Моим Детям посвящается
В небольшой уютной деревеньке жили-были Крестьяне.
Хорошо жили. Добротно. Избы крепкие.
Семьи ладные. Детишки веселые.
Мужики смелые. Бабы умелые.
Дружно жили.
И хлеб сеяли, и врагов-иноземцев ловко мечами прогоняли.
В каждом доме у них - и Счастье, и Радость.
И Злость к ним иногда захаживала.
Не часто, но всегда ко времени.
На окраине она обитала.
В крепкой избе со ставнями. С огородом ухоженным.
С цветами-розами во дворе.
Завидное хозяйство.
Силищи у нее на трех мужиков.
Вот и справная.
Но случилось однажды деревенским мальчишкам подраться.
Играли они в игры свои на лужайке, да не поделили чего-то.
Чего уж им мало оказалось, никто и не помнил уже.
Только в кровь носы. И рубашки в клочья.
А злость поодаль стояла, улыбалась только, да подтрунивала над ними.
Так, по-доброму. Настроение у нее было такое.
А чего? Думаете всегда она агрессор? Нееет.
Она разная у них бывала.
В деревне той.
Набежали тут сельчане, чтобы мальчишек разнять.
Ну, не день деньской драться то?
Пора бы уже и прекратить.
Только видят - Злость в сторонке стоит.
Улыбается.
Осерчали сильно мужики и говорят:
Чего это ты Злобушка веселишься, когда мальчиши наши друг дружке носы бьют? Нет бы разнять, да повоспитывать.
Отвечала Злость:
Не мое это дело. Вот вы пришли. Сами своих ребят и мирите. Некогда мне. Корова вон - недоенная. И ушла.
Совсем народ разгневался. Это что же такое творится?
Где это видано, чтобы мальчишки дрались, а Злости хоть бы что?
Взрослая такая. А ответственности будто ноль?
И решили они Злость прогнать из деревни.
Пусть, дескать, в одиночестве помается. Где хочет, там и живет.
И ушла Злость, недолго думая.
А на прощание сказала:
Напрасно вы это затеяли. Я без вас проживу. А как вам будет, посмотрите.
Никто тогда на слова ее ни малейшего внимания не обратил.
Только и буркнули некоторые:
Сами разберемся, не маленькие поди.
И потекла жизнь в деревне совсем по-иному без Злости.
Детишки те, что мелкие совсем, плакать перестали.
А матерям что за дело?
Спокойные, да и ладно. Спят себе до обеда, можно и корову рано не вставать доить, чтобы молока им дать.
И неведомо было, что голодные.
Мужики в поле пошли землю для посева боронить, а борона поверху.
Никак глубже не всаживается.
Хоть и земля рыхлая.
Силы на исходе, а дела стоят.
Тут и вражьи полчища набежали, ограбили, побили, и скот увели.
Только никто им отпор дать не сумел.
Меча поднять не смог.
Будто жалость к этим иродам.
А иноземцы поганые и сами не поймут, как так получилось?
Народ упрямый прежде за добро свое был.
И вдруг такой мягкотелый стал.
Бери все без боя.
Пригорюнились сельчане. Хоть плачь. Хоть не плачь.
Ни кола, ни двора, ни скотины, ни сил, чтобы сызнова жизнь построить.
Собрались они на совет. Из последних сил своих.
И решили к Злости на поклон идти.
Чтобы вернулась она.
Чтобы, как прежде к ним в гости захаживала.
Когда надобно.
И пошли они к Обиде, сестре ее, где Злость пожить решила.
Попросили вежливо - вернись, мол, Милая.
Без тебя никак.
Она, конечно, сердилась сперва.
Потом поняла, что сама на себя сердится.
Толку-то?
Улыбнулась своими крепкими зубами.
И вернулась в свой добротный дом.
С тех пор в деревне наладилось все.
Детишки плачут - матери разумеют.
Мужики пашут - хлеба золотятся.
С уважением к Злости. С добром.
Меру знают.
И она к ним в гости, когда зовут.
Где подсобит.
Где на потребности только взглянет, а уже и понятно, что да как.
А что Обида, спросите?
Так она же совсем из другой сказки.
Про нее в следующий раз.