НИИ провожает 1974-ый год. В "Доме метролога" - скромный пир под названием "новогодний огонёк". Концертная программа подходит к завершению. Небольшой зал всё более наполняется гулом хмельных голосов, мешающих последним выступлениям.
Под мелодию Дюка Эллингтона "Караван" появляется маленькая процессия из двух абсолютно трезвых Сергеев - факиров "местного разлива", несущих стол. Голова переднего обмотана белой чалмой, на лбу красуется камень, имитирующий рубин. Поверх костюма - накидка из потёртого кумача, списанного со склада. Вся экипировка обеспечена техником-программистом Тоней Романовой. Стол покрыт красной скатертью-ветераном в жёлтый "горошек" с мелкими дырочками - следами беспощадного времени. Рослый ассистент - в строгом чёрном костюме. На глазах обоих - солидные очки.
Стол водружается в центре "сцены". Факир достаёт пузырёк и подаёт помощнику. Тот извлекает из кармана гранёный стакан, вытирает об пиджак, ставит на середину стола и наливает бесцветную жидкость из пузырька. Факир, стоя сбоку, поднимает с края стола квадратный крапчатый платок, показывает обе его стороны зрителям и накрывает стакан. Видно, как ткань облегает стакан. Факир пальцами через платок обнимает верх стакана, медленно поднимает вверх и приближается к зрителям. Затем он свободной рукой берётся за угол платка и резко взмахивает вперёд, в сторону зала. Стакан исчез.
Факир подаёт платок ассистенту, тот сворачивает его косынкой и завязывает кудеснику глаза, после чего извлекает из кармана верёвку с тремя прищепками и картонки с цифрами; один конец верёвки суёт в руку факира, другой держит сам и зовёт зрителя для "работы с цифрами". Подходит девушка, выбирает цифры и закрепляет их прищепками.
- Готово, - объявляет помощник.
- Пятьсот... тридцать... два, - чётко произносит невидящий.
- Дайте, я попробую! - предлагает хитрая дама из администрации.
Она закрепляет последней прищепкой две цифры за уголки. Факир правильно называет четырёхзначное число.
В руках ассистента появляется кол и деревянный молоток - киянка.
- Смертельный номер! - объявляет он и идёт искать добровольца.
- Это же не тот! - шипит факир, видя подошедшего с ним незнакомца.
- Тому стало плохо от выпитого, и он ушёл, - шепчет ассистент, - но я проинструктировал...
Он приносит стул, сажает смельчака за стол, отдаёт орудия пытки факиру и накрывает жертву краем скатерти. Под барабанный бой факир ощупывает нос жертвы, выбирает место глаза, приставляет кол и наносит удары киянкой. Кол пробивает скатерть и углубляется в... Стул наклоняют, поднимают вдвоём и уносят под звуки эллингтоновского "Каравана". Скатерть шлейфом тянется по полу.
Стол постепенно оголяется и под ним обнаруживается человек, сидящий в профиль к залу со скрещенными ногами, поджатыми по-турецки. В правой руке - гранёный стакан с бесцветной жидкостью, в левой - огурец. Человек залпом опустошает стакан, с хрустом откусывает огурец и смачно жуёт. Вдруг он оглядывается вправо, суёт пол-огурца в рот и на коленках и одной руке (в другой - стакан) устремляется "за горизонт событий" вслед за гордо удаляющимися факирами.
Слышен чей-то хохот и редкие аплодисменты. Факиры и "жертва" возвращаются, кудесники раскланиваются, спешат к своему столику в зале.
- Я был не прав, - извиняется подошедший распорядитель концерта, - надо было вас, как просили, объявить в начале концерта.