Русская История
Глава 63
Мировоззренческие Горизонты. Русь и Иго.
Мы с Вами достаточно плотно вошли в тему расовой теории и здесь надо подвести некоторые смысловые итоги и показать конкретную практическую роль Наших с Вами действующих лиц.
Поколения «учителей» от «науки» и интеллигенции, «красных» и сегодняшних «демократических» профессоров постоянно заявляли нам о невозможности определения конкретных расовых типов, об их «научной относительности», ибо они условны. То что советская антропология идеологически, интернационально фальшива и не является прямой наследницей принципов и идеалов русской классической школы, ибо подменила исходное расовое самосознание нашей элиты ментальностью ущербного местечкового универсализма, это совершенно наглядно.
А вот являются ли эталоном взгляды и наследие плеяды русских и мировых расоантропологов, творчество коих Мы с Вами затронули в этой работе? Да являются, но не в полной мере! Какие и почему? А вот на этот вопрос Мы с Вами попытаемся ответить ниже.
Вот тот же Авдеев справедливо замечает, что до сих пор от Нас с Вами сокрыт богатейший пласт Великоруской общественно-культурной Традиции, различавшей людей по их наследственным и племенным качествам. Вместо этого нас потчуют суррогатами беззубого и постного идеализма, созданного персонажами сомнительного биологического достоинства. Всё сильное, здоровое, энергичное и величественное по-прежнему изымается из нашего умственного оборота. Бесцельностью и астеничностью, а более всего — размытостью здоровых инстинктов обучают нас восхищаться в так называемой «русской классике». Комплексы «маленького» чеховского человека, изъеденного «короедой пошлости», как и возводится в нравственный эталон печалование и решение проблем таких же «маленьких, униженных и оскорбленных» людей от «достоевщины» дегенеративного революционер-демократа и эпилептика, все это внушаются Нам с Вами под видом национальной идеи. Настал предел, и мы должны заявить со всей ясностью, что подобного рода пропаганду необходимо считать тлетворной биологической, идеологической диверсией, как против русского народа, так и против Белой расы вообще. Ясность гражданской позиции в данном случае как раз и содействует объективности метода. Но это лишь часть объективного русского расового взгляда.
Так наиболее реален в своей русской расовой мысли, наряду с И.А. Сикорским, военный врач и психосоциолог Иван Иванович Пантюхов. В его работах отразилась стойкость русских имперских типов. Пантюхов отмечал главное, что они синкретизируясь имперски, «ассимилировались с другими типами и почти ничего из них не заимствовали расово, но сами оказывали на них свое типологическое расовое влияние и имперски великоруски ассимилировали их. В русской Истории после Великого Раскола, отмечая и тем фиксируя его антикультурное воздействие, Пантюхов выделял этнодоминирование в России уже четырех типов: - великоруского, польского, еврейского и татарского, вот их то влияние на Великорускую Имперскую Культуру и Традиции Мы с Вами и разсмотрим ниже.
Хитросплетения деятельности польского, еврейского и татарского типов, прилепившихся к русским типам под действием центростремительных сил Империи, описаны Пантюховым живо и образно. Но главная честь в создании русского государства воздается Пантюховым северорусскому типу великорусов. А в исторической конкретике принятие судьбоносных решений теми или иными личностями, в период истории России Династии Романовых, он очень убедительно объясняет, основываясь на принадлежности данных личностей к тому или иному расовому типу. Эти особенности описаны в общеизвестных источниках и документах, при этом он показывает устойчивость психологии поведения данных типов на протяжении веков, подтверждая свои выводы емкими обобщениями.
Иван Иванович собрал и опубликовал множество антропологических данных о кавказских евреях, айсорах, армянах, грузинах, имеретинах, мингрельцах, гурийцах, сванетах, абхазцах, осетинах, турках, персах, азербайджанских татарах, курдах, лезгинах, текинцах, кумыках, ингушах, каракалпаках, русских, немцах и греках.
Причем расовые и психологические особенности данных этнических групп он изучал не в тиши лабораторий, но практически, как и на поле боя, в экстремальных условиях. Актуальность работ Пантюхова сегодня повышается из-за проблем России на Кавказе. Так изследователь Кавказа Э. В. Эриксон отмечал: -
«Кавказ по распространенности убийств и разбоев занимает из всех стран, входящих в состав Российской Империи, первое и выдающееся место, несмотря на весьма энергичную борьбу с этими преступлениями административных и судебных властей и немалыми материальными средствами, издерживаемыми на просвещение местного населения».
Как видно, за сто лет ситуация в этом регионе нисколько не изменилась.
Пантюхов вскрывал откровенно дегенеративную сущность оккупировавшего русский дух творчества либералистики символизма и его многообразных проявлений декадентского искусства, буквально опутавшего своими метастазами сознание правящих классов России. Все творчество литераторов, поэтов и художников так называемого «Серебряного века», которым Нас с Вами принуждают восхищаться космополитическо-интернациональные критики, как интеллигентствующие ранее, так и советские русофобы, было глубоко ущербным и болезненным. Мало того, именно его разлагающие каноны не в последнюю очередь привели к кризису, окончившемуся «красным октябрем», с его откровенно сатанинской стилистикой.
Врач, этногигиенист Григорий Иванович Россолимо высказался по поводу подобного «творчества» вполне радикально и мужественно: -
«Другое дело представляет вырождающееся искусство: лечить такое зло, как вырождение в искусстве, было бы делом совершенно бесплодным: дегенерат неизлечим; но (санитарно имперски, защитно для русского народа В.М.) обезвредить больного — это уже одна из важных задач гигиены, так как многие психопатические состояния отличаются своей заразительностью, особенно, когда доходят до восприимчивого сознания субъекта с предрасположенной нервной системой. Вот откуда вытекает необходимость гигиены эстетического воспитания, ее медико-педагогическая задача; отсюда вытекает и необходимость нормировки художественного воспитания вообще».
Все расовые работы Пантюхова лаконичны и информативны, что делает их чрезвычайно ценным антропологическим материалом. Устойчивость расовых типов автор без труда читает и в фактах религиозной, хозяйственной, законотворческой и научной жизни, а также в особенностях костюма, устройстве жилища и специфике этнической поэтики. Следует объяснение расового состава сословий русского общества, а также психологических побудительных мотивов народных смут, что вновь заставляет нас согласиться с правотой автора и убедиться в универсальности его научного метода.
Все Русские Антропологи ощущали, трещащий в XIX веке становой русский хребет Имперской Государственности, даже культорологический «пир во время чумы», забалдения «успехами» Серебренного Века России, не сбивал их прозорливого взгляда на приближающуюся государственную катастрофу. Научный метод русского ученого и русского военного врача И. И. Пантюхова состоит и в том, что, анализируя биологические основы деятельности расовых типов, он сумел дать не только достоверную картину русской истории, но и дал прогноз, которому было суждено частично сбыться. Иван Иванович сделал в своей работе и выводы относительного того, каким должно быть идеальное государственное устройство в России, исходя из особенностей расового архетипа северных великоруссов — создателей державы: -
«Для существования русского государства и прочного объединения как весьма неодинаковых по типу собственно русских народностей, так и вошедших в государство многочисленных инородцев русского зоологического региона, как была, так и есть, и будет возможна только самодержавная власть».
Анализ событий будущего сквозь призму изменения расовой динамики в обществе сближает его с идеями генерала В. А. Мошкова, который также предсказал неизбежность кровавого октября 1917 года. Оба они не пели бездумные дифирамбы русскому народу, но указывали на изъяны русского психотипа, предупреждая о фатальности последствий, если процессы разложения элиты не будут своевременно остановлены.
«К концу столетия под влиянием сделавшейся почти исключительно анархическою — русской, и, излюбленной обществом, утопической — иностранной, литературы, чуть не вся интеллигенция, начиная от дворян и разночинцев, до научившихся читать либеральные книжки мещан и крестьян, вся превратилась в утопистов, всем недовольных, всё отрицающих и увлекающихся только утопическими теориями. Во всем конечно было виновато правительство, и, по мнению утопистов, стоило его только «демократически, народно» переменить, и всё пойдет превосходно. Возникли крайние требования социализма, коммунизма и книжного анархизма, разнуздались и чисто звериные и разбойничьи инстинкты. При таком положении дел расовый русский, главным образом великорусский, анархизм проявился во всей силе. На почве анархического, не склонного к анализу и не знающего удержу, типа, с ослабленною алкоголизмом и анархическую литературою волею, голодная, с увеличивающимися аппетитами интеллигенция, водимая, а и косвенно подкупляемая имеющими свои цели людьми, была, конечно уверена, что она то шествует по собственному своему желанию для достижения свободы и разных самых высоких целей. Начавшаяся с конца девятнадцатого века психическая эпидемия перешла и в двадцатый век, когда она после неудачной войны достигла своего апогея» - писал в 1905году Пантюхов.
Анархизм, инородческие космополитические теории, пьянство, нездоровая литература (иудохазар «толстых» с их «евангелиями» и пропагандой разрушительной пацифистики, «григоровичей» В.М.) «чеховых» и «горьких» (как и прочая, прочая и прочая В.М.) — вот та извращенная патологическая среда, в которой начали разлагаться расовые инстинкты великорусского типа, стоявшего у истоков создания русского государства. А другие расовые типы, затянутые в водоворот русской цивилизаторской миссии, сразу же обнаружили своенравие и биологический эгоизм, стоило основному типу явить слабость и временное замешательство. О правах малых народов начинают говорить, едва умолкают народы большие, и русская история в этом плане не составляет исключения. Инорасовые попутчики великорусского северного типа в минуту испытаний заявили об иных исторических целях в соответствии с психическими требованиями своих расовых типов. Большевистский переворот в подобной обстановке стал неизбежен, а пропаганда интернационализма понадобилась, чтобы узаконить и легализовать бунт негосударствообразующих типов против государствообразующего.
В блестящей и новаторской работе «Значение антропологических типов в русской истории» Пантюхова есть еще один пласт информации, изучение которого весьма актуально в условиях современного политизированного общества. Ивану Ивановичу удалось проанализировать законотворческую деятельность первой Государственной Думы. Идеологическую ориентацию отдельных депутатов и даже целых фракций он метко и доказательно объяснял, исходя из их расовой принадлежности. «В Государственную Думу вошли как избранники всего русского народа, так и представители всех главнейших, входящих в состав государства, других народностей. Все они внесли с собою не только модные и утопические, навеянные последними событиями теории, но самое главное, внесли ту суть, которая, помимо теорий, лежит в основе их антропологических типов. Здесь скоро и оказалось, что русский тип между всеми другими самый сильный, и хотя под влиянием гипноза, ослабления воли и расовых свойств русский человек временно и подчинялся разнообразным веяниям, но, в сущности, он тот же самый, какой был и при Владимире Святом, и Мономахе, и при Петре Великом» (и сегодня В.М.).
Подведем промежуточный итог совокупности расовых и исторических изследований Русской культурной Типологической Мысли. В разделе «Наднациональный Дух Русской Империи» я показывал имперское расовое творчество Ивана Солоневича с его движением Штабс-капитанов и его закономерным ее манифестом «Народная Монархия», где есть все кроме совершенно отсутствующей у подобной черносотенной публики Эстетики Аристократизма Культуры Великоруской Мысли. Сюда можно отнести и «Монархическую Государственность Тихомирова, где есть богатейший кабинетный изследовательский материал, но напрочь отсутствует живой Великоруский Дух Русской Монархии. Такого же «штабс-капитанского» черносотенного, «народного» типа и расология Пантюхова, генерала Мошкова, с их арифметической цикличностью и предсказательным оккультизмом, таков же материалист Авдеев, таковы многие остальные материалистичекие русские расооантропологи, за исключением И.А. Сикорского и немногих иных. Таков же Шпенглер, прекрасный критический аналитик культуролог циклов истории, но совершеннейший оккультист, предсказатель в отношении аналитических прогнозов разных расовых исторических событий. Здесь культурология Шпенглера конечно масштабней Пантюхова и Мошкова, но у нее также отсутствует межрасовый Аристократизм Мысли.
Так что уже отмечалось, плохи ли, хороши ли Пантюхов, Мошков, Шпенглер и иные расовые социологи? Да не плохи, и не хороши, так вопрос то и ставить нельзя. Это наследие практической расовой изследовательской мысли, его положительные прозрения надо учитывать и использовать Нам с Вами и будущим изследователям, оставляя за скобками их оккультизм последователей «ностардамуса». У каждого из них есть свои те или иные Сущностные расовые Прозрения, их только надо выделять и использовать по природно-расовому назначению.
И самое главное никто из расологов и не вспоминает нашу природную главную культурную расовую, именно расовую, черту характера Русское Нестяжательство. А ведь им была пронизана вся Русская История. Именно Наше с Вами природное, врожденное Русское Нестяжательство подвигло Князя Светослава и Русский Народ разгромить стяжательную паразитическую нечисть кочевников мира, его извечных паразитов, на великих товарообменных мировых путях и изгнать их из пределов Руси!
Именно они, эти иудохазарские стяжатели, разбойники и паразиты, развратители народов, накинули удавку либералистики, и «мировой религиозности» иудохристианства на Русский Мiръ. Именно их расовый колборционист, социальный паразит, марксист-сатанист Г. Федотов в 30-е годы XX века в эмиграции налил моря русофобских антирасовых публицистических помоев на Русский Мiръ, перлами которых Нас с Вами и заливают сегодня. А либеральный клан стяжателей, Мировых Глобалистов, Ростовщиков, этих извечных идеологических сатанистов-рабовладельцев, к сегодняшнему дню уже век физически и публично «мировым общественным мнением», которое не «мировое» и не «общественное», а заказное платное от их СМИ, терроризирует Русский Мiръ. Как и расхищает варварски Наши с Вами несметные богатства Русской Земли, богатства нажитые безчисленными поколениями Наших с Вами Русских Предков, уничтожая при этом Нашу с Вами Среду Обитания.
Но вернемся к русской расовой мысли. Есть еще один русский деятель пока не упомянутый здесь Нами на русском раовом поле, это Митрополит Иоанн (Снычев). Он первым так ясно и открыто высказал мысль о судьбоносности похода Князя Светослава против разбойничье-паразитического анклава низовий Волги иудохазар и радхонитов. Он провидчески своим авторитетом указал на великое значение Царя Ивана IV Васильевича Грозного и развеял нечмстые клеветы возводимые на него всевозможными иудохазарскими и иными русофобами, извратителями Великих Нестяжательных Основ Русской Истории.
В мировоззренческом великоруском творчестве публицистики Митрополита Иоанна меня сразу, что называется «зацепил» эпизод Русской Истории, где он системный, судьбоносный для Русского Мiра спор «стяжателей» ветхозаветной ереси «мировой религии» Геннадия Новгородского и Иосифа Волоцкого и Великорусскими Основами «нестяжательного» Духа Нила Сорского и заволжских старцев назвал «спором которого не было». Слишком прозорлив был в своем видении Русской Истории Митрополит Иоанн, чтобы так легковесно, походя, отбросить эту тему. Здесь явно были какие то иные рычаги, кои заставили его обойти походя этот судьбоносно мировоззренческий расовый великоруский вопрос.
Дело здесь в том, что тайный многоуровневый масонский тип своей жизненной иерархии имеют все преступные либеральные структуры. Как только, в ослеплении своего могущества среди расовых народов, они приоткрывали свое преступное «личико», то сразу следовало справедливое возмездие этим преступникам. Вспомним Короля Франции Филиппа IV Красивого и его казнь тамплиеров.
К моменту разгрома Орден Тамплиеров, основанный в 1119 году в Иерусалиме девятью рыцарями во главе с Гуго де Пейеном, насчитывал, по разным данным, от 15 тысяч до 30 тысяч рыцарей и разного рода обслуги. Братство, основанное, как «нищие рыцари», быстро превратилось в богатейшую военную организацию в идеологическом «братстве» с паразитическими ростовщиками «кредиторами», в руках которой были сосредоточены огромные средства, и которой принадлежали богатейшие земли. Вот откуда пришел в «социализм-коммунизм» масонский лозунг «свобода, равенство, братство». Отметим, что тогда же в XIV веке против засилья роскошествующего иудохристианства в Европе, этого вдохновителя деятельности тамплиеров, в едином порыве защиты Сущности Веры, как гармоничной части расовой Культуры в ее Со-Вести с Творцом, выступила и Великая Троица: - Преподобный Сергий Радонежский, Святитель Григорий Палама и Мейстер Экхарт. И если Святитель Палама и Мейстер Экхарт теоретизировали и практически воплощали свои идеи в узком кругу последователей, то Преподобный Сергий практической монастырской жизнью под омофором великокняжеской московской власти претворял свои природные великоруские чувства в жизнь народа Руси.
К началу XIV века орден стал «крупнейшим кредитором Европы». В число его кредитных должников государства входил Филипп IV Красивый, вырождающаяся «очаровательно кредитно» Аристократия, как и иные монархи Европы. Разрушение духа Аристократии народов мира и происходило за счет сатанизма «очарованием кредита» и внушением «красоты и обязательности» аристократической жизни в роскоши, как пример для подражания.
Разве Канон монастырской жизни, как культурообразующий великоруский принцип государственной жизни, не разрушали новые еретики, гонители ереси жидовствующих, «иосифеляне»? Разве они не богохульствовали антирасово привлечением верующего народа роскошью ее монастырей и монастырской жизни за счет вкладов прихожан, и не направляя их, нестяжательно скромно, по расово великоруски, на нужды монастыря, и уделяя основной поток монастырских богатств на жизнеутверждающие расовые культурологические нужды крестьян окрестных сел? Против этого русского расового нестяжательства и ратовали космополитические ветхозаветные стяжатели, Иосиф Волоцкий и Геннадий Новгородский!
Но эти либералы разрушители разлагали именно Великоруский Дух, культурное воздействие на Русский Мiръ монастырей, как центров, «точек роста» Русской расовой Культуры, как и основополагающий великоруский культурный имперский принцип Общинности. Своеобразный «кредит доверия» к Вере и приходам Церкви в итоге предлагалось ветхозаветниками стяжателями, решать не в Со-Вести с Творцом, Верой, а материалистическим «обольстительным» примером стяжательной роскоши монастырей и монастырской жизни, где монастырские богатства оказывались в единоличном стяжательном разпоряжение Настоятеля. И здесь на Руси духовные иудохазары и иудохристиане идеологически сомкнулись в осуществлении планов условных «протоколов сионских мудрецов», как примитивной материалистической идейной жажде «простого решения» - «разрушения старого русского типологического нестяжательного мира» и построения «нового имперски стяжательного» для знати и инорасовой бюрократии россиянского имперского мира. А уж затем, все те же сатанисты либералы химерами «построения социалистическо-коммунистического общества всеобщей справедливости и народовластия», революционно ввергли в катастрофу разрушения черносотенный Русский Мiръ, вместе с отпавшей от Русского Духа нестяжательства разврашенной псевдорусской Аристократией, погрязшей в роскоши и идеологических химерах. И вот сегодня временно «демократически» свою «победу», они, эти человеконенавистники, празднуют в Нашей с Вами резервации колониальной «рфки».
Великий магистр рыцарей Храма Жак де Моле и командор Нормандии Годфруа де Шарне были заживо сожжены на Еврейском острове Сены 18 марта 1314 года. Сам Король Филипп IV Красивый наблюдал за казнью, торжествуя победу, – ему удалось своей монаршей волей уничтожить сатанистский рыцарский орден, эту тайную структуру либералов, паразитов разбойников, сатанистов масонского типа, поклонявшихся чучелу кровавого Бафомета, чьи командорства покрывали всю католическую Европу.
Жак де Моле предсказал Филиппу IV Красивому и Папе Клименту V скорую смерть, а заодно и незавидную долю королевским потомкам.
«Не пройдёт и года, как я призову вас на Суд Божий! Проклинаю вас! Проклятие на ваш род до тринадцатого колена!», - кричал он, свидетельствует французский хронист, современник тех событий Годфруа Парижский.
Понтифик, Папа санкционировавший казнь, умер мучительной смертью от воспаления кишок уже 20 апреля того же года, а 29 ноября от паралича после падения с лошади отдал Богу душу и Король Филипп Красивый.
Трое сыновей Филиппа IV, один за другим сменявшие друг друга на отцовском троне, правили недолго – в 1328 году Карл IV Красивый умер, не оставив наследников, оказавшись последним представителем династии старших Капетингов. Трон наследовали младшие ветви рода Гуго Капета – сначала Валуа, а потом Бурбоны. Последний Бурбон, имевший право на французский престол, Людовик XVI был казнен на гильотине как «гражданин Луи Капет».
Когда в 21 января 1793 года отсеченная голова последнего Капетинга, короля Людовика XVI, упала в подставленную для нее корзину, некий человек возвестил толпе, что Жак де Моле, великий магистр разгромленного четыреста с лишним лет назад Ордена Тамплиеров, наконец отмщен.
Убийства из-за угла, как и отравление любых соперников, осуществления их преступных методов разрушения расовых и народных Традиций жизни народов мира, стали неизменными методами мировых космополитических либеральных структур, этого преступного клана социальных человеконенавистников. Они порочно идеологически взяли под контроль все «врачевание» и прочие жизненные реалии расовыхнародов мира. И вот их жертвы Русского Мiра, убитый слугами заговорщиками Князь Андрей Боголюбский, отравленный со всем своим Родом Царь Иван Грозный, убитый заговорщиками Император Павел Петрович, отравленные Царь Александр Третий и Белый Генерал Михаил Скобелев и прочие, прочие, прочие, жертвы террористов и отравителей.
Так И.И. Пантюхов выделял для своего времени XIX века этнодоминирование в России уже четырех народных типов: - великоруского, польского, еврейского и татарского, и анализировал их влияние на Великорускую Имперскую расовую Культуру и социальные Традиции государственной жизни России. Вот на этом моменте и прочем Мы с Вами и продолжим наше обсуждение в следующей главе.