„Наука начинается
с тех пор, как начинают
измерять. Точная наука
немыслима без меры.“
(Д. И. Менделеев)
Метрологи говорят, что измерения начинаются там, где появляется единица измерения – «эталон». Если нет эталона, то измерять ничего невозможно, ибо нет абсолютного критерия меры.
Вся новоевропейская наука, плоть от плоти, вышла из средневековой схоластики (от слова schola, школа) - синтеза католического богословия и логики Аристотеля, сконцентрированной вокруг университетов. Однако, на западе и в России происхождение университетов разное.
На западе университеты начинались как теологические школы. Теологический факультет Оксфорда, например – старейший в этом учебном заведении. Гарвард, Йель и Принстон вообще вначале были семинариям, причем фундаменталистскими. А Кембриджу в 1318 году папа Иоанн XXII присвоил статус официального университета католической церкви (studium generale).
Современная Московская духовная семинария по сравнению с тем же Гарвардом в восемнадцатом веке выглядит, как форпост либерализма. В России теология изначально была исключена из университета – для нее была создана особая образовательная система, включившая в себя церковно-приходские школы, духовные училища, семинарии и академии. Эта система соответствовала сословной структуре российского общества в период империи и предназначалась для духовного сословия.
Когда сословность была разрушена после революции 1917 года, духовное образование по-прежнему осталось в гетто – теперь из-за официально объявленного атеизма. Этот статус-кво богословия хотят продлить и сегодня.
При этом вышесказанное никак не умаляет весомый вклад в сокровищницу мировой науки мыслителей древней Греции, Арабского востока, Индии, Китая, Византии и т.д., но её фундаментом является именно средневековая схоластика, как принцип, как базовый метод и парадигма.
Сегодня у науки нет единого критерия, поскольку учёные отказались от принципа, согласно которому теории обязательно должна предшествовать гипотеза, получившая воспроизводимое подтверждение. Поэтому научное сообщество исходит из таких критериев, как верифицируемость, фальсифицируемость, повторяемость, прогностическая способность, содержательность и даже красота.
Но исходя из своих внутренних правил, наука не может сама выбирать цель, ибо назначение цели означало бы отказ от объективности. Наука по определению слепа. Цели науке задаёт текущая религия - только она отвечает на ключевой вопрос - "зачем?". Если нет видимой точки отсчёта, то кто-то задаёт скрытую - свою точку отсчёта и прикрывает её объективностью.
В прошлые века большинство первооткрывателей придерживалось христианской морали. Сегодня из науки полностью ушёл дух, ушёл её смысл - смысл служения человеку. Первые охотники за микробами в XIX веке прививали себе болезни, чтобы найти лекарство от оспы или тифа, а нынешние медицинские корпорации запрещают производство аналогов известных лекарств, просто потому, что это может уменьшить их прибыль.
Теперь вернемся к попытке выявления критерия научности, как некого эталона, сравнение с которым позволяет определять научность той или иной доктрины, гипотезы или теории. Поэтому самое время вспомнить, что изначально целью науки был поиск истины, а вовсе не поиск инвестора, как это зачастую происходит сегодня.
В христианстве Истина - это Бог: «Я есть путь и истина и жизнь» (Ин. 14:6) Поэтому логично, что религия тоже направлена именно на поиск Истины.
Здесь будет уместно процитировать великого русского учёного М.В. Ломоносова:
«Создатель, – пишет он, – дал роду человеческому две книги. В одной показал Cвое величество, в другой – Cвою волю.
Первая – видимый сей мир, Им созданный, чтобы человек, смотря на огромность, красоту и стройность Его зданий, признал Божественное всемогущество, по мере себе дарованного понятия.
Вторая книга – Священное Писание. В ней показано Создателево благоволение к нашему спасению… Толкователи и проповедники Священного Писания показывают путь к добродетели... Астрономы открывают храм Божеской силы и великолепия... Обои обще удостоверяют нас не токмо о бытии Божием, но и о несказанных к нам Его благодеяниях. Грех всевать между ними плевелы и раздоры!»
Таким образом, из всего вышесказанного вполне допустимо сделать предположение о том, что критерий научности должен совпадать с критерием истины, поскольку различия между наукой и религией исторически сводятся, прежде всего, к методам ее поиска. Однако, абсолютная истина человеку в принципе недоступна, ибо истина бесконечна, а человек конечен. Часть не может вместить целое. И здесь к нам на помощь приходит "царица наук" - математика.
С помощью математического аппарата можно продвинуться за рамки чувственного, но в конечном итоге только чувства определяют границы дозволенного.
Истину нельзя знать, доказал австрийский математик Курт Гёдель в своей теореме "о неполноте формальных систем", суть которой примерно такова: истину системы «А» нельзя доказать средствами системы «А» - истину математики не доказать средствами математики, т.е. непосредственный смысл его теоремы можно усмотреть в констатации невозможности формализации содержательного понятия "истины" в математике. Поднимаясь выше, допустимо сказать, что истину нашего мира невозможно вывести из самого мира - только извне. https://www.youtube.com/watch?v=r0p1n04361s (хронология ~ с12:15)
Поэтому в качестве проверки на соответствие этой истине, в дополнение к научным методам (наблюдениям, экспериментам, логике...), критически необходим вечный и неизменный эталон - догмат, содержащий в качестве единственно возможного критерия нечто абсолютное.
Но таким абсолютом может быть только нечто внешнее и постоянное по отношению к нашему миру, поскольку в этом мире любое существование - это всегда движение, т.е. непостоянство и изменчивость. "Ибо Я – Господь, Я не изменяюсь;" (Мал.3:6)
Сосуществование в рамках единой научной доктрины двух, противоречащих друг-другу, "принципа причинности" и "принципа неопределённости", сводит "на нет" марксистский критерий истины под названием "практика". Но практика, будучи внепознавательным и внедискурсивным фактором, не может служить и критерием истинности знания.
К тому же, у современной науки в одном мироздании имеется целых четыре мира и четыре разных миропорядка – "микромир", "макромир", "живая природа" и "общество", которые имеют принципиально несовместимые "законодательства". Хотя и существуют в общем пространстве.
Изначально, под напором тех сил, которые сделали своим девизом изречение сэра Френсиса Бэкона "знание - сила", пути науки и религии начали расходиться. И сегодня в сознании обывателя эпохи гуманизма они друг-другу уже кардинально противоречат. Произошло это вовсе не потому, что наука "доказала" объективность атеизма. Нет. А потому, что любая доктрина является верой, если её фундаментальные положения научно недоказуемы и являются гипотезами.
"Окно Овертона" открылось и сегодняшняя наука вернулась к наделению безличной, аморфной и хаотической материи творческими способностями, что по сути является возвратом к тривиальным языческим мифам. В этих древних мифах мир, состоящий из людей и богов, также зарождался «сам собой» из первобытных стихий.
Последовательный атеизм не удается: он переходит в атеистическую религию, ибо человек всегда что-либо признает истинно-сущим и истинно-ценным. Он всегда стоит в некотором необходимом отношении к Абсолютному. Поэтому материя становится абсолютом и вступает на место Божества. Вместо Бога Отца, творящего мир, получается «великая-матерь» – материя, рождающая все существующее, потому что все вообще развивается из нее».
Современная теория эволюционного становления вселенной по уровню абсурдности превышает любые религиозные мифы. Учение о мире, стоящем на трех слонах, которые в свою очередь стоят на гигантской черепахе, плывущей в бесконечном вселенском океане, можно понимать как аллегорию.
Учение о случайном возникновении условий, где вселенский хаос эволюционировал в систему, предлагается понимать буквально. Равно как и предлагается считать, что система все эти миллиарды лет абсолютно случайно сохраняет саму себя в гармоничном состоянии. А выглядит это даже для школьников примерно так:
- Вся материя вселенной «случайно» САМОвозникла из ничего;
- Потом она «случайно» САМОсложилась в гармоничную систему, подчинённую единым закономерностям на всём своём пространстве, которая «случайно» начала САМОразвиваться в течение миллиардов лет (по Марксу);
- Далее эта система (окружающая среда) местами «случайно» САМОожила, "случайно" превратившись в своих-же разнообразных обитателей (по Дарвину);
- Затем у всех без исключения обитателей, сходу «случайно» САМОвозникли - либидо, аппетит и самосохранение, (по Фрейду);
- И теперь "ОНО САМО" «случайно» поумнело, САМОосознало и начало детально изучать себя (по Черниговской)...
И чего можно ожидать от уровня адекватности массового обывателя, которому со школьной парты внушают подобные "научные истины", с той лишь разницей, что выражены они более наукообразно?
Следовательно, критерий научности должен в точности отвечать критерию истины, иначе возникает паралогизм, неизбежно приводящий к возникновению нескольких и противоречащих друг-другу "истин", что мы сегодня воочию и наблюдаем: ведь прямым доказательством отсутствия науки является наличие Церкви.
Пользуясь этим методом можно довольно легко элиминировать все те "теории", которые не соответствуют критерию истины, т.е. пытаются отрицать бытие Творца вселенной и, соответственно, Его Промысла, заменяя логику на слепую веру в детское языческое волшебство - "оно само". Чтобы не допустить этого, чиновники от науки решили ввести свой метод под названием "методологический натурализм", который запрещает учёным называть вещи своими именами и требует объяснять устройство мира любым доступным способом кроме разумного. Поэтому сегодня критерием научности, по факту назначен "его величество СЛУЧАЙ".
Отказ от единого и универсального критерия истины привёл к тому, что люди уже почти перестали понимать друг друга, а количество информации перестало коррелировать с количеством смыслов, содержащихся в ней. Мир до краев заполнили всякого рода суррогаты и симулякры знаний, поэтому падает потребность в различении правды от лжи, исчезает сама потребность в этом - правда обесценивается. Фейки включены в информационный метаболизм. Повышаются их дозы, повышается порог чувствительности, происходит маргинализация правды.
Очень наглядной с этой точки зрения является такая доктрина, как дарвинизм, построенная на тавтологии - "выживает наиболее выживаемый", и на бессмыслице: "организмы могут изменяться, а могут не изменяться". Обе эти формулы бессодержательны, то есть несут строго нулевую информацию (ни о чем не говорят и ничего не утверждают).
И мы видим, что этот факт бессодержательности и ненаучности блестяще подтверждается на практике: дарвинизм за 150 лет существования оказался совершенно бесполезным для биологии. Он ничего не предсказал и не привел ни к одному научному открытию. Более того, всё что он предсказывал с треском проваливалось, и нанесло в итоге биологии и науке в целом огромный ущерб.
Ровно такая же история с диалектическим материализмом, который опровергается уже на уровне неизбежной аннигиляции электрона с позитроном, вместо "единства и борьбы противоположностей".
Для всей советской философии диалектического материализма, 70- летняя попытка соединить диалектику и материализм была настоящей трагедией. Десятки институтов философии в различных «братских» академиях наук буквально «убивались» над этим неразрешимым коаном советской философии. В том числе и вся школа диаматчиков.
То же и с фрейдизмом о научной "содержательности" которого в информационную эпоху стало известно даже школьникам.
Но правду утаить всё сложнее и поэтому не взирая на сопротивление превалирующих языческих представлений о мироздании, современная фундаментальная наука подтверждает единственно возможный подход на основе таких концепций, как "антропный принцип" и "тонкая настройка вселенной". Иными словами учёные сегодня воочию наблюдают изначальную "подгонку" ряда фундаментальных констант и величин во вселенной, некоторые из которых достигают точности в одну стотриллионную. А идти против фактов бывает довольно сложно.
Но грантодатели настойчиво твердят им о единственно верном "научном" тренде, который сводится к универсальной формуле - "оно само", а если шаг вправо, шаг влево - расстрел (автоматическое лишение грантов, должностей и возможности публиковаться в рецензируемых изданиях). Поскольку всё познаётся в сравнении, состояние науки XXI века наглядно свидетельствует о её серьёзном кризисе, что демонстрируют достижения в науке и технике середины прошлого века в сравнении с достижениями в начале века нынешнего.
Подводя итог, воспользуемся парафразом классического примера Уильяма Пейли с часами. Если случайно найденные в лесу часы - "результат эволюции земной коры", то это звучит "НАУЧНО". А если часы - результат творения мастера, то это НЕНАУЧНО.
Что же получается? Если критерием научности является нахождение естественных причин во всех случаях, то тогда первое объяснение научно, но неверно. А второе верно, но не научно.
Не вернее ли предположить, что на самом деле задача науки – выяснить объективную истину? Тогда все станет на свои места.
Таким образом, способность различить научность от наукообразности стала сегодня одним из важнейших качеств образованного человека, а главным критерием его образованности выступает совокупная системность знаний и мышления, позволяющая человеку САМОСТОЯТЕЛЬНО восстанавливать недостающие звенья в картине окружающего мира с помощью логических рассуждений на основе единого и абсолютного критерия истины.
"Следовательно, и религия, и естествознание нуждаются в вере в Бога, при этом для религии Бог стоит в начале всякого размышления, а для естествознания — в конце. Для одних Он означает фундамент, а для других — вершину построения любых мировоззренческих принципов. Это различие соответствует различиям в тех ролях, которые религия и естествознание играют в человеческой жизни. Естествознание нужно человеку для познания, религия — для того, чтобы действовать", как говорил Макс Планк.
Литература:
1. Е.М. Иванов "Гёделевский аргумент", 2004 г., ISBN 5-93888-389-X
2. И. Ашманов "Маргинализация правды".
3. https://vk.com/projecti
4. Катасонов В.Ю. "Лжепророки последних времён" ISBN 978-5-901635-62-9
5. "Диалектика (COINCIDENTIA OPPOSITORUM) как всеобщая форма падшего разума", А.И. Игнатенко.
6. "Планк М. Религия и естествознание". // Вопр. филос. – N8 – 1990.