Ума не приложу, как ему это удалось: заблудиться в нашем лесочке!
Даже у меня это ни разу не получилось. А уж способности у меня к этому делу (блуждать в трёх соснах!) прямо таки выдающиеся.
Но я – не смогла. А он – смог!
Он заблудился. Да ещё и замёрз, что уж вообще – ни в какие ворота!
Он так мне и сказал:
- Ох, замёрз я, девонька, блуждая по вашей чащобе!
- Как это? – не поняла я. – Дед Мороз, и вдруг - нате вам, такой пердимонокль!
- А, да ты меня не так поняла! – засмеялся он. – Нет, разумеется, низких температур, вплоть до минус семидесяти, я не боюсь. А вот холод душевный… это да! Ненужность свою всё больше ощущаю, вот потому и мёрзну…
Мне стало жалко дедушку, захотелось как-то помочь. Но как?
- Кстати, а у тебя не найдётся чего-нибудь для сугреву? – с надеждой в голосе спросил он.
Вот же незадача! Я человек непьющий, потому не держу в доме ничего такого. А надо бы по идее!
Я сказала ему об этом. Извинилась, разумеется.
А он вдруг обиделся:
- Да ты, никак, меня за алкаша держишь? Вообще-то я чай имел ввиду. Ну, или кофе. Хотя, нет, чай – лучше. Особенно из самовара. Из настоящего, который сапогом раздувается!
- Да где ж я тебе такое возьму? – растерялась я. – Это только в музее можно найти, да и то – не факт, что оно до сих пор функционирует! Вот чайник у меня есть. Простой, электрический, термопот. Так что если не побрезгуете – милости просим к нам в гости!
Старик кочевряжиться не стал, так что через минут пятнадцать-двадцать мы уже подходили к моему жилищу.
Шубищу свою он снял сразу, у порога. Шапку тоже. Затем попросил разрешения снять ещё и валенки.
- Устают ноги в обутках, - пояснил он извиняющимся тоном. – А насчёт носков моих ты не сомневайся, они чистые. Мне внучка буквально сегодня утром новую пару выдала!
А потом мы сидели с ним на кухне, и пили чай с конфетами. Дед Мороз не уставал нахвалить то и другое:
- Вкуснотища. Ай, вкуснотища!
Но это он из вежливости, я думаю. Потому как ничего особого: и чай обыкновенный, китайский, и конфеты не самые дорогие. Можно подумать - он сладкого ни разу в жизни не пробовал!
После третьей кружки гость, однако, притих, разомлел, даже носом заклевал. Я уж собралась постелить ему в зале, на диване. Но он клюнул ещё пару раз, чуть не упал со стула, от чего вздрогнул и проснулся:
- А? Что? Простите, пожалуйста, я, кажется, того… притомился малость. Ох уж эта собачья работа!
Потом он сдержано зевнул, прикрывшись ладошкой, и просто спросил:
- Ты заявку-то уже написала?
- Какую заявку? – не поняла я.
- На подарок, естественно! Дед Мороз я, или кто?
- Конечно, Дед Мороз, - успокоила его я. – Только я-то ведь уже не в том возрасте…
- Чтобы верить в сказки? – догадался он. – Глупости! В общем, говори, чего хочешь? Дом на Мальдивах? Айфон супернаворченый? Или какой-нибудь там «Мерседес» или «Бентли»?
- Да не хочу я ничего такого, - почему-то рассердилась я. – Я вообще не люблю чересчур дорогих вещей. В их присутствии я не то, чтоб теряюсь. Но – чувствую явный, неприятный такой дискомфорт. У меня возникает ощущение, будто все эти ценности класса «люкс» смотрят на меня сверху вниз. Как журавль на лягушонка. Зачем мне это? Нет, не хочу!
- Странная ты какая-то! – Старик пожал плечами. - Ну и чего же тебе надо?
Я задумалась. А действительно – чего? Что я могу попросить у Деда Мороза такого, чего бы у меня - не было, и без чего мне – жизнь не в жизнь!
- Здоровья и сил? – спросила я осторожно.
- Увы, - ответил старик. – Я не Господь Бог: это ведь его дело – бдеть о жизни и здоровье всех живущих на Земле тварей.
Понятно. Ну и что тогда? Ладно, будем думать дальше.
- Я хочу… - Тут я замялась, раздумывая, как бы выразиться попроще. Но так ничего и не придумав, выпалила, как есть: - Я хочу Чуда!
- Чего? – мой старикан чуть не подавился конфетой. – Где ж я тебе его возьму? Тоже мне, нашла Николая Чудотворца! Увы, увы! Я простой Дедушка Мороз из русской народной сказки. И вообще, как ты его себе представляешь, это самое Чудо?
А чего тут сильно представлять?
В моей жизни были чудеса. Не часто, но случались.
Например, невероятным чудом было то, что мой сын остался жив, когда их катер перевернулся и ушёл на дно посреди водохранилища, на глубине в несколько десятков метров.
По счастью одна из спасательных лодок отвязалась и потому не утонула вместе с катером. И это было первое Чудо.
Вторым Чудом было то, что у кого-то из ребят оказалась в кармане зажигалка (намокшие спички ничем бы уже не помогли!).
Дело было в конце ноября. Морозы стояли совершенно зимние.
Кое-как добравшись до пустого, заснеженного берега они умудрились-таки разжечь хиленький костёр: всё топливо вокруг было совершенно мокрым и не хотело гореть, а бензина в лодке хватало только для того, чтобы с грехом пополам дотянуть до базы.
Итак, первые несколько человек – уплыли, а остальные (и среди них мой сын), мокрые, полуодетые ждали у еле теплящегося костра несколько часов. К счастью, никто из них не умер от переохлаждения, и это было третьим Чудом.
Прошло уже больше десяти лет с тех пор, но я до сих пор не могу без содроганий вспоминать про это… Нет, такого чуда я точно – не хочу! Нет, нет, и ещё раз – нет!
Хочется уж точно чего-то другого. Светлого. Например, северного сияния. Пусть даже не яркого, зимнего, а более скромного, осеннего. Такого, каким я его видела тогда, в начале октября, за Полярным кругом.
Помню, я вышла из своей каюты на палубу и увидела Чудо: тускловатое свечение в форме неправильной остроконечной звезды прямо у меня над головой.
Вот такое оно было странное, это сияние, совершенно, надо сказать, не типичное.
Теперь я уже и сама сомневаюсь – а не приснилось ли мне тогда? Но это уже не суть важно: я – помню, и, стало быть, Чудо – было!
И огненное небесное колесо, медленно катившееся по небосклону, однажды, поздним августовским вечером – тоже было!
Как сейчас помню: чёрный диск размером с луну, а вокруг этого чёрного диска – огненная корона. Диск неторопливо катится с востока на запад, вдоль горизонта, а корона плавно колышется, словно языки горящего костра...
А ещё было Чудо – море! Огромное, синее, шумящее и ласковое.
И – вершина Боруса!
И цветы по весне.
И осенний листопад...
Дети, внуки и правнуки – тоже, разумеется, Чудо. Да ещё какое! Но только чудеса эти – ох, не просто достаются. Сколько бессонных ночей! Сколько седых волос!
Да уж, не простые эти чудеса. Не простые! Но ведь без них жизнь теряет всякий смысл.
- Так чего же ты хочешь? – Дедушка Мороз, кажется, начинает терять терпение.
- Чего хочу? Здоровья и счастья тем, кого люблю! – выпалила я заученной скороговоркой.
- Снова здорово! – ворчит старик. – Выясняли же уже, что я – не Господь Бог. В его это компетенции, не в моей, понимаешь?
Да понимаю я, всё понимаю. Не тупая! Но только важнее этого желания у меня всё равно ничего нет.
- Ты что, совсем не любишь подарки получать? – начинает сердиться Дед Мороз.
- Не знаю… нет, почему же, люблю... очень люблю. А заешь что, подари мне синий воздушный шарик!
- Чего?!
Дед Мороз смотрит на меня так, будто меня только что выпустили из дурдома, не долечив.
- Это прикол, да?
- Да нет же. Я вполне серьёзно. Или ты ни разу не слышал песенку Окуджавы про улетевший шарик?
- Ну, слышал. И что?
- А то, что моему шарику пора бы вернуться.
- И зачем он тебе?
- Как зачем. Отпущу его в своей комнате. Пусть висит под потолком, у меня над кроватью. Когда мне вдруг станет скучно или печально – я возьму его за хвостик, притяну к себе и спрошу: «Как ты думаешь, жизнь и вправду – прекрасна и удивительна?» А он мне тихо ответит: «Да, конечно, можешь даже не сомневаться!»
Я перестану сомневаться.
И только буду простить у Высших сил величайшего Чуда.
Чтобы Солнце каждый день вставало над живой планетой по имени Земля!
Чтоб жила и процветала страна по имени Россия – без катаклизмов, новых потрясений и революций!
И чтобы были здоровы и счастливы те, кого я люблю!
А без других чудес, и без других подарков я, пожалуй, обойдусь…
- Что я тебе могу сказать? – пожал плечами Дед Мороз. - Наверное, где-то, по большому счёту ты права. Но, во-первых, не слишком ли много пафоса? А во-вторых, как же ты без подарка-то совсем, а?
- Да ладно, - говорю, - праздничный сюрприз я и сама себе могу устроить: так даже смешнее. А насчёт пафоса – это ты, дедуля, зря! Сам подумай – сможешь ли ты радоваться жизни, если твоим близким будет плохо?
Дед Мороз вздохнул:
- Какая уж тут радость!
- А если в стране начнётся очередная заваруха, польётся кровь, и опять – бандитский беспредел, опять засыпать с мыслью: а чем кормить детей завтра? Это как?
- Хреново, - не стал спорить старик.
- Ну а про то, что всё вообще имеет смыл лишь на живой Земле – говорить, или сам догадаешься?
- А, - махнул он рукой, - чего тут зря воздух сотрясать. Да и пошутил я насчёт пафоса. Это и впрямь – самое главное. Только не в моей сие власти, увы!
- Увы! – согласилась я.
А потом мой гость поблагодарил меня за хлеб, за соль (точнее, за чай, за конфеты), натянул свои валенки (которые, к слову сказать, подсохли у печки), влез в свой тулупище, раскланялся, попрощался. Спросил дорогу. Я, само собой, вышла, указала куда и как.
И пошёл он потихоньку, пошёл. Один раз остановился, оглянулся, рукой мне помахал. Я ему – тоже помахала. Потом замёрзла и в дом пошла.
Вот и вся история.