Наши глаза приковывает внимание тучный пятидесятидвухлетний блондин. Сей господин являет собой напускной грозный вид и неудачно скрываемое удручённое лицо. Поспешно покоряя отделение компьютерной техники, он добрался-таки до продавца очков виртуальной реальности по имени Майкл Спенсер и как начальник, обращённый к подчинённому с полнейшим недовольством в голосе, осведомился:
— Майкл, вы не выполняете план продаж! Позвольте полюбопытствовать, что вы намерены делать дальше?
— Мистер Молленхауэр, я стараюсь и стремлюсь к результату, но... Понимаете, дело в том, что на товар Real Sex совершенно нет спроса. В силу того...
— В силу того, что общество к нему не готово. Полно, полно! Я устал выслушивать эти бредни. Производители знают своё дело, также точно как знают его и маркетинговые агентства! Общество в меру двадцать первому веку распущено и жаждет сменить скучные акты собственной ласки (рука в штаны, глаза в монитор) на технические причуды, способствовавшие чувственным и предельно натуралистическим извержениям в акте любви.
— Проблема в том, что эта фича изрядно заюзана. И пускай наш товар в сто крат незауряден… Всё же самый факт того, что вырос он на свалке фейков, говорит сам за себя! Да и ощутимо существует, дышит и топчется на рынке титан brazzers, осилить которого не под стать никому.
— Свяжите и сбросьте в реку эту отвратную глупость, Майкл. Ваш Титан никчёмен! Не сегодня-завтра он канет в лету от возможностей Real Sex. Проблема только в том, что дальновидность ваша не улавливает несколько перелом в порноиндустрии и проституции, сколько в торговле сочными телами, находящимися где угодно и принадлежащими кому угодно. Real Sex — это черта будущего! И в настоящий момент нет никакой хоть сколь-нибудь вменяемой альтернативы. И вам это известно, дорогой мой! Не отрицайте, вы не глупы; разве что ленивы и то оттого, что вам неинтересно.
Он внимательно на него посмотрел.
— В ваши обязанности помимо продаж входит и допродажа и подписка, — располагающе продолжил Молленхауэр. — Подписка на сайт виртуаль-фильмс и допродажа к основной демоверсии женских поцелуев самого секса. Вам необходимо выудить у клиента предпочтение по типажу и определить приемлемую им классификацию секса! После полученных сведений клиента следует отвести в чёрную комнату и показать фрагмент «фильма», дабы пробудить затмевающего женский разум молодца-стрельца — и уже на этой стадии продавайте всё, что только можно продать!
— Да, но…
— Молчите и слушайте меня внимательно, Майкл, — сердито упрекнул его мало-помалу выходящий из себя Молленхауэр, — повторять я более не намерен! Сколько раз я говорил вам испробовать на Real sex? Но вы «упрямый представитель верности бракосочетанию». Право, это смешно! Продаёте порочный товар, описывая его своим непорочным языком!
Возникла не большая пауза, минуя которую Молленхауэр вкрадчиво продолжил:
— Благодаря Real Sex абсолютно любая девушка может записать свой половой акт с любимым человеком, одев на него специальный аппарат — и заработать на этом! Вся эта система способствует развитию экономики, и государство получает с невиданных ранее (находящихся вечно в тени) денег налоги. Как это выглядит в реальном мире? Девочки оставляют ссылки в профилях социальных сетей или же при знакомстве называют свой nickname и процесс запущен. Главное то, что трогать себя руками нет никакой необходимости, абсолютно! Мозг верит и переживает всё то, что видят глаза: поцелуи, прикосновение волос, стон, — полное ощущение присутствия. Приметили соседку-красотку с мужем и детьми? Прекрасно! Нет ничего зазорно в том, чтобы справиться: «Нет ли у вас фильмов?». Вы для неё клиент, которой проникает в неё виртуально, в то время как она в ваш карман реально.
— Но всё же.
— Что всё же, Майкл? К вашему сведению, на занимаемое вами место выстроилась очередь из первоклассных продавцов! Да-да, Майкл! Взгляните на Бреда, этот бравый малый в прошлом месяце перевыполнил план продаж вдвое! Ну а вы?
Молленхауэр заглянул в его голубые бесстыдно смеющиеся глаза. Определив безучастие, пустоты и неминуемый тлен погружаемых сей же час в него с таким трудом мыслей, он рассердился точно лев, словесно набросившись на свою жертву.
— Послушай меня, мальчик! Если к концу месяца не будет результатов, я выброшу тебя на задворки павшей цивилизации! Ты окажешься в мире, в подворотнях которого был зачат! Ты у меня сделаешься печальнее мёртвых-взрослых, бесчувственно волоча своё скудное существование.
Майкл ухмыльнулся.
— Чего ты ухмыляешься, мудак чистокровный! Ты видел себя, жалкий перфекционист! Ты — никто! Нет, ты — человек, которому нужен хозяин, а я и есть твой хозяин! Ясно тебе?! Но ты даже грязью под ногтями моими статься не можешь!
Майкл одним своим взглядом был многословен и то, что увидел в этом взгляде Молленхауэр, вывело его из себя.
— Господи, да чего я терплю-то тебя! Выметайся вон, собака!
Молленхауэр метнулся в сторону выхода и скрылся.
«Подонок! Как он посмел уволить меня? И это сейчас, когда работа мне нужна позарез! Разбить бы тебе рыло, сердитая скотина!» — подумал Спенсер.
Бесспорно, то было не всерьёз. Данной вспышки Молленхауэр придавался также часто, как и еде; весь его вид кричал об этом пресловутом хобби и Майкл всякий раз страшился, как бы то не оказалось последним запалом и не приобрело подлинность очертаний.
«Вероятно, это произошло и произошло сейчас» — вслух рассудил отброшенный на свалку невостребованных людей гражданин; людей, неспособных предоставить системе качества, что могут и будут продаваться на рынке труда.
К концу рабочего дня Майкл Спенсер в чудовищном и опасном для всех родных настроении прибыл домой к жене и детям. Он прямиком направился в отделанную под кабинет комнату и наглухо в ней заперся, совершая редко обыденные звонки.
Многие люди, снеся схожее на работе иль где ещё, отыгрываются на родных и близких, подавляя их своей силой и властью. К этому неминуемо прибегает маленький человек с целью самоутвердиться и сменить состояние «я никто», на «я кто-то». Вы имели возможность засвидетельствовать данное явление выше, меж начальником и подчинённым. В представленной ситуации мистер Молленхауэр имел на то особые основания: на кону его отвергла очередная Gucci-дама, отнявшая десять месяцев его жизни и опустошившая один из счетов в Royal Bank of Scotland.
Субъект Майкл Спенсер, нарочито деловитый, ответственный и верный семьянин, избран главным действующим лицом именно потому, что противится и положительно отказывается идти по вымощенной из гнёта, слёз и печали ближних своих, тропой.
— Мистер Франческа Кроу? Мне стало известно, что вы нуждаетесь в инвестициях, это так? — положил начало деловым отношениям в упомянутой комнате Майкл.
— Да, я намерен расширить производство по изготовлению полуфабрикатов. Мы сильно растём и нуждаемся в инвестициях уже сегодня.
— Чудно! Имя моё Майкл Спенсер, и я как раз ищу, куда пристроить кругленькую сумму.
Он беззастенчиво и нагло врал! У Майкла Спенсера не было ни гроша. Не было у него и уверенности в завтрашнем дне, ведь для уверенности этой нужны были средства, почитай всё те же инвестиции.
— Расскажите мне, что вы намерены делать, заполучи необходимое и, собственно говоря, какой интерес данное предприятие составит лично для меня? — продолжал партию Майк, после чего на том конце, уверенно расположенные и раскрепощённые ладьи, выкладывали всю подноготную, как на духу.
Люди из самых разных областей включали всё своё обаяние, дабы растопить сердце «финансового быка». Но деланный бык был глух к стонам деятельных и преуспевающих особ, заскриптовано твердя им в отмашку:
— Я благодарю Вас мистер Джонсон, мистер Абигнейл, мистер Норман, мистер Мора. Да-да, конечно-конечно! Я приму к сведению ваше предложение и если решу работать именно с вами, то непременно, без промедлений и каких бы то ни было препятствий поставлю вас об этом в известность! Всего доброго!
Что и говорить! Эмоциональность и собственная важность была столь высока, что не играть в эту игру не мог лишь какой-нибудь сварщик Тони.
Майкл был явно хорош! Но однажды, на таинственном поприще своём, он, однако, всё же столкнулся с неприятным дельцом; неприятным в том смысле, что делец раскусил его гнилым орешком, но выплюнуть не поспешил. Делец предложил ловкую линию мошенничества, придерживаясь которой Майкл запросто смог бы обзавестись нужными для жизни инвестициями, выдворив нищету из дома и обогатив семью.
— Майкл, вы будете всё также звонить, но делать это по моим наводкам и предлагать общий бизнес, — излагал суть некто Роберт Скай. — Только теперь вы нуждаетесь в инвесторе и находите нужным обращаться к лицам того ранга как, положим, банкир Тедди Сэлинджер — ваш первый патрон в стволе ружья «надежда на успех». Остальные будут куда более состоятельны — и все подрядчики, богатейшие теневики. Люди простые, но относительно ценных бумаг дадут фору и министерству финансов, и топовым миллионерам.
Сильное закралось сомнение, и сильный страх остановил его от, быть может, одиозной сцены явившегося на порог гонца с известием о возбуждении, в отношении главы семейства Спенсеров, уголовного дела. Майкл незамедлительно капитулировал разумным трусом и превратился в поисковик хоть какой-нибудь подработки.
Были дни и правовых, скажем так, нарушений в жизни Майкла. Однажды он заигрывал с одной весьма состоятельной госпожой и делал всё для того, чтобы та влюбилась в него и оказалась от безумия своего несказанно щедра. Так и произошло! Ещё не дурная собой дама, достойная того, чтобы тело её, как и её саму, любили и ласкали, преподнесла Майклу скромный подарок 7 серии (BMW), а в ответ, не веря своим ушам, беспрерывно названивала, силясь в словах «номера не существует» свою пропащую любовь распознать.
Да, не так уж и хорош наш герой! Но… героям слава, слава Майклу Спенсеру. Беднее, как он полагал, взрослая девчонка не станет. Ну а он себя осчастливит и вынужден будет поступить правильно: покинуть щедрую “пассию”, дабы не изменить, не предать и не утратить истинную ценность свой небольшой жизни. А ценность эта для него — жена и дети, дети и жена!
Буднично, в семь часов вечера, всей своей среднестатистической семьёй, они усаживались в гостиной ужинать и принимались обсуждать минувший день, школьные дела детей и планы на крадущийся уикенд. Майкл, высвободив дьявола, сеющего семя раздора в семье и отыграв пресловутого инвестора по всем правилам и законам, удовлетворённый, оставив позади всё дурное, принялся целовать супругу и по-дружески щепать детей. Смех раскатился по комнатам, зажигательные улыбки и счастливые материнские глаза — всё это поминутно впитывали в себя стены дома. Стены, коим удавалось оставаться невинными, избегая конфликтов и сохраняя домашний уют. Уют, который достигается такой вот своеобразной ценой. Уют, которым по праву может гордиться Майкл Спенсер. © @sandrinstark (Приведенный здесь набросок не окончен)