Петер включил телевизор. Услышав музыку, я наугад предположила, что это Чайковский. Петер посмотрел видеотекст, и там было написано, что это и в самом деле Чайковский, балет "Щелкунчик". В коротком тексте говорилось, что Чайковский использовал сказку Гофмана и что в балете утеряно многое из мрачного волшебства сказки Гофмана, действие которой происходит между сном и явью.
Я уж не стала ворчать перед Петером, критикуя Гофмана. Но я считаю, что Чайковский преобразил его сказку, сделав шедевр из нудной и скучной истории о леденцах и марципанах, воплощающих мировое добро, и о мышах, воплощающих мировое зло.