На столе всё почти было готово. Как обычно, мама суетилась на кухне, поправляя спадающие бигуди из прически, а отец незаметно воровал ветчину с тарелки. Это был первый Новый год, когда все собрались отмечать дома.
Мама давно ушла от папы, когда я ещё даже не родилась, поэтому все праздники отмечали только вдвоём. С нами даже кота или канарейки не было — мама всегда говорила, что у неё жуткая аллергия на всё. Особенно на шерсть домашних животных.
Каждый год я мечтала о собаке и ненавидела «Малыша и Карлсона» за то, чего у меня нет. Когда повзрослела и стала писать письма Деду-Морозу, просила о щенке и рисовала цветными карандашами круглого пуделя, который больше был похож на картошку. Заглядывала под ёлку и плакала, даже если там были куклы или другие игрушки. Вот и сейчас, хоть стала взрослой, а верить в чудо не перестала. Ведь одно из них случилось — мама и папа стали жить вместе.
— Артём, прекрати кусочничать! Скоро за стол уже! — Мама игриво хлопнула папу по руке и убежала на кухню за вилками.
— Пять минут до Нового года, вон дочь уже давно сидит ждёт, одна ты где-то ходишь. Полин, чё ты там пишешь? — Всё еще не переставая жевать, он заглянул в мой маленький листочек.
— Ну пап!
Облизав пальцы, он поднес бумажку поближе к глазам и прочитал. Потом перевёл взгляд на меня.
— Доча, ну ты знаешь, что у неё аллергия. Я бы с радостью подарил тебе всех собак на свете, но тогда она снова меня выставит из дома. — Папа зацепил ещё один кусок колбасы и отправил в рот. — Нет. Тебя, меня и собаку.
Я забрала свое желание, украла два куска красной рыбы и продолжила писать, рассказывая папе о том, чего всегда хотела. Шутки на экране закончились и началась речь президента. Суматоха нарастала.
Отец побежал на кухню доставать из холодильника шампанское. Мама судорожно стягивала бигуди и переодевалась из халата в платье. Я расставляла приборы и тарелки. Всё казалось сценой из фильма на ускоренной скорости. Слышались крики папы о том, куда же мама запрятала бокалы и что ничего в этом доме нельзя найти. Я улыбалась и не мешала. Ведь об этом я тоже мечтала.
Под первый удар курантов все бросили свои дела и начали искать пропажу. Второй, третий — нигде нет!
— Нашла!
Хватаю из коробки пыльные фужеры, дую на них, чтобы убрать пыль и вручаю каждому. Фоном отсчитываем секунды: пять, шесть, семь.
Пробка отлетает прямо в лампочку и мы остаёмся без света.
Восемь, девять.
— Доча, твоё желание!
Десять.
— Не могу найти!
Одиннадцать.
— Доча, Новый год, давай, загадывай так!
Двенадцать.
Мы долго кричали «Ура» и обнимались. Сразу выпили по два бокала шампанского и съели по тарелке оливье. Только после этого вспомнили, что хотели пойти на улицу запускать фейерверки и сразу вывалились счастливые и довольные во двор.
Небо разрывалась тысячей драконов, шаров и бабочек. Всё гудело, сопело и искрилось. Каждый поздравлял друг друга с Новым годом и желал исполнения желаний. Я хотела, чтобы исполнилось моё. Но понимала, что не успела провести взрослый ритуал сожжения бумажки и выпить пепел в шампанском. Расстроилась и села на лавочку.
— С Новым годом, внучка! Это что ж ты нос повесила, а? — Старый дядя Коля с трудом грохнулся рядом со мной. От него пахло чем-то сладким, каким-то ликёром. — Подарок хочешь?
— Собаку хочуууу.
— И что, сидишь и скулишь тут?
Я замолчала и действительно, услышала, как где-то скулит собака.
— Дядь Коль, вы тоже слышите?
Он улыбнулся в свои пышные усы и посоветовал посмотреть под лавкой. Я медленно опустила колени в снег и нагнулась. В углу трясся маленький белый щенок.
— Дядь Коль! Чё делать? — Я трясла за ногу соседа, чтобы он не заснул. Но тот, не смотря на шум и возню на улице, уже храпел.
— Испугался, малыш. Иди сюда, — я сняла варежки и протянула руки, призывая собаку подойти. Он лизнул пальцы, выкатился из-под лавки и чихнул. Он выглядел точно так, как я себе всегда представляла. Не хватало только большого красного банта на шее сбоку.
— Вот ты какой, мой новогодний подарок.
Щенок залаял и привлёк внимание родителей. Вот и всё, сейчас моё счастье закончится. И у меня больше никогда не будет собаки. Ожидая самого худшего, закрыла глаза и втянула голову в плечи. Я ещё не забыла разговор за столом и понимала, что щенка не оставят. Но вместо криков и нотаций об аллергии, услышала поздравления. Открыв глаза, увидела то, от чего не смогла сдержать слёз: мама завязывала щенку большой красный бант, а папа нас всех фотографировал.