( Из жизни Наблюдателя. Глава, не вошедшая в Повесть.)
Колеса санитарного поезда вгоняли его в сон своим монотонным перестуком. Качающаяся керосиновая лампа слегка чадила, едва разгоняя сумрак, в котором угадывались очертания соседних полок и лежавших людей. Кто – то стонал во сне, где – то в начале вагона слышался хриплый голос, прерываемый натужным кашлем: «Сестричка! Сестричка, водицы бы мне, попить принеси, сам я не могу!» Почти рядом с ним невидимые собеседники обсуждали текущие дела. «Господа, слышали – красные уже в Ростове! Да – с, вот вам и победоносный поход на Москву. Говорят, Антон Иванович хочет отказаться от командования армией. – И кто же будет? – Барон Врангель. Петр Николаевич, я его помню по германской, грамотный офицер, но… вобщем, в Крым, господа. Там последняя линия нашей обороны. – А, если… - Да, уж, скорее бы. Надоело все. Отступаем, отступаем, лучшие офицеры легли, я многих еще по Ледяному помнил – все там…на полях, от Ростова до Орла. А мы, вот, едем. В пустоту, в никуда. – Отставить пессимизм, капитан, силы еще есть. Колчак в Сибири… - Ой, не надо мне тут про Сибирь, подполковник! Там еще хуже – недавно слышал, от чеха одного, в нашем поезде едет. Говорит, вся магистраль в их руках - чехословаки все эшелоны захватили и едут во Владивосток, там на пароходы и в Европу. А армия Колчака по сугробам и по шпалам ковыляет, подгоняемая штыками красных. Это конец, господа. Это конец.»
Он лежал на нижней полке, грудь, туго перетянутая бинтами, саднила и ныла с левой стороны. Бурое пятно крови, уже старое и засохшее, проступало на повязке. В голове теснились разрозненные мысли, обрывки картинок недавних событий. «Господа, за Россию, с нами Бог! Вперед! В атаку, ура – а – а!» Он помнил это грязное, раскисшее поле, это хлюпанье холодной осенней воды под сапогами бегущих офицеров, посвист пуль, вырывавший из рядов очередную жертву. Смертельную трель пулемета впереди и … и все. Тишина, серое небо над головой, затянутое низкими тучами, которое, вдруг, закружилось в каком – то сумасшедшем танце, все быстрее, быстрее и исчезло, вспыхнуло ярким светом, который поглотил и небо и это поле и его, лежавшего на спине, с неловко подвернутой ногой, все еще сжимавшего, уже ненужную ему, винтовку.
Он слегка потряс головой, отгоняя слишком реалистичную картину увиденного. «Вот, ничего себе! Как говорится: «Сходил за хлебушком!» Вокруг задвигались, зашевелились люди – группа по изучению методики «Регрессия в прошлое». Какая – то женщина тихо плакала, шмыгая носом и прикладывала к покрасневшим глазам маленький, расшитый незатейливыми узорами, платочек. Молодой парень на соседнем коврике – пенке, задумчиво смотрел прямо перед собой, отхлебывая из пластиковой бутылки минеральную воду. Ведущий семинара, полноватый мужчина в тяжелых роговых очках, с небольшой «норвежской» бородкой, что – то тихо говорил стоящей рядом женщине, успокаивая, или поясняя что – то, слышимое только им одним. Потом, обращаясь к группе, громко произнес: «Сейчас можно пройти в комнату отдыха, попить чаю, отдышаться и обдумать увиденное. Перерыв 20 минут, потом – обсуждаем. Образы, мысли, суть.» Из угла послышался женский голос: « Ой, я так поспала хорошо! А то сегодня со смены, дома не успела. А чего обсуждать – то будем?» Люди рассмеялись, народ зашевелился, уже приходя в себя и потянулся в соседнюю комнату, где уже бурлил закипевший чайник.
«То есть, это получается, как на машине времени, да? Лег, закрыл глаза, раз – два и ты уже в прошлом. Посмотрел, побродил там, поудивлялся. Потом, бац – ты уже здесь, в нашем времени, пьешь чай с печеньем на семинаре. А, может, это просто сны такие, или – фантазии? У всех разные. Лежишь, дремлешь под музыку, а ум сочиняет и придумывает всякие путешествия в прошлое, может так быть?» Ведущий покивал головой, как бы соглашаясь с собеседницей: «Может – может. Вполне можно просто спать, особенно, если дома не успел это сделать. Можно фантазировать и мечтать о пирамидах и дворцах. Трансовое состояние, оно такое, странное. И не жизнь, и не смерть, и не сон, и не бодрствование. Когда вы в него погружаетесь, даже тета – ритм мозга меняется, это уже изучают в лабараториях, гляньте в сети, там есть об этом. Ваш ум перестает заниматься своим обычным делом – анализировать окружающую обстановку и вести просчитывание беЗконечных вариантов развития текущих событий. Он, как бы «перезагружен на спящий режим». В процессе которого, вспоминается информация о том, что было раньше, давно. Что было прожито и какой опыт был получен. Другая прожитая реальность.» Кто – то поднял руку, прося внимания: «Кем – прожитая? Ведь, тогда, в том времени, не было ни этого тела, ни этого ума! Мне же известна вся моя жизнь, с рождения и до сегодняшнего дня, в ней не было ничего этого!» - «Хороший вопрос. Остается понять, является ли каждый из нас телом и умом? Или, там, в глубине каждого, есть что – то более главное и более долго – живущее, чем просто тело и просто ум? Которому есть, что вспомнить и о дате рождения, в том числе, которого, не помнит ваш ум.» - «А, понятно, Вы говорите о, так называемой, душе. Но это же, как бы сказать, ну – миф, гипотеза, религия, в конце – концов. Типа – человек живет мало, а душа – вечно. Человек помер, а душа унеслась на небо и там ей стало хорошо. Кто – то верит, конечно, во все это, но я, например, человек ХХI – го века, хотел бы более убедительных доказательств. А то, так можно спорить до беЗконечности: «Есть ли Бог, есть ли душа?» - «Понимаете, молодой человек XXI- го века, если будут доказательства, как Вы говорите, существования Бога и души, то вопрос исчезнет с повестки дня. Не о чем будет спорить – все доказано, описано в учебниках. Дети в школе отвечают на контрольной за четверть. А сегодня дело обстоит так: «Есть те, кто в курсе и те, кто не в курсе.» Не надо ничего доказывать и не надо никого ни в чем убеждать. Как говорил товарищ Будда: «Не надо в меня верить, попробуй и у тебя получится!» Вот, мы здесь и пробуем и у кого – то, вон, в том углу – совсем ничего не получилось. В этот раз. Ну и ладно, получится в следующий. Или – не получится, но не потому, что этого всего не существует, а по иной причине. Даже – причинах. О том, что это за причины, по которым многие ничего не «видят» и, соответственно, считают всю эту область знаний – ерундой и мистической чушью, мы поговорим позже. Пока, кстати, могу заметить, что практики дзен – буддизма известны уже пару тысяч лет и все эти перемещения во времени, как вы говорите, известны давным – давно. Видимо, просто, в силу ряда причин, в нашей стране это считалось враждебным официальной идеологии и не было популярным. Да и не нужным «трудящимся массам», которые «в едином порыве», «засучив рукава», «ведомые славной коммунистической партией» и т.д и т.п. Вобщем – лишнее все это, отвлекает от перевыполнения плана по сбору и добыче. Вот, памятник с фанерной звездой, за счет профкома – это нормальный финал жизни обычного человека. И пару орденов на грудь за успехи в «порывах». Причем, большинство граждан это устраивало и раньше, да и сегодня, в эпоху «битвы за бабло», мало, кто интересуется «путешествиями души», или того, что вы под этим термином понимаете. Так, время поработать. Ложимся, закрываем глаза. Начинаем новое путешествие.»
«Вобщем, ты меня понял, Грег?» - «Я подумаю, мистер Макбейн.» - Подумай, подумай. А, чтобы тебе лучше думалось – вот, задаток!» На гладкую поверхность стола шлепнулась пачка купюр, перетянутая резинкой. «Толстяк Рич», он же – Ричард Макбейн, он же – глава местного мафиознога клана, «смотрящий» за этим районом славного города Чикаго, растянул в улыбке толстые губы: «Здесь 10 штук, Грег. Можешь купить себе машину по – приличнее, а то твоя таратайка, кроме жалости не вызывает никаких эмоций. Верно, парни?» Двое верзил за спиной Рича, одобрительно гоготнули. Макбейн, кряхтя, вытащил из – за стола свое объемное пузо и направился к дверям: «Жду тебя через три дня, ровно в шесть вечера. С тем предметом, о котором мы говорили. Ну и заодно – похвастаешься новой машиной.»
Он выбрал «Шевроле – Корвет», модель 58 – го года, новье, взял прямо из смотрового зала. Небесно – голубого цвета, с откидывающимся верхом. Обилие блестящих хромированных деталей и мягкая кожаная обивка сидений ласкали глаз придирчивого покупателя. «О, мистер понимает толк в хороших автомобилях! Уверяю, Вы сделали правильный выбор!» - суетился улыбающийся продавец, оформляя покупку. Тем более, что автосалон принадлежал все тому же Макбейну и ожидающиеся хорошие премиальные за сделку, делали улыбку продавца весьма искренней и широкой.
Дома он долго сидел, молча потягивая коньяк и разглядывая тот самый «предмет», о котором говорил толстяк Рич. Картина французского живописца, середина 19 – го века, «Замок близ города Вьен.» Естественно – подлинник. «Сколько же она стоит сегодня? Тысяч триста – не меньше. Ну, если быстро – двести пятьдесят. А Рич дает пятьдесят. Он считает, что здесь ему принадлежит всё. И все. Здесь только он решает, кому и что иметь, или – не иметь. Он распоряжается жизнью и смертью на подотчетном участке Чикаго. Дружишь с мистером Макбейном – у тебя все хорошо, не дружишь – завтра твой труп с тазиком застывшего цемента на ногах, выловят из озера Мичиган.
Он разглядывал картину, вызывавшую в нем странные чувства. Такое ощущение, что он уже бывал в этом замке, причем – не раз. Вот, в этой башне слева, да – вон, там, где длинное узкое окно. Там было… там было…да! Он вспомнил – дрожащий свет факелов и тонкую женскую фигуру в разорванном платье, у стены на цепях. И мерзкое потное лицо человека в рясе с капюшоном. «Черт, это же, это же …Макбейн! Это его красная потная рожа так гадко лыбится возле стола с ужасными инструментами!» Нет, это был не он, это было давно, очень давно, тогда не было на свете не только толстого Ричарда, но и самого города Чикаго, даже этой страны еще не было. Но он все помнил, он видел каким – то своим внутренним «зрением» все, что произошло в этой комнате, под тяжелыми сводами старой башни. И все, что было потом. Он слышал эти хриплые стоны, уже обнаженной, прекрасной и таинственной незнакомки, чувствовал ее горячее тело, которое сливалось с его телом, растворяясь в нем, он видел ее зеленые глаза, в которых отражался огонь жаровни и слышал свой шепот: «Не бойся, я спасу тебя…» Пот выступил на его лице, рука, державшая бокал с коньяком, предательски дрогнула, губы еле слышно прошептали: «Я спасу тебя.» Спасу от жадных рук персонажа в капюшоне, пусть он сегодня носит дорогой костюм, но суть его осталась прежней. И – рожа. Та самая, потная и отвратительная. «А не пойти ли Вам … далеко, мистер Макбейн?» А, что – неплохая мысль! Он улыбнулся, уже просчитав всю комбинацию, он уже знал, что надо делать, он принял решение.
«Корвет» хорошо держал скорость, шоссе исчезало под колесами, унося его все дальше и дальше. «Пока Рич отдаст картину экспертам, пока они разберутся, что это – копия. Пока он сделает необходимые распоряжения парням, чтобы выяснить, куда он исчез… вобщем, время еще есть, но его не так много. Так, что – газу, мистер Грегори, он же – Грег, он же – специалист по антиквариату и консультант мистера Макбейна. Бывший консультант. Впереди замаячил высокий указатель с надписью «Индианаполис», развилка - перекресток. И фигурка в светлом платье, нерешительно оглядывающаяся в поисках уже ушедшего последнего автобуса.
Он жадно вдыхал свежий морозный воздух, ранний зимний вечер незаметно подкрался к серому рабочему городу. Трубы заводов еще виднелись в сгущающихся сумерках, постепенно сливаясь с наступающей темнотой. «А скоро Новый год! Кстати, да – очередной год на беЗконечном пути. Вечное путешествие по «нити Жизни», как сказал кто – то. Давно. А, может, совсем недавно?» Люди расходились, семинар по восточным методикам завершился, кто – то узнал что – то новое о себе и об окружающем мире, а кто – то просто хорошо отдохнул и пообщался с интересными и приятными людьми. Как говорится - кто, за чем пришел, тот то и получил. Он медленно шел по улице, глядя, как зажигаются фонари и прохожие спешат по домам, в нетерпении предстоящих праздников – надо успеть постряпать салаты, подготовить все к новогоднему столу, радостная атмосфера предстоящей ночи, с фейерверками, шампанским, веселым шумом и непредсказуемыми приключениями, подгоняла горожан. Он никуда не спешил. Он помнил слишком много «новых годов», чтобы выделять из них всего лишь один – очередной, в затейливом переплетении времен. Точнее – «сферы Времени». В которой нет ни прошлого, ни будущего, есть только настоящее. А все воспоминания и мечты – всего лишь реальности одной Вселенной, многомерной и непознанной. По которой путешествуют части Души, на некоторое, краткое время, получившие физические тела. Чтобы было удобнее в Мире Форм. «Реальности, которые мы проживаем» - он сказал это вслух и прислушался к своим словам. «Чего – то не хватает, так… ага, вот, оно! Реальности, которые мы созидаем, а потом – проживаем!» Вот, теперь правильно. Человек, как и Творец – сам творит свой Мир, множество миров. Расширяя свою Вселенную - беЗконечную и беЗграничную.