Sanzu

Огонь. Создание необъяснимой красоты! Прекрасное и всецело хаотичное. Загадка природы. Вещь невообразимой душевности и покоя, и в то же время несущая разрушение и уничтожение. «Горящий» огонь, наполненный загадками и тайнами. Источник света и тепла. Очаг семьи, домашний уют, страсти любви сравнимы с безудержным огнём. Вечная ненавистная смерть, неиссякаемая боль также были соотнесены с пламенем, огнём. Огонь. Создание столь разнообразное и разностороннее. Как хамелеон, пламя меняется от обстановки и обстоятельства. Огонь – это неустойчивый и вспыльчивый человек в маске, холерик, периодически меняющий образ, исходя из ситуации. Таких и среди нас не мало. А ведь как не смотри на огонь, нельзя остаться не вовлечённым в его жаркие чары. Очарует он тебя, и ты затянешься в бурю мыслей и фантазий, как и мы с товарищами в сегодняшний, немного прохладный вечер…
После тяжелого задания я вместе с товарищами отдыхал у берега реки, около костра. Со мной были Тэкео, Шин, Сэтоши и Кэтсу. Кто залечивал раны, кто точил свою катану, кто, как и я, разглядывал костёр, будто затянуло в транс и заставило задуматься о жизни. Ночь медленно приближалась. Прямо над нами восходила новая луна. Аматэрасу, также солнце, уходила на покой, отдавая своё Цукуёми. Костёр трещал. А ночные птицы звали в мир чудесных сновидений…
К утру, Шина и Сэтоши не было на месте. Куда они спешили? Неясно. Костёр погас, лишь чёрные угли напоминали его местонахождение. Временами поддувал слабый, но сильный холодящий ещё не проснувшееся тело, ветер. Спать уже не хотелось, и всему виной лишь свежий восточный ветерок. Каждому из нас нужно было отправиться по делам. Тэкео и Сэтоши были самураями гокэнинами, Кэтсу принадлежал к роду самураев даймё. Шин был самураем хатамото, а я – рониным. Из всех нас только я больше работал и служил одновременно. Остальные лишь ввязывались в разные передряги, особенно Кэтсу с его-то боевым духом. Настоящими друзьями можно назвать лишь Шина и Сэтоши, так уж решила судьба. Хотя мы все сражались бок о бок, и каждый прикрывал спину каждого. Тот же эгоист-Кэтсу вёл отличную командную битву. Не ожидал, что он на такое способен. Он лежал недалеко от меня. Тэкео лежал ближе к костру, теперь уже потухшему костру… В природу врывалась весна. Душистая и обаятельная весна. Время любви и страсти. Листьев ещё не было. Только набухшие почки виднелись на ветках деревьев. Разве весна не лучшее время года!? Мир вновь оживает; он поёт, он, будто заново родился, он снова радуется и блещет счастьем, вселяет любовь и также призывает к жизни, к новой жизни. Весна заставляет любить и радоваться этому (но только не меня!). Прелестного первого солнца ещё не было на горизонте. Аматэрасу, вероятно, до сих пор спит, укутавшаяся в тёплое одеяло весны и зачарованная сказочными снами ночи Цукуёми. Она-то вовсе не хочет пробуждения сестры, что делает её никак не лучше того «хамелеона» в начале. Ночь держит крепким хватом Тэкео и Кэтсу, а меня поборола бессонница. Этот вечер, вечно дующий в спину, не давал мне не минуты покоя. Он был резко холодным, таким противным, принесённым из-за краёв нашего острова. Он приносил плохие вести будущего…
Я не собирался больше терпеть этот ветер и этот холод. Быстро одевшись, я двинулся в путь. Путь лежал неблизкий, но думаю к полудню, я смогу добраться до своей хижины. Рассвета не было видно, он нам и не нужен был. Всё и так прекрасно видно. По крайней мере, я не кот, и всё вижу…
Помню, ещё в детстве этой же компанией: Тэкео, Сэтоши и Кэтсу, мы делали разные дела, разные-разные (с ранних лет мы вместе, но в течение жизни с кем судьба разлучила, а с кем воссоединила в полной мере). Кто частенько соглашался на авантюрные проказы, кто, наоборот, пытался образумить, таким часто был Шин, ну, и Тэкео время от времени присоединялся к нему. А я вместе с Кэтсу и Сэтоши всегда были первыми в таких делах. Но случалось и так, что соглашались только самые сильные и отчаянные. В один из весенних дней, примерно как сегодняшний, только без ужасного ветра, мы собрались всей шайкой делать дела. В этот раз идея была моя, и я выделился со своим планом самым первым. Вот, в чём он состоял: мы прокрадываемся во двор к нашему соседу, а это был очень строгий дяденька с седой бородой и с оскаленной рожей, по мне так он напоминал разозлённого медведя или разъярённую росомаху; у него есть, ну так говорят, очень милая дочь. Словно нет её краше в столь раннем возрасте, нет её милее на свете и остальные слухи, гулявшие по рынку. Редко кому удаётся попасть к этому самураю даймё домой. Один Кэтсу там был, но ни одной девочки не видел. Так вот, мы решили заглянуть во все окна и найти эту тайную красавицу. Мало кто решился на это дело. Я, как зачинщик, однозначно был в деле, со мной из любопытства пошёл только Кэтсу. Перед нами было первое препятствие: отговорщики Шин, Сэтоши и Тэкео. Спорить с ними всё равно, что пытаться солёный чай обратно сделать сладким. Поэтому мы с Кэтсу, долго не думая, перескочили это препятствие и приступили к исполнению дела. Перед нами была стена метров 4-5 в высоту. Китайская стена в миниатюре. Огромным плюсом для нас послужили неровно сложенные кирпичи. Мы просто подымались по уступам воображаемой горы, как скалолазы в будущем плохих вестей. Над нами кружили птицы – бабочки и комары, а под нами были звери – Шин, Сэтоши и Тэкео. Чуть неверно вверх, или чуть неверно вниз, ты либо обжёгся, либо обмок и упал. Сама стена нас не пугала, пугало то, что за ней. Неизвестность! То, что за стеной, казалось нам чем-то тёмным и загадочным. Оно пугало и завораживало. А то, что реально за ней находилось, напоминало миниатюрный садик. Зелёная трава, маленькие и красивые цветочки, крохотные деревья – всё это создавало впечатление гигантизма. Будто мы попали в страну лилипутов. Спрыгнув со стены, мы начали осматриваться. Чуть прижавшись к земле, мы пошли проверять обстановку вокруг дома. Как нам стало известно, охрана была только у дверей, почти все окна были открыты из-за жаркого летнего солнца. Было душно. К тому же нами с Кэтсу тела были напряжены, поэтому первый холодный пот с нашего лба упал очень рано. Возникала дрожь в коленках, но это было лишь первоначально. После того, как мы начали искать пути к окну, страха уже не было. Интерес его всецело поглотил. Самой правильной тактикой было поочередно забраться друг другу на плечи и разглядывать, что за окном. Первым, как составитель этого великолепного плана, должен был быть я, но Кэтсу настоял, и я уступил ему свою очередь. Он неуклюже забрался на мои плечи и начал качаться из стороны  сторону. Сколько бы он не качался, я смог его удержать. Как оказалось, за первым окном никого не было. Кэтсу то и делал, что издевался надо мной. Далее была моя очередь забираться на его плечи. За вторым окном также никого не было. Ну, конечно, я решил отомстить и тоже немного покачался из стороны в сторону, но Кэтсу не удержал. И мы оба падаем на землю. Как карточный домик, мы развалились на небольшие кусты душистой розы, или же чайной розы как их ещё называют. Шипы встречаются редко, но я получил несколько царапин, а Кэтсу остался невредим. Месть – вещь не из лучших. «Он оскорбил меня, он ударил меня, он одержал верх надо мной, он обобрал меня», - у тех, кто не таит в себе такие мысли, ненависть прекращается. Ибо никогда в это мире ненависть не прекращается ненавистью, но отсутствием ненависти прекращается она – Месть. Слова истинной мудрости и просвещения… Вместе поднявшись, мы продолжили поиски «заточённой принцессы». Третье окно подвело нас, так как было закрыто. Четвёртое и пятое также нас не обрадовали. Шестое не таило в себе ничего особенного. А, вот, на седьмом Кэтсу надолго остановился. Он всё никак не слезал с меня и не выдавал результаты. Я уж было подумал, что он уснул, но когда я его немного подёргал, он всё не хотел с меня слезать. Тут мне надоело его упрямство, и я скинул его с плеч. За мгновение Кэтсу оказался на земле. Он подпрыгнул и очутился на двух ногах. Он начал меня подталкивать к себе на плечи, уверяя меня в невероятной красоте этой девочки. Немного шатаясь, Кэтсу всё же поднял меня. Я не поверил своим глазам. Её красота поразила мои глаза стрелами, её черты лица и её фигура напоминали маленький цветок чайной розы. Как она грациозна и привлекательна. Её чары при малейшей слабости берут тебя в плен. В комнате она была одна и за столом занималась письмом и чтением. Через несколько минут её позвали на ужин. Её звали Амайя. Прекрасная и прелестная.
Ты уже не ты, в тебе нет тебя, когда она перед глазами…
Я добрался до дома. Скинул с себя всё ненужное и был готов идти на рынок. Нужно было купить ингредиенты для пищи, которую я готовлю сам. Да, неплохо было бы запастись лечебными травами и ягодами. Раны сами себя не залечат. Думайте, после того случая я уж забыл про чайную розу? Ну, уж нет! Она стала главной составляющей моего рациона питания. После любой пищи я запиваю её горячим отварным чаем из душистой розы. Она помогает ослабить боли и, как мне кажется, даже заживают раны и ушибы. Я сразу ощущаю её близость. Её запах просто прекрасен, пусть и не сильно чувствителен.
Быстро пройдясь по всему рынку и, как следует, закупившись, я выхожу на свою родную улицу. Мой старый разрушенный дом. Отца и матери там давно нет. Только их призраки, возможно, бродят по дому в поисках меня, как это было и в детстве. Я уже давно смирился с тем, что их нет, и не скучаю больше по ним. Только их смерть не дает мне покоя. Они были убиты…
Дальше шёл дом соседа, тоже немного побледневший и постаревший, как и он сам, собственно. Самурай уже явно не тот. Неожиданно для меня поднимается ветер, знакомый мне. Холодный и неприятный. Поднявши глаза на небо, я увидал красный платок с узорами по краям. Он кружился на ветру и создавал такое впечатление, что будто бы он парит в воздухе. Буквально летает, так плавно и грациозно. Гармонично сочетались движения платка с пением птиц, как судьба, посланная мне с неба; как ангел, опустившийся с неба, который хочет сказать мне, что меня ждёт впереди. Вероятно, благие вести. Возможно, платок упал с балкона той прекрасной девушки. Платок медленно опустился на землю, прямо передо мной. По краям платок был окаймлён оранжевой бахромой и по центру горел неистовый огонь. Я наклонился, чтобы взять его, но тут же получил удар в грудь тупой стороной острой катаны. Я отлетел где-то на метра два и, несмотря на боль, неуверенно встал на ноги. Передо мной, в нескольких шагах, стоял Кэтсу, с катаной в руках и платком на плече. Он попытался поднять катану и с размаху ударить меня, но я быстро ударил его по солнечному сплетению и забрал упавший огненный платок. Кэтсу отошёл чуть назад и сделал большой замах. Он почти было попал по мне, но, к счастью, промахнулся. Но скрытый удар мелким ножом я не смог отразить, и я получил укол в сердце сквозь рёбра. Платок мой упал на землю, а на него из моей сумки посыпались чайные розы…
Теперь я гребу в лодке. Веду свою душу в мир иной. Лодка моя полыхает огнём. Моё тело, лежащее рядом, также покрыто огнём. Горят цветы – чайные розы, горит ой огненный платок, той девушки прекрасной. Её нет у меня. Стоит она на берегу в объятиях моего противника, когда-то считавшегося мне другом. Он, как хамелеон, поменял свой облик и характер в мгновении ока. Жаль я не заметил его двуликость. Жаль… Теперь я гребу в лодке. Веду свою душу в мир иной. На моём пути плавучий ковёр из лепестков сакуры. Жаль не розы стелются на моём пути. Жаль… Мне ещё несколько минут осталось ввести эту лодку по реке, пока она не догорит или не потонет. Потом мне предстоит самому идти по воде вброд. Идти по одной из трёх дорог реки Sanzu…
Идти с попутным ветром и с течением воды, куда-то, где конец…
Персонаж не умер, история не закончена.
25.03.2019
Послесловие.
В зиме нет любви. Может, вы и не согласитесь, но это так. Холодными зимними вечерами можно сидеть около камина, обнявшись друг с другом, окутавшись в тёплый клетчатый плед, но это никак не та любовь, что завораживает сердца; не та, что заставляет их страдать и биться сильнее. Нет. Это любовь согревает сердце, но далеко не заставляет его трепетать и выпрыгивать из груди. Зимой сложно потерять свою любовь, так как она всегда рядом. Зимой также сложно найти любовь, так как многие давно нашли её и теперь не отпустят ближайшие 3-5 месяцев. Если и можно найти любовь в морозные и снежные дни, то большинство из них в скором времени распадутся, разойдутся как в море корабли. Зима – это время сна и покоя. Это тот период времени, за счёт которого человечество не вскипает и не взрывается. Зима даёт нам время отдохнуть от всей этой суеты, от любовных интриг, освежить голову и с новыми целями и мечтами войти в следующий год. Под зимой имеется в виду время от конца октября до февраля, хотя может быть и до начала апреля, смотря, каким удачным выйдет год.
Ну, и второе, и последнее, что хотелось бы добавить это земля. Во-первых, зимой нет земли. А, во-вторых, мало ли вы видите похорон закапыванием тела в недра земли. Конечно, нет. Чуть ли не каждый месяц по всему миру умирает один парень из-за жестоких игр коварной любви (хотя количество таких жертв, возможно, гораздо больше). Жизнь – это большая игра, а любовь – основная мини-игра, которая легко может поменять сюжет большой игры…
Любовь должна быть трагедией. Величайшей тайной в мире.
А. И. Куприн «Гранатовый браслет»