-Лёню не снимай. Пусть висит,-
показал Михалыч на пришпиленный к переборке канцелярскими кнопками видимо вырезанный из журнала портрет Брежнева. Леонид Ильич на нём был в маршальском мундире при всех своих многочисленных наградах.
-Пусть висит. Мне-то что?-
согласился я.
Середина 70-х прошлого века. После третьего курса я был направлен на плавательскую практику. Получая направление в отделе кадров пароходства, краем уха услышал, что менять мне предстоит человека уникального. Матроса, который был уже на пенсии, но всё ещё продолжал плавать. Такое было редкостью. Это сейчас на стариках ездят, как хотят. А тогда старость уважали. Во всяком случае мои родители, как только вышли на пенсию, сразу перебрались жить на дачу. Денег им на всё хватало.
-Ну, давай студент. Удачных тебе рейсов,-
пожал мне руку Михалыч, так звали старого матроса, взял сумку с вещами и вышел из каюты.
Начались морские будни. Сменялись города и страны. Я стоял вахту на руле, таскал тросы на швартовках, вкалывал в боцманской команде. Вот так и постигал нелёгкую матросскую науку.
Спустя несколько месяцев случился нам заход в родной порт. Да ещё после выгрузки поставили прямо к городской набережной. Это означало, что в увольнение можно уходить минуя всякие проходные.
Вот и мне выпала такая радость. Переодеваюсь в каюте после вахты и вдруг за переборкой истошный крик:
-Это что! Это чьё!!!
Но обо всём по порядку. Надо же было такому случиться, что в это время по набережной проезжал на служебной волге начальник пароходства. Должность по тем временам запредельная. Как говорится, до Бога высоко, до министра далеко, а судьбы людей как раз и решал начальник пароходства. Увидев своё судно, высокое начальство решило его посетить. А пока дрожащий от страха капитан срочно переодевался в парадный мундир, вип персона отправилась по нижнему коридору с желанием осмотреть каюты рядового состава. И в первой же каюте увидела во всю переборку непотребный плакат. Ладно ещё, когда ребята вешали на стену Битлз там или какую другую понравившуюся группу. Хотя и к такому отношение было негативное. А тут…! С порнухой-то в стране напряжёнка была. А за границей хоть завались. На каждом углу покупай – не хочу. Вот у моториста и висела во всю стену обнажённая тётя в немыслимой позе, выставив на показ все свои сокровенные места.
Через секунду распахнулась дверь и моей каюты, в которую с перекошенным от злости лицом влетел лысый толстяк. Он уставился на портрет Брежнева и замер в немом ступоре. Пауза тянулась больше минуты. А потом он закричал ещё громче:
-Вот! Вот, как надо!!! Все сюда! Смотрите!
Естественно, в моей маленькой каюте все поместиться не смогли. Остальные столпились в коридоре.
-Кто такой?-
ткнул в меня пальцем лысый толстяк.
-Студент. У нас на практике,-
ответил за меня капитан. Лысый толстяк начал трясти пальцем перед носом капитана:
-Ректору напишу. Правильно будущих офицеров воспитывает. Учитесь, капитан, как надо с личным составом работать.
Прошло ещё пару месяцев. Плавание моё закончилось. Конечно же никакому ректору начальник пароходства не написал. Но с практики я вернулся с отличной характеристикой.
-Ну, что студент? Помог тебе Лёня?-
смеялся Михалыч, вернувшийся из отпуска.
-Ещё как помог!-
крепко жал я ему руку.