Жарко. Уже жарко, несмотря на ранний час!
Поэтому и работаю по ночам, а сплю утром, то сидя, то стоя...
Хочется крикнуть кому-то, имеющему полномочия решать и менять:
"Отдаю тебе проклятую эту провинцию с ее чертовой жарой и тяжелым населением за несколько часов полноценного сна!"
Бессонница, как излишек вина, попавшего в желудок, притупляет и сглаживает мысли и делает реальность медленной, спокойной и одноцветно плоской.
Ну, все. Пора остановиться, а то я опять встану на неблагодарный путь жалобных восклицаний, принятия скорбных поз и заламывания рук. Я иду по моей дороге и сворачивать с нее не собираюсь, хотя бы потому только, что свернуть некуда.
Пока глаза не сомкнул сон, и усталые мысли в голове лениво шевелят подрезанными крыльями, я хочу рассказать тебе в качестве примера и подтверждения вышесказанного — о событиях минувшей ночи.
Всего только одной-единственной ночи из жизни прокуратора Иудеи.
Во-первых, и в самых главных, мы, наконец-то, задержали смутьяна по имени Назарянин. Долго следили за ним мои люди. Среди таскающихся за ним по всей Иудее бездельников было немало моих информаторов. Среди лучших его учеников находились мои глаза и уши.
Здесь, пожалуй, будет уместно порассуждать об особенностях евреев. Не хочу утверждать неверные или сомнительные вещи: судить о народе по его отдельным представителям, — это то же самое, что делать выводы о вечности, анализируя ее мгновения. Но вечность отличается от минут хотя бы тем, что ее "немного" больше! У ней есть свой смысл и содержание, которых совершенно лишены отдельные мгновения. Поэтому скажу лишь о том, что бросается в глаза, кажется заметным, характерным или забавным!
Прежде всего, евреям свойственны: бесспорная живость ума, его растормошенность, если можно так выразиться. Склонность к комбинациям; гибкость при реагировании на внешнее давление.
Это именно то, чего так не хватает нам, римлянам. Но мы, надменные повелители мира, не способны учиться у варваров! Увы! Наша гордыня неизлечима!
Тебя интересует их отношение к военной службе? Ну, что ж, могу сказать, что в случае крайней необходимости, они могут быть храбрыми воинами.
В мирное время предпочитают торговлю.
Что еще можно добавить… В них уживаются противоречивые чувства и наклонности. Например, практичность и жизнелюбие с мрачноватым мистицизмом и твердолобой верностью своим обрядам…
Так вот, Назарянин воплотил все в себе и многократно усилил, располагая неким набором уникальных способностей, противоречивые черты характера своих сородичей! Неудивительно, что небольшая группа евреев уверовала в него как в Мессию, прихода которого они ждут вот уже несколько веков!
Понятно, что Назарянин не мог не вызвать ревность, зависть, опасения хранителей традиционной веры. А мне лично этот человек, скорее, симпатичен. Если бы только он умел следить за словами! Но сдержанность и лаконичность, видимо, не относятся к числу его добродетелей! Иногда он говорит невозможные, недопустимые вещи, которые можно истолковать как замаскированный вызов государственному устройству и верховной власти Рима.
Прошедшей ночью пришлось наложить на него руки. Это было нетрудно! Благодаря моему агенту Иуде, мы знали все о каждом его шаге!
Иуда был моим лучшим шпионом. Сегодня ночью сектанты его удавили. Разумеется, не просто так, а "с любовью"! Черт бы их драл! Но лазутчик мой и сам виноват: монеты надо было прятать подальше, а не звенеть ими перед наиболее беспринципными еврейками этого безнадежно забытого богами поселения!
А знаешь, мне жаль Иуду! Юноша мог бы еще хорошо послужить Великому Риму, занять важные посты в жреческой иерархии… Мы обязательно толкнули бы его на самый верх…
Да что там… Что теперь!.. Секты не прощают предательства!
Не уберегли!
Сегодня будет суд. Ничего интересного. Все предопределено и известно заранее: Назарянин будет распят.
Рим отмщен.
Конкуренты по вере — довольны.
Пройдут годы, пролетят века. История сочинит миф. Секта, быть может, станет новой церковью, научится сотрудничать с властями, станет служить Сильным так, как это делают сегодняшние фарисеи..
А нас не будет… . Не останется совсем, ни одного (всего-то через сто лет!) свидетеля, чтобы развеять тени, пролить свет, подтвердить или опровергнуть сказанное и написанное!
Мы живем в сиянии, блеске и величии зияющей пустоты!
Что напридумают о нас наши потомки в сияющем для них
и темном для нас Далеке?!
Все. Иду спать. Глаза слипаются. Устал…
Можешь себе представить, как мне надоела административная маета!
Слишком мало воды в Иудее! Чересчур много проблем!
Вот уснуть бы и проснуться в зеленом поместье в благословенных краях —
где-нибудь в Лузитании, Аквитании или на берегах Тибра!
Напиши о вакансиях, которые открываются в Риме и в союзных нам городах!
До следующего письма.
Помнящий тебя друг Понтиус.