День. ДВОЕ в комнате.
Первый – Плотный, рыжеволосый мужчина в зеленом плюшевом пиджаке .
Второй – Всклоченный, длинноносый тип в тёмном, с нездоровым цветом лица.
Первый: (Сидит в вытертом массивным кресле. Нетерпеливо теребит подбородок, вздыхает) – Давай напишем пьесу?!
Второй:(Скрестив руки на груди, стоит и смотрит в окно.) – Пьесу?..
Первый: – Ну, кахбэ да... На историческую тему. Лучше из древних времён. Историю вообще проверить нельзя. Можно врать и выдумывать по любому событию, сколь душе угодно, (добродушно смеется).
Второй: (смотрит на Первого с кривой усмешкой) – Не думаю... После Шекспировского «Гамлета» – исторические пьесы? Или так: – После «Игр Престолов» и «Властелина Колец»? Где собрали всё до последней капли в из бульона человеческих страстей?! Разве выдумаешь, если уже всё расписано, история всех народов известна? Нереально! Проще написать из того, что видел, сам испытал...
(Оборачивается. Нервно закуривает, выпускает струйку дыма, смотрит зачаровано куда-то вдаль. После короткой паузы, возвращается к беседе, не дожидаясь реакции собеседника, говорит, жестикулируя. Отсылает фразы куда–то вверх...)
– Во-первых, пьесы не пишут про государства. Пьесы пишут про людей. Любовь, ненависть, жадность, чревоугодие, зависть, борьба за власть, прелюбодейство - были во все времена и у всех народов. Во-вторых, - тут и выдумывать не надо - поступки бери с себя, или знакомых, ведь люди вообще не меняются... А наряды и оружие - какие больше нравятся. Какие ты знаешь древние народы?
(Берёт с подоконника карандаш, удерживая на весу, выстукивает им дробь в два такта через один).
Первый: ( Отрывая руки от подлокотников кресла, растеряно растопыривает ладони) – Самаритяне, скифы... Те, что «с раскосыми и жадными глазами». Потом, потом... Есть разница? (Раздраженно): Ах! Пустое дело! Ты в бреду? Какие древние народы? Ау! Очнись... (водит перед глазами пятернёй, изображая тест на вменяемость).
Второй: – Во, видишь! Ведь «жадность» упомянул! Это Блок отметил? Можно взять скифов, а то и вовсе придумать первое попавшееся, любое название... (продолжает, не замечая иронии). – Легко сказать! Скифы более-менее известны, - на слуху и ограничения есть, чисто географические... Можно взять расцвет империи гуннов, - тёмные времена, - я читал про них! Все америкосовские фильмы-боевики-апокалипсисы - возвращают нас в эту эпоху. Люди становятся зверьми, и всё в мире начинается сначала... Но это повтор. Кому это будет интересно?
Первый: – Ага! Зацепило?! Ха–ха! А ты: «Какие пьесы?» Сам же говорил, что всё равно какой брать период, какой народ, - каждый гнёт своё! Да, берём масштаб Европы, и начинаем так: «Среди многочисленных племён, населяющих бескрайние просторы от теплых морей до заснеженных пустынь, существовало племя эйронов...». (Пауза. Крутит пальцем в пустоте.) – Нет, – «племена» – это уже структура, надо начать с того, как появился лидер, князь, царь. Как же назвать большое скопище людей, не имеющих сословий, властных рычагов? (задумывается, грызёт ноготь).
Второй: – Так и назови - «Племя»! Племя может быть простым скоплением людей, похожих по образу жизни, языку. Родственные племена образуют народ... Ты сбиваешь меня с толку! Какая историческая достоверность в фантазиях? Решил врать, то бишь – фантазировать, а тут уже спотыкаемся на «Племени»! Шаблонность, шаблонность!.. Мы мыслим шаблонно! (Чешет затылок) – Не получится никакой фантазии, если не «промычать» что–то совсем не шаблонное... – Определись же, ты сюжет придумал?
Первый: – Ну, могло быть как–то так... Пьеса о том, как стать «первым парнем на деревне», а? Главным среди равных? (снисходительно ухмыляется).
– А что еще можно придумать на историческую тему? Вот, только об этом: простой человек, сражаясь со своими и чужими за возможность управлять, идёт на всё! Становится королём. И...
Второй: – Постой, угадаю! И падёт от интриг за трон, а королевство раздербанят его коварные друзья и родственники?
Первый: – Типа того...
Второй: – Банально, не интересно... Банально уж очень. Это мир насекомых - одни сожрали других, а их в свою очередь тоже сожрали! Люди жрут друг друга из наслаждения, любят для удовольствия, а не для размножения!
Первый: – Вот, мы «подкинем» коварную любовь, отравления, дуэли...
Второй: – Всё равно, банально... Нужен какой-то назидательный смысл. Чтоб писанина имела статус новости! Привлекла внимание! (делает жест сигаретой, словно протыкая невидимую преграду).
Первый: – Да, надо религию приплести, без религии - никуда! Богов выдумать и явления природы. Мифы, как у древних греков. Разве без религии можно управлять?
Второй: – Банально, шаблонно! Было, было, было... Тут важно ещё – какую мысль ты хочешь проповедать своей пьесой? Как тяжело быть князем, королём? Или - как удержать завоёванную власть? - в этом надо определиться. А так, - взять историческую эпоху. Эпохи-то разные: древний мир, феодальный период, средние века, что еще можно... Пьеса же не может длиться вечно?
Первый: – Чем древней, - тем лучше, - тут уж точно никто не подкопается... Можно взять условно... А идея пьесы, идея... Вот у Шекспира, какова идея?
Второй: – Месть за предательство и убийство. А у тебя? Типа, «в некотором царстве, в некотором государстве»?
Первый: – А чо, классный посыл! Вот пример исторической пьесы. А кстати, можно взять в качестве названия.
Второй: – В некотором шаблонном царстве, банальном государстве... Ну чушь! Чушь! (Ожесточённо давит сигарету в пепельницу, морщится от струйка едкого дымка) – Нет, длинно и избито. Название можно выдумать и позже, после отработки сюжета.
Первый: (Без нажима, уже вяло, не надеясь на понимание) – Название всегда определяет сюжет, намекает на сюжет произведения. От названия много зависит...
Второй: – Тогда надо взять... (пытается что–то вывести на листе бумаги, раздраженно отбрасывает карандаш) – Да чушь! Чтоб избежать банальшины, надо стать Маугли! Разучиться, презреть существующую реальность, и остаться при этом вменяемым настолько, насколько кастрат может желать размножаться... А пока... засунь свою идею в одно место!
Первый: – Да, ты, видимо, прав... Но ты ж завёлся! Скажи... Совместить несовместимое, а?