Двое в машине. Это Петров и Боширов. Впервые после интервью у Симоньян они снова вместе. Машина направляется по широким московским проспектам в штаб-квартиру ГРУ.
Боширов за рулём, он сосредоточен.
Петров на сидении рядом с водителем, пытается отвлечь его от тяжелых мыслей: «А ты знаешь, как в Амстердаме называют большую шаурму?»
Боширов: «Как?»
Петров: «Роял шаверма».
Боширов, ухмыляется: «Роял шаверма?», но внезапно раздражается: «Какого чёрта ты всю дорогу пудришь мне мозги всякой ерундой про Амстердам?»
Петров: «Мы просто общаемся». Смотрит на недовольного Боширова и мечтательно добавляет: «Кроме того я бы хотел поселиться в Амстердаме, когда выйду на пенсию. В маленькой уютной квартирке в квартале красных фонарей».
Боширов, скривив лицо: «Поселиться в Амстердаме? Да твоя рожа сейчас больше известна в мире, чем жопа Ким Кардашьян!»
Петров: «Может когда всё успокоится. Я читал, что в современном мире инфоповод живёт не дольше...»
Боширов: «Б**ть, перестань морочить мне голову своими тупыми фактами».
Петров: «Они не мои».
Боширов: «Просто заткнись».
Петров: «Как скажешь».
Пауза, во время которой сконфуженный Петров и недовольный Боширов иногда переглядываются.
Боширов: «Чем нести чепуху, лучше скажи - как думаешь, зачем шеф нас опять вызвал?»
Петров: «Не знаю, может он хочет, чтобы мы дали ещё одно интервью Раша Тудей. Ну знаешь, типа, как Петров и Боширов живут спустя год после всего этого».
Боширов, с презрением: «Ну ты и тупица».
Здание штаб-квартиры ГРУ. Петров и Боширов идут по пустому коридору. Сегодня выходной.
Петров: «Я понимаю твоё недовольство. На твоём месте я бы чувствовал себя точно так же. Но я уже сто раз извинился».
Боширов: «Сегодня я попрошу шефа разделить нашу двойку и подаю рапорт на увольнение. Мы последний раз работаем вместе».
«Что?! — Петров приостанавливает себя и собеседника, теперь он негодует, а Боширов хладнокровно выслушивает: — То есть, ты так и не простил меня? Столько лет безупречной работы вместе и стоило мне допустить одну малюсенькую ошибку, как ты сразу подаешь рапорт».
Боширов: «Это не только поэтому. Но да, твоя тупая идея отлить Новичка, для того чтобы "позаботиться" о своей тёще - была тупая». Снова приходит в движение и увлекает за собой Петрова.
Петров: «Откуда я мог знать, что там уже было отлито. Я рассчитывал, что его хватает с лихвой и можно немного взять».
Боширов: «Я сказал, что это не только поэтому».
Петров: «Какова же главная причина? Я не устраиваю тебя как мужчина?» — подтрунивает.
Боширов: «Это было божественное вмешательство».
Петров: «Что, м**ь твою?» Пара снова на время притормаживает.
Боширов: «Это было божественное вмешательство. То, что мы случайно выпили Новичка, который ты отлил, чтобы крякнуть свою тёщу и остались живы».
Петров: «Да, даже Скрипаль остался жив. Ты о чём говоришь? У него тогда, что тоже было божественное вмешательство? Я скажу тебе вот что: пока Новичок дошёл до наших рук, его столько раз бодяжили, что яд уже был не смертельный».
Боширов: «Нет, мой друг, у меня на этот счёт своё мнение. Мы работаем в последний раз».
Петров, подходя к двери: «После договорим».
Заходят в кабинет шефа.
Шеф сидит в кресле и сурово смотрит в монитор. На просматриваемом им видео много и громко матерятся по русски и по английски с сильным русским акцентом. Слышны какие-то мерзкие визги и хохот. Шеф отрывается от просмотра лишь, чтобы быстро кивнуть Боширову и Петрову. Те подходят, становятся позади него и тоже уставляются в монитор.
На видео Центральный парк Нью-Йорка, тот самый легендарный "Сентрал-парк", где на одной из скамеек резвятся друг с другом чернокожие проститутки. Узнаваемый голос за кадром: «Привет это Навальный! Сегодня у нас необычное расследование». Камера дёргается будто в руках сильно пьяного человека. Глумливый женский голос из-за кадра: «Я бы сказала писсследование!» Камера разворачивается и выхватывает женщину в ярком платье, похожую на Любовь Соболь, которая сразу начинает закрываться руками: «Не снимай меня, Лёша!» Камера разворачивается обратно на скамейку. Крупным планом показывается прикреплённая к ней табличка, на которой по английски написано: "Андрей Костин, не забывай, мы с тобой одной крови. Я люблю тебя, Наиля". Снова слышится знакомый всем пользователям Ютуба мужской голос: «Гёрлз ду вот ви эгриид! Гёрлз ду пи-пи! Пи-пи!» Вульгарно одетые проститутки залезают на скамейку с ногами, задирают свои мини-юбки и начинают обильно мочиться на неё сверху.
Петров и Боширов: «О Боже...», «Какая мерзость!»
Шеф не отрывает своего бесстрастного взгляда от монитора.
Боширов: «Как это к вам попало?»
Шеф: «Наши хакеры нашли на серверах Демпартии США. Похоже снимали для отчёта».
Петров: «Такое нельзя стерпеть. Если на то пошло, то этот позор надо смыть даже их кровью».
Шеф: «Вот вы и поедете смыть позор. Только не кровью, а мылом и порошком. Тряпки, щётки тоже получите».
Петров и Боширов: «Нооо...»
Шеф: «Никаких но. Это приказ. Тем более вы у нас в долгу за прошлый провал. Так что будете отмывать не только скамейку, но и свою репутацию».
Возражать было невозможно и Петров, смирившись, спросил: «Какая будет легенда?»
Шеф, впервые его лицо трогает едва заметная улыбка: «Легенда у вас уже есть: "двое модников в узеньких брючках"».
Чернокожая проститутка на видео разворачивается задом и раскорячившись на скамейке начинает на неё испражняться.
Все трое ГРУшников резко отворачиваются от монитора: «ФУУУ!»
Аэропорт имени Джона Кеннеди, Нью-Йорк.
Строгий таможенник: «Какая цель вашего визита в США?»
Широко по-дурацки улыбающийся Петров: «Посещение Нью-Йоркского гей-парада!»
Таможенник доброжелательным официальным тоном: «Добро пожаловать, гайз!»
Совсем раннее утро. Петров и Боширов, нелепо одетые в футболки и шорты, идут с полными пластиковыми пакетами по ещё безлюдному Сентрал-парку. В пакетах - разнообразные моющие средства, всякие щётки, губки и куча тряпок.
Петров: «То есть, ты решил стать бомжом?»
Боширов: «Не бомжом. Я буду путешествовать по миру, разговаривать с людьми и учиться у них истине».
Петров: «Это и называется бомжевать».
Боширов: «Как тебе будет угодно».
Петров: «Что тебе мешает сейчас разговаривать с людьми и учиться у них истине?»
Боширов: «Сложно учиться у людей истине, если тебе приходится их убивать».
Петров: «А мои истины, я так понимаю, на тебя не действуют?»
Боширов: «Ты тупица, который даже не смог отравить свою тёщу».
Петров: «Ты теперь мне это будешь вечно напоминать?»
Подходят к скамейке. Она в ужасном состоянии: вся зассана и засрана.
Они, не проронив ни слова, достают из пакетов принесённые средства и инструменты, и начинают молча её отмывать.
Когда всё закончено Петров прерывает молчание: «Знаешь, я, кажется, понял тебя. Ты просто устал от всего этого говна, которым мы занимаемся. А ведь, по сути, мы не имеем никакой благодарности. В случае же провала от нас отказываются или пускают в расход. Люди видят только наши неудачи, но наш успех остается в тени. Но ведь я в такой же ситуации и не убегаю. Потому что между нами есть разница. Ты живёшь для себя. Ты и в ГРУ-то пошел для себя. А я живу для страны».
Боширов: «Просто собирай всё обратно в эти грёбаные пакеты и пошли есть шаурму».
Двое героев, ненадолго задержавшись возле отмытой ими только что скамейки и удовлетворившись результатом, уходят вместе, каждый к своему будущему, под музыкальную композицию "Surf Rider" ансамбля The Lively Ones.