Новый год!
Новый год!
Пьяные соседи подрались, и Николай казак был крутой, вышел их разнимать, приехала милиция, и так как Николай не освобождён, а на поселении, и должен себя вести без нарушений, тем более был выпивши, его забрали в милицию, закрыли и посадили опять в тюрьму. Раньше с этим было очень строго, за любую провинность человек мог опять получить срок. Ему оставалось сидеть полтора года.
У мамы Елены на севере стали проблемы со здоровьем.
Стали болеть дёсны и зубы. Мама взяла девочку Еву и вернулась, так как Николая посадили.
Вот Николай освободился, приехал за мамой в деревню Фоминка. Но моя мама уже была беременна от Фёдора-дурака, и она решила, что если она уже вышла замуж во второй раз и Ева маленькая, да ещё беременная сестрой Машей, отказалась ехать с Николаем на Кубань. Забыла про слова ясновидящей, что здесь счастлива не будешь.
Николай плакал, руки целовал, живот с ребёнком, стоял на коленях, упрашивал, что и второго ребёнка будет любить, как своего! Вот судьба-судьбинушка! Не знаешь, где найдёшь, где потеряешь! Вот мама и осталась жить с бандитом Фёдором, которого потом зарежут финкой в живот при разборках в селе Толба… Когда он будет умирать страшной смертью, перед смертью у Евы просил прощения. Когда мама Елена работала, Фёдор и его мать издевались над девочкой, он по имени её только раз назвал, когда Еве уже было девять лет, сказал: «Эй! — как он всегда звал её. — Иди сюда!» Ева подошла. «Ева, сходи в магазин и купи мне сигарет пачку “Прима”!» А мать Фёдора Мария заставляла девочку таскать воду — два ведра, всегда оскорбляла, могла ударить…
Когда он умер, Еве мёртвый часто снился, весь кровавый, и так два года приходил во сне к девочке! Пока ясновидящая бабка не сказала: «Иди в церковь и поставь свечку за упокой!» После этого он перестал во сне приходить.
Мама часто вспоминала, когда они вернулись из Сибири назад к своим родителям, Фёдор из села Толбы, высокий, чёрненький, с чёрными демонскими глазами, крутой и дерзкий, а порой бесстрашный хулиган, стал за мамой ухаживать. Ясновидящая как-то опять, придя к бабке Марии, сказала: «Сначала убьют первого мужа Алексея (его зарезали, подпёрли вагончик, где ещё живой сгорел!), второго, Фёдора, зарежут в драке,
и он будет в муках умирать за то, что обижал Еву, ангела!» Она по-прежнему её называла ангелом!
Фёдор, когда мама вернулась, стал её преследовать. И мама повелась на эти ухаживания и любовь! Пусть проклята будет эта любовь, никакого счастья, одно горе!
У мамы в семье в деревне Фоминка кроме троих своих детей было ещё трое чужих, которых они взяли на воспитание, потому что друг дедушки Иван погиб на войне в разведке, мать тоже погибла во время войны под бомбёжкой…
Дети были старше мамы, особенно приёмный, старший сын, названный брат моей мамы, постоянно её обижал и приставал, даже однажды хотел её изнасиловать, поймал её в амбаре, сильно её избил, так что весь амбар был в крови… А сам сказал родителям, что она сама лезла и приставала к нему… Но когда пришла ясновидящая, она сразу сказала Марии: «Врёт он, а Елена говорит правду…»
Потом он ушёл в армию, учился, стал генералом и переехал жить в Москву!
Фёдор всё продолжал ухаживать за мамой, и она поддалась его напору и вышла замуж. Он был жестоким человеком, у которого не было сердца, как и у его матери, ведьмы Марии Фёдоровны. Видимо, за издевательства над ребёнком-ангелом они все умирали в страшных муках, за то, что заставляли делать в её возрасте непосильную работу по хозяйству, пока мама Елена была на гастролях со своей труппой, а вечерами на репетициях.
И вот уже как-то в Москве, дома, они стали рассказывать, что к ним приходит дух…
Мы уснули, и Еве снится страшный сон: «Я спала с мужем, снится мне демон — руки все чёрные, огромные, волосатые, но я только видела руки, и он стал медленно меня заворачивать в одеяло своими сильными руками, да так, — вспоминала ангел Ева, — что я не могла дышать, я пыталась сопротивляться, но он крепко держал меня, лица я не видела… А он, демон, потом громовым голосом сказал: «Не спи с мужем, он избранный, прогони его», — и чёрная демонская страшная, волосатая рука, с грязными под когтями большими кривыми пальцами, полезла до мужа… «Не надо! Не надо! — я стала кричать во сне. — Мама! Мамочка! Помоги! Ах ты, сволочь, нечистый, убирайся прочь!» А муж словно чувствовал, проснулся и услышал мои слова и крики! Его кто-то разбудил! Увидев, как я трясусь от страха, он взял меня и стал трясти: «Ева! Ева! Проснись! Что, опять кошмарный сон?» «Да, ужас! Демон приснился!» — и стала рассказывать этот сон…»
Наутро, когда мы уже встали, она вспомнила другой. Перед прощанием у гроба Ильдара ей приснился сон, как она шла от него по кристально чистой воде. Мы приехали в морг в Текстильщики, откуда гроб с телом должны отправить самолётом домой в г. Ленкорань, Азербайджан, на его родину… Я попрощался первый, потом Ева и Мария, мы вышли и шли к машине, Ева и Мария плакали, забыв про сон! И тут отскочила в сторону: «Вода! Вода! Льётся из сумки!» Я повернулся и увидел, что и правда — из сумки лилась чистая вода! Ева открыла сумку, но в ней лежали только женские принадлежности и были сухие! Как такое могло? Она и Маша ещё сильнее заплакали…
Ева сказала: «Это слёзы Ильдара, он любил меня и всегда заступался, он так хотел жить!» — и рассказала про сон…