ИЛЛЮСТРАЦИЯ: во французском аббатстве Фонтевро (герцогство Аквитания) могила короля Англии - Ричарда I Плантангенета по прозвищу Львиное Сердце, короля Англии с 1189 по 1199 год, сына короля Генриха II и герцогини Алиеноры Аквитанской. Традиционно в истории средневековой Европы Ричард I считается одним из великих вождей Третьего крестового похода. Ричард Лев - герой баллад и романов, самый известный из которых - "Талисман" сэра Вальтера Скотта. Рядом с Ричардом надгробие его матери - Алиеноры Аквитанской.
ЗДЕСЬ ПРОДОЛЖЕНИЕ РОМАНА - ФЭНТЕЗИ, в котором сюжет раздваивается на два времени: действие "прыгает" из современного Петербурга в средневековую Палестину и обратно. События в прошлом начинаются накануне Третьего крестового похода (1189 – 1192) – после сентября 1186 г. Кроме упомянутых исторических лиц, другие герои этого рассказа - "родились эти люди из снов.." - как сказал герой "Театрального романа" Михаила Булгакова. Но сны бывают настолько реалистичны, что уж не знаешь, что и думать?..
______________________________________
КОНЕЦ ГЛАВЫ 12: ...И наконец я понял: в мире если ли что-нибудь не вызванное к жизни, – не заклятое нами же?! Нет! Ничего нами не заклятого нет!!Везде равно страдают люди. Печаль моя, наконец, потонула в общей печали. Утоление чужих страданий приносит радость не напрасно прожитого времени: «Сердца, где радость вечно дома…»? – постигая эту премудрость из премудростей, я мужал.
______________________________________________
Лепящий черепа таинственный
гончар
Особый проявил к сему искусству
дар:
На скатерть бытия он опрокинул
чашу
И в ней пылающий зажёг страстей
пожар. (Омар Хайям)
* * *
13. СНОВА ДЕНЬ ИСЧЕЗ! - Д*У*Н*О*В*Е*Н*И*Е И*С*Т*О*Р*И*И. Все странствия когда-нибудь да кончаются: описав круг, - подошло к исходу и наше странствие. "Дин-дин-дон! Дин-дин-дон! Дина-дин-дин-дон!" – прощально звенели назареянские колокола вслед отплывающему в Палестину кораблю. Короткое, – слишком короткое! – перед расставанием обратное плавание – из Марселя в Яффу. И гладка была для нас по-прежнему опасная разбоем дорога в Иерусалим, где ждали познавшего западный мир хакима последние дела. Последние дела перед тем, как оставшиеся годы провести вдали от суеты: в оазисе под пальмами, в маленьком белом домике беседуя только с многоликим творцом жизни – космосом. Так решил сам хаким. Кто может оспорить господина своей судьбы?!
«В о т снова день исчез, как ветра лёгкий стон. Из нашей жизни, друг, навеки выпал он!» – так много событий вокруг за пятнадцать истёкших вёсен утекло в вечность! Неужели пятнадцать вёсен миновало?! А кажется, только вчера мы отплывали на запад. Катило, кидало, неутомимо гнало море прозрачные табуны волн: безмерностью страшные мешались – с пенным клокотанием ворочались в морском котле массы необозримых вод. Вот также безжалостно поступает время и с людьми.
«К л я н у с ь звездой падающей!» (Коран) - падающая звезда – знамение. Падали на нашем пути звёзды. Истощались и вновь взрывались в мире войны. Пока мы странствовали, собирались и исчезали армии; границы возникали, и границы стирались. Через год после нашего отплытия – в 1187 – буйный Рено де Шатильон, в который раз уже презрев четырёхлетнее перемирие, по своему обычаю ограбил богатый мусульманский караван, с которым на его беду ехала и старая султанша - мать самого Салах-ад-Дина. Тогда: «Н и з в ё л Аллах покой свой на своего Посланника и на верующих, и низвёл войска, ...и наказал тех, которые не веровали; это воздаяние неверным».
Мирскими словами говоря: за нанесённую его матери обиду оскорблённый и справедливо разгневанный Салах-ад-Дин возле Тиверии, на ристалище несравненно более жарком, чем моё прошлое, наголову разбил ослабевшее в безводной пустыне войско короля Иерусалимского, на горе себе внявшего в этот раз недальновидным либо неудачно коварным советам магистра тамплиеров - чёрной птицы Ридфора. Ох, не следовало королю Иерусалимскому давать это сражение! На сей раз в плен попался и знаменитый рыцарь - разбойник жестокий Рено де Шатильон. Говорят, Салатдин спросил его, зачем же было так беспардонно нарушать все законы божеские и человеческие, ибо договор перемирия чтят даже дикари? И будто дерзко ответил Шатильон (пощады он не ждал: терять ему было нечего!): «Так же всегда поступали все короли». Можем ли мы назвать эти слова не неправильными - с историей несогласными?!
Собственноручно и немедленно снеся саблей голову лютому врагу своему Шатильону (1123 — 4 июля 1187), султан Египетский велел казнить и захваченных на поле боя заклятых врагов своих - безжалостных врагов ислама 230 рыцарей госпитальеров и храмовников-тамплиеров. Война есть война: бессмысленно щадить врага, который тебя в будущем не пощадит. Но по какой странной причине пощажён был Великий магистр рыцарей Храма - Жерар де Ридфор?!
С остальными пленниками султан не был жесток: за честное слово-обещание не воевать с ним больше (что означало и – не защищать Иерусалим) – отпустил низложенного короля Иерусалимского Гвидо с магистром Ридфором (как-то он чувствовал себя, подведя под казнь своих рыцарей?). И бывший король с магистром, неволею вынужденные на этот раз соблюдать данное слово, затворились в крепости Акра. Без христианнейшего короля святой город Иерусалим скоро сдался: открыл перед милостивым – не допустившим резни победителем султаном врата.
Первоначально потребовав за пленных христиан немалый выкуп, султан в конце концов снизил цену и даже сам выкупил почтенного возраста неимущих христиан (выходит: сам у себя выкупил!), видимо, этим милосердным поступком перед небом уравновешивая жестокую казнь рыцарей. Отдадим должное патриарху Ираклию: он тоже выкупил немало христиан. Властолюбивый, амбициозный и капризный, в сражениях предпочитавший отсутствовать по болезни, жадным на деньги Ираклий не был. А что же рыцарь Рансей, - что с ним сталось? - можете спросить. Рансей не попал в большую - не в мою личную маленькую историю: большая история о Рансее ничего не говорит, как и о пишущем эти строки, впрочем.
«Ж е с т о к и й этот мир нас подвергает смене Безвыходных скорбей, безжалостных мучений. Блажен, кто побыл в нём недолго и ушёл...» Бесславно кончился Второй крестовый поход: тут же разразившийся Третий выдвинул на знойное ристалище истории свежего бойца – короля Англии Ричарда I Львиное Сердце – так прозванного за яростную храбрость и даже врагами назарян – сынами Исмаила чтимого за неслыханную верность слову.* Но доблесть короля-рыцаря на сей раз не в полной мере помогла назареянам.
Кроме Ричарда Льва возглавить Третий Крестовый поход договорились: император Священной Римской империи Фридрих I по прозвищу Барбаросса - Рыжебородый, французский король Филипп II Август, австрийский герцог Леопольд V. Этот столь авторитетно возглавленная компания уже и началась неудачно! Так и не успев присоединится к союзникам, Барбаросса утонул в Киликии то ли при переправе, то ли купаясь в реке: ох, не следовало рыжебородому королю в шестьдесят семь-то лет лезть в коварную речку Гёксу!
Рыцарей Барбароссы скосила дизентерия, из оставшиеся в живых благоразумные, хотя и без славы предпочли вернуться домой: разве смерть предводителя не дурное предзнаменование?! Не указание ли это свыше? Коварный Филипп II под предлогом болезни тоже скоро возвратится в Европу, чтобы, как выяснилось, в отсутствие Ричарда Львиное Сердце отобрать у него герцогство Нормандское. Герцог Леопольд оказался человеком неуживчивым, скорым на ссоры, поэтому большого авторитета не стяжал. И Ричард остался практически единственным чтимым вождём уже истомлённых и раздражённых неудачами рыцарей.
Пока западные рыцари и их короли ссорились, удачливый стратег Салах-ад-Дин, объединив силы сынов мусульман, овладел почти всей Палестиной. Границы его владений вокруг Иерусалима и морских портов, правда были зыбкими: войско султана то наступало, то отступало, но всё же оно воевало на своей земле и за свою землю. В 1189, в одной из очередных стычек у переходящей из рук в руки крепости Акра за лукавую игру поплатился – мамлюками (избранной гвардией) султана был пленён и тут же обезглавлен (видимо, чтобы султан не успел ещё раз помиловать этого для обеих сторон неудобного человека!), магистр тамплиеров Ридфор. Запятнавшийся подозрением в двойном предательстве чёрная птица - Ридфор однако был храб на поле боя: рубился до конца. Храбрость на сей раз не помогла: «А у тех, которые не веровали, деяния словно мираж в пустыне!» (Коран)
Ещё через два кольца полных двенадцати лун – в 1191-м от разразившейся - косящей ряды осаждающих крепость Акру рыцарей заразы, либо от собственной старой болезни печени (официальная история не всё знает!)скончается желчный патриарх Ираклий. Этот, без позора, при внешне благовидных обстоятельствах, хотя в смерти на поле чести судьба ему отказала: «Н е б е с н ы й свод жесток и скуп на благодать!» - небесный свод, верно, иногда и скуп, да ведь не все благодать и заслужили.
К 1192-му крестоносцы уже два года осаждали и почти овладели Акрой, но и сами были окружены войсками не слишком рвавшегося к внешним победам хитроумного стратега Салатдина, во время осады Акры посылавшему страдавшим от болезни Ричарду и Филиппу Августу свежие фрукты и бесценный в жару лёд. Ричард слал ответные дары. Пока властители играли в благородство и любезности, воины их, как водится гибли в неучтённом историей количестве. А султан Салатдин, отступая или сдавая крепости, не брезговал тактикой "выжженной земли": измотанные рыцари оказывались на развалинах без воды и сносного продовольствия.
Да, не только грозный противник, но и все обстоятельства были всё более и более против пришельцев с запада: сколько-то сражений они у султана выиграли (сабля против меча проигрывает!), но очередная попытка отвоевывания Святого града грозила разноплемённым остаткам армии назареян не слишком почётной для благородных рыцарей гибелью от болезней, перегрева в железных латах на палящем солнце и отравленных колодцев. К тому же сам вождь крестоносцев Ричард от непривычного климата был настолько болен, что едва мог встать.
После всё-таки взятия разрушенной отступавшими Акры обозлившийся Ричард велел казнить 2700 мусульманских пленников: «со связанными руками они были умерщвлены на виду у сарацин». После чего - естественно! - намечавшиеся очередные переговоры с Салатдином сорвались, к каким переговорам султан, кажется, не слишком и стремился. Вообще, то один, то другой вождь крестоносцев желал начать с султаном переговоры. Султан же в переговорах - разговорах первоначально никому не отказывал, но и не соглашался на странные требования: ему отступится от своей земли?! Глупые назареаяне! Всё правильно рассчитавший султан тянул время: ждал, когда благородные рыцари как следует перессорятся. И султан не ошибся!
Армия Салах-ад-Дина в открытых боях терпела немало поражений, зато на родной земле султан мог сколько угодно затягивать войну, что было убийственно для его противников. Истощённой и отделённой морем от родины армии крестоносцев пополнения взять было неоткуда, тогда как султан мог пополнять ряды своих воинов. Летом 1191 всё-таки отвоевавшему крепость Яффу - важный морской порт у Иерусалима английскому королю неволею пришлось склониться перед печальной очевидностью. Он, возможно, смог бы захватить Иерусалим, но не смог бы его удержать. Кроме того в Англии родной младший брат Ричарда - принц Иоанн по кличке Безземельный жаждал присвоить себе престол брата старшего.
Взвесив все доводы, к чему наверняка прибавил крепкое словцо, романтический воин Гроба Господня Ричард-Лев наконец-то разумно договорился с умевшим чтить чужую доблесть султаном о беспошлинном пропуске мирных христианских паломников из Яффы в Иерусалим: такова оказалась цена безмерных усилий и всей огромной крови сотен тысяч жизней.** Спросим: разве нельзя было о том же договориться мирно?! Не странно ли, что мир на крови противоречит как велениям Пророка милостивого, так и заповедям милосердного христианского бога?!
Так или иначе, а на исходе завоевательной войны у завоевателей осталась едва-ли десятая часть ранее завоёванного. Теперь по береговой линии Средиземного моря вилась только тонкая золотая нить христианских гаваней, напоминая о сказочном, но недолгом величии христианского королевства Иерусалимского: «Г д е высился чертог в далёкие года...городе Там ныне горлица сидит среди развалин И плачет жалобно: ‘’К у д а, к у д а, к у д а?!’’».
В 1193-м, в пышном городе Дамаске, во всём великолепии заслуженной славы от неожиданной хвори покинув тело, к возлюбленному им Пророку (кто усомнится!?) вознёсся дух великого Салах-ад-Дина. Скорая смерть его не расплата ли за напоказ казнённых в Дамаске рыцарей, хотя бы они и сами своей жестокостью казнь на себя навлекли? А может быть и не расплата, а просто великий султан сделал всё ему на земле предречённое, и Пророк пожелал видеть его в своём окружении?.. Кто знает?! Но горько оплакивал – за освобождение от заморских пришельцев чтил своего героя благодарный Восток. Что делать: «Б у д ь падишахом ты иль нищим на базаре, – Цена тебе одна: для смерти санов нет!»
Силач и голубоглазый красавец Ричард на пять только лет переживёт славного противника своего - названного брата Салах-ад-Дина. После подвигов в Палестине счастье и былые союзники оставили храброго короля. Французского короля уверили, либо он сделал вид, что уверился, будто коварный Ричарда хотел выдать его, Филиппа II Августа, Салатдину и вообще своим договором с султаном предал дело крестоносцев... Когда выгодно поверить - верят любой нелепости: уж об этом-то официальная история много наслышана. Однако и Ричарда с некоторыми так и не опровергнутыми основаниями обвиняли в заказном убийстве одного из своих соперников, которому в свою очередь приписывали двоежёнство и ещё кое что не слишком красивое... После этого всего что есть благородный рыцарь?!
Какие святые слова правдивы, какие нет? –
На скольких языках спорят люди сколько тысяч лет?!
Сердца голос от голоса страсти – Увы! – неотделим.
Каждый думает: вот, сокровенная суть – открыта ему –
– Истина сказана только им...
И за истину каждый драться готов: разрушать города,
Убивать, ради божией славы насечь голов;
И потом у Святого Престола ловить одобренья ответ,
Не внимая: где блеск клинка – больше Истины нет,
– Милосердия нет и Бога нет.
*****************
Отплывший домой в Англию осенью в 1192 из-за жестоких бурь королевский корабль родного берега не достиг: вынужденный высадится близ Вены Ричард был схвачен и не без тайного участия Филиппа II (умел этот король оставаться будто в стороне от нечистых дел!)передан германскому королю Генриху VI, у которого в плену провёл два года: назареянин у назареян; лев у хорька, - как говаривали. С трудом договорившийся о выкупе из плена и наконец вернувшись в Англию, Ричард на родной земле пробыл очень недолго, в том же 1194 отправившись морем в землю франков отстаивать своё право на герцогство Нормандию.
Да!.. больше всего на свете Ричард Львиное Сердце любил повоевать, - уж это истории точно известно! И большую часть жизни воевал английский король за пределами своей страны. Так, пока на родине сея смуту, двое грызущихся младших братьев покупали и перекупали себе сторонников, во Франции в беспрестанных стычках с войсками Филиппа Августа с азартом отстаивал Ричард своё право на Нормандию вплоть до 1199, когда при очередной осаде какой-то там в сравнении с Иерусалимом небольшой крепости он был смертельно ранен выстрелом из арбалета защитником этой крепости. Из чего полезный вывод: если у тебя есть целая страна - остров, наводи порядок дома и не лезь воевать не на своём берегу. В красивой смерти, впрочем, судьба Ричарду не отказала: любимый сын, он скончался на руках своей 77-летней матери герцогини Алиеноры Аквитанской, в молодые годы прекрасной дамы столь исторически яркой, что для описания её разнообразных деяний потребуется отдельный роман.
Храбрый был человек Львиное Сердце, не щадящий своего тела, но особенно человеколюбивым его никак не назовёшь. А это его второе менее известное прозвище - "Ричард Да-и-Нет"?! Да и султан Салах-ад-Дин, на европейский лад - Салатдин милосердным бывал скорее в выгодных для себя условиях. Видно, милосердие-то с властью не слишком совместимо?! Если же таковы высокие вожди, каковы же исполнители?!
Бесчисленны волны морские кораблик несут над пучиной.
Бесчисленны страсти людские швыряют кораблик на скалы
И топят в бездонной пучине. О, страсти!.. Нельзя избежать вас?!
Противоречья – смиритесь. О, Разум! останься судьёю!
Я врач. Я недуги врачую. Мне древние книги внушают:
Будь верен святому искусству – дар Неба людскому безумью.
Но мучаюсь трепетной мыслью: достойны ли люди целенья?
Смиряет болезнь негодяя, лжеца немота усмиряет...
Достойны ли все исцеленья?! Ах, кто этой мыслью не мучим –
не врач он, ремесленник только!
***************************
Султан Салатдин историческую сцену успел покинуть во время в полном зените своей славы, а сэра Львиное Сердце сгубило излишнее властолюбие и страсть к войне. Как в будущем скажет один другой известный английский сэр: "...Он сражен в бою У замка дальнего в чужом краю; И в грозном имени его для нас Урок и назидательный рассказ!".**** В чужом краю - во Франции храброму Львиному Сердцу суждено было быть похороненным, да ещё и по частям... Не нелепо ли: внутренности Ричарда - во французском городке Шалю, что близ места его смерти; тело храброго рыцаря погребено в аббатстве Фонтевро, а забальзамированное сердце покоится в соборе Нотр-Дам, что в городе Руане...
Зачем же бренное тело и его отдельные части верующие в бессмертие души назареяне уравнивают с бессмертной душой?! После второго моего возвращения на Запад видал я надгробие храброго Ричарда во Франции, в королевском аббатстве: будто заживо спящий с мечом на груди только каменный король... Аббатство Фонтевро стало привлекать паломников, конечно, в меньших числах, чем Иерусалим, но всё-таки... Выходит, что живой Ричард был для франков врагом, мёртвый же стал героем?! Зачем всё это?! Не лучше ли оставить после смерти даже безымянные стихи и полезные для страждущих медицинские рецепты?! Когда душа бессмертна, не лучше ли просто оставить о себе добрую память, как вы считаете, а?! Помнящие наши доброе деяния рано или позже тоже уходят из этого мира, но память остаётся рассеянной в пространстве, - так учат древние мудрецы.
Да, немало громких имён стерла рука рока за недолгий по меркам вечности срок! Ещё более покинуло мир не оставивших имён смертных. Я же, возмужавший и с уроками хакима поумневший (мне хочется так думать!) вчерашний шальной мальчишка, был – чудо из чудес! – жив. На залитом кровью жарком ристалище истории крови на мою долю выпадало совсем немного и по необходимости. Предполагало ли небо пользу в моём существовании?! Уж верно небо пользу во мне предполагало, когда я попал в руки к хакиму! «Я д у ш у п о л у ч и л на подержанье только И возвращу её, когда наступит срок...» – то пока ещё были только красивые, зачаровывающие слова для ученика премудрого лекаря: «Н о я, п о к у д а ж и в, тревожится не стану О дне, что отошёл, и дне что не Рождён...».
«Ж и з н ь отцветает, горестно легка...» – сколько же раз весна осыпала лепестки к ногам верного почитателя гения из Нишапура и непревзойденного Сины – падишаха лекарей, прозванного Авиценной?.. Если верно, что старят страсти, хаким Хасиль был не стар, свежестью мысли сияло лицо, но серебрилась борода, лучились морщинки у висков, под искорками лукавого веселья на дне глаз дремала вековая печаль: «В г л у б и небес – бокал, невидимый для глаз; Он уготован там для каждого из нас. Поэтому, мой друг, к его краям устами Прильни безропотно, когда придёт твой час».
Под отзвуки так и не докатившегося до сердца Палестины Четвёртого Крестового нашествия****** через так мне хорошо знакомые Яффские ворота безмятежно въехав, через Львиные – из Иерусалима выехав, в гуще бурь земных всезнающий и бурям непричастный белоснежный учитель мой хаким следовал в для него должный теперь вмещать весь мир, свой последний земной дом. Хаким взирал на небо, и звезда рубина на чалме царственно сияла в ответ сестре своей – ведущей небесной звезде.
________________________________
*Третий крестовый поход (1189-1192 гг. н.э.) был инициирован римскими папами Григорием VIII и затем Климентом III. В Третьем к-м походе приняли участие четверо самых могущественных европейских монархов - германский император Фридрих I - Барбаросса из династии Штауфенов, французский король Филипп II Август - представитель династии Капетингов, австрийский герцог Леопольд V Бабенберг и английский король Ричард I Львиное Сердце из династии Плантагенетов. Также союзником европейских монархий выступил правитель Киликийской Армении Левон II. При союзе трёх могущественных королей и двух в Европе почти равных королям правителей будущая военная компания вселяла великую надежду отвоевать святой град Иерусалим. К разочарованию христианского мира надежда эта не оправдалась.
**2 сентября 1192 года был заключён Яффский договор. Ричард добился для христиан свободы доступа к святыням без внесения таможенных сборов и пошлин на проживание в Иерусалиме, именуемый европейцами султан Саладин признал прибрежные земли Сирии и Палестины от Тира до Яффы владениями крестоносцев. Крепость-город Яффа стала местом, куда морем прибывавшие паломники, дожидались там разрешения на продолжение пути до Иерусалима
*** Цитата из известного романа сэра Вальтера Скотта "Айвенго". Действие романа происходит как раз после возвращения Ричарда Львиное сердце из плена в Англию.
**** Из Авиценны вольный перевод стихами автором этого романа. Абу Али Хусейн ибн Абдуллах ибн аль-Хасан ибн Али ибн Сина, известный на Западе как Авиценна: врач, учёный, мудрец (980—1037). Авиценна - латинское искажение арабского отчества "Ибн Сина", что означает "Сын Сины"
***** Четвёртый крестовый поход (1002–1004 гг.) и Пятый к-й поход (1217–1221 гг.) были для европейцев, практически, безрезультатны.