(авторская фантазия на тему "Ангел у моря").
"Под музыку волн..."
Он сидел на берегу моря,у самой кромки воды, объятый пламенем сгорающей дали, трепетным колыханием волн, в звездном сумраке тумана, открывающего утренний серпантинный простор разрумяневшейся зари,встречающей новый день белоснежным покрывалом Утра. Холодный ветер легким пробуждением предложил ему начать игру волной прикосновения его огромных черно-белых крыльев, в которые он закутался, словно в плащ, пытаясь согреться, к алому бархату наступающего дня.
Его печально-задумчивые глаза, обрамленные блеском яркого пламени, смотрели в лучезарную синеву небес, хранящих в прозрачной дымке туманного горизонта удивительные тайны. Эта недосказанность седых облаков на границе между землей и небом притягивала его к себе, заставляя задуматься о многом, представляя в ярких красках все то, что окружало его и грезилось ему.
В немом сумраке хрустального утра ему впервые захотелось открыть миру новую тайну, маленькую искру пламени, горевшую внутри него, рассказать млечным потоком бегущего впереди времени о том, как умирает смерть и рождается бессмертие в теплых ладонях жизни на крыльях огромной черно-белой птицы, летящей к Солнцу, имя которой - Судьба. Он не мог сделать этого... Он был нем от рождения и не мог произнести ни звука, но в это самое мгновение ему безумно хотелось говорить...
Говорить с миром о себе самом, с собой самим - о мире, подарившем ему эти большие огненные крылья,которые всегда были с ним, как напоминание пламенного восторга неба и божественного величия ночи, высоты и глубины звука, которых не достичь никому! Видеть все и не сомневаться ни в чем! Быть больше жизни на земле, быть самой жизнью, ее темным обликом и светлой тенью, ее яростным ликованием на острие смерти на черных крыльях Полночи,изумрудной звездой Востока, накрывающей мир своей алмазной пеленой. Гневным трепетом пустующих мыслей накрыла его волна в ожидании, что хоть чья-то тень пройдет невидимыми следами по бархатному песку и разбудит его, чтобы подарить ему свой голос. Только море, в немом величии которого он видел отражение своей собственной души, понимало его, отвечая страхом