Гнойный омерзительный пар, поднимаясь в верх к каменному потолку,; каплями стекал по старинным цветным витражам. Среди измятых и пожелтевших страниц старых книг, ломаной соломы, разбросанных кореньев, бутылок с зельем и сухих трав сложно было узнать нижнюю королевскую спальню. В центре каменного зала виднелся край грубого чугунного котла, в котором хлюпая и булькая кипело болотно-зелёное ядовитое варево. Для того что бы он полностью поместился в спальне, пришлось разобрать пол и буквально врыть его в землю.
Всё это было сделано в ту же ночь, когда Гнилодуха проснулась от понимания того, что ведьмак сбежал из её тюрьмы, скрывшись в полночной черноте. Ни единой эмоции, ни капли чувства не проявилось на её холодном лице. Хорошо зная о взрывном характере ведьмы, можно догадаться, что это ей дорого стоило. Но как известно месть, это блюдо, которое подают холодным. Поэтому она сберегла в себе сохранившуюся энергию ярости, и стала ещё опаснее, чем раньше. Сознание Гнилодухи словно кислотой разъедала бешеная ясность, чёткое понимание, что Егор перешёл ту грань, где назад уже дороги нет. В адском пламени чёрной души рождался зверь, отнимая самое последнее "человеческое", что оставалось у неё, после того как смерчь растворился в теле.
Гнилодуха стояла, чуть слышно напевая что-то хриплым голосом. Это была не просто мелодия, а старинный наговор, который когда-то очень давно пели пастухи, уводя свои стада. Много тысячелетий назад это была светлая как фата невесты песня. И она бы осталась такой, если бы первые ведьмы-отступницы не забрали её себе. Они почти не изменили мотив, а вот строчки старой поэзии.. Никогда ещё стих или легенда не вселяли в слушающих столько страха. Каждая буквы чёрных слов была насквозь пропитана ядом древнего ужаса, спящего до поры в глубине нижнего мира. Длинным железным прутом она перемешивала, то что готовилось в котле, сбрасывая туда травы, смолу, камни и прочие ингредиенты страшного зелья.
Хотя все тайные службы, уже давно сообщили королю о побеге самого опасного арестанта, Вигот Великий до сих пор не смог сообщить об этом своей жене. И сейчас он стоял на пороге её опочивальни, не решаясь войти без стука. Стараясь сохранять привычную суровость, он для создания иллюзии внешней непоколебимости ещё сильнее нахмурил брови и бесцеремонно постучал. Стук вышел "по-хозяйски" грубым, но не потому что грозный король перестал испытывать страх перед своей юной супругой, а лишь из-за того, что не умел по-другому. Дерзость, содержащаяся в этом звуке удара кулака о дверь на толику времени возвратила Виготу былую уверенность в себе. Этот маленький поступок стареющего самодержца подобно глотку из горного источника быстро наполнил его энергией. Седеющий деспот, выпрямил спину, толкнув шершавой рукой кованую дверь, но так и не смог переступить порог. Картина, открывшаяся его взору, чуть было не толкнула короля к необузданному желанию немедленно схватить ведьму и отрубить ей голову. Однако жестокая холодная красота, о которую невозможно было согреться остановила яростную мысль. И влекомые за ней последующие помыслы и идеи как волны разбились о каменную глыбу слепой страсти, которую угрюмый Вигот испытывал к своей королеве. Но эти чувства нельзя было назвать Любовью.
Ответный немедленный моральный удар не заставил себя ждать. Не отрываясь от страшной кухни, ведьма повернула свою голову в сторону короля, стоящего в проёме двери. И этого мимолётного в скользь брошенного взгляда, хватило чтобы вновь связать железную волю Вигота Каменного в тугой узел, где жёстко переплелись власть, страх, насилие, боль и ложь. Обвиваясь вокруг всех этих пороков будто змеи, вверх уходили красные нити прикреплённые к пальцам кукловода. Единственное, что потупив взгляд смог выдавить из себя монарх, сорвавшимся от волнения голосом была фраза - "Он сбежал." - "Мой милый Вигот" - Гнилодуха выпустила из рук железный шест и, хищно улыбаясь, девичьей походкой подошла к мужу. "Твоя тюрьма стала проходным двором?" Улыбка ведьмы стала шире. Она посмотрела королю в глаза и тому показалось, что в какой-то момент искреннее и женское пробилось через непроходимые дебри мрака и вот уже на него смотрит не обожженная временем ведьма, а необычайно умная, владеющая древними секретами красивая женщина. Женщина, которую он мог бы даже полюбить. Возможно это был последний прорыв остатков чистоты, которые таились в самых укромных закоулках её души, а сейчас безнадёжно, отчаянно покончили с собой выбросившись из её чёрных уст. Именно в этот момент она произнесла по-настоящему правильные слова. Но даже они, находясь во власти чёрных намерений были сказаны лишь для того, что б в конечном итоге привести за собой нечистую силу. Не отводя глаз Гнилодуха произнесла: "Если ты не можешь остановить бешеный поток неконтролируемого движения - возглавь его!" Непонимание повисло в воздухе. Перед Виготом снова предстала Гнилодуха такой, какой он хотел её видеть - дьявольски красивой. "Если сбежал один, зачем держать под замком остальных? Освободи тех, кому нечего терять, лишённых сострадания головорезов, кровожадных убийц, сумасшедших сорвиголов, пусть клянутся и присягают тебе на верность, Вигот Милостливый". Последние слова Гнилодуха произнесла нараспев нарочито торжественно. Девятнадцатилетняя красавица обнажила стройный ряд белых зубов. -"А потом, пусть докажут свою верность служения короне. Передай всем, что их королева будет ждать своих помилованных героев сегодня после ужина.» - ведьма остановила свой взгляд на лице короля глядя в одну точку, а потом медленно добавила- «Я придам их внешности черты, которые в них никто не замечал, те что они даже предствавить себе не могли..» Гнилодуха обвила руками шею правителя, и тот усмехнулся себе в усы.
Отобранные у крестьян вилы, косы и топоры были сняты с черенков и остро наточены. Поверх них были навалены мечи, секиры, кольчуги и шлемы. Все виды оружия. Отражая на себе заходящее солнце, оно поблёскивая, привлекала внимание грубых неотёсанных преступников, стоящих сейчас у входа в покои её величества.
Наступил миг, когда общая деградация былого величия древних королей достигла точки невозврата. Как явление с неоспоримыми доказательствами свершилось это именно сейчас. Когда разбойники, убийцы и палачи на правах званых гостей с оружием в руках заполнили спальню жены Вигота Великого, обступив огромный чан с болотно-зелёным варевом. Королева принимала их в лёгком платье, искусно подчеркивающим её безупречную фигуру и холодную красоту. Собравшиеся не могли оторвать от неё глаз. Их не смущали подкрадывающиеся сомнения, что природа, того что им предстоит совершить, противоречит человеческой сущности. Сколько исковерканных душ, сколько черновых грехов числилось на хех, кто сейчас окружил собой жуткое снадобье.. Бессловесное понимание и симпатия, не заставив себя ждать как искры мгновенно возникли между преступниками и ведьмой. Гнилодуха медленно поманила пальцем огромного детину, стоящего у котла на противоположной стороне. В это время ноготь на нежной руке молодой девушки начал расти, превращаясь в чёрный кривой старческий коготь. Старый мясник, не выпуская из рук оружия шагнул в бурлящий источник смрадного зловония, скрывшись в нём с головой. Через несколько мгновений сила магического заклятия в буквальном смысле выплеснула смельчака на прежнее место. Ведьме и прочим собравшимся предстало грозное человекообразное чудовище. Тот, кто глядел сейчас на девушку чёрными зрачками, был чуть не в два раза выше себя прежнего. С мускулистого тела стекали остатки зелёной жижи. Самое свирепое изменение произошедшее в человеке заставило Гнилодуху засмеяться, подняв свою голову вверх - от локтя вниз у преступника с одной стороны свисал шипастый кистень, а с другой блестела коса. Существо призывно зарычало. Ведьма ухмыляясь, сделала приглашающие пассы руками и оставшиеся головорезы без толики сомнений с криками прыгнули в гигантский чугунный котёл. Много лет спустя говорили, что в тот вечер смех ведьмы был слышен за тысячи вёрст от замка.
Спустя несколько часов тишину сумерек разорвал яростный крик нелюдей, лишь отдалённо теперь напоминающих, что когда-то каждый из них был человеком. Стальные мускулы пропитанные ядовитой энергией не знали усталости и боли. Каменными лбами они на бегу ломали деревья. Их чёрные глазницы без зрачков видели ночью ещё лучше, чем при свете солнца. Выдирая из под ног комья земли и оставляя после себя вытоптанную траву, раздирая ночной воздух неслись они, влекомые единственной мыслью, идеей превратившейся в манию - во что бы то ни стало лишить жизни ведьмака имя которому Егор.