Старательно звучат флейты второклассников, выплескиваясь напевными мелодиями из окон поселковой музыкальной школы. Без фальши и сбоев солируют ученики, старательно следуя нотной канве. Звонкие композиции, льющиеся со сцены, ласково обнимают приглашенных родителей и наполняют их души гордостью за своих детей.
Среди юных исполнителей хрупкого телосложения выделяется крупный, упитанный парнишка. Он стоит за спинами своих одноклассников, возвышаясь на целую голову. Юный музыкант отрешенно исполняет свою партию, расцвечивая привычные композиции виртуозными включениями. Присутствующим видна его всклокоченная огненная шевелюра, ворот темной рубашки и кокетливая бабочка в горошек, съехавшая на бок. Вид нелепого подростка вызывает легкое недоумение и снисходительные улыбки гостей.
Перед окончанием приветственного концерта, педагог курса предлагает послушать авторскую зарисовку ученика Захара. Название «Сюрприз» соответствует праздничному настроению приглашенных. Дети освобождают подиум для нескладного флейтиста с яркой бабочкой, окружив трепетной стайкой рояль учителя.
Под сдержанный аккомпанемент черно-белых клавиш выразительно зазвенела флейта Захара. Чарующее сопрано нечаянно освежило слушателей ласковым дуновением весеннего ветра. Ему вторили звонкая капель и соло синички-тиньковки, включившие в композицию волшебное многоголосье. Магия музыкального слога усилилась ритмами разудалой масленицы и робкой свежестью набухших почек. «Сюрприз» Захара походил на чувственную исповедь, сотканную из откровения, признания и нежности.
Это была песнь-посвящение кареглазой однокласснице. Вслушиваясь в музыкальные фразы, покрасневшая девчушка заново пережила щемящий восторг от прыжка с тарзанки в озерную свежесть. Чудесное звучание флейты вытянуло на поверхность весеннего дня призрачность чуда, расцвеченного улыбкой ангельского таланта.
Гости праздничного концерта аплодировали стоя. Школе, педагогу, удавшемуся действу, флейтовым наигрышам, самородку Захару.
- « -
Прошли годы. На смену чувствительной флейте и рациональному фортепьяно пришла зависимость от пульсирующих ритмов. Ритм в себе, ритм в сердце стали своеобразным эликсиром жизни Захара. Плотность игры на ударных инструментах, насыщаясь иронией, страстью и скоростью, оголяла творческий нерв и требовала взвода. Колдовская сила ритма, попадая в звуковую коробку сознания, преследовала всюду. Ребро ладони неосознанно рубило по краю обеденного стола, по движущейся ленте эскалатора, по поручню метро, выбивая темп своеобразной агрессии и романтики. Кардиограмма сердечных сокращений требовала эмоций. И они выплеснулись в премьерном выступлении созданного квартета.
- « -
Яркие афиши созвали полный зал. При первых аккордах соло-гитары, нерв публики обнажился, слившись с гармонией модного хардкора. При дробной поддержке барабанов, звуки бас-гитары насквозь пробили человеческие сердца желанным напряжением и совместили его с ощущением переполненного счастья. Нутро публики, благодаря сольным вставкам, переключилось на желанную систему диссонанса.
Неожиданно мощный хаос звуков угас. Аудитория утонула во тьме. Хрипло отзвучала строка авторской песни:
«Знаешь ли ты, как страх пробуждает забытую дрожь, как….».
Выступление квартета терпело крах. В кромешной тьме зрительного зала послышались недовольные крики. Скрип покидаемых кресел резал слух.
И тогда наступил звездный час барабанщика. Захар, независимый от капризов электроснабжения, выдал такой мощный блюзовый ритм, что зрительный зал онемел.
Правая нога барабанщика безошибочно попадала на педаль большого барабана, отбивая сильные доли.
Левая нога ловко расцвечивала звоном латунных тарелок задумку музыканта.
Левая рука воспроизводила лиричную вибрацию на малых барабанах.
Правая рука создавала каскад шипящих звуков на тарелках-крэш.
Переполненная счастьем музыкальная фантазия, сплетенная из драйва и энергетики исполнителя, перенесла ошеломленный зал в мир лесного раздолья. Туда, где воет ночной хищник в унисон скрипу старого дерева; где уханье филина чередуется с дробным стуком дятла; где трубный рев сохатого перекрывает майский гром.
Когда вспыхнул свет, публика взорвалась аплодисментами. Это была искренняя благодарность за глоток свежего воздуха, за светлую импровизацию, за концерт на ощупь, за авторский сюрприз.
Премьерное выступление продолжилось. Им властно управлял многомерный барабанный ритм, поразивший искушенных зрителей неповторимым, чувственно-окрашенным, собственным ударом.