Сегодня в средней школе 11 классов, а в мои времена их было всего 10. Оно и понятно: за минувшие годы было придумано много всякой новой науки. И что ещё: девочек у нас тогда не было, они тусовались в своих школах, но мы приглашали их на наши вечера типа Нового Года или Первого Мая, которые бывали без всякого застолья. Они тоже приглашали нас к себе, но на выпускной вечер это не получалось, так как во всех школах он проходил строго в один и тот же день, и небольшое застолье допускалось.
Директор был суровым человеком, он заранее объявил, что никакой крепкой выпивки не будет и чтобы никто не смел тайком что-нибудь принести. Мы, однако, в этот день становились взрослыми и поэтому незадолго до начала празднества отправились в ларёк неподалеку от школы. В таких ларьках тогда продавали водку в разлив и пиво пенящимися кружками, и мужской люд различной классовой принадлежности всегда имел возможность после смены освежиться. Стандартная доза была «сто грамм и кружка пива», водку обычно сразу переливали в пиво. Стоило это сравнительно не дорого, а действовало хорошо, хотя в такой умеренной дозе и не на убой. Смесь водки с пивом именовалась «белым медведём».
У большинства из нас тогда не было опыта по части такой выпивки, и мы просто последовали примеру старших по возрасту, подошедших к ларьку раньше нас. Ноги сделались ватными, глаза затуманились, но до школы мы дошли без приключений. У нас было два 10-х класса, А и Б, на большинстве уроков мы сидели каждый в своей классной комнате, но на уроках физики и химии мы объединялись в больших специализированных кабинетах. Вот и сейчас директор усадил нас в кабинете физики, где на столах уже стояла какая-то еда. И здесь нас ожидало удивление: директор, расчувствовавшись от последнего с нами свидания (а он был также и нашим преподавателем) поставил на каждый стол по бутылке шампанского. Не бог весть какой крепкий напиток, но в смеси с коньяком, например, он даёт эффект «северного сияния», что совсем не слабее «белого медведя». А смесь с самим медведём - это уж как «царская водка» на золото. Но директор не знал о нашем предварительном посещении заправочной станции.
Очень скоро я почувствовал, что надо выйти из-за стола. Что я делал в туалете - не помню, после этого открыл дверь в какой-то класс, там было темно, но света от уличных фонарей хватало, чтобы разглядеть ряды парт и сидящие за ними фигуры со спящими головами на скрещённых руках. Найдя свободную парту, я принял такую же позу.
Очнулся я на рассвете, ребят в классе стало меньше, пошёл в туалет, кое-как отмыл некоторые места на впервые надетом костюме и вышел на улицу, по которой мелкими группами шли выпускники разных школ. Машин на улице не было. Шли все в одном направлении - на Красную площадь, до которой было километров пять, на час ходьбы. Там я заметил невдалеке знакомых девушек, но подходить к ним не стал: после обработки белым медведём под северным сиянием мой марафет для такого общения совсем не годился.