Богословская Антропология
Бытие как духовное явление.
Бытие сознания.
«Созерцание», как «функция бытия сознания», состоит в оперировании с некоей «информацией», о чём уже упоминалось выше. - «Обработка информации», таким образом, открывает нам «содержание бытия сознания», слагая «сферу гносеологии сознания» или «гносеологический модус сознания».
Гносеология «бытия сознания» - это «владение информацией о реальности», которая, открывает «сознанию» - «сущности всего, что содержится во внешнем мире и в самом сознании». Нет необходимости особо упоминать о том, что ключом к решению проблемы «знания сущности» является ответ на вопрос о «сущности знания»!
Рационализация «бытия сознания», делает иллюзорным его ответ на этот «вопрос», ввергая «сознание» в пустые дискуссии о «познаваемости и непознаваемости бытия», погружая его, то в агностицизм, то в скептицизм; делает ничтожными возможности «сознания» в «познании духа» и в «духовном познании». В то время как без «познания духовного» невозможна никакая полнота в «познании материального», ибо: - «не существует материи без духа», с того самого «начального момента», когда: - «сотворил Бог небо и землю».
Поэтому, «созерцание», как «власть над информацией» и «владение информацией», является «познанием в общении», которое не может быть «лишаемо своего нравственного основания и основы». Подобное «лишение» делает «общение» - формальным, а «познание» - частичным и иллюзорным, так как «дух стал основой материи, проявляя себя нравственной системой и тканью самой жизни». - Не только жизни «сознания», но и жизни самой «материи», ибо «сознание» призвано к «владению материей» и ему - дарована «власть над материей». И мы можем утверждать, что «повсюду, где есть материя, есть и сознание, пусть и нечеловеческое». Но, «человеческое сознание», в рамках «сознания как такового», призвано к «распространению себя повсюду», к «материальному вездесущию» - «присутствию там, где есть материя». «Тварное человеческое сознание» отличается от «нетварного божественного сознания» лишь тем, что последнее присутствует и там, где нетварность». Но - «общение сознаний позволяет тварному сознанию соприсутствовать нетварности. Не сущностно, но бытийно, по любви Бога к человеку и нетварного сознания к тварному сознанию как таковому!»
В силу этого, христианское предание утверждает, что: - «Сущности всего, что существует становятся познаваемыми, по мере того, как сознание делает своё бытие бытием любви». То есть - «только нравственный уровень и степень бытия сознания, определяет уровень и степень познания сознанием своего бытия» !..
В этом нас убеждает исследование исторического модуса «бытия сознания», наиболее полно открывающегося перед нами в сфере откровенного знания о происхождении «сознания». Вся проблема дискуссионности возникновения «сознания» заключается в том, что - «история бытия сознания не рассматривается наукой в полноте и целостности»; каждое, из существующих в философском знании направлений, рассматривает и объявляет истиной лишь какую-то «часть истории возникновения сознания», отказывая другим «частям» в праве быть истиной.
Библейское откровение, в контексте его христианского понимания, даёт нам «возможность полноты восприятия истории возникновения сознания»! В христианском откровенном знании мы можем увидеть то, что считает истинной идеализм: «вечность сознания», снимающую сам вопрос о его возникновении (субъективный идеализм) и «деление сознания на нетварное (не имеющее начало и конца) и тварное (имеющее начало)», которое исповедует объективный идеализм; и ту истину, которой держится современный материализм: «тварное сознание возникает как результат развития свойства отражения на уровне духовных форм движения материи, проявляющихся в психических и социальных движениях материи, и то, что - «главным фактором перехода от животной психики к психике человека служит совместное деятельное общение сознаний по преобразованию окружающей природы, через религию и экономику, культ и культуру, технологии и политику, с помощью мыслей и чувств, веры и знаний, орудий труда и предметов труда». - Это «путь», ведущий от психики к той пневматике, которая скрывается в глубинах психики и рождается в ней, являясь неоспоримым историческим свидетельством возникновения «тварного сознания», как процесса «движения духа и материи навстречу друг другу».
До тех пор, пока мы будем дискутировать о вечности «духа» или «материи», не подразделяя понятие о «духе» на «тварное» и «нетварное», понятие о «материи» на «землю» и «небо», а понятия «душа» и «сознание» на «сушу» и «море», мы не разберёмся в «истории возникновения сознания», продолжая бесплодно дискутировать об определяющем первенстве «бытия» или сознания, «духа» или «материи».