ГУМИЛЁВ
«Три недели мытарились,
Что ни ночь, то допрос...
И ни врач, ни нотариус,
Напоследок – матрос.
Он вошёл чёрным парусом,
Уведёт в никуда...
Вон болтается маузер
Поперёк живота.
Революции с гидрою
Толку нянчиться нет,
И работа нехитрая,
Если схвачен поэт.
...Не отвёл ты напраслину,
Будто знал наперёд:
Будет год – руки за спину,
Флотский тоже пойдёт,
И запишут в изменники
Вскорости кого хошь,
И с лихвой современники
Страх узнают и дрожь...
Вроде пулям не кланялись,
Но зато наобум
Распинались и каялись
На голгофах трибун,
И спивались, изверившись,
И не вывез авось,
И стрелялись, и вешались,
А тебе – не пришлось.
Царскосельскому Киплингу
Пофартило сберечь
Офицерскую выправку
И надменную речь.
...Ни болезни, ни старости,
Ни измены себе
Не изведал
и в августе,
В двадцать первом, к стене
Встал, холодной испарины
Не стирая с чела,
От позора избавленный
Петроградской ЧК».
1967
Владимир Корнилов
(«Новый мир», 1988, № 8)