Было это в теперь уже далеком 92 году. Время было тяжелое. Реформы Гайдара были в разгаре. Экономика развитого социализма времен Брежнева благополучно сдулась, а последующая государственно-капиталистическая экономика ещё не наладилась. На окраинах страны тогда стреляли, и своих надо было перевозить в Питер. Зарплата упала, инфляция свирепствовала.
Задача состояла в осуществлении поездки в Молдавию и в вывозе семьи в Петербург обратным рейсом через некоторое время.
Конкретная ситуация была такова:
Предварительная продажа билетов начиналась утром при открытии касс Центрального офиса железнодорожных касс. Сколько билетов пускали в открытую предварительную продажу никто не знал. Знали только, что очень мало. А почему мало? Потому что в ведомственно-номенклатурном государстве которое у нас было, есть и будет всегда много центров власти и влияния, то есть тех, кому постоянно резервируют билеты. Это властные структуры, партийные и советские, органы, понятно какие, крупные предприятия, директора которых рассчитывали на беспрепятственное приобретение билетов лично для себя и своих семей и которые не собирались иметь проблемы при отправке своих сотрудников в командировки, разные в/ч и многие другие, кого я и не знаю. Неужели, худрук театра опустился бы до стояния в очереди? В итоге на простых граждан, без особых льгот, вознамерившихся поехать куда- либо оставалось всего – ничего. Зато потом диву давался. Садился в вагон. А он при жутких очередях за билетами и их нехватке в кассах всегда был наполовину, а то и более пустым. Такая же истории была и с гостиницами. Вот, что такое резервирования по ведомствам.
Задача, как я ее представлял, состояла в следующем:
1. Занять очередь с вечера.
2. Простоять, а лучше просидеть всю ночь.
4. Утром перед открытием занять свое место перед дверями.
5. Постараться при этом не пропустить пришедших под утро наглецов, прикрывающихся разнообразными льготами.
6.Постараться быть первым у окошка перед открытием касс, так как второй мог получить отказ.
7. Взять билеты.
8. Выбраться наружу.
Касса тогда располагалась на Думской площади.
И вот наступил вечер перед днем осуществления предварительного заказа. Прихожу на Думскую площадь достаточно рано и вижу, что у открытых пока что ворот, ведущих в тоннель дома и внутренний дворик, уже кто-то есть. Внутрь входят и выходят. Подхожу – спрашиваю. И, в самом деле, уже существует очередь человек на 6-8. Говорили, что обычно открывают 6 касс. Значит, первым у кассы мне уже не быть. Но дело даже не в этом. В схему, которую я себе наметил, вторглась одна немаловажная деталь. Между закрывающимися наружными тяжелыми воротами (на фотографии они в современном виде) и входом в кассы было пространство внутри дома для проезда машин и пространство внутреннего дворика. Слабо верилось, что люди, разобравшись на площади по номерам, чинно пройдут метров 50 и распределятся по кассам согласно договоренностям. И это в условиях, когда второй у кассы мог билетов и не получить. Но деваться было некуда. Надо было стоять всю ночь и надеяться на удачу.
Занял своё место рядом со входом. Вечером кассы закрылись. Со скрежетом закрыли ворота. Почему-то память подсказывает, что они тогда были не деревянные, как в настоящее время, а толстые решетчатые с мелкой проволчной сеткой. Все слаженно переместились поближе к дверям, так как у запоров как-то спокойнее было. Народ подходил, и на ночевку остались человек 30 - 40. Машин собственных тогда было мало, так что в них ночевали только немногие счастливцы. Но эти везунчики из-за этого были далеко от заветного входа, и было неизвестно, как это скажется на утренней ситуации. Помнится, что сидел на каком-то ящике, который мне достался, как рано пришедшему. Клевал носом, на какое-то время засыпая. Наступило утро. Утомление от ночного бодрствования чувствовалось. Солнце встало и все оживились. Тут стали появляться новые личности. И прямиком к воротам. Мы им: «Тут очередь, мы ночь стояли, идите в конец». А они нам: «У нас своя очередь. Знать вас не знаем. Вы бы еще неделю назад занимали». Мы со своих ящиков и к воротам, и они к воротам. В итоге у ворот образовалась плотная группа из стоящих рядом ночных страдальцев и пришлых негодяев. Народ переругивался и перепихивался. Тут уже было не двинуться. Дышать было трудно. Теперь было одно желание: скорей бы открыли дверь. Мысли путались. Ясно было, что народ побежит. Тут уже было не до номеров и кто за кем. Определяла позиция у закрытых дверей. Те, кто заспался в машинах и не пробрался вовремя к дверям, шансов явно не имели. Надо было со старта быстро пробежать эти 50 метров в плотной толпе и не упасть. С трудом додышался до мига, когда заскрипел засов, и кто-то с риском для собственной жизни из внутренней охраны стал поворачивать внутрь створки дверей. Обезумевшая толпа из законных очередников и незаконных примазавшихся ринулась внутрь. Тут только собственная сноровка могла спасти. Мысль одна: «только бы не упасть!» К счастью, я был неплохим физкультурником и легкой атлетикой занимался основательно, в том числе упражнением, которое у нас называли бег с высоким подниманием бедра. Оно придавало дополнительную боковую устойчивость за счет способности чаще касаться земли ногами. Вес у меня тогда был килограммов 75-78 при среднем росте, что тоже не вредило делу. Всё это и спасло меня тогда от сильных толчков со стороны бегущих в жуткой давке соседей, хотя разок был близок к тому чтобы потерять равновесие. Тогда, те, кто бежал сзади, побежали бы по мне. Крик кого-то упавшего в толпе за мной, где-то позади, я слышал. Помочь было невозможно. Остановившийся был бы сразу сбит набегающими. Получая толчки и раскачиваясь от них вдоль и поперек, я без падения преодолел внутренне пространство въезда в дом и выскочил во дворик. Там уже меньше толкали. У дверей в зал была заминка из первых победителей забега. Они мешали друг другу. Финальная толкотня была без правил. Человеческие облики на время были потеряны. Дам вперед мы тогда и не думали пропускать. Впрочем, их, кажется, и не было. Всё-таки мужчины бегают быстрее. Влетев в незнакомое пространство кассового зала, ищу глазами окошко, у которого встать. Передо мной, ловко обогнав меня, мужик прилипает к открывающейся кассе. Остается встать за ловкачем. Вижу, как ему оформляют билеты. Лишь бы не долго, а то закончатся пока свободные места. На остальных кассах ведь в эти секунды тоже заказывают. Он, наконец, отваливает. Теперь и я наклоняюсь к окошечку и с замиранием сердца говорю рейс и дату. Женщина-кассир справляется с диспетчером и…… выписывает мне билеты. Получая свои бумаги, время от времени слышу стандартные возгласы кассиров из соседних касс. «На ваш рейс билеты закончились! Приходите в другой раз». Как будто стоять ночь и бегать, как нечего делать! Пошатываясь, и полностью опустошенный этой жестокой борьбой, иду к выходу. В тот раз я и сам проехал в Молдавию, и обеспечил остальных членов семьи и себя обратными билетами в Петербург.