Многие бы не справились с властью над такой женщиной, как она, но он всегда знал, как правильно владеть.
Он был одним из тех, кто обладал невозмутимым спокойствием, тотчас ощущая оцепенение, он сумел долгие годы нести в себе ревность её к миру, порой тоску, часто опьянение.
И такая странность, что подходя к ней, он сначала позволял себе отдаться этой красоте, обезумить, позволял расцвести целому саду в своём сердце, а после — возвращал правление в свои руки.
Он знал, что быть с ней — это всегда грань между эйфорией и безразличием.