Самым важным явлением в школе,
самым поучительным предметом,
самым живым примером для ученика
является сам учитель. (А. Дистервег).
В школе я встретил по большей части хороших, крепких специалистов, людей приветливых и доброжелательных. Они и составили ядро, достоинство и гордость школы.
Директором школы был Чивилёв Иосиф Галактионович. Говорят, что о мёртвых следует говорить хорошо или ничего (de mortuis aut bene aut nihil). Хотя вообще-то это высказывание не полное, а полностью оно такое: «о мёртвых следует говорить хорошо или ничего, кроме правды» (de mortuis aut bene sit aliquia dicere: verum est). Ведь как же иначе быть с истиной? Как распорядиться фактами, которые имели место быть? И некоторые совсем неглупые люди говорят, что смерть – это ведь не индульгенция, не оправдание: что было, то было, и от этого никуда не деться. Это был, в общем – то, неплохой руководитель, но, к сожалению, чрезвычайно «склонный к употреблению». Со временем всё больше и больше подвергаясь алкогольному искушению, он в конце концов превратился в банального алкоголика, и его преждевременную кончину во многом спровоцировало это порочное увлечение.
Тогда не было ещё таких клиник и специалистов, как сейчас, способных с большим успехом помогать тем, кто искренне желает избавиться от такого тяжёлого и коварного пристрастия. Его бывший ученик, Пухов Владимир, теперь заведующий наркологическим диспансером в Уральске сказал как-то мне, что его судьбу, как врача - нарколога во многом определила смерть любимого учителя, в которой не последнюю роль сыграло неумеренное употребление алкоголя
Через три года после поступления на работу в музыкальную школу, Чивилёв назначает меня своим заместителем по учебной части. Такое назначение меня не очень обрадовало – не люблю я работу с бумагами. Я и в армии отказался от штабной службы, хотя это возможно и был наиболее перспективный вариант, не знаю. Работа моя кроме писанины ещё осложнялась тем обстоятельством, что из-за частого отсутствия моего начальника на своём рабочем месте, в связи с глубокими и длительными запоями, вся ответственность за работу школы, нормальное течение учебного процесса зачастую на продолжительное время ложилось на мои плечи. Последствия алкогольных перегрузок у Чивилёва отражались и на качестве обучения учеников. Мне нередко приходилось заниматься и с его учениками. Когда я, однажды, на уроке прослушивал пьесу, выученную учеником наизусть под контролем Иосифа Галактионовича, меня насторожила внезапная и неоправданная смена размера тактов и темпа произведения. Взяв в руки сборник пьес, я обнаружил, что это была середина учебника, где внутренний парный лист отсутствовал. Таким образом, сонатина Клементи неожиданно переходила в весёлую азербайджанскую детскую песенку «Цып, цып, цып, мои цыплятки», и этот музыкальный «конгломерат» исполнялся учеником как единое целое произведение.
Руководителем струнного отделения был самый старший всех по возрасту в школе, преподаватель скрипки, Болотин Алексей Васильевич, помнивший ещё защиту Уральска красноармейцами в 1919-м году и видевший «вживую» героя Гражданской войны, командира 25-й дивизии, Василия Ивановича Чапаева. До Революции Алексей Васильевич работал в артели металлистов и по ходатайству её профсоюза был направлен в город Саратов на музыкальные курсы. Прежде он пытался самостоятельно осваивать игру на этом непростом инструменте, а в Саратове прошёл курс обучения у профессора Б.А. Богатырёва, (если мне не изменяет память). Через «скрипичные» руки Алексея Васильевича прошёл полный курс музыкальной школы Олег Фёдорович Шульпяков, бывший профессор Санкт – Петербургской консерватории (класс скрипки и альта, доктор искусствоведения), и совсем немного - в настоящее время всемирно известный скрипач, педагог, уроженец города Уральска,- Захар Нухимович Брон, который воспитал знаменитых во всём мире скрипачей Вадима Репина, Максима Венгерова и много других российских и зарубежных музыкантов. Некоторое время у Брона совершенствовал своё исполнительское мастерство и исполнитель главной роли в фильме «Скрипач дьявола» Дэвид Гаррет.
Однако, работа на этом отделении шла не очень успешно. Особенно заметно это было в очень редких выступлениях в школьных концертах скрипичных ансамблей. Стоит ли много говорить о важности коллективного музицирования для юного музыканта. У каждого педагога-скрипача, естественно, был в своём классе небольшой скрипичный ансамбль, но это носило, как бы это сказать, келейный характер, без активного включения в общие школьные мероприятия. Молодые преподаватели не имели достаточного педагогического опыта и, предоставленные сами себе, без подсказок и наставлений старшего опытного коллеги, без необходимой помощи и поддержки, изменить ситуацию в лучшую сторону не могли. Был, разумеется, скрипичный ансамбль и в классе самого Алексея Васильевича, и даже была хорошая задумка со временем на основе его создать небольшой симфонический оркестр, но что-то там помешало. Вялая, скучная атмосфера на отделении никоим образом не способствовала стимуляции адекватного эмоционального отклика юного музыканта на мелодические особенности изучаемого музыкального произведения, тормозила его развитие, не позволяла ему в полной мере раскрыть свои способности или, может быть, даже талант, а талантливые дети, конечно же, были. Музыкальная жизнь в этом уголке школы еле теплилась - число детей, желающих обучаться игре на скрипке с каждым годом поступало в школу всё меньше и меньше. Прежде традиционно сильный скрипичный класс «таял на глазах». Возможно здесь сказывался и пенсионный возраст Алексея Васильевича, а возможно, и в гораздо большей степени, это было связано с тем, что школа наша пока ещё не решила вопросы переустройства помещений, которые пока, в большинстве своём, не соответствовали своему назначению.
Совсем иная картина «нарисовалась» после внесения некоторых изменений в помещениях школы, внутренних перестроек, ремонта с привлечением бригады строителей и участием наших преподавателей. С приходом в школу молодого преподавателя Грибановой (Поповой) Нины Ивановны, приехавшей в Уральск из Самары, великолепного музыканта, прекрасного педагога и энергичного организатора, ставшей после ухода Алексея Васильевича на пенсию руководителем отделения, резко изменилась и ситуация в скрипичном классе. Очень скоро скрипичный класс снова заявил о себе в полный голос. Нина Ивановна создала прекрасный школьный скрипичный ансамбль. В «тесном сотрудничестве» с концертмейстером Натальей Николаевной Ростовой они превратили ансамбль в прекрасно сыгранный коллектив. Юные скрипачи нашей школы стали занимать на конкурсах призовые места, а ансамбль и вовсе получил «международное признание» на территории СНГ и стал украшением всех праздничных концертов города и области. Талантливо подобранный репертуар, великолепное звучание прекрасно сыгранного коллектива всегда вызывали неподдельное восхищение слушателей поистине профессиональным исполнением и заметно поднимали авторитет школы.
Заведующей отделением специального фортепьяно была Маргарита Георгиевна Лаук. Семья Лаук – музыкальная династия. Маргарита Георгиевна и её дочь, Инесса Сергеевна, за время своей работы сделали очень много для Уральской детской музыкальной школы №1 как в деле воспитания юных пианистов, так и помощью наставлениями начинающим педагогам, пришедшим на работу в школу после окончания училища.
Оркестровым отделением «командовал» потомственный Уральский казак - Портнов Павел Васильевич – наш школьный «А.С. Макаренко». Он набирал к себе в класс ребят «с улицы», из неблагополучных семей, «делал» многих из них великолепных музыкантов и по - настоящему давал им путёвку в жизнь. Как-то на педагогическом совете Павел Васильевич, желая особенно подчеркнуть объём своего вклада в культурную жизнь города и области, отмеченного разного рода поощрениями руководства различного ранга, сказал, что наград у него может быть чуть меньше, чем у Ивана Алексеевича. Чрезвычайно польщённый Иван Алексеевич не нашёл в себе сил, чтобы как-то прокомментировать это сравнение. «От похвалы в зобу дыханье спёрло», и он скромно промолчал, поскольку всем было известно, что не только у Ивана Алексеевича, но, пожалуй, и у всего нашего педагогического коллектива вместе не набралось бы столько грамот, что было у Павла Васильевича. Можно сказать, что духовой оркестр детской музыкальной школы под руководством П.В. Портнова был нарасхват. Почти ни одно мероприятие городского или областного масштаба не обходилось без участия нашего детского духового оркестра. Павел Васильевич многократно был отмечен всевозможными поощрениями. У него скопилась гора почётных грамот от различных предприятий и организаций. Вскоре достойную «конкуренцию» духовому оркестру, и даже на более высоком уровне, составил и струнный ансамбль под управлением Нины Ивановны Поповой.
Мои заслуги перед музыкальным образованием Западно-Казахстанской области были отмечены лишь значком «Отличника народного образования Каз.ССР», грамотой «Лучшего педагога 1982-го - 1983-го учебного года на отделении народных инструментов», медалью «За трудовые успехи в честь 100-летия рождения В.И. Ленина», Почётной грамотой ЦК КПСС, Совета Министров СССР, ВЦСПС и ЦК ВЛКСМ «За достижение наивысших результатов во Всесоюзном Социалистическом соревновании в честь 70-летия Великой Октябрьской Социалистической революции», ну и, естественно, несколькими почётными грамотами «местного значения».
В конце девяностых годов Павел Васильевич переехал на постоянное место жительства в Российскую Федерацию, где и сейчас с не меньшим успехом продолжает своё благородное дело.
Б А Н К Е Т
Где-то в начале семидесятых годов прошлого столетия создателем и руководителем детской хоровой студии «Арман» Александрой Ивановной Макшаевой при содействии областного или городского отдела народного образования города Уральска была организована встреча школьников музыкальных и общеобразовательных школ города с приглашённой из Москвы, «гремевшей» по всей нашей тогда ещё очень большой стране детской хоровой студией «Пионерия». Возглавлял этот славный детский коллектив её создатель и руководитель, обласканный Д.Б. Кабалевским, Г.А. Струве. Молодцы ребята! Умели и поддержать друг друга в нужный момент и, если потребуется, организовать и имя, и нужный авторитет, и известность. Вместе со Струве приехал и сын народного артиста Меркурьева Василия Васильевича, Пётр.
А.И. Макшаева, грамотный специалист, талантливый организатор, пока ещё без почётных званий сама самостоятельно, собственными усилиями, без посторонней помощи сумела очень успешно создать и «выпестовать» свою «собственную» и совершенно прекрасную детскую хоровую студию, и данное мероприятие должно было показать, что и мы «не лыком шиты», и так запросто можем пригласить к себе в гости, как уважаемые коллеги по цеху, такой авторитетный столичный детский хор и тем самым ещё чуточку приподнять уже существующую областную планку популярности нашей местной хоровой студии, и добавить значительную долю уважения и веса заслуженному авторитету его руководителя.
На встрече присутствовали учащиеся музыкальных школ города с родителями и учителя. Присутствовал на встрече и представитель от городского отдела народного образования, небольшого роста худенький казах. Поскольку народу предполагалось прийти довольно много, а наша главная ДМШ №1 пока ещё не располагала концертным залом, способным вместить всех собравшихся, то решили арендовать зал в одной из общеобразовательных школ города.
Что и говорить, выступление заслуженного детского коллектива прошло на высочайшем уровне, как и следовало ожидать. Высочайшая организованность, дисциплина, профессиональная подготовка - всё было, естественно, выше всяких похвал. Не стану вдаваться в излишние подробности, которых у меня много и не наберётся, скажу только, что успех был колоссальный - и от выступления хора и великая польза от впечатления, что осталось у наших учеников и их родителей.
После концерта, естественно, по долгу гостеприимства для московских гостей был организован небольшой банкет. Щедро посыпались один за другим взаимные хвалебные тосты, закрепляемые поднятием стопочек с известным популярным русским напитком. В пору своей молодости я серьёзно увлекался фотографией. Особенно мне нравились моменты получения окончательного результата, когда на опущенных в ванночку с раствором проявителя листках фотобумаги постепенно один за другим вырисовывались заснятые предметы. Теперь, невольно наблюдая за участниками торжества, я видел, как после каждой очередной рюмочки, всё отчётливее, как детали снимка на фотобумаге, проступали в их поведении доселе мне неизвестные потаённые черты характера, всё отчётливее стало ощущаться, как меняется «диспозиция» за праздничным столом, как постепенно гости и хозяева меняются ролями. Москвичи - «люди особого склада» - крайне избалованы. Ведь, по существу, весь остальной советский народ в поте лица ударным трудом обеспечивал им всевозможные социальные преимущества. Гости, с присущей им столичной самоуверенностью, с твёрдым убеждением в своём безусловном интеллектуальном превосходстве, очень скоро завладели инициативой и взяли руководство торжеством в свои руки, а хозяева, с их провинциальной простотой, радушием, гостеприимством и уважением к гостям, стали походить на бедных родственников. Когда после очередного тоста я снова, в очередной раз, отказался поднять стопку, сославшись на плохое самочувствие, Пётр Васильевич решил блеснуть изрядно затупившейся по причине её длительного и частого употребления остротой: - «Он так много и часто пил за здоровье других, что потерял своё» - произнёс он с усмешкой, обращаясь к присутствующим, как бы приглашая их оценить его остроумие. «Провинцию» слегка покоробило, но не смогла, не посмела она не потрафить столь уважаемому гостю и, поскольку по сценарию здесь участники праздника должны были разразиться смехом, переходящим в громкий и дружный хохот - всё было исполнено со старанием великим. Когда благородное мероприятие достигло апогея, слово взял Георгий Александрович (прости меня, Боже, если я ошибаюсь. Libera nos, Domine! – Избави нас, Господи!). Он сказал несколько комплиментов о казахстанском гостеприимстве и что-то немного о культуре Казахстана (очевидно, в основном, о музыкальной). И не расслышал я: то ли что-то такое неудачное ненароком сорвалось с языка столичного гостя, или же по какой иной причине после его выступления горько зарыдал руководящий товарищ из ГорОНО. Под безутешные причитания плачущего ответственного работника городского аппарата народного образования, потрясённый, буквально шокированный происшедшим, покинул я банкет – молча, по-английски, не прощаясь.