Всем известно, что такое Инь и Янь? Ну, китайцам во всяком случае точно известно, потому что ими самими и придумано.
Ян и Инь сначала служили для выражения светлого и тёмного, твёрдого и мягкого, а потом, когда они, китайцы, возвели это в ранг философии,то всё более понятия инь и янь стали символизировать взаимодействие крайних противоположностей, таким к примеру, как свет и тьма, день и ночь солнце и луна, небо и земля, жара и холод, положительное и отрицательное, четное и нечетное, ну и т. д
Исключительно абстрактное значение инь-ян получили в спекулятивных схемах неоконфуцианства, ну, да и как говорится, бог с ним, хотят спекулировать, пусть спекулируют, но вот то, что философия эта дошла до иных противоположностей на физическом уровне, касающемся людей, это иное, и вот тут китайцы и превзошли, кого только можно, дав позже почву для негативных гендерных стереотипов, ибо
Инь стало восприниматься китайцами, как нечто негативное, холодное, темное и женское, а уже Ян, как позитивное, светлое, теплое и мужское начало.
Ну то ,что китайцы и сейчас к женщинам относятся, как к чему- то негативному, правда, и не только они, это давно известное дело, тем не менее, зачем увлекаться чужеродной философией, пусть бы китайское оставалось китайцам, так нет, же, кое-кому из европейцев и славян захотелось, будучи мужчинами, как видно не просто китайцами себя ощутить, а стать позитивным, теплым и светлым в качестве начала на земле, ну, а женщины, пусть уже, так и быть, остаются в статусе сплошного негатива, пускай уже будут эдакими холодными и расчетливым стервами, полностью на тёмной стороне зла, ибо вся светлость уже досталась мужчинам, ну и что, что китайским, чем остальные мужчины хуже китайских, им тоже охота быть белыми и пушистыми, ни в чем не виноватыми, когда виноваты кругом только женщины, потому что несут в себе по китайским понятиям один негатив.
Колька не был исключением, и тоже хотел сорвать позитивчик в этой жизни и примерить его на себя, потому считал, ещё и будучи, как и многие, доморощенным философом,хотя, по большей части всё гири таскал, качая свои стальные бицепсы, но считал, что в отношениях мужчины и женщины важны два главных качества: психическое здоровье женщины и успешность мужчины. Тот самый Инь и Ян. Когда женщина Ян, по его мнению, обязана, а мужчина Инь, только тогда может. А если нет?
Но не мог понять, Колька только одного, потому что во всём остальном был уверен, отсутствие чего из них, из этих двух пунктов, есть причина неустойчивости этого альянса Инь и Яна, которые, как две противоположные субстанции, как утверждали при всей парадоксальности своего заявления о противоположностях китайцы, что они едины и неделимы, как же так случилось и что же или кто же всё- таки был виноват в том, что у него у Кольки всё не сложилось. Ведь, он, как и многие, свои суждения делал, ориентируясь на свой личный жизненный опыт, где он был белым и пушистым, тем светлым китайским началом, а его Ян была холодной расчётливой стервой, присутствующей в жизни Кольки на тёмной стороне зла.
Иначе он на эту ситуацию посмотреть не мог, ещё и начитавшись книг разных по китайской философии, она ему к тому же, эта философия, гири помогала поднимать немерено тяжелые, чтобы тренировать мышцы своей изболевшейся натруженной спины.
И потому поменять местам Инь и Ян он просто был не в силах, перед глазами у него маячила его личная Ян, та стерва, и на этом его разум заканчивался, он же не был холоден, и холодным разумом не обладал, он был теплый и позитивный, русский китаец, и объективностью потому здесь даже не пахло.
Короче, по его теории выходило, что опять женщина обязана, а мужчина только тогда может.
И это было классно! Потому что без женщины, которая обязана, мужчина просто не сможет.
А что он тогда вообще, за мужчина? И просто, кто он вообще, тогда такой?
Аппарат искусственный? Или что? Жизнедеятельность в котором обязана поддерживать женщина?
А на хрена тогда женщине, той самой Ян, такой мужчина по имени Инь, если все удары судьбы холодная негативная Ян будет принимать на себя, при этом пытаясь не слететь с катушек, и всё это только ради того, чтобы этот козёл Инька достиг в жизни успеха, а потом оставил эту тёмную сторону своей жизни, в конце её собственной жизни в сумасшедшем доме?
Отличная перспективка для козла Иня, но только не для злыдни Яны, которая не замедлит всё же однажды прийти к одному неутешительному для Кольки выводу, что мужчина без женщины никто, ноль. Абсолютно беспомощное существо, которое говорит одно, предлагая ей своё сильное плечо, а делает совсем другое, ложась всем своим огромным весом на хрупкие плечи женщины. Так выходило по теории русского Кольки, ставшего китайцем до мозга костей.
Но беда была в том, что так думал не один только Колька, намучившись со своей личной Ян, а очень многие, даже не будучи знакомыми с китайской философией про Инь и Ян, и вечно делали заключения, ориентируясь на свой личный негативный опыт, не имея желания или не умея шире взглянуть на проблему, и плодя среди себе подобных такие нелицеприятные стереотипы про стерв баб и белых и пушистых, ни в чём не виноватых мужиков, в отношениях между которыми ещё и должно присутствовать “она обязана”, а “он может”, иначе хана этим отношениям.
Но Колька имел в своей философской шкатулке в запасе ещё кое-что помимо того измышления про “обязана” и “может”, он давно пришёл к выводу, что люди с быстрым умом привыкают быстро понимать, иногда не дочитывая до конца текст и/или не дослушивая оппонента или собеседника. И потому не могут понять его, Кольку, его философские измышления про Инь и Ян.
То, что это были совсем две разные вещи, видно не знал, что быстрый ум и быстро думать, можно было приравнять к не думать вообще, и то, что есть в природе живой ум, и это тот, который гибкий и компромиссный, и способный увидеть то, чего не видят другие.
И это -то и являлось живым, а не быстрым умом, играющим на опережение событий, как в шахматах. А у Кольки не понятно было, проблемы ли имелись с "думательным" процессом или он просто ленился.
Во всяком случае, называя себя компилятором, он, пеняя кому-то на его непонятливость, лишь мониторил, увы, и свою жизнь, всё базируясь на чужеродной китайской философии, не выработав всё же своей собственной, да, хотя бы, оглянувшись вокруг и увидев может, что-то ещё, помимо холодных негативных Яней, ибо не мог в своей выведенной теории про “обязана” и “может” даже для интереса поменять местами психическое здоровье женщины, когда женщина обязана была не быть идиоткой, быть стрессоустойчивой, не истеричкой, это и было в его понимании психическим здоровьем, с успешностью мужчины, успех которого не совсем понятно было, в чём же заключался, и отнеся эти два понятия к расхожему мнению, и одновременно ориентируясь на своё личное наблюдение.
То, что в его теории была куча пробелов, он не замечал, он же, как умный человек, коим он себя считал, обладал быстрым умом, и то ли ленился думать, то ли не думал вообще, но не видел в ней, в своей теории обычной дискриминационной составляющей в отношении женской половины населения, и личного предпочтения в отношениях полов, отдаваемого как всегда, мужчине, по которой один должен быть нормален, а второй успешен за счёт нормальности второго, но при этом вполне себе может быть и не нормален, потому что уже успешен и этого хватает для мужчины.
В общем, не рассматривая в обратной проекции данный альянс Инь и Ян, что было сожалительно, ибо именно из второго варианта, вернее из его отсутствия, как такового, в обычных представлениях о прочности в отношениях полов, и росли те самые ноги деградации, о которой всё говорил Колька, всё опираясь на свой личный опыт и на китайскую философию. Хотя, что б совсем уж не могли обвинить его в негативном отношение к женщинам, он всегда прибавлял:
— Мои слова — лишь предположение и одна из степеней свободы разрушения Вселенной Инь-Ян.
Что в принципе, ничего не меняло и можно было и так, в обратной проекции посмотреть на его умозаключение, и снова поговорить, а потом снова прийти к тому с чего начал он сам, сказав, что в отношениях мужчины и женщины важны два главных качества: психическое здоровье женщины и успешность мужчины. Тот самый Инь и Ян.
В чём и обвинять-то его даже не получалось, просто у него так жизнь сложилась, по китайски, а его быстрый ум не позволил ему даже допустить и подумать об обратной проекции, об ином сценарии жизни у кого-то, если не у него самого, но не на китайский манер, и когда обстоятельства в этой жизни могли заставить какого-то человека не то, чтобы не верить, а попросту не доверять всему тому, что он видел, слышал и читал.
И не верить в ту же китайскую философскую догму, и ту теорию, придуманную Колькой. Просто он мог, этот другой человек и умел сомневаться во всём, не будучи уверенным ни в чём, а тем более, зная ещё и то, столько лжи осталось за миллионными плечами людей, и то, что результаты её сказываются уже на сегодняшних реалиях.
И поэтому не склонен был доверять всему, и не потому что маятником являлся по натуре, и не потому что не имел своего мнения и готов был идти на поводу у каких-то общепринятых авторитетов, которые, между тем, тоже люди и тоже могут ошибаться, а потому что имел ту самую склонность, уже ставшую привычкой, все анализировать, и по сей причине порою мог менять со временем свою точку зрения, тем более, когда дело касалось прошлого, которое всегда отражается на настоящем, и когда вдвойне сложно сразу прийти к правильным выводам, даже, если суметь отбросить личные эмоции, что тоже, кстати, не всегда получалось, ведь люди не роботы всё же.
Ну, а тут, так и вовсе древний Китай, V-III вв. до н. э. , с чужеродной философией жизни, которая просто оказалась ещё и удобной для Кольки и ему подобным, желающим быть в жизни белыми и пушистыми и свои грехи скинуть на другого, и в частности на ту Ян, которой была женщина. Но не всегда была она холодной и расчетливой, не всегда была она на тёмной стороне зла, не была она и тем негативным, холодным и темным женским началом Инь в противопоставлении Яну, как позитивному, светлому, теплому и мужскому началу. Часто бывало всё совсем наоборот.
Тут всё зависело не только от личного опыта, но и от умения шире посмотреть на жизнь и на ситуации, происходящие в ней.
Правда, китайцы забыли в своей философии сказать о том, как же быть с тем, когда принято говорить, что муж и жена одна сатана, то есть, когда нет в альянсе никаких противоположностей, нет того Инь и Ян, а есть два Иня или два Яна с абсолютно одинаковыми негативными или положительными качествами.
Но Колька продолжил глядеть на мир и отталкиваться в нём от своего личного опыта, как самого близкого и наглядного примера для себя, что в общем-то было вполне не только закономерно, но и нормально, но при этом, правда, так и не сумел увидеть он, что-то ещё, помимо своего негативного опыта, всё продолжая повторять, какой он компилятор и что его личная жизнь, это лишь частный случай общей тенденции, игнорируемой большинством индивидуумов, считающих себя активными участниками своей судьбы.
— Увы, Энерция и Энтропия царят во Вселенной Иллюзий. — Со вздохом безысходности и с видом бывалого философа добавлял каждый раз он, так и оставаясь сиротой в отношениях полов, ибо не узнал, что бывает как-то иначе, чем было у него, хотя знал и то, что не участвовать в своей судьбе не получается, как бы того не хотелось, но и управлять ею тоже нет возможности, если только, как птица в полете с одним и то сломанным крылом, за которое зацепиться может любой, а главное, что и цепляется, и как это не прискорбно, все кому ни лень цепляются, и кого еще совсем и не просили.
Вот так и управляет человек своей судьбой, когда без пафоса и без лишнего самомнения о том, как всё может, стоит только захотеть.
При всём этом, всё же главное,это — не жалеть себя слишком долго.
И это тоже знал Колька, но тем не менее жалел, уже через призму неприятия женского пола, из философии про Инь и Ян, не зная, как видно того, что нет в этой жалости к самому себе никакого смысла.
Впрочем, у него по- любому не было поводов вообще, жалеть себя, он ведь был белый и пушистый, и всегда знал, в каком направлении искать виновника всех своих неудач и в личной жизни, в первую очередь. Китайцы ещё в V или III вв. до н. э.указали ему этот путь в век сегодняшний. Вот такая философия оказалась живуче-незабываемая, что даже те, кто не имел отношения ни к Китаю, ни к его народу, впитал её в себя, как с молоком не своей матери.
30.12.2019 г
Марина Леванте