Тайны черного спелеолога полн. , ред

ТАЙНЫ ЧЁРНОГО СПЕЛЕОЛОГА
Алексей Овчинников

О кораблекрушениях, чёрном спелеологе, рыбах разных механизмах, древних тайнах и прочих интересностях, которые происходят с мальчишками в середине июля


Охотник Рафис сидел на берегу озера молодости и с удовольствием потягивал свежезаваренный чай. Время было обеденное, но есть не хотелось. Жара – плюс сорок пять градусов по Цельсию. Давненько такой не было. Он прошёл свой любимый трёхдневный трек по охотничьей тропе и, разжившись разной дичью, возвращался домой. Оставалось недалеко, но июльское солнце утомило. Короткий привал у подножия древней горы Бэрэнгэтау с чаем и бутербродом быстро восстановит силы. Сосновый лес, голубое озеро, водопад Остиумля, ещё известный как водопад-невидимка, и скалистый берег в оправе быстротечной башкирской речки. Не все знают про этот чудесный уголок. Когда ты здесь, то чувствуешь, насколько щедра природа к человеку.

У водопада задрожали ветви деревьев. Послышались всплески воды и обеспокоенный гомон птиц. Не выпуская чай и бутерброд из рук, Рафис лениво встал и пошёл посмотреть, кто шумит в лесу в сиесту. Может, лось пришёл напиться? А может, и медведь принял прохладный душ?

В зелёном мареве листвы и хвои мелькнул хвостик белки – хозяйки лесных угодий.

– Привет, красавица! Не жарко тебе в шубке твоей? – невольно улыбаясь, вполголоса сказал Рафис.

Зверёк, словно услышав охотника, насмешливо выглянул меж лап дерева. Это была большая сибирская белка с пушистым хвостом и кисточками на ушах. Немного посидев на раскачивающейся ветке, будто ожидая дальнейшей беседы, она поскакала заниматься ведомыми ей одной беличьими делами. Серо-рыжий хвостик мелькнул тут, там, бельчонок подлетел к одной из скал прямо у подножия ревущего потока водопада, прыгнул на неё и пропал. Рафис очень удивился и напряг своё зрение. В ту же минуту белка как ни в чём не бывало выпрыгнула из скалы. Игнорируя охотничью осторожность и не замечая ничего вокруг, Рафис приблизился к водопаду. Только подойдя вплотную, он заметил узкую трещину, разделявшую каменную стену на две части. Воздух у разлома дрожал. Так бывает, когда встречаются тёплые и холодные потоки воздуха.

«Вот так чудное место! – подумал охотник. – Сто раз тут был, а разлома этого не видел».

На глазах удивлённого охотника щель уменьшалась, пока не превратилась в узкую полоску, а потом исчезла вовсе. Рафис провёл по скале рукой. Место разлома растворилось.

Позади раздался треск веток и шаги. Рафис развернулся. На опушке у водопада стояло трое мальчишек лет двенадцати-тринадцати. Оборванные и чумазые, в строительных касках и кирзовых сапогах, с шахтёрским фонариком и ржавой железкой в руках, отдалённо напоминающей меч. Двое ребят помладше поддерживали с двух сторон третьего, который поджимал повреждённую ногу. Осунувшиеся, усталые, но почему-то счастливые, они внимательно рассматривали охотника, как смотрят на диковинного зверя.

– Как ты думаешь, он живой? – спросил один из мальчишек.

– Думаю, призраки бутерброды не едят, – ответил самый высокий. – Скорее, псих какой-то.

Высоко в небе несколько раз прокричал канюк, восхищаясь красотой родного края. Жара спадала.

– Айрат? Что тут происходит? – спросил охотник Рафис, узнав одного из мальчишек из своей деревни.

– Дядя Рафис! – обрадованно воскликнул Айрат. – Ты не поверишь…




Глава 1. Матрасники

Матрасники – это туристы, которые ходят на летний сплав раз в год или раз в жизни. Берут с собой кучу очень «нужных» в походе вещей, в том числе туфли, трёхлитровую банку с компотом, консервы с ананасом, кресла, влажную туалетную бумагу, матрасы, подушки. Как правило, не могут самостоятельно поставить палатку, разжечь костёр, собрать лодку, упаковать рюкзак, плыть ровно. Постоянно попадают во всякие неприятности, в которые сложно попасть опытному путешественнику: теряют посуду, вёсла, снаряжение, инструмент и всё, что можно потерять; дырявят плавсредства и (или) переворачиваются на воде и мочат одежду, телефоны, продукты и всё, что можно намочить; встречаются со свирепыми дикими животными и ядовитыми змеями, портят одежду при сушке на костре, заблуждаются в лесу и часто не доходят самостоятельно до конца маршрута. Попавшие под дождь матрасники могут умереть от голода и холода, если им не помогут другие туристы.

Из собственного опыта


Одним жарким июльским днём по горной речке Башкирии плыла резиновая двухместная лодка. В лодке сидели трое ребят. Самому старшему, Косте, было четырнадцать лет. Двум другим – Вите и Айрату – по двенадцать. Ребята познакомились и подружились этой зимой, когда катались на расположенном неподалёку горнолыжном центре. С тех пор они постоянно переписывались. И вот летние каникулы они проводили снова вместе. Уфимец Костя уговорил родителей отправить его в деревню к другу Айрату. Витя, который жил в Саратове, приехал на отдых со своей мамой. В прошлый раз ей так понравилась природа Южного Урала, что она ни минуты не сомневалась в необходимости повторной поездки.

Несмотря на окончание горнолыжного сезона, местные отели летом не пустуют. Здесь останавливаются любители альпинизма, спелеологии, верховой езды, да и просто желающие насладиться горным воздухом, побродить по лесам и пособирать ягоды, искупаться и порыбачить и, конечно же, сплавиться по реке. Сплав в Башкирии – особое удовольствие. Здесь большое количество берущих начало в Уральских горах речек. Они разбегаются по бескрайним просторам Башкирских степей. Сплавляются по Белой, Лемезе, Симу, Юрюзани, Уфимке, Зилиму, Инзеру, Деме, Айю, Сакмаре, Ику и другим красавицам. Каждая река по-своему чудесна, но объединяет их то, что они являются уютным местом для семейного отдыха. Здесь нет таких порогов, как на сибирских реках Сумульте или Катуни. Но весной на Зилиме, Инзере, Лемезе и Сакмаре есть несколько мест с третьей категорией сложности. Они привлекают к себе профессиональных спортсменов и опытных туристов. На сплав в Башкирии съезжаются люди со всей России. А для живущих здесь это стало излюбленным времяпрепровождением отпусков и выходных дней.

Вот и наши мальчишки не могли пройти мимо возможности такого замечательного путешествия. Благо речка рядом – только руку протяни. Дядя Рашит с утра погрузил их нехитрую поклажу в свой внедорожник УАЗ «Хантер» и забросил ребят на пятнадцать километров вверх по реке. Расстояние небольшое. Даже если совсем не грести вёслами, а плыть по течению, к вечеру гарантированно возвратишься в посёлок.

На ребятах были новенькие антиэнцефалитные костюмы цвета хаки, кепки, хэбэшные перчатки и мочилки – лёгкие кеды, в которых можно было смело ходить по воде, не боясь острых камней.

После героических сборов лодки, чуть не закончившихся поломкой насоса, судно, названное «Каракатицей», было спущено на воду, и приключение началось. Витя придумал играть в пиратов. Каждый придумал себе кличку. Костя – капитан Кракен. Витя – юнга Речной волк. Айрат – боцман Каменный кулак. Новоиспечённые пираты начали рейд по окрестностям в поисках «торговых судов». Когда по реке проплывал плот с туристами, их «Каракатица» с криками и гиканьем брала несчастных на абордаж. Пираты требовали у проплывающих конфет или печенек. Получив контрибуцию, отцеплялись. Ещё ребята высаживались на берег и зарывали в песке пиратские клады, оставляя путаные и понятные им одним знаки.

Стоял будний день, и туристов проплывало очень мало. К обеду игра сошла на нет в связи с отсутствием жертв на горизонте. Выбрав красивую полянку, они причалили к берегу. Это была туристическая стоянка, которая содержалась в чистоте и порядке. Здесь были самодельные стол со скамейками и навес от дождя. Место располагалось на возвышенности, окружённой стеной величественных сосен. Ребята разложили сушиться на столе промокшие во время игры в пиратов бутерброды и пили из баллона деревенское молоко. Айрат с утра предложил привязать баллон с молоком к лодке так, чтобы он плавал в воде. Молоко было приятно прохладным.

– Я здесь на покосе был. Вон там – водопад-невидимка, – сказал Айрат, указывая на место, где в реку впадал родничок.

– Водопад-невидимка был на реке Белой. Но после строительства водохранилища он утерян, – блеснул познаниями Костя.

Айрат в ответ пожал плечами. Он не был на Белой.

– Пойдём, посмотрим, – предложил Витя Косте.

– Я здесь останусь, порыбачу, – сказал Айрат.

Мальчишки спустились с пригорка и дошли до родника. Вода в нём была очень холодная. Истока с реки видно не было. Вокруг – густой лес и горы. Вдоль ручья шла тропинка, и ребята отправились по ней. Углубившись в лес, они вышли к озеру, из которого и брал начало родник. Озеро было зелёно-голубым. От него веяло прохладой.

– Это же озеро молодости! – воскликнул Костя. – Кто в нём искупается, будет вечно молодым.

– Прям станешь молодой? – удивился Витя.

– Ну, тебе это не грозит, – усмехнулся Костя.

Озерцо было маленькое, шириной метров пять, но глубокое – дна видно не было. Поперёк лежало подсечённое молнией дерево. Витя залез на эту корягу и бросил в воду камень. Камень булькнул и, плавно раскачиваясь, пошёл вниз. Омут поглотил его, так и не показав мальчишкам дна. Витя слез с дерева и прислушался. Был слышен гул воды. Неужто Айрат был прав насчёт водопада?

Костя обошёл Витю сзади, намереваясь шутя столкнуть друга в озеро. Он затаил дыхание, напрягся и радостно прыгнул другу на спину.

– Костя, ты слышишь? – спросил Витя и резко двинулся на шум воды.

Костя, не успев сориентироваться, пролетел мимо Витьки. За доли секунды его лицо преобразилось из счастливого в удивлённое, а затем в испуганное. Под конец, когда он уже влетал в воду, оно приобрело несчастные черты. Витя обернулся на, барахтающегося в воде, Костю и радостно забегал по берегу. «Ух ты! Молодец!» – выкрикивал он. Костя отфыркивался и поспешно грёб к берегу. Он вскарабкался и встал на солнце, постукивая зубами.

– Х-хо-лод-на-я, – выдавил он, наконец. – Градуса т-три или четыре.

– Ну, ты даёшь! Ты зачем прыгнул? – восхищённо спросил Витя.

– Чтоб м-молодым остаться, – досадливо буркнул Костя.

– А одежду почему не снял?

– Чтобы наверняка, – по его интонации можно было понять, как сильно он расстроился.

Но Костик не сдавался, ещё тайно надеясь превратить свою глупость в преимущество.

– Смотри, ещё одна тропинка! Пойдём, посмотрим? Вдруг там и правда водопад? – предложил Витя, когда Костя стянул с себя мокрую одежду и перестал стучать зубами.

Тропинка петляла вдоль ручья, впадавшего в озеро. И действительно, пройдя несколько метров по ней, ребята вышли к водопаду. Он был метров семь высотой и срывался с огромного уступа у подножия горы. Вода, переливаясь и искрясь на солнце, с шумом разбивалась о камни. У мальчишек перехватило дыхание. Витя залез под струи летящей воды и радостно закружился в потоке. Он поднял руки вверх и набрал полный рот. Костя присоединился к нему, и уже через некоторое время мальчишки промокли до нитки.

На обратном пути они уже оба искупались в озере молодости и, напевая весёлые песенки, которые часто придумывал Костя, бодрые, возвращались в лагерь. Песни Костя придумывал несерьёзные. Он рифмовал их, не заботясь о фактах или деталях. Вот и сейчас друзья затянули песню, которую можно по-разному критиковать, но кричать было приятно:

Джигиты скачут на конях,
Джигиты пьют кумыс в степях,
Их сабли востры, их кони быстры,
А их матур кызы несравненной красоты.

Я хочу быть джигитом, оседлав коня,
Проскакать по чисту полю, топча копытом ковыля.
А я поставлю юрту, стану пасти коней.
Пусть все завидуют мне: я дитя степей.

И напасу такой табун, что буду я Батыр-ханом.
Здесь все друзья, здесь мой аул, врага я бью ятаганом.
Стану мудрым и весёлым, как Габдулла Тукай,
Чтоб меня пригласили на Всемирный Курултай.

Я ходил по степи два дня подряд,
Я попробовал кизил, казылык и учпочмак.
Устал я ходить, и захотелось сильно пить,
Но потерялся, где я был, и решил спросить

У почтенного старца с кружкой кумыса в руке.
Улыбаясь, он поглаживал кривую саблю на боке,
Он протянул мне питьё и кликнул коня.
То, что это был джигит, тут же понял я,
Ведь джигиты не устают, они скачут на конях,
И враги толпой бегут, завидев блеск ихних блях.

«Я быть джигитом хочу», – сказал джигиту я.
А он усмехнулся в усы, вскочил на коня
И пришпорил коня и крикнул: «Хэй! Салават!»
И ускакал за горизонт. Славься, джигитный народ!

Наши луки метки, стреляем прямо на скаку.
Наши стрелы легки – занозы в попе врагу.
Джигиты – короли в степях!
Джигиты неуловимы на конях!
Джигиты – рыцари Башкирии!
Джигиты – храбрее в мире не найти!
Джигиты там, где пляски и халва.
Джигиты – сабантуй для всех!

Ребята издалека увидели Айрата, стоявшего на перекате посреди реки. Он тоже издалека увидел и услышал друзей, потому что Костя настаивал, что последний куплет нужно кричать во всё горло. Айрат покачал головой и приложил указательный палец к губам. Он выводил сложные зигзаги своей трёхколенной бамбуковой удочкой. Мальчик то подтягивал на себя длинную леску, то крутил удилищем над головой, то резко подсекал. Его взор был устремлён вниз по течению. Вот он прищурился, напрягся и резко кивнул хвостиком удочки. Конец лески затрепыхался. Айрат смотал леску и снял добычу с крючка.

Это была очень красивая рыбка золотисто-синего цвета, с красными плавниками и радужными полосками по всему телу. Широкий верхний плавник высился в виде короны.

– Ух ты! Золотая рыбка! – воскликнул Витя.

Костя хмурился и озадаченно чесал затылок. Он явно не знал, кто это.

– Вы, что, никогда хариуса не видели? – усмехнулся Айрат. – Нашли водопад?

– Да! Там вообще классно! Прямо как в фильмах про индейцев!

– Здесь недалеко ещё заброшка есть, – Айрат махнул рукой в сторону гор. Там, меж острых вершин сосен, в мареве дня подрагивал остов вышки старой шахты. – И самолёт упавший. Только я его не видел. Его сложно найти.

Айрат поднял из воды силок и опустил в него хариуса. На дне уже шевелилось с полдюжины таких же чудесных рыб. Витя с Костей мгновенно переключились с водопадов и заброшенных самолётов. Их обуяла рыбачья зависть.

– Айрат, дай попробовать, – взмолился Витька.

– Держи! – Айрат протянул ему удочку.

– На что ловишь? – со знанием дела влез между ребятами Костя и подхватил маленький крючок.

– На беличий пух, – ответил Айрат. Крючок выглядел настоящим произведением искусства. На него с ювелирной точностью была намотана разноцветная шерсть, так что на свету он походил на экзотическую мушку.

Витька посмотрел на крючок с восхищением. Он осторожно взял чудесную удочку.

– Отпускай крючок по течению. Как увидишь, что хариус голову поднял над водой и в рот к нему мушка заплыла, подсекай!

– Без проблем! Щас я его! – сказал Витя, вовлекаясь в процесс.

Солнце стояло в зените. Здесь, на перекате, их не накрывало тенью гор, утопавших в зелени хвойных лесов. Река весело журчала с камня на камень и отражала сверкающее небо в тысячи зеркальных осколков мозаики волн. Тело приятно холодил ветерок. Дышалось легко и глубоко.

Крючок отплыл на несколько метров вниз по течению и пропал из виду. Сколько Витька ни щурился, кроме бликов, на воде он ничего не разглядел. Через некоторое время его глаза заслезились, и заиграли радужные зайчики. Айрат, стоявший чуть позади Вити, начал нервно переступать с ноги на ногу.

– Смотри, смотри! Вон они. Чуть левее, куда ты ведёшь! Поиграй чуть-чуть. Подпусти ниже, – зашептал Айрат. – Подсекай! Что же ты?!

Витя водил удилищем вслепую. Он чувствовал себя как болванчик при игре в «роботы». Айрат подскочил к Вите и легонько дёрнул удочку. Она тут же приобрела приятный вес, и леску повело.

– Вытягивай, – удовлетворённо сказал Айрат.

Витя с горем пополам смотал леску и поднял трофей. Речная красавица была сантиметров двадцать. Она дрыгалась, обдавая ребят брызгами. Айрат спешно подхватил рыбку и осторожно снял её с крючка. Витя был рад улову, но удовлетворённости не было. Он чувствовал себя читером, так как, по сути, рыбу снова поймал Айрат. А обманывать самого себя ему не нравилось. Айрат заметил смятение Вити и постарался сгладить ситуацию.

– Для первого раза очень неплохо. Но, конечно, тут нужен некоторый опыт. Я же всё детство на реке провёл.

– Да, Витька, глядишь, лет в двадцать без помощи поймаешь! – съязвил Костя.

– Сам попробуй, – буркнул Витя и протянул ему удочку.

Костя, который уже оценил свои силы и понял, что блеснуть навыками не удастся, нарочито задумчиво осматривал берег.

– Не. У меня после холодной воды плечо ноет. А тут закидывать нужно ловко, – наконец задумчиво произнёс он. – А что, вон в той заводи наверняка подлещик или окунёк стоит?

– Да. Здесь много разной рыбы, – согласился Айрат. – Мы один раз целый мешок с рыбалки привезли!

– Вот этих-то я и достану, – удовлетворённо закончил Костя. – Айрат, подсоби-ка. Сейчас мы тебе покажем, как у нас ловят.

– И мне сподручней знакомую рыбу удить, – сказал Витя.

Мальчишки побежали к лодке расчехлять свои удочки. Айрат пожал плечами и принялся разбирать удилище. Похваставшись друг перед другом своими карбоновыми орудиями ловли, ребята приготовились к рыбалке. Айрат сел на вёсла, и «Каракатица» отчалила. Когда Костя насадил червя и забросил удочку, его живот выдал недовольное урчание. Мальчишки вспомнили, что они толком не поели.

– Бутерброды! – воскликнул Витя.

«Каракатица» развернулась к берегу. Прошло совсем ничего времени с момента, как они отплыли, но место их стоянки уже оккупировали вороны. Эти чёрные воровки никак не реагировали на крики гребущих изо всех сил ребят. Они с явным удовольствием поглощали забытые бутерброды. Когда мальчишки выскочили на берег и разогнали птиц, на столе осталось лишь пара кусочков хлеба и огрызок колбаски.

Прибрав за собой и воронами, грустные мальчишки вернулись к лодке.

– Ну что там? – спросил Костя, который не покидал «Каракатицы» и гипнотизировал поплавок.

– Вот! – сказал Витя, протягивая остатки трапезы.

– Оставь на прикорм, – уверенно сказал Костя. – Не пропадём!

– Витька, действительно, бросай это малькам. Смотри, что покажу! – сказал Айрат.

Он достал из силка одного хариуса, разделал его Костиным ножичком, удалил потроха, натёр солью и протянул кусочек Вите.

– Ешь! – сказал он. – Не бойся! Её можно есть сырой.

Витя недоверчиво откусил. Мясо было нежным и очень вкусным. Его лицо расплылось в улыбке, он одобрительно замычал и показал большой палец: «Во!»

Перекусив, Айрат взялся за вёсла, и ребята подплыли к понравившемуся Косте участку реки. Там они сразу столкнулись с новой проблемой: лодка не хотела стоять на месте. Её постоянно сносило по течению. Костик возмущался, что невозможно удержать поплавок на месте. А когда Айрат правил лодку обратно, он начинал шикать на мальчика. «Всю рыбу распугаешь своими лопатами», – ворчал он. Тогда Айрат подплыл к берегу и привязал лодку к кустам. «Каракатицу» развернуло одним боком к реке. Витя, чья сторона оказалась обращённой к берегу, оказался в крайне невыгодном положении. Его удочка постоянно цеплялась за ветки деревьев и прибрежных кустов. Да и забросить далеко не получалось. Он перешёл на сторону Кости и присел на борт. Лодка накренилась, и через край полилась вода.

– Куда ты прискакал, слон! – возмутился Костик. – Ты нас потопишь!

– Там невозможно ловить. Давай поменяемся местами или будем по очереди рыбачить.

– Я ещё ничего не поймал. А ты тут уже скачешь, как блоха!

– Я же не мешаю. Вот тут, с краю, посижу.

– Связался я с матрасниками!

Перепалка разгоралась, и мальчишки начали теснить друг друга локтями.

– Ай, черви! – возглас Айрата прервал спор рыбаков.

Очередной волной через борт смыло консервную банку с червями. Покачиваясь, она поплыла прочь от лодки.

– Отшвартовываемся! – скомандовал Костя, пытаясь подхватить банку с червями удилищем.

Витя метнулся на свой борт, но зацепился крючком о поплавок Кости. Он дёрнул удилищем в сторону, и на леске повис огромный шматок водорослей. Два поплавка закружились в танце, переплетая леску горе-рыбаков. Повторным рывком Витя чуть не вырвал удочку из рук Кости. Костик потянул на себя, и в итоге обе удочки запутались окончательно.

Айрат тем временем отвязал лодку и устремился за наживкой. Банка с червями доплыла до переката и ускорила движение. Айрат, поднажав на вёсла, поравнялся с ней и перегнулся через борт, чтобы подхватить беглянку. Он не видел, как Витя и Костя встали на ноги и, шатаясь на резиновом дне, попытались ухватить концы болтающейся лески. Их поливала и шлёпала по лицу вырванная со дна тина. Толкаясь и переругиваясь, они стали перебирать руками по удилищам, подтягивая запутавшиеся концы. Увлечённые этим занятием, ребята не заметили, как рукоятки удочек упёрлись в, свесившегося над водой, Айрата. Почувствовав упор, Костик, не оборачиваясь, мотнул удилищем, и удивлённый Айрат полетел в воду. Раздался всплеск. Ребята обернулись.

– Где Айрат? – спросил Витя.

– Не знаю. Может, на берег выпрыгнул?

Из воды показалась голова Айрата. Он взмахнул руками, в одной из которых была банка из-под червей. Сами черви, на радость стоящим на перекате окунькам, дружно шли на дно. Отбросив банку, Айрат поплыл к лодке, пытаясь её догнать.

– Нашёл, когда купаться, – проворчал Витя.

Он вручил свою удочку Косте и бросился к вёслам, развернул лодку и протянул руку Айрату. Лодка снова накренилась на бок. Неуправляемая и ведомая течением, она неслась прямо на валун посредине реки. Костик вскинул удочки и попытался упереться ими в камень. Концы удочек ударились о препятствие, спружинили и, крепко державший их, Костик вверх тормашками полетел за борт. Ничем более не останавливаемая, «Каракатица» налетела на валун и перевернулась. Началась полная неразбериха. Мальчишки по одному выныривали, кричали, ругали друг друга, пытались поймать расплывающиеся вещи и поспеть за набравшей скорость перевёрнутой лодкой. Ближе всех от неё оказался Костик. Он по-тюленьи вскарабкался на днище перевёрнутой шхуны и озадаченно посмотрел на спасённую удочку. В его руке почему-то был спиннинг, а спиннинга ни у кого из ребят не было. Витя и Айрат тоже догнали лодку и, уцепившись за чалки, сопроводили её до конца переката. Здесь ребята перевели дух и с новой силой пустились в дискуссию о навыках рыбной ловли и чьих-то кривых руках. Для пущей убедительности Костик встал в полный рост и аргументировал свой рассказ взмахами спиннинга. Со стороны его пируэты могли сойти за разъяснения принципов забрасывания блесны.

– Эй, ребята! Как рыбалка? – окликнули их с берега. На залитом солнцем песчаном пляже стояли две девушки. Потерпевшее крушение пиратское судно застало их за мытьём посуды.

От неожиданности Костя отпустил фиксатор катушки спиннинга. Блесна полетела в сторону берега. Катушка для лески была старой конструкции. Такую нужно забрасывать со знанием дела: делать правильный замах и придерживать леску, иначе не успевающая за инерцией леска закрутится у рукояти. Что и произошло. На рукоятке в мгновение ока образовалась «борода» – клубок перепутавшейся лески.

– Очень даже ничего. Вот немного хариусов наловили, – Костик уже совсем забыл про разногласия, впихнул запутавшийся спиннинг в руки Вите и расплылся в глуповатой улыбке.

– Подвинься, кавалер, – отплёвываясь, на лодку выполз Айрат. Он был крайне недоволен. В результате инцидента от их и без того скромного скарба остались только вёсла в уключинах, садок с рыбой да вещи в карманах.

Костя, не обращая внимания на язвительное высказывание Айрата, поднял над головой улов.

– Ух ты! Катерина, смотри, какая рыбка! – прикрывая глаза от солнца, восхитилась девушка с длинной чёрной косой.

– Ребята, плывите сюда, – замахала рукой её голубоглазая подружка.

Когда перевёрнутая лодка с «ножным приводом» Вити подгребала к берегу, там собрались уже четыре девчонки. Они улыбались промокшим с ног до головы мальчишкам и с интересом рассматривали свежевыловленных рыб.

– Какие красивые! Смотри, ещё живая.

– Вот бы зажарить и рыбки поесть. Уже неделю на тушёнке.

– Просила ведь Юру поудить. Ничего, черти, кроме своей пещеры, слышать не хотят, – затараторили туристки.

– Мальчишки, а давайте меняться, – предложила девушка с чёрной косой, которую её подруги звали Лида.

– А на что? – с важным видом поинтересовался, стоявший с садком, Костя. Он нашёл в песке оторвавшуюся блесну и сейчас крутил её на пальце, поминутно рискуя по кому-нибудь заехать.

– На сгущёнку.

От этого сладкого слова мальчишки сглотнули. Вите вдруг очень захотелось этого белого молочного тягучего лакомства. Но в Костике совсем не кстати проснулся коммерсант, и он начал набивать себе цену:

– Ну не знаю. Это ж не простая рыба: камбала, там, или селёдка. Такую ещё поймать уметь нужно. Тут сноровка нужна…

Костик запнулся на полуслове, так и не успев описать все сложности ловли нахлыстом. Он ощутил весомые тычки в бока от своих друзей.

– Мы согласны! – в один голос выкрикнули те.

Сделка состоялась. Девчонки сразу бросились чистить рыбу. Они хихикали и напевали песенку о чудесах улыбки из мультфильма «Крошка енот». Мальчики устроились тут же, на лодке. Они по очереди подержали в руках заветную банку. Айрат достал из кармана чудом уцелевший перочинный ножик Кости и шилом проделал в днище дырку.

– Делай вторую сверху, чтобы вытекала равномерно. А то обслюнявите всю банку, – важничал Костя.

Друзья, причмокивая, принялись пить сгущённое молоко.

– А оставайтесь с нами на обед. У нас сегодня борщ и чай с травами. Наш лагерь здесь, недалеко, – предложила Катерина, увидев, как мальчишки с жадностью уплетают сгущёнку.




Глава 2. Спелеологи

Спелеологи – это люди, искренне не понимающие, как можно получать удовольствие в мороз, залезая на гору, надевая на ноги сноуборд, и катиться сквозь сугробы. Они не понимают, в чём прелесть: сплавляться с риском для жизни по бурной реке, преодолевая валуны и волны в человеческий рост. Лишь скалолазы близки им по стилю, но далеки по духу: слишком светло, и нет шкуродёров.

Перефразированный старый анекдот спелеологов


Туристы, а точнее, это были спелеологи, стояли лагерем на поляне возле реки. Это были студенты из Москвы. Их группа приехала с целью составить подробную карту пещер в горе Бэрэнгэтау. В лагере спелеологов полным ходом шла подготовка к вылазке. Лида провела мальчишек мимо палаток, снующих туда-сюда ребят и усадила возле костровища.

– Вот здесь садитесь, покушайте, – сказала она и раздала мальчишкам тарелки с дымящимся борщом.

– Лидусь, кого ты тут притащила? – по-доброму оскалился Юра, рыжий паренёк со смеющимися глазами и замершей в уголке рта ухмылкой.

– Привела нахлебников, – тоже улыбаясь, подхватил басом дородный парень по имени Игорь, который был завхозом в группе.

– Не слушайте их. Это шуточки такие, – сказала Лида мальчишкам, повернулась к рыжему пареньку и, пристально глядя на него, сказала: – Между прочим, Юра, рыба здесь есть. Видимо, кто-то просто ловить не хочет!

– Ой, ой, ой! Завелась Медуза горгона! Ребята! Помогите, пока я не превратился в камень!

Тут и там раздались смешки и остроумные советы Юре убираться, пока жив. Убедившись, что мальчишек больше никто не собирался доставать, Лида тоже пошла собираться в экспедицию.

Айрат кушал так, будто не ел с прошлой зимы. Витя тоже набросился на суп и с удовольствием некоторое время смотрел в тарелку и слушал, как его рот прожёвывает капусту, картошку и тушёнку. Когда Витя оторвался наконец от тарелки, он заметил отсутствие Кости. Его недоеденный суп стоял на пеньке. Витя отставил в сторону пустую тарелку и осмотрелся. Высокий худощавый парень по имени Миша, бывший руководителем группы, скомандовал: «На проверку!» Спелеологи устремились к нему показывать готовность оборудования и страховочных средств. Михаил ходил между ребятами, внимательно осматривал их, дёргал за пряжки и удовлетворённо хмыкал. На студентах были водонепроницаемые комбинезоны, краги, каски, налобные аккумуляторные фонари. С поясов свисали непонятного вида молоточки, крючки, верёвки и ещё много чего интересного. Тут же, в самой гуще ребят, усиленно путался Костя. Он с любопытством трогал экипировку и осыпал студентов глупыми вопросами. Ростом он не уступал им, отчего приводил их в некоторое смущение.

– А это что? Сложно там? А вы сколько тренировались? Если фонарик ударится, не сломается? В пещере очень холодно?

– Лида, забери его обратно! – послышался умоляющий возглас.

– Выдвигаемся, ребята, – скомандовал Миша. – Батареи в фонарях проверьте.

– Михаил, зачем нам провиант? Мы же на пару часов, на разведку, – спросил Игорь.

– Как зачем? Храпишь ты, Игорь, по ночам громко. Мы тебя заведём подальше и с провиантом оставим. Когда обратно уезжать будем, в деревне скажем мужикам, где тебя искать. Небось, с голоду не помрёшь, – выдал Юра.

Студенты дружно рассмеялись.

– Может, ещё карты взять? С чёрным спелеологом перекинетесь, – развил тему парень невысокого роста.

– Типун тебе на язык, дурья башка. В пещеру идём, а он тут кликает, – обиженно проворчал Игорь.

Группа отправилась в сторону горы. Лагерь опустел. К костру вернулся расстроенный Костя. Он подхватил забытый кем-то на пеньке коробок спичек, уселся с миской борща в руках и стал бессмысленно гонять ложкой в супе варёную картошку. По нему было видно, как хочется ему пойти со студентами.

– Ребята, давайте тоже в пещеру сходим? Айрат, ты же знаешь, куда идти? – после непродолжительной паузы предложил он.

– Там спуск сложный. Верёвки и страховка нужна, – ответил Айрат. Он довольно разлёгся в одних трусах на травке и подставил лицо солнцу. Его костюм сушился на рогатине у костра.

– Ну хоть одним глазком посмотрим на вход – и обратно, – настаивал Костя.

– Айрат, действительно, давай прогуляемся. До вечера времени ещё полно, – подхватил Витя, который тоже любил разного рода приключения.

– Хорошо, – сдался Айрат, – но в пещеру не полезем. В прошлом году тут один матрасник полез без оборудования – копчик сломал.

Дорога к пещере шла через лес и оказалась довольно крутой. Уже через несколько минут речка скрылась за сенью листвы берёз и мягких еловых лап. О её существовании напоминал лишь отдалённый гул. Мир наполнился пением птиц, знойным жужжанием мелких насекомых, запахом мха и преградами из тончайших паутинок. Тропинка неуклонно шла вверх, и в некоторых местах приходилось поодиночке карабкаться по скалам, подстраховывая друг друга. Минут через пятнадцать ребята добрались до пункта назначения. В центре маленькой лужайки, огороженной с одной стороны тремя старыми и кривыми соснами, а с другой – отвесной скалой, было широкое отверстие в земле. Из ямы тянуло прохладой. Два каната, крепко привязанные к стоящим рядом деревьям, уходили во тьму проёма. Возле лаза в пещеру лежала пара рюкзаков, шахтёрский фонарь, солнечные очки и бутыль с водой, оставленные, по-видимому, ушедшей на штурм пещеры группой.

Витя и Костя несколько раз обошли дыхало (так называют вертикальный вход) пещеры. Они заглядывали вниз, трогали канаты, и по всему было видно, что их гложет желание спуститься. На десятиметровой глубине замаячил фонарик одного из студентов-спелеологов.

– Глубоко, – выдохнул Витя.

– Ага. Здесь ещё одна есть. Нужно немного назад вернуться. Её с тропинки не видно. Там, у входа, шкуродёр, – сказал Айрат.

– Шкуродёр? Что это?

– Узкое место. Проходить его нужно с большой осторожностью. Иначе застрянешь, как чёрный спелеолог. И конец тебе.

Витька насторожился. Уже второй раз за день он слышал про непонятного чёрного спелеолога. Эта тайна определённо начинала захватывать мальчика.

– Расскажи про чёрного спелеолога.

– Опять потом нажалуетесь взрослым. Будете говорить, что я ерунду выдумываю, – заворчал Айрат.

– Во-первых, мы не жаловались, – сказал Костя.

– А во-вторых, рассказывай давай! Сказал «А» – говори: «Б», – сказал Витя и устроился на изгибе дерева с готовностью слушать. Слушать Витя любил и умел. Редкий, надо сказать, дар. Он впивался глазами в собеседника и, как губка, впитывал каждое его слово. Иногда открывал рот, иногда качал головой, полностью сопереживая рассказчику. Это сильно подкупало, и не рассказать ему что-то было просто невозможно.

– Ладно, – сдался Айрат. – Слушайте. Давным-давно, ещё в советские времена, когда не было ни телефонов, ни телевизоров…

– Как же! Не было телевизоров! – встрял Костя. – До нашей эры, что ли?

– Костя, не перебивай! – одёрнул его Витька.

– …пошла на исследование пещер одна группа спелеологов, – укоризненно посмотрев на Костю, продолжил Айрат. Он нахмурил брови и посмотрел невидящим взором в небо, то ли вспоминая подробности, то ли придумывая их.

Оборудования по сегодняшним меркам никакого. Только верёвки и кирки. Даже фонари не на батарейках, а карбидные были. (Витя согласно закачал головой, узнав знакомое слово). Долго ходила группа по пещере и много интересных открытий сделала. Уходить надо – карбид кончился. Нечего делать, пошли обратно в темноте. А по дороге обратно шкуродёр был. Все прошли, а последний спелеолог застрял. Да так неудачно застрял, что ни слова сказать не может, ни звука издать. Так там и остался. Когда вышли спелеологи из пещеры, увидели, что нет товарища с ними. Конечно, снарядили поисковую операцию. А пещера была запутанная. Так и не нашли его. Не сильно вроде как и искали. И уехали. А спелеолог тот сошёл с ума от страха и одиночества, страшно похудел без еды и воды, выбрался кое-как из шкуродёра, да только найти дорогу обратно не смог. Так, не упокоенный, и ходит дух этого спелеолога по пещерам и ищет товарищей своих, которые бросили его. Чёрным спелеологом его назвали. Кто увидит чёрного спелеолога, тот заблудится в пещере и пути обратного не найдёт. Так мстит он за то, что бросили его.

– Сказочки твои на детский сад рассчитаны, – нарушил воцарившееся после рассказа молчание Костя. – Так, Витя?

– Ага, – история, конечно, произвела на Витю впечатление, но вокруг ярко светило солнце, пели птицы, и совсем не верилось в подземных призраков.

– Я вам её ночью напомню, – хитро улыбнулся Айрат. – Ну что, идём вторую пещеру смотреть?

Костя взял в руки фонарь спелеологов. Он был старый и видавший виды. Тяжёлый аккумулятор в побитом чёрном пластмассовом корпусе был соединён проводом непосредственно с головкой фонаря. Она легко умещалась в ладошке или крепилась на каске. Аккумулятор был экипирован заплечным ремнём. Удобно носить, удобно светить. Мальчик покрутил винт, включая и выключая свет.

– А далеко до той пещеры?

– Минут десять.

– Давайте возьмём фонарь? Посветим в темноте и сразу вернём. Никто даже не заметит.

Витя неодобрительно посмотрел на друга, а Айрат безразлично пожал плечами.

По дороге Костя рассказал, как ходил в детстве в Абхазии в Новоафонскую пещеру. К самым красивым залам можно было добраться на подземном поезде, для которого в скалах прорублен путь. Эти залы огромны. Везде виднеются сталактиты и сталагмиты, от малюсеньких до исполинского роста. Застывшие водопады, голубые озёра, мостики над пропастью – всё подсвечено или покрашено фосфором. К концу рассказа Айрат и Витя искренне завидовали Косте. Мальчишки окончательно переквалифицировались из пиратов в спелеологов. Они грезили поиском тайных пещер, ходов, древних ловушек, открытием невиданной красоты залов и славой первопроходцев. Казалось, дай им только пещеру, и вот оно, не изведанное никем чудо имени Вити, Кости и Айрата, не заставит себя ждать.

Вход в пещеру, которую в дальнейшем могли бы назвать именем Вити, Кости и Айрата, не был оборудован железнодорожным спуском. Он прятался в кустарнике. К нему не было даже тропинки. Только забытые кем-то старые грязные краги – перчатки из твёрдого материала – свидетельствовали о том, что здесь были люди. Лаз был низким. Чтобы пройти сквозь него, пришлось сначала сесть на корточки, а потом и вовсе ползти на карачках. Через несколько метров был грот. Ребята выпрямились в полный рост, привыкая к полумраку. Лицо и руки окутала приятная прохлада. Волосы на голове ещё хранили жар летнего дня, а тело под мокрой от пота курткой покрылось мурашками. У их ног сквозь проём ласково светило солнце. Было достаточно хорошо видно грот в толще горы, уходящий метров на десять вперёд и обрывающийся тупиком сошедшихся с двух сторон каменных выступов.

– Эх, было бы это поближе к посёлку, сделали бы тут штаб! – посетовал Витя.

Стены грота были гладкие, влажные и приятные на ощупь. В его дальнем углу были две ниши. В одной из них под потолком было отверстие шириной в ладонь, сквозь которое когда-то текла вода. В другой был узкий лаз. Где-то боком, а где-то пригнувшись, по нему можно было пройти. Костя осветил фонариком в этот проём и обернулся к Айрату.

– Это и есть твой шкуродёр? – ехидно спросил он.

– Нет. Это узкий проход. Шкуродёр дальше, – бесстрастно ответил Айрат.

Он протиснулся мимо Кости и без видимых усилий, периодически приседая и огибая торчащие камни, преодолел узкую часть лаза. Витя и Костя последовали за ним и оказались в сужающемся тоннеле. Ребята согнулись в три погибели под низким потолком. Здесь было сухо. Глинозёмный пол грота сменился каменной крошкой.

– А что там дальше?

– Там должна быть решётка. А за ней – шкуродёр. Что дальше, я не знаю. Мы не ходили. Я здесь только один раз был, со старым лесником. Проход опасный. Решётка закрыта на замок. Это для того, чтобы в пещеру не лазил кто попало. Ключ у работников заповедника.

Костя посветил вперёд. Ребята отчётливо увидели толстые прутья решётки. По центру виднелась дверца. Она была приоткрыта. Большой амбарный замок лежал тут же. Его ушко было перепилено. Дети вполголоса начали обсуждать план действий.

– Айрат, смотри: открыто!

– Замок тут. Его сломали.

– Точно! Пошлите дальше?

– Пойдём. Останешься тут на всякий случай?

– С какого перепугу? Я тоже хочу.

Мальчишки натянули хлопчатобумажные перчатки для гребли, протиснулись сквозь решётку и поползли на четвереньках. Двигались по одному, соблюдая дистанцию. Первый полз Костя. Он периодически «нащупывал» головой потолок, ойкал и замирал, растирая ушибленную голову. Через некоторое время двигаться на четвереньках стало невозможно, и ребята продолжили путь по-пластунски. Проползя несколько метров вперёд, Костя замер. Слышалось его тяжёлое дыхание.

– Там темно. Впереди ничего не видно. Может, ну его…

– Отойди-ка. Дай я вперёд пойду, – проговорил Айрат.

Пришлось отползти немного назад, чтобы поменяться местами. Костя отдал фонарь Айрату. За Айратом пополз Витя. Когда потолок вплотную приблизился к затылку, Айрат передал фонарь Вите, велел светить и «не лезть пока». Витя повернулся боком и смотрел, как Айрат, будто раздавленная камнем лягушка, возится в проходе. Он погружался всё глубже и глубже. Руки и ноги делали барахтающиеся движения. Мальчик сантиметр за сантиметром продвигался вперёд. Лежать было холодно и неприятно. Витя ещё немного подождал и двинулся за ним. Мелкие камушки шуршали под руками и ногами. Послышалось недовольное ворчание и тихая ругань Кости: он тоже пополз, не желая оставаться один в темноте.

Айрат был более худощав и юрок. Двигался он вперёд без видимых затруднений. Вите же пришлось сосредоточиться на движениях рук и ног. Он старательно выбирал места, за которые можно было зацепиться пальцами и подтягиваться вперёд. Ноги были меньше задействованы, так как влажные кеды скользили по камню. В одной руке он держал фонарь. Аккумулятор волочился следом. Лаз то сужался, то расширялся. Витя постоянно задевал подбородком пол, а затылком потолок. Иногда он мог ползти, только склонив голову набок, а иногда, напротив, даже чуть-чуть привставать на четвереньки. За куртку цеплялись наросты на потолке. Несколько раз они больно впивались в плечо или в поясницу. Приходилось отклоняться назад и обходить неприятные участки. Витя перестал ощущать расстояние, которое они проползли. Он начал считать количество движений рук. От монотонности периодически сбивался. К пятой сотне он совсем перестал понимать, что происходит, и продолжал ползти, механически переставляя руки и ноги. Куртка на груди вывалялась в глине и каменной крошке, мокрая сзади, она неприятно облепила спину. Перчатки от мелкого, как наждачная бумага, песка разодрались на кончиках пальцев, и под ногти забилась грязь. Шкуродёр, казалось, был бесконечным. Проход постоянно менял направление, уходя то вверх, то вниз. Конца его видно не было. Впереди в свете фонаря дрыгался Айрат. Витя перестал считать и начал слушать неожиданно громко застучавшее сердце. Замкнутое пространство и ватная тишина, нарушаемая шуршанием ползущих тел, необычно действовали на мозг. В голове роились мысли. Их было много, и они были такие разные, как будто он решил обдумать всё и сразу. Он думал о темноте пещер, рваных перчатках, своих хороших друзьях, профессиональных спелеологах, первом в своей жизни сплаве. Образы мыслей всплывали перед его внутренним взором. На фоне нескончаемого потока образов он услышал крик чаек. Витя увидел ровный солнечный свет и море, плещущееся у его ног. Его окликнули. Он обернулся и увидел маму. Она стояла около торгового фургончика и протягивала ему варёную кукурузу. Початок набух и парил. На его боках призывно сверкали кристаллики соли. Жёлтые кнопочки кукурузы притягивали внимание. Они то приближались, то удалялись. Они становились то светлее, то темнее. Витя сконцентрировал взор, и кукуруза пропала. Игра воображения. Перед ним в свете фонаря мелькали кеды Айрата.

Монотонные движения Айрата оборвались, и послышался вздох облегчения. Он дополз до места, где шкуродёр резко уходил вверх. Голова, тело, а затем и ноги Айрата исчезли под потолком. Он дошёл до выхода! Он выбрался из шкуродёра!

– Как хорошо, – Айрат с удовольствием вытянулся, встряхнул руками, попрыгал и снова нагнулся в проход, чтобы посмотреть, как там его друзья. – Здесь выход!

– Ур-ра… – прошептал обрадованно Витя и сделал несколько движений вперёд, навстречу свободе.

Здесь лаз ещё больше сужался. Из-под потолка на Витю, щурясь в свете фонаря, смотрел Айрат. Неожиданно Витя почувствовал, что грудь полностью зажата между каменным полом и потолком. Он дёрнулся вперёд, но клешни не разжались. Вместо того чтобы выдохнуть и затаить дыхание, ему вдруг захотелось во что бы то ни стало дышать полной грудью. В отчаянье он начал глотать воздух ртом. Камень, естественно, не уступал усилиям его грудной клетки. Паника промелькнула в округлившихся глазах мальчика. Он умоляюще уставился на Айрата. Айрат перегнулся в проём и, схватив Витю за руки, потянул на себя. Камень больно чиркнул по спине, и хватка шкуродёра ослабла. Витя сделал несколько быстрых вдохов. Выгнувшись, как гусеница, он устремился наружу. Встав на ноги, мальчик испытал блаженство. Голова кружилась. Он ухватился за Айрата рукой, облегчённо рассмеялся и обессиленно уселся, опершись спиной о каменную стену. Вокруг было темно, и, казалось, пространство безгранично. Даже мысли, которые были зажаты каменными стенами, теперь разлетаются в разные стороны, в космос. Собрать их не было никакой возможности. Витя попытался выразить свои чувства, но смог воспроизвести лишь набор слов:

– Так здорово! Камнем зажало… Так долго… Выползти смогли!..

– Это ещё что! Бывают такие шкуродёры, которые раз в день можно пройти, а то и реже. Гора нагревается на солнце, и проход раскрывается. Вот так залезут спелеологи в шкуродёр и ждут, когда его разведёт.

– Эй, шахтёры! Может, кто посветит? – из тоннеля раздался недовольный голос Кости.

И действительно, когда Витя вылез из шкуродёра, в нём воцарилась темнота. Аккумулятор висел на плече у Вити, фонарик болтался на проводе у его ног. Айрат подхватил его и осветил проход.

– Что, страшно? Напомнить рассказ про чёрного спелеолога? – ехидно спросил он Костю. – Ладно, двигай сюда! Вытащим тебя!

– В бок свети. Не вижу ничего, – Костя жмурился и прикрывал глаза от света вытянутой рукой. – Тоже мне, «Чип и Дейл спешат на помощь». Сами не перетрухните.

– Костя, аккуратно! У выхода зажать может, – участливо подсказал Витя.

– Разберёмся. Дайте-ка руку!

Наконец и Костя выбрался наружу. Мальчишки стояли на каменном выступе в гигантском зале. С высоты, на которой они оказались, пещера была как на ладони и представляла собой огромный подземный котлован. Как будто неимоверных размеров великан просунул руку в гору, да и захватил в охапку её сердцевину. Так дети на пляже делают норки в холмике из влажного песка. Тут и там зал пересекали глубокие провалы. Айрат провёл фонарём по высокому потолку. Старенькая лампа накаливания высветила смутные очертания исполинских сталагмитов – каменных сосулек, образованных отложениями солей от некогда капавшей с потолка воды. Пол зала был похож на каменный бор. Целый лес сталактитов тянул вверх свои ветви. Некоторые из них достигали размеров человека. Местами виднелись обломки упавших сталагмитов и отошедших от стен каменных глыб. В углах и нишах зала сросшиеся сталактиты и сталагмиты образовывали разинутые зубастые пасти невиданных чудовищ. Вода и ветер на славу постарались. В эту подземную галерею вело множество больших и маленьких тоннелей. В центре пещеры поблёскивало подземное озеро. Его тихие и спокойные воды хранили холод и чистоту артезианских глубин. Тишина в ушах звенела. Это была особенная тишина огромного зала, которая отражала и усиливала эхом каждый шорох, шаг, падение капли и вдох. От этого казалось, что на тебя навели огромный микроскоп и следят за каждым движением. Коричневатые стены зала привыкли поражать своим величием. В таких местах особенно чувствуется могущественная сила природы. Её деяниями способны мы веками восхищаться, изучать, любить и оберегать их.

– Да, – выдохнул Витя. – Вот это красота! Никогда такого не видел! Стоило попотеть в шкуродёре.

– Хм, – с деланной презрительностью хмыкнул Костя. – Видели бы вы Новоафонскую пещеру! Вот это – ДА! А это так – песочница.




Глава 3. Инструкция, как потеряться в пещере


Памятка пешим туристам

Запомните! Если Вы заблудились в лесу… ТАМ И ОСТАВАЙТЕСЬ НА МЕСТЕ!
(Потому что вы нам не нравитесь.)
(Пожалуйста, не пытайтесь вернуться.)
(Шутка. Просто так будет легче вас найти.)

Администрация заповедника (интернет-МЕМ. источник неизвестен)


Выступ, на котором они стояли, находился на высоте пятнадцати метров от нижнего яруса зала. Он был узкий, и ребята интуитивно жались к стене. Спуска не было. Костя забрал фонарь и двинулся по выступу вдоль стены. Витя и Айрат последовали за ним. Путь был сложный, прорезанный провалами и упавшими глыбами. Идти приходилось с крайней осторожностью. Через несколько метров дорогу преградил обломок скалы, перелезть который было невозможно.

– Посвети-ка сюда, – попросил Айрат, приметив в стене необычный предмет.

Это оказался заржавелый скальный крюк. На уровне глаз ребята разглядели конец каната. Он был с узлами и явно предназначался для облегчения подъёма. Под самым потолком зиял проход. В него и уходил канат. Тут и там в стене виднелись вбитые не одним поколением спелеологов скальные крючья, шлямбуры и клинья. Некоторые почернели от времени, но были и совсем свежие, блиставшие зеркальной белизной стали. Эти крючья вкручиваются или забиваются в расщелины в скалах и служат опорой при подъёме.

После короткого совещания было решено подняться. Первым, как и в шкуродёр, полез Айрат. Он с усилием подёргал канат, проверяя его крепость. Потом по-кошачьи ловко подтянулся и, перебирая руками по узлам, а ногами по крючьям, довольно быстро оказался наверху.

– Что там? – с нетерпеньем спросил Витя.

– Ничего не видно. Фонарик-то у вас, – ответил Айрат.

Костик повелительным жестом подвинул Витю в сторону. Он попробовал также легко, как и Айрат, дотянуться ногами до первого крюка, но кеды заскользили по чуть влажной стене. Сделав несколько быстрых скользящих шагов по стене на одном месте, напомнив комичные сцены из мультфильмов, Костик беспомощно повис. Витя подтолкнул его вверх, и Костя наконец опёрся ногой о крюк.

– Спасибо, – буркнул он.

– Тихо! – вполголоса скомандовал Айрат. – Выключите фонарик!

Послышались голоса. Возле подземного озера замелькали яркие лучи диодных фонарей. Из одного из проходов, болтая и посмеиваясь, по очереди выходили спелеологи. Это были их недавние знакомые – студены. Их слова, многократно отражаясь эхом от стен пещеры и смешиваясь с шумом шагов, искажались до неузнаваемости и походили на окающую и акающую инопланетную речь. Раздался всплеск, гулкий и низкий, как в полупустой бочке. Кто-то бросил камень в озеро. Мальчишки в шутку начали толкаться на берегу. Послышались недовольные голоса девчонок. Свет фонарей спелеологов хаотично облизывал стены пещеры. Студенты тоже любовались чудесами подземного мира. Один из лучей скользнул по скале, у которой в нелепой позе застыл Костя.

– Прыгай, – прошипел Айрат.

Костя отпустил верёвку, и они с Витей улеглись у стены. Луч света вернулся на то место, где только что висел Костя. Верёвка качалась, отбрасывая пляшущую тень. Луч ненадолго задержался и продолжил свои хаотичные движения.

Студенты пересекли зал наискосок и по одному стали покидать его. Человек, шедший последним, задержался.

– Идите… догоню… видел что-то… – смогли разобрать мальчишки.

По голосу они узнали руководителя группы – Михаила. Он немного постоял у выхода, провожая группу, а потом аккуратным шагом, переставляя ноги, как заправский следопыт, направился в сторону, где залегла троица друзей. Михаил несколько раз обшарил фонариком подозрительный выступ. Из-за камней мальчишек видно не было.

– Есть здесь кто? – громко спросил Михаил.

Они не шевелились и даже, кажется, перестали дышать. Михаил стоял, прислушиваясь. В воцарившейся темноте все услышали шорох. Поначалу он казался эхом от шагов уходящей группы студентов. Но через некоторое время стало очевидно, что доносился он из шкуродёра. Кто-то полз к ним. Михаил тоже услышал посторонний шум.

– Кто это там ползёт? Кто разрешил?! Проход аварийный и обвалиться может!!!

Слышалось шуршание одежд, поскрипывание каменной крошки, нетерпеливое дыхание. Волосы на затылке у Вити зашевелились. Они переглянулись с Костей. Костины зрачки расширились в темноте, а глаза округлились от предчувствия чего-то недоброго. В голове у обоих вдруг закрутилось: «Чёрный спелеолог!» Витя попытался сглотнуть слюну, но она застряла в горле шершавым комом. Мальчишки во все глаза уставились в чёрную пасть прохода. Шуршание прекратилось. Послышался глубокий выдох. Вынырнула сухощавая, измазанная грязью рука и ухватилась за край. Она была вне зоны видимости Михаила, но лежащие на выступе мальчишки довольно отчётливо разглядели её в полумраке. Вторая рука легла рядом с первой и замерла. Некоторое время пальцы шарили по камням и с напряжением сжимались и разжимались. И тут произошло неожиданное: из шкуродёра раздался душераздирающий крик.

– Чёрный спелеолог!!! – не сговариваясь, прокричали Витя и Костя и вскочили на ноги.

– Это ещё что такое?! – воскликнул Михаил и бросился к стене.

Мальчишки в отблесках фонаря Михаила ухватились за канат и с неимоверной скоростью (возможно, даже быстрее Айрата) оказались под потолком.

– Что там? – недоумённо спросил друзей Айрат.

– Чёрный спелеолог! Быстрее уходим!

Витя включил фонарик и ринулся по тоннелю. Айрат и Костя бросились за ним. Улепётывать приходилось, пригнувшись в низком тоннеле, обходя огромные выступы, нагибаясь в сужениях и перелезая через каменные преграды. Позади слышался невнятный гомон. Постепенно звук стал удаляться и затихать. Витя стал замечать, что от основного прохода периодически отходят в сторону ходы поменьше. Первое шоковое состояние от встречи с чёрным спелеологом проходило, сменяясь неясным беспокойством. Куда им двигаться дальше? Тоннель очередной раз раздвоился. Витя замешкался.

– Постойте! – Айрат ухватил его за плечо. – Объясните, в конце концов, что там произошло?

Мальчишки нехотя остановились. Руки Кости дрожали. Он не был похож на себя обычного: самоуверенного и всезнающего. Витя выглядел не лучше. Он бешено вращал глазами, а на лице выступила испарина. На пару с Костей они постарались описать увиденное.

– …высунулась огромная костлявая лапа. Когти на ней были сантиметров по десять. И она начала разламывать камни в труху.

– А потом черепушка с горящими глазами. И ка-ак заорёт!

Айрат, глядя на друзей, постепенно заражался истерией. Тем более что рассказчики слегка приукрашивали.

– Тише! – с дрожью в голосе прошептал Айрат.

Позади них по пещере кто-то бежал. Далеко. Послышался низкий и тяжёлый оклик. Мальчишки снова бросились наутёк. Ситуация понятна: чёрный спелеолог разделался с Михаилом, а теперь хочет догнать ребят! И заблудить их. Или забрать душу. Или ещё что-то, что может придумать только чёрный спелеолог своим чёрным умишком. Снова замелькали выступы, отторженцы, провалы, глыбы, сдвиги породы, проходы, проходы, проходы... Они бежали, карабкались, протискивались и иногда ползли. Несколько раз им попадались небольшие залы. Первоначальный страх отступал, сменяясь усталостью. Они перешли на шаг.

«Интересно, кто сильнее: чёрный спелеолог или человек-паук?» – вдруг подумал Витя, и ему вдруг сильно захотелось стать человеком-пауком, зависнуть под потолком и, когда появится эта тварь, закидать его паутиной из укрытия.

– Пиу! Пиу! – непроизвольно сказал он и сделал несколько движений, выбрасывая невидимую паутину.

Айрат посмотрел на него и хотел было что-то сказать, но передумал, так как они оказались в просторном зале. Зал был не таким красивым, как тот, в котором они повстречали студентов. Он был значительно меньше. Сталактитов и сталагмитов хватало и здесь, а вот выход только один – он же вход. Одна из стен высилась плотной грудой камней. Давным-давно здесь был обвал.

– Тупик, – прояснил ситуацию Айрат.

– Ага, – подтвердил Витя.

Ребята замерли, прислушиваясь. Тишину нарушали звуки капающей воды и тяжёлого дыхания самих мальчишек. Преследователь либо сильно отстал, либо притаился. Витя подошёл к завалу и выковырял увесистый камень. Он угрожающе взмахнул им пару раз. Костик и Айрат последовали его примеру.

– Встанем по обе стороны от входа и подкараулим гадину.

Довольные своей решимостью мальчишки разработали план отражения чёрного спелеолога. Во-первых, нужно сидеть в полной темноте и в полной тишине. Витя и Айрат должны были встать по обе стороны от входа. Костя заляжет чуть спереди, за валуном. Когда появится чёрный спелеолог, Айрат поставит ему подножку, а Витя стукнет его по шее, и чёрный спелеолог упадёт. Костя должен будет ослепить чёрного спелеолога фонариком, и тогда мальчишки дружно набросятся на него и свяжут ему руки. Потом вызовут полицию и отдадут его властям. Немного поспорив, куда его отдать: в больницу на излечение или учёным на изучение, – мальчишки заняли свои места.

Время пошло. Друзья ждали. Ничего не происходило.

На полу заёрзал Костя. Витя укоризненно посмотрел на него так, будто Костя мог его увидеть. Снова всё стихло. Тишина стояла убийственная. Витя изо всех сил прислушивался. Он даже высунул ухо в проход.

Снова заёрзал Костя. Айрат шикнул на него. Костя, не обращая на него внимания, встал и начал прохаживаться, подпрыгивать и растираться.

– Костя! Ляг сейчас же! – прошептал Витя.

– Я мёрзну. Мне нужно согреться.

– Ты всё испортишь!

– Ничего я не испорчу. Как только он появится, я сразу лягу.

– Будет он ждать, пока ты ляжешь, – вмешался Айрат. – Заглянет такой и спросит: «Вы готовы? Начинаем же уже! У меня мало времени».

– Ладно, ладно! Разбухтелись!

Костя улёгся, и снова на некоторое время воцарилась тишина.

– Мне кажется, может не сработать, – прошептал Костя.

– Что? – спросил Витя.

– Ну… Наш план. Нужно потренироваться. Пускай Витя будет чёрным спелеологом и попробует войти в пещеру.

– Хорошо. Витя, давай попробуем. А то он не угомонится, – сдался Айрат.

Витя поворчал, но вышел из зала.

– Иду! – торжественно произнёс он и, громко топая, пошёл к входу. Хоть было и темно, Витя явственно почувствовал, как Айрат выставил ногу для подножки. Он с лёгкостью мог бы её перешагнуть, но это бы сразу разрушило их план. Витя отыгрывал одновременно две роли: чёрного спелеолога и самого себя, дающего по затылку чёрному спелеологу. Поэтому он упёрся в носок кед Айрата и с силой шлёпнул себя ладошкой по затылку.

– Ой! Ёй! Ёй! – воскликнул Витя от имени чёрного спелеолога и упал на выставленные вперёд руки.

Костя посветил Вите в лицо фонариком. Витя действительно на некоторое время ослеп. Но Костя также ослепил и Айрата. Поэтому Вите пришлось немного подождать, пока Айрат придёт в себя и запрыгнет на него сверху.

– Навались! – прохрипел Айрат.

Подскочил Костя и тоже запрыгнул на Витю.

– Вяжи его! – зашептал Костя.

– Чик-чик! – сказал Айрат.

– Что «чик-чик»? – переспросил Костя.

– Я его повязал.

– Чем?

– Ничем. Мы же тренируемся.

– А когда чёрный спелеолог придёт, ты чем его повяжешь?

– Точно! Снимай свою куртку. Ей свяжем.

– Ты что? Хочешь, чтобы я без куртки лежал? Я и так мёрзну.

– Ну давай тогда так: ты ослепляешь его фонариком, быстренько снимаешь куртку, и мы его связываем.

– Нет. Ерунда какая-то получается, – вмешался Витя. – Так мы его действительно не поймаем.

Мальчишки встали и отряхнулись. Костя включил фонарь.

– А что тогда предлагаешь? – спросил Айрат.

– Уходить. Тихонько прошмыгнуть мимо него, и всё. Может, он вообще про нас забыл? Нужно возвращаться обратно.

– Тогда пошли! Что встали, как деревянные! – взял командование в свои руки Костя, подхватил брошенный камень и двинулся в обратный путь.

Первые несколько десятков метров минули быстро. Друзья всячески ободряли друг друга, а Костя даже спел героическую песню, которую сочинил на днях:

Клочья неба, разорванный свет,
И сквозь брешь в ветвях виден птичий полёт.
На пальцах спеклась тёмная кровь,
И ты хочешь взмыть ввысь, но мозг сковала плоть.

Вера в ремесло дня чтит память о том,
Кто шёл впереди, крик заполнив мечом.
Холодит ладонь сталь. Ветер, топот копыт –
Всё вдруг стало одним. Жизнь вошла в каждый миг.

Разлились по полям ярость, страх и огонь,
Крикам вторил лязг. Смерть шла раньше, чем боль.
Ты не вёл за собой. Твоё место в строю.
Был пронзён копьём в грудь в своём первом бою.

Хоть конец песни казался не совсем весёлый, друзьям она понравилась. Они попросили Костю спеть её ещё пару раз. Когда песня стихала, мальчишки крепче хватались за камни и, воодушевлённые, бодро шагали навстречу неизведанному.

Неожиданно проход перегородил завал. Костя изменился в лице, уронил свой камень и судорожно начал ощупывать камни.

– Как же так? Только что проходили! Всё обвалилось, а мы и не услышали! – воскликнул он с нарастающей паникой в голосе. – Нам не разобрать груду этих камней. Мы никогда отсюда не выберемся! Мы здесь замурованы навечно!

– Костя, – Айрат похлопал его по плечу. – Мы пришли вон оттуда.

Мальчик показал на лаз правее завала. Витя ухмыльнулся. Костик тоже нервно хохотнул. Путь продолжился. Но чем дальше они продвигались, тем неспокойнее становилось на душе. Поворот за поворотом они ожидали увидеть это ужасное чудовище, которое когда-то было человеком, а теперь жаждет отомстить за своё пещерное существование. Голоса мальчишек стихли, и они, не сговариваясь, снова оказались в тишине. Наконец, череда казавшихся бесконечными тоннелей закончилась, и мальчишки оказались в просторном зале. Дальняя его стена обвалилась. Зал был тупиковый.

– Что же нам везёт так? – воскликнул Костя.

– Подожди-ка! Посвети сюда. Не тот ли это камень, за которым ты прятался?

– Он самый. А вот следы!

– Вот ёшки-макарёшки!

Мальчишки снова оказались в месте, где они готовили засаду чёрному спелеологу.

– Похоже, мы вернулись обратно, – глубокомысленно произнёс Айрат.

– Мы уже заметили, кэп! Что делать-то? – откликнулся Костя.

– Нужно помечать, откуда мы пришли. Делать мелом значки с цифрами. Или ещё как-то, – начал рассуждать Витя. – В Древней Греции, когда одну девушку, Ариадну, отправили в лабиринт с минотавром, она привязала нитку у входа, а потом по ней вернулась.

– Да не. Нитка быстро порвётся. Там у Тесея был навигатор. В те времена были развитые технологии, которые потом потеряли варвары, когда Рим захватывали. А потом всех учёных, кто знал, как они работают, на кострах в Средние века сожгли, – авторитетно развил тему Айрат.

– Где потеряли? – переспросил Витя.

– Может, хватит умничать? Куда вы хотите нитку привязать? У кого тут навигатор есть? – вспылил Костя.

Все замолчали.

– Нужно идти по правилу правой руки, – предложил Айрат.

– Это как?

– Постоянно двигаться вдоль одной стенки – правой. Тогда точно не пройдём мимо выхода.

Так и решили. Мальчишки снова нырнули в тоннель и пошли по кривым коридорам пещеры. Неизвестно, сколько времени прошло с тех пор, как они вошли в грот и последний раз видели солнце. Под землёй время останавливается, и, если у тебя нет часов, определить его невозможно. А часов у них не было. Придерживаясь правой стены, они шли очень долго: час, день, неделю? По ощущениям пережитых событий точно хватило бы на неделю. Иногда они заходили в тупик, но всё равно продолжали движение в соответствии с выбранным принципом. Они хотели пить и есть. Ноги стали ватными, а подошвы жёг холод и натёртости. Они внимательно осматривались по сторонам в поисках пропущенного поворота. Но усталость брала своё. Глаз замылился, и ребята совсем не могли сориентироваться на местности. Когда они снова вошли в зал, с которого начали движение, отчаяние достигло предела. Костик упал на колени и застонал.

– Заблудил всё-таки нас чёрный спелеолог, – выдохнул Айрат.

Витя зарычал от досады и со всей силы бросил камень в завал. Камень угодил в самую вершину и столкнул ещё несколько камней. С грохотом они покатились вниз. Послышался металлический лязг. С вершины упал железный предмет. Мальчишки переглянулись и бросились на звук. Это была сапёрная лопатка! Как она сюда попала? Откуда? Цепляясь за камни и подсаживая друг друга, они полезли вверх. Надежда вновь забрезжила на горизонте. Под самым потолком обнаружился подкоп. Тут же валялись кирка и банка из-под тушёнки с дурманящими следами запаха мяса, лаврушки и перца горошком. С досадой откинув банку в сторону, друзья нырнули в подкоп. На противоположной стороне зал продолжался, и мальчишки с радостью увидели выход. Недолго думая, они отправились дальше. Настроение значительно улучшилось. Послышались привычные шутки и подколы. Даже сил прибавилось.

Пещера плавно уходила вниз. Становилось холоднее. Местами стали появляться ледовые наросты. Изо рта пошёл пар. Пол под ногами стал ледяным. Потолок украсили сосульки. Мальчики вошли в необычный зал, который больше походил на дно колодца. По его центру под самый потолок ледяной глыбой уходил столб. Изгибаясь волнами и укутываясь в наросты замёрзших капель, он был кристально прозрачным. Прекраснейший водопад замер, как по велению волшебной палочки. Стены были покрыты инеем и гирляндами сосулек. Вторя ледяному убранству зала, на стенах тут и там распускались кристаллы кварца. Тускло поблёскивали капельки фиолетового аметиста. Ледяной пол был ровный и гладкий.

Мальчишки сбавили темп: кеды скользили. Они отломали по сосульке и принялись с жадностью их сосать. Их мучила жажда. Аккумулятор садился, и фонарик светил тускло. Было очень красиво, но из-за холода долго не рассиживались. За ледяным залом был резкий спуск, как на ледяной горке. Витя шёл, аккуратно держась за стены пещеры, когда сзади раздался хруст.

– Ой-ёй! – вскрикнул Костя, который шёл последним. Он грохнулся на зад и с зажатым в руках обломком сосульки, на которую он пытался опереться, покатился вниз.

Костик врезался в Айрата, и тот, не удержавшись, шмякнулся на друга сверху. У Вити тоже не было шансов уклониться. Весело горка понесла кричащих мальчишек. Витя выставил перед собой руки. Подмятый им, Айрат катился лицом вперёд. Его руки оказались зажатыми между мальчишек, и он с ужасом таращил глаза. Костя оказался в самом низу и под весом своих друзей чувствовал каждую неровность горки. Подпрыгнув на выступе, мальчишки оказались в состоянии свободного полёта, которое, впрочем, продлилось недолго. Они влетели в небольшой зал и дружно грохнулись на его ледяной пол. Фонарик осветил наросты льда на стенах и потолке, стукнулся об лёд, и настала полная темнота.




Глава 4. Чёрный спелеолог

Начиная с этой главы, взрослые перестают верить в эту всамделишную историю. Ну, вы же знаете мальчишек этого возраста, любят всего насочинять.


Витя пошарил рукой и нащупал фонарик. Аккумулятор от удара развалился надвое. Мальчик безрезультатно покрутил винт выключателя и сообщил друзьям о поломке. Чиркнула спичка. Костя поднял руку с язычком пламени вверх и осветил место, в котором они оказались. Это был довольно широкий зал с низким потолком. Пол его представлял собой замёрзшее озеро. Скованные льдом воды были мутными и пугающе тёмными. Свет спички отражался от ледяной поверхности не в силах проникнуть сквозь мрак глубины. Костик покрутил головой, озираясь по сторонам. Спуск, по которому они лихо влетели в зал, был крутой. Не было даже сомнений, что у них не получится преодолеть этот скользкий жёлоб.

– Приплыли, – мрачно заключил Костя.

– Докатились, – потирая ушибленный локоть, поправил Айрат. Он аккуратно собрал разбившийся фонарь, чтобы вернуть его спелеологам.

Спичка обожгла Костины пальцы. Он ойкнул и замотал рукой. На некоторое время опять воцарилась полная темнота. Облизав пальцы, мальчик зажёг ещё одну. Айрат потянул руку Кости со спичкой в сторону и замер.

– Чего тебе? – недовольно заворчал Костя.

Айрат показал пальцем в темноту. Витя и Костя некоторое время вглядывались в указанном направлении, но ничего не видели.

– Чёрный спелеолог? – с тревогой в голосе прошептал Витя.

Айрат отрицательно покачал головой. Тут Костя просиял.

– Молодчина! – похвалил он Айрата и снова ойкнул, обжёгшись спичкой.

– Да что же там?! – нетерпеливо воскликнул Витя.

Снова зажглась спичка.

– Балки, балда! Вон, вон и вон.

– Сам балда... – рассеяно ответил Витя и тоже увидел. – Точно! Это значит…

– Это значит, что мы в шахте. И из неё должен быть выход. Только, видимо, её затопило, – заключил Айрат.

– И, видимо, замерзи;ло, – передразнил Костя.

– Может, это та шахта, про которую мы видели? – с надеждой проговорил Айрат. – Только говорят, что она законсервирована.

Что значит законсервированная шахта, никто из мальчишек не знал. В их голове плохо совмещались слова «консервная банка» и «шахта». В сумрачном свете в нескольких местах виднелись огромные деревянные балки, подпиравшие потолок. Чёрное морёное дерево растрескалось от старости. Часть подпорок покосилась или упала. Другая часть только создавала видимость усиления проёма. При прикосновении она рассыпалась в труху, и пальцы проходили сквозь неё. Переходя от одной балки к другой, ребята подошли к прорубленному в толще горы выходу, похожему на штольню. Её стены и потолок также были укреплены вертикальными и поперечными деревянными балками. Штольня была достаточно высокой, и мальчишки могли идти в полный рост.

На одной из колонн блеснул металл. Подойдя ближе, ребята увидели предмет, чем-то похожий на железный заварник. Это был ацетиленовый фонарь.

– Карбидка, – со знанием дела сказал Витя и принялся вертеть в руках чудо-прибор. – Это старинный фонарь на карбиде. Раньше с такими в пещеры ходили. Ещё на каретах и машинах ставили. И даже на велосипедах. Но у них ещё линза была.

Когда Витя гостил у дяди Пети, который работал геологом, он обнаружил ацетиленовый, или, как его ещё называют, карбидный, фонарь. В простонародье – карбидка. И естественно, этот прибор не остался без внимания Вити. Он был полностью разобран и изучен. Когда Витя уехал, собрать его никто не смог. Упакованные в мешочек части фонаря были перемещены на балкон. Отлежавшись там положенные два года, мешочек переехал в гараж, потом на дачу, где он и доживает свой век в сарае, ожидая окончательного вердикта – выброса на помойку.

Витя поковырял ногтем иглу подачи газа. Потом он открутил днище и аккуратно вытащил на лёд песчинку карбида. Мальчик нагнулся и плюнул на неё. Карбид зашипел и запузырился. Айрат с уважением покосился на Витю. Даже Костик, забыв свой обычный сарказм, с любопытством наблюдал за другом, открывая его с новой стороны.

– Вода капает на карбид, выделяется горючий газ – ацетилен. Можно попробовать зажечь, только вода нужна. Будет очень светло.

Замёрзшей воды было море, но залить её в фонарь было проблематично. Отколоть льдинки из-под ног не удалось. Пришлось вернуться к ледяному спуску. Там они наломали сосулек. Ледышки распихивали по карманам и сжимали в ладошках. По каплям собирали влагу. Заправив наконец фонарь, Витя крутнул винт подачи воды. Горелка зашипела. Костя поднёс спичку к соплу. Пещера осветилась волшебным ярким светом. Как заворожённые, ребята некоторое время смотрели на язычок пламени, а потом оглядели друг друга: заляпанные костюмы, посиневшая от холода кожа, осунувшиеся лица.

– Я бы сейчас погрелся в озере молодости, – пошутил Костик.

Друзья гоготнули.

– Нужно скорее выбираться, – сказал Витя, поспешно вытряхнул оставшиеся ледышки из карманов, подхватил фонарь и пошёл к штольне.

В ярком свете ацетиленовой лампы пещера преобразилась. Потолок покрывал волнистый бордово-жёлтый узор, словно они оказались внутри мраморной сувенирной шкатулки. На срезе камней стен виднелись соломенно-жёлтые кристаллики пирита – золота дураков. В свете горелки они светились, и от того, казалось, что идёшь по волшебному пути. Лёд стал прозрачнее – яркий свет пробился до дна. Пару раз мальчишки замечали подо льдом какое-то шевеление, но списывали его на игру света и воображения. Они радовались тому, что, возможно, скоро выберутся наружу. Когда штольня пошла под уклоном вверх, настроение ещё больше улучшилось. Очень скоро лёд под ногами кончился. Деревянные подпорки сменили металлические арки. Они располагались на небольшом расстоянии друг от друга и поддерживали брёвна, уложенные вдоль стен и потолка. Появились рельсы: ржавые и давно не использовавшиеся, но стало очевидно, что они в рудной шахте. Костик на радостях кувыркнулся колесом. Казалось, ещё чуть-чуть – и они выберутся наружу. И действительно, спустя некоторое время они оказались на рудном дворе. Это было широкое помещение, сплошь заваленное промышленным хламом. Здесь вперемешку лежали куски арматуры, какие-то разбитые приборы, огромные контейнеры, балки и брёвна, столы, скамейки, отвалы добытой породы и тряпьё. На рельсах стояла вагонетка, а рядом виднелись останки перевёрнутого вверх колёсами аккумуляторного электровоза. От рудного двора в разные стороны отходило несколько штреков для добычи руды. Конец зала был огорожен железной решёткой. За решёткой располагалась клеть – грузопассажирский лифт. Здесь вверх уходил круглый ствол шахты.

Лифт не работал. Подъёмные тросы лежали грудой на его крыше. Дверцу оторвало. Стенки деформированы, как после удара от падения с большой высоты. Вдоль ствола шахты была закреплена железная лестница. Коротко посовещавшись, мальчишки полезли по ней. Путь оказался неблизким. Карбидка очень мешалась при подъёме. Её несли по очереди. Спустя некоторое время они поднялись до ещё одного рудного двора. Перед выходом висела табличка «Отметка … метров» (цифры неразборчиво). Ниже гвоздём было накарябано «Иваныч – дурак, верни сапоги». На рудном дворе стояла такая же картина запустения. Но стало заметно теплее. Изо рта перестал идти пар. Повсеместно виднелись лужи. Слышалось капание воды. Деревянные балки поела белая с розоватым оттенком плесень. Некоторые из них облепили целые сугробы грибка. Даже с потолочных балок, колыхаясь, свисали её нити, наводя жуть на уставших друзей.

Коротко передохнув, мальчишки двинулись дальше. Через, как показалось, бесконечное количество ступенек они поднялись до ещё одной погрузочной площадки. Но выйти на неё они не смогли. Клетка лифта была закрыта на висячий замок.

Выйти удалось на следующем этаже шахты. Замок, закрывавший железную клетку, лежал с перепиленными душками рядом с дверцей.

– Никому это ничего не напоминает? – спросил Витя.

– Запах неприятностей налицо, – поддержал Костя, помогая Айрату влезть на площадку. – Когда в прошлый раз мы из-за уговоров Айрата прошли за спиленный замок, ничем хорошим это не кончилось.

– Что? Моих уговоров? – задохнулся от возмущения Айрат.

– Неудивительно, что благодаря его безрассудному любопытству мы оказались в глупой и опасной для жизни ситуации, – продолжал ёрничать Костя.

Айрат потерял дар речи.

– Тише! – остановил их Витя.

В наступившей тишине ребята услышали тихое гудение. Витя обвёл фонарём короткую площадку. Здесь стояла ручная бетономешалка, корыто с лопатой, а прямо перед мальчишками торчали вросшие в затвердевшую бетонную жижу кирзовые сапоги. Ни штреков, ни вагонеток для руды не было. С площадки выходил единственный проход, по которому и двинулся Витя, а за ним и остальные. Пройдя совсем немного по изгибающемуся коридору, они различили приглушённое красное сияние. Проход заканчивался бетонной стеной. В ней была установлена толстая металлическая дверь. Ручкой двери было огромное железное колесо, на манер баранки грузовых автомобилей. Свет и звук исходили от лампы во влагозащищённом плафоне над дверью.

Дверь была приоткрыта. Витя и Костя переглянулись. Их глаза сверкнули. За дверью скрывалось интересное неизвестное. Но прагматичный и уставший Айрат заметил этот обмен взглядами.

– Так! Пока вас снова не занесло, давайте поднимемся наружу, оставим меня там, а дальше делайте что хотите, – замахал он руками.

– При чём здесь «занесло»? – запротестовал Витя.

– Вообще-то, это ты нам намекнул про вторую пещеру. Самому, небось, хотелось в ней полазить, – продолжил подкалывать друга Костик.

– Тем более! Раз я это заварил, я сейчас говорю нет! – разозлился Айрат.

– Можно же просто глянуть одним глазком: что там? – не терял надежды Витя.

– Нет!

– Послушай, Айрат. Мы и сами понимаем, что нужно скорее выходить… – попытался начать убедительную речь Костя.

– Нет! – снова повторил Айрат и, выхватив у Вити фонарь, решительно двинулся обратно.

Ребята покорно пошли за ним. Любопытство жгло Витю, но в глубине души он понимал, что на сегодня уже хватит. Поднимаясь за Айратом по лестнице вторым, он уже строил планы того, как вернётся и продолжит изучение шахты. И тут Айрат замер. Витя тоже остановился. Костя, который лез последним, стукнулся головой о пятку Вити.

– Что там такое? Два ждуна на дороге? – зашипел он.

– Тупик, – недоумённо обронил Айрат.

– Какой ещё тупик? Ты, что, рехнулся?

Путь преграждала бетонная пробка. Выход из шахты был замурован. Ребята оторопели. Бугристая поверхность потолка была испещрена анкерными пластинами, оставшимися от опалубки. До ребят стало доходить значение фразы «законсервированная шахта». По бетону пробки копотью было написано: «Проверить тягу». Ниже ответная подпись: «Фиг тебе». И пока они собирались с мыслями, снизу раздались шаги. На уровне «Иваныч – дурак…» замелькал свет фонаря. Неизвестно почему, но мальчишкам снова стало понятно, что это чёрный спелеолог. Поскуливая, они начали спускаться к площадке с красной лампой. Фонарь незнакомца осветил ствол шахты и остановился на спускающихся вниз мальчишках. Яркий свет ослепил ребят, и от неожиданности Айрат выронил карбидку. Железная болванка, как снаряд, полетела вниз и громко жахнула на дне ствола. Послышалась ругань.

– А… У-ы… У-а-и!!! – отразившись от стен шахты, крик незнакомца превратился в набор звуков.

Он вступил на лестницу и начал быстро подниматься. Не помня себя от страха, друзья спустились до первой площадки и бросились к железной двери. Она оказалась тяжеленной. Душераздирающе скрипнули петли, и совместными усилиями дверь удалось приоткрыть. За ней был длинный коридор. Под потолком расположилось несколько светильников. Так же, как и лампа на входе, они были снабжены защитными плафонами и источали тусклый красный свет.

Позади мальчишек послышался топот. За поворотом мелькнул свет фонаря.

– А ну, стойте, проклятые шайтан боласе! – повелительно окликнул мальчишек низкий, скрипучий голос.

Витя, который не ожидал, что призрак умеет разговаривать, вздрогнул и замер на месте. Айрат и Костя силой втащили его за дверь и захлопнули её. Костя принялся быстро крутить колесо ручки. С противоположной стороны в дверь с силой ударились. Ручка замерла. А потом, несмотря на усилия Кости, её колесо начало вращаться в обратную сторону. Айрат пришёл на помощь другу. Мышцы на его руках взбугрились и вытянулись в жилы. Вращение замедлилось. Вите не хватило места у ручки, и он жадно обшаривал глазами дверь: ржавая, с шелушащейся зелёной краской, обрамлённая клёпанной рамкой. Посредине двери красной краской по трафарету было выведено: «Ответственный за противопожарное состояние Бобров». У верхнего и нижнего края располагались поворотные рычаги. Повинуясь внутреннему импульсу, Витя схватился за них и крутанул. Колесо ручки двери остановилось. Рычаги, за которые ухватился Витя, оказались фиксаторами затвора. Костя и Айрат с облегчением отступили. В дверь посыпались удары, и до мальчишек донеслись приглушённые требовательные крики.

– Ага! Съел! – нервно хохотнул Костя.

– Бу-бу-бу! – донеслось с противоположной стороны.

Айрат приложил ухо к двери.

– Недоволен, – многозначительно произнёс он.

– Это хорошо, – сказал Витя. Он вытянул сложенные в фиги кулаки и прокричал: – Фигушки ты нас получишь, урюк! Уходи, откуда пришёл!

Удары в дверь и крики из-за неё раздались с ещё большей силой. Ребята попятились.

– Только попробуй ходить за нами! Так тебе наваляем! – не очень уверенно выкрикнул Костя.

Удары начали стихать, а крики перешли в мольбы, а потом и в стоны. Витя вопросительно посмотрел на Айрата.

– Притворяется, чтобы мы ему дверь открыли, – уверенно сказал Айрат. – Как откроем, сразу заблудит нас!

Витя согласно кивнул и осмотрел коридор. Он попытался представить, как его здесь можно заблудить. Айрат осмотрелся. Он уже собирался скорректировать действия чёрного спелеолога в случае поимки ребят, но тут идею подхватил Костя.

– Точно! Внушит нам, что пол – это потолок, а потолок – это пол. И будем мы тут прыгать как дурачки. Я, например, не уверен в том, что он уже это не сделал.

– Как может пол быть потолком? Мы бы сразу почувствовали.

– Очень просто! Случай был на горнолыжке, на Эльбрусе. Мужик катился с горы на фрирайде. Сошла лавина. Его засыпало. Он попытался откопаться. Пять метров прорыл не в ту сторону, в обратную от поверхности. Так там и замёрз.

Айрат и Витя по-новому взглянули на пол и потолок. Айрат незаметно притопнул. Костю позабавило замешательство друзей. Он продолжил.

– Мужика того так и не нашли. Только пятиметровая яма. Говорят, он превратился в чёрного горнолыжника...

– Этого ещё не хватало, – возмутился Айрат. – Дай нам со спелеологом разобраться.

– Ерунда какая! Ты только что придумал? – с досадой махнул рукой Витя.

В дверь посыпалась дробь ударов, и донеслись возмущённые крики. Айрат с Витей снова с опаской посмотрели на пол и потолок.

– Но! – на лице Кости расплылась торжественная улыбка. – Есть верный способ проверить, где низ, а где верх.

– Ну и какой? – с деланной небрежностью проговорил Айрат.

– Нужно плюнуть. Плевок полетит вниз.

Костя замер, как артист в конце представления, ожидая овации. Он хитро следил за своими друзьями.

– Как есть, пустомеля! – Айрат и Витя покивали друг другу и неторопливо отвернулись в стороны.

Витя наигранно закашлялся, а Айрат сделал вид, будто прочищает нос. Послышалось два плевка: «Пфуф!» Ни один, ни другой не умели плеваться. Плевок Вити застыл у него на воротнике, а Айрата – на стене. Костик заржал во весь голос. Не переставая гоготать, он достал спичечный коробок, нарочито медленно разжал пальцы. Коробок упал на пол.

– Можно ещё пописать. Или поискать надпись: «Верх». Или, если котелок не варит, каши добавить, – сквозь смех выдавил он из себя.

Раздосадованный тем, что так легко купился на всякую брехню, Витя скривился, передразнивая Костин смех. Костик же стучал себя по коленке не в силах остановиться. В дверь начали бить камнем. Айрат плюнул ещё один раз: «Пфуф!» – в сторону чёрного спелеолога.

– Пойдём, Витя! Заберём его на обратном пути, когда просмеётся, – сказал Айрат.

Пройдя по коридору, мальчишки, которые уже разучились чему бы то ни было удивляться, всё же замерли на мгновение. Они оказались на перроне. Перед ребятами была бетонная площадка, обрамлённая ограничительной линией. Ниже площадки виднелись рельсы. На вид они были несколько уже обычных рельс железной дороги. Перрон освещался всё теми же красными лампами и выглядел как обычная станция метрополитена. Стена напротив была украшена мозаичным полотном, на котором красный шахтёр с отбойным молотком добывал руду, в домне горел огонь, а красный сталевар с ростовой кочергой разливал ярко-жёлтую сталь из чана в маленькие паровозики, которые ехали к маленькой Кремлёвской Башне с пятиконечной звездой. Напротив ребят мозаикой было выложено название станции: «Южный Урал». Под названием красовалась звезда розы ветров. Западный луч звезды указывал на надпись: «Москва 1352», восточный – на: «Северобайкальск 3924». Рельсы уходили в тоннели, в которых с чуть слышным гудением выл ветер.

– Ого! Ты не говорил, что у вас здесь есть метро! – смех Кости сняло как рукой, и он увлечённо осматривался по сторонам.

– Я и сам не знал, – ответил Айрат.

– Узкоколейка, – сказал Витя, указывая на нестандартную ширину между рельсами.

– Интересно, что такое «Москва 1352»? – вслух подумал Айрат.

– Количество букв в слове, – успел вставить остроту Костя.

– Тысяча триста километров! – не обращая внимание на Костю, выдохнул Витя. – А если смотреть полностью, то получается метро длиной в пять тысяч километров!

– Эй! Эй! Эй! Куда разогнался? То, что тут написано: «Москва», ещё не значит, что там на конце Москва. Я вот тебе на спине напишу: «Болван», ты, что, сразу болваном станешь?

– Нет, конечно! Но согласись, странно, что написали про какой-то Северобайкальск. Если нужно было указать ориентир на востоке, то можно было написать всем известные города: Иркутск или Владивосток, – засомневался Витя.

– Откуда мне знать, почему так написали? Может, у скульптора бабушка была из Северобайкальска, и он хотел сделать ей приятное? – Костик со снисходительностью отыгрывал роль старшего. Он надменно прошёл мимо друзей, продолжая осмотр.

Перед выходом в тоннель железнодорожный путь раздваивался, и на его тупиковом участке стояла ручная дрезина. На перрон выходило несколько железных дверей с круглыми штурвалами ручек. Над каждой дверью была начерчена наклонная красно-жёлтая зебра полосок, а посредине повторялось напоминание о том, что за противопожарное состояние отвечает Бобров. Здесь была спальня с запылёнными рядами двухъярусных кроватей, комната приёма пищи (в которой, впрочем, не было пищи), туалет и кабинет с огромным столом. На столе были разложены карты, чертежи, карандаши и с десяток старых телефонов без дисков и без кнопок. Все они не работали, телефонные трубки молчали. Пара дверей была заперта. На последней двери, помимо информации про Боброва, висела тарабарская надпись: «ЗП ГОЧС ЗАТО ЖД». За ней оказался узкий и длинный склад с рядами стеллажей. На стеллажах лежали различные предметы, рассортированные по видам. Каждый стеллаж был подписан, и на нём лежало именно то, что было написано. Костик, шедший впереди, вслух озвучивал названия.

– Лопаты, верёвки, палатки, кирки, гвоздь сотка, рукавицы, туалетная бумага... Странно, что на двери не было надписи: «Дверь», – обернувшись к Вите, сказал Костя.

– Там Бобров ответственный. Если что, подскажет, – тоже отшутился Витя.

– Наверно, у Боброва был прогрессирующий склероз. Просыпался он и не мог понять: «Кто ответственный за противопожарное состояние? Где лопаты? Как выглядит туалетная бумага?» – раздувал Айрат.

Впрочем, прок от подписей появился, когда начались ряды одинаковых металлических консервных банок. Говядина тушёная, гречка походная и килька в томатном соусе оказались несъедобными. Потратив кучу времени на то, чтобы открыть их, мальчишки были расстроены результатом. Что удивительно, в таких же железных баночках были вода и мёд. Эти продукты сохранились, не испортившись. Запах еды скрутил животы и превратил мальчишек в дикарей. Они вскрывали банку за банкой и, не обращая внимания на порезы от острых краёв, пригоршней набирали засахарившийся и подсохший мёд. Несмотря на старость, мёд был очень вкусным. Его кристаллики приятно размякали во рту и залитые пахнущей железом водой казались мальчишкам нектаром из сказочного родника.

– Соль, рис и мёд – вечные продукты! – принялся за сытые разглагольствования Айрат, когда у ног друзей выросла порядочная горка пустых консервных банок.

– Не хотел бы я так питаться вечность, – сказал Витя, облизывая покарябанные пальцы. Мёд в последней банке начал попахивать керосином, а это был верный признак того, что Витя объелся.

– Почему? Вон китайцам и мёда не нужно. Только рис. И ничего, живут столько тысяч лет, – возразил Айрат и удовлетворённо потянулся.

– Эй! Гурманы! Что дальше делать будем? Мне совсем не нравится идея провести свою вечность здесь: с вами, с мёдом и Бобровым, – спросил Костя, убирая в карман перочинный ножик, которым открывали банки.

– Нужно выбираться, – заключил Айрат.

– Так! А что думает следующий гений? – вяло спросил Костик. Он осматривался, где можно было бы полежать.

– Через вход мы пройти не сможем. Там чёрный спелеолог, – начал рассуждения Витя.

– Да, капитан! Вечер гениальных очевидностей продолжается, – сказал Костя, поудобнее устраиваясь на стеллаже с надписью: «Одеяла». Его сильно клонило в сон.

– Там, у тоннеля, стояла дрезина. Это такая тележка, которая ездит по рельсам. У неё ручной привод. Сядем на неё и поедем в сторону Москвы, – продолжил Витя.

– Ах, да! Туда же ближе. Всего тысяча триста километров, – пробурчал Костя. Даже в полусонном состоянии он продолжал острить.

– Наберём провизии и необходимых вещей. Уверен, что, даже если тоннель идёт до Москвы, должны быть ещё станции или технические выходы. Через них и выберемся. Что скажете?

– Мне нравится твоя идея, – после некоторого молчания сказал Айрат.

Со стеллажа с одеялами доносилось мирное посапывание Кости.

– И у Кости отличная идея. Я как будто сто лет не спал, – добавил он.

В считанные секунды мальчишки оказались на стеллаже под грудой одеял. Уснули они ещё быстрее. Усталость взяла своё.




Глава 5. Призраки прошлого

Лучше во тьме пребывать, чем без друга.
Иоанн Златоуст


Ребята проснулись от вибрации и скрежета камней. Стены дрожали. С потолка сыпались ручейки песка. Воздух наполнился пылью. Со стеллажей попадали банки с консервами. Мальчишки разом вынырнули из одеял и испуганно оглянулись вокруг. Казалось, что вся гора стонет от неимоверной боли. Мальчишки выбежали на платформу. Звук исходил из тоннеля, куда уходили рельсы в Северобайкальск.

Прекратилась дрожь так же внезапно, как и началась. Только сейчас мальчишки заметили, что на выходе из тоннеля висел лист бумаги. Его прибили гвоздём к деревянной сводчатой арке. На листе было написано:

«ПРИКАЗ

В соответствии с протоколом собственного совещания о грохотаниях в тоннеле во исполнение возложенных обязанностей приказываю:

ПРОХОД ЗАКРЫТ.

Главный здесь Бобров».

У выхода на Москву висел аналогичный приказ.

– Проход закрыт, – прочитал вслух Айрат.

– А когда это нас останавливало? – подбодрил друзей Костя. После сна он чувствовал себя значительно лучше.

Было решено придерживаться плана о поездке на дрезине. Начались сборы. На складе «ГОЧС ЗАТО» нашлись шахтёрские фонарики, похожие на разбитый в ледяном зале. Ребята облачились поверх антиэнцефалиток в найденную на складе спецодежду. Куртки были изношенные, местами разъеденные подтёками от щелочных фонарей. Вид мальчишек в касках и комбинезонах больших размеров, в кирзовых сапогах поверх кед был потрясающий. Добавить им кирки – и получится отряд гномов из диснеевской «Белоснежки»: Простак, Ворчун, Чихун.

Пока Костя и Айрат носили поклажу, Витя разбирался с устройством дрезины. Как он и ожидал, ничего сложного не было. Его несколько озадачила надпись: «Проверь стрелочный перевод». Но потом он сообразил, что это относится не к тележке, а к рельсам. Он нашёл рычаг перевода около входа в тоннель, в месте соединения рельс. Поэкспериментировав с рычагом и закладными болванками, он выставил нужное направление. Когда Витя вернулся к дрезине, оказалось, что из-за вещей на узкой и короткой площадке тележки не осталось места для ребят. Здесь в несколько рядов стояли банки с водой и мёдом, лежали телогрейки, несколько одеял, лопата, палатка, каски, сапоги и ещё с десяток очень нужных вещей. Сборами командовал Костя, и он набрал вещей по принципу «не на себе же нести». После скоротечного спора Костя согласился оставить три пары запасных сапог и неработающую радиостанцию. Убирать часть банок он отказался наотрез и в конце концов уселся на тележку, уложив их себе на колени. Айрат и Витя встали по обе стороны ручки привода дрезины, и Костик скомандовал: «В Москву!»

Айрат и Витя попеременно потянули ручку вниз, и дрезина сдвинулась. Успешно миновав стрелочный перевод, ребята оказались в тоннеле. Некоторое время путь им освещали редкие потолочные лампы, но метров через сто они кончились, и мальчишки поехали, освещая путь шахтёрскими фонариками.

Ехали осторожно. Айрат стоял спиной по направлению движения. Витя вытягивал шею, силясь разглядеть, что впереди. Периодически каска съезжала ему на нос, и он, боясь отпустить ручку дрезины, приседал, чтобы поправить её. Получив пару раз ручкой по носу, он, несмотря на предостережения Айрата, снял каску.

Тележка катилась по рельсам, издавая характерное постукивание. Костя сидел на краю и болтал ногами. Мальчишки привыкли к ритму и даже стали получать некоторое наслаждение от покатушек. Костик затянул песню про джигитов, а Айрат скинул комбинезон и периодически поворачивался вперёд, чтобы почувствовать лицом встречный ветер. Допев песню, Костя начал ёрзать. Руки и ноги у него затекли. Он встал, уронив при этом часть банок со своих коленей.

– Ай! Тормози! Соберём, – воскликнул он.

– Как? – спросил Айрат, глядя на Витю.

Тут Витя понял, что он не знает, как тормозить. Эта неожиданная мысль парализовала его. Он попробовал отпустить ручку, но та продолжала двигаться вверх-вниз.

– Не дави! – крикнул он Айрату.

Айрат тоже отпустил ручку, но привод продолжил движение.

– Я не знаю, как остановить, – сказал Витя. Он судорожно искал нужную рукоятку или кнопку. – Нужно осмотреть всё внимательно. Может, тормоз под вещами?

– Да чёрт с ними! – добродушно отозвался Костя. – Вон сколько ещё этих банок у нас! Не зря запас взяли. Со мной не пропадёте! Айрат, поднажми!

– То стой, то поднажми, – забурчал Айрат, снова ухватился за ручку дрезины и с силой надавил на неё.

– Ну что так медленно? Как будто в штаны наложили?

– Не видно толком ничего впереди. Опасно.

– Опасно?! Скорость три метра в час! Витя, отойди-ка! Всё равно стоишь как истукан.

Костя бесцеремонно вручил Вите остатки консервов и перелез к рукояти. Вите ничего не оставалось, как только просочиться на Костино место. Он принялся ощупывать пол под вещами в поисках тормозного механизма.

Костя тем временем ухватился что есть силы за ручку и начал командовать: «Раз! Два! Взяли! Пукнули! Подняли!»

Тележка полетела. Костик прокричал боевой клич индейцев. Айрат заулыбался. Колёса весело отстукивали. Ветер засвистел в ушах. Когда скорость тележки достигла двадцати километров в час, дорога пошла под уклон. Ребята, бросив ручки привода, радостно смотрели вперёд. Скорость увеличивалась. С площадки тележки слетела ещё пара банок с мёдом или водой. Дрезина гулко миновала небольшой зал клиновидной формы. Железнодорожный путь пронзал его коротким мостиком. Он пропал так же быстро, как и появился, и друзья снова мчались в тоннеле.

– Нашёл тормоз? – обеспокоенно спросил Айрат, наклонившись к Вите.

– У неё нет тормоза, – ответил Витя, досконально изучивший механизм.

– Есть! Целых два тормоза! Как вы хотите проехать тыщу километров с такой скоростью? Нужно ехать ещё быстрее! – выкрикнул Костя. Он вошёл в раж и что есть силы вдавливал ручку привода. Мелкие и крупные вещи слетали с платформы, но Костя не обращал на это внимания.

Витя почувствовал влагу на своём лице. С потолка стекали ручейки. Впереди показалась сплошная стена воды. Повинуясь шестому чувству, Витя крикнул: «Прыгай!» – и столкнул Костю с платформы. Повернувшись к Айрату, он ухватил его за руку и попытался сдёрнуть с тележки. Айрат запутался в лежавшем на полу одеяле и рухнул на колени. Тележка со всплеском вошла в водопад и тут же вынырнула с другой его стороны, оказавшись над обрывом. Слои породы разошлись, образовав трещину шириной несколько метров. Трещина разорвала тоннель надвое. Слетев с искорёженных рельс, дрезина по инерции полетела вперёд и с треском ударилась о противоположную каменную стену. Витя и Айрат, продолжая держаться за руки, оказались в состоянии свободного падения. Вокруг них сюрреалистическим фейерверком разлетался их скарб. Друзья тоже стукнулись о стену и полетели за дрезиной. Пролетев несколько метров, последняя застряла враспор в сужающемся книзу разломе. Ловкий с рождения, Айрат ухватился за ручку дрезины, и они с рывком повисли на тележке. Тележка скрипнула, но устояла. В голове у мальчишек, заглушая шум льющейся воды, забился пульс. Внизу послышались всплески от упавших лопат, касок и консервных банок. До дна трещины было метров десять. Ребята выдохнули.

– Живой? – спросил Айрат.

– Живой, – ответил Витя.

– Хорошо. Я тебя подтяну наверх, а ты хватайся за борт и поднимайся.

Айрат, скрипнув зубами, потянул Витю наверх. Его пальцы на ручке дрезины начали соскальзывать. Витя рывком двинулся навстречу тележке и перехватил ручку у перекрестия. Айрат, освободившись от ноши, взялся за опору двумя руками, перевёл дыхание и в мгновение ока влез на борт потерпевшей крушение дрезины. Он помог Вите, и они вместе уселись на перевёрнутой тележке. Фонарик висел у Вити наискось через плечо и поэтому остался при мальчике. Витя осветил смотрящие вверх колёса дрезины.

– Тебе это ничего не напоминает? – мрачно спросил он.

– Очень похоже на ситуацию с одними знакомыми матрасниками, – ответил Айрат. – Что с Костей?

– Не знаю. Я столкнул его. А вдруг он ударился головой?

Над головами ребят замаячил свет. Сквозь водопад пробивался луч Костиного фонарика.

– Костя! – разом закричали ребята.

Потоки воды разошлись, и из водопада вынырнула Костина голова. Он действительно упал и больно ушибся. От серьёзной травмы его спасла каска, а неразмерный комбинезон смягчил падение. Косте тоже удалось сохранить свой фонарик. Шатаясь, он подошёл к водопаду и, обхватив руками обломок рельса, просунулся сквозь струи воды. В мгновение ока он намок до самых трусов. Сквозь размытую пелену воды он увидел внизу свет и услышал оклик.

– Ребята, вы где? Что там?

– Здесь провал. Дрезина застряла в трещине. Мы на ней. Вниз прыгать глубоко. Наверх тоже не получится. Стены отвесные.

Вцепившись что есть силы в рельс, Костя подтянулся вперёд. Вынырнув из потока по плечи, он смог оглядеться. Витя и Айрат, как воробьи, сидели на перевёрнутой вверх дном дрезине. Их обдавало льющимся сверху потоком воды, и положение у них было крайне неустойчивое. Стены провала действительно были отвесные. Нечего было и думать о том, чтобы попробовать спуститься или подняться к Косте. Аккуратно балансируя, Костя нырнул обратно в тоннель.

– Сейчас придумаю что-нибудь, – крикнул он ребятам.

– Хорошо! Поторопись, пожалуйста, – ответил Витя.

Когда голова Кости пропала, Витя ещё раз провёл фонариком по ущелью, в котором они оказались. Вокруг была твёрдая скалистая порода. Какая-то невиданная сила разорвала её. Рисунок одной стены повторял выпуклости и провалы на противоположной. Они находились в самом широком месте разрыва. Вправо и влево трещина сужалась, переходя в узкую чёрную полоску. Дно усеивали обломки скалы, меж которых струилась вода. Вода бежала из отверстия высоко над головами мальчишек, низвергалась вниз водопадом и утекала по ущелью в широкое озеро. Озеро расположилось в большом зале, путь к которому был открыт возникшим разломом в скале.

– Тебе не кажется это странным? – спросил Айрат, указав на озеро.

– Что там?

Витя начал присматриваться и сразу заметил посреди озера островок правильной квадратной формы с пирамидальным возвышением на нём. Чем больше Витя присматривался, тем больше понимал, что то, что они видят, – рукотворные вещи, а не причуды природы.

– Само оно не могло образоваться. Только я почти ничего не могу разобрать.

– Там пирамида. Похоже на ступеньки. Наверху пирамиды – площадка. Какой-то прямоугольный стол. А рядом со столом – колесница.

– Ты хочешь сказать «телега»?

– Нет, не телега. Двухколёсная колесница.

– Ого! – не нашёл, что на это сказать, Витя. Он упорно всматривался в темноту, но, как и днём, на перекате не мог ничего разобрать.

Посветив ещё немного в тщетной попытке разглядеть колесницу, Витя выключил фонарик. Батарея ещё пригодится.

Сидеть на перевёрнутой дрезине было крайне неудобно. Она встала под некоторым углом к стене с водопадом. Край площадки впивался в ноги, и приходилось держаться руками, чтобы не съехать к воде. По этой же причине нечего было и думать о том, чтобы прилечь отдохнуть. Оставалось надеяться на то, что Костя что-нибудь придумает. Мальчишки некоторое время покричали Костю, но тот не откликнулся. Изредка перекидываясь незначительными фразами, мальчишки сидели в полной темноте, слушая завывание ветра в тоннеле и шум водопада. Время мучительно тянулось. Опять показалось, что прошла целая вечность. Кости всё не было. Пальцы закоченели, а тело затекло. Мальчишки сидели вплотную друг к другу, греясь собственным теплом. Периодически они включали и выключали фонарик, чтобы почувствовать, что ещё живы, и порассматривать загадочную пирамиду и колесницу.

– Где же Костя? – воскликнул наконец Айрат, вопрошая пустоту.

– Не знаю, – неуверенно ответил Витя.

Айрат заметил нотки беспокойства в голосе друга. Он немного помолчал и спросил:

– Ты думаешь, он опять сачканул, как тогда, на горе?

Витя молчал.

– А я не верю, чтобы Костя поступил подло! – вдруг вспылил Айрат. – Он отличный друг и всегда помогает чем может. Я не помню, чтобы он поступал низко. Глупо – да! Как баран упрямый – тоже да! Но он не бросит нас тут.

В словах Айрата слышались нотки гнева и отчаяния. Он не хотел верить в то, что его друг – трус или предатель.

– Я тоже в это не верю, – спохватившись, успокоил Айрата Витя. – На секунду мне показалось, что Костя опять дал слабину. Может, чего-то испугался. Но сейчас я уверен, что он вернётся и поможет нам. Ведь он наш друг!

Айрат успокоился и несколько приосанился. Он был сильный и твёрдый духом мальчик. Но и у него был предел терпения. Несколько часов ожидания в потёмках выбрали этот ресурс, и ему важно было почувствовать поддержку.

– Хорошо, что Зулю не взяли, – помолчав, проговорил Витя. – Ей бы тяжко тут пришлось.

– Не факт, что хорошо, – парировал Айрат. – Если бы была Зулька, в половину неприятностей не попали. Она бы нам даже в пещеру полезть не разрешила.

– Да что ты такое говоришь? Она тоже такая же, как мы, шабутная!

– Шабутная, но с головой. Я понимаю, что ты хочешь на ней жениться и не видишь всего.

– Что?! Жениться? Ты, видимо, сильно об стенку стукнулся, – задохнулся от нелепого обвинения Витя.

– Подожди. Послушай. Мы и она одинаковые, но разные. У неё как будто в кармане есть зёрнышко знаний, как в сказке про чёрную курицу. Оно говорит ей, когда пора тормозить. Вот помнишь, бегали на днях, брызгались водой. Она сказала, что хватит, а мы продолжили и колонку сломали. И огребли за это. А когда чучела с огорода на пороги домов придумали переставлять? Помнишь, она сказала, что к Бороде лучше не лезть...

– Кто же знал, что у него собака не привязана.

– Вот то-то и оно. Зёрнышко у неё есть, а у нас с тобой нет.

– Получается, не больно-то она на наш выбор влияла. Даже если бы она нам сказала в пещеру не ходить, мы бы не послушались.

– Как женишься, будешь слушаться, – экспертно заявил Айрат.

– Да не собираюсь я жениться! И с чего я должен буду слушаться? – вскипел Витя. Ему надоело, что Айрат так бесцеремонно лезет в его личную жизнь.

– Все так делают. Вот мы каждое воскресенье с моим дядей Абузаром ходили с утра на рыбалку. А как он себе жену завёл, так больше и не ходит.

– Ты, что, хочешь сказать, что Зуля будет запрещать мне ходить с тобой на рыбалку?

– На рыбалку, может, иногда и пойдёшь, но в пещеру не полезешь.

– Да ну тебя! – махнул рукой Витя и включил фонарик, чтобы сменить тему. Иногда Айрат был невыносим со своими задирами про Зульфию.

Что-то изменилось, но Витя не смог сразу сказать, что именно. Он обвёл озеро фонарём и задержался на устье потока, впадавшего в озеро. Точно! В этом месте, у самого берега озера, появилась какая-то новая тень. Витя напряг своё зрение. Под водой была видна огромная рыбина. Видимо, ей не понравился свет, и, махнув своим огромным телом, она ушла на дно.

– Сом? Щука? – спросил Витя у профессионального рыбака.

– На сома не похоже, – Айрат задумался и зашевелил губами, безмолвно перебирая известных ему рыб. – А щук я таких больших не видел. Прямо аллигаторовая щука из Миссисипи. И не очень она похожа на щуку. Щука вытянутая, как бревно. А у этой горб, плавник верхний острый. Вот чувствую, где-то я такую видел, а где, не помню.

Витя совершенно не удивился тому, что Айрат сумел в еле различимом свете фонарика, на расстоянии двадцати метров так досконально изучить самозванку.

– Подобраться бы поближе, рассмотреть... – в Айрате говорил инстинкт охотника.

Не успел он это договорить, и подземелье застонало от сейсмических толчков. Снова заскрежетали камни. Посыпались осколки. Вода сошла с ума, и казалось, льётся отовсюду. Айрат и Витя что есть силы схватились за края тележки. Сама дрезина завибрировала и плотнее засела в щель между скалами. Доски её настила затрещали.

– Ребята, держитесь! Я иду! – услышали они крик сверху.

И тут же на голову Айрату прилетел конец распутывающегося каната. Получив верёвкой по голове, Айрат чуть соскользнул с тележки. Витя подхватил его и втянул обратно. Сверху к мальчишкам по канату спускался Костя. Вода струилась по нему, как неведомое одеяние. Он держался за канат руками и отталкивался ногами от стены, как заправский военный десантник. Поравнявшись с ребятами, мокрый от воды Костя протянул руку, одетую в брезентовую крагу.

– Быстрее, уходим! – прокричал что есть силы Костик.

И снова сейсмическая активность прекратилась так же быстро, как и началась. Гул стих, и лишь раскрошенные тектоническими движениями камушки падали мелким дождём вниз.

– Хватайся за мою руку! – прокричал Костя.

– Костя! Как я рад тебя видеть! – закричал в ответ Айрат и, приподнявшись на тележке, обнял друга.

– Ты чего это! – смутился Костик, и добавил он уже спокойным голосом: – Поднимайтесь наверх, школота!

– Смотрите! – Витя дёрнул Айрата за рукав. – Костя, выключи фонарь!

В наставшей темноте мальчишки увидели тонкий и слабый лучик света, опустившийся прямо на вершину пирамиды, на стол рядом с колесницей.

– Та-ак! – проговорил Костя. – А ну рассказывайте, чем вы тут занимались?

– Спускаемся! – уверенно сказал Витя.




Глава 6. Альфа, тета, эпсилон

В древние времена жил в Афинах высокородный аристократ Перикл. Был он умён, влиятелен и очень амбициозен. Мечтал он править Грецией во благо её и во благо народа своего. Но противостоял ему полководец Кимон, славный победитель персов. И не было шансов у Перикла обойти Кимона, ибо знатен он был и богат, дружен с Платоном и Зеноном. И пришёл тогда к Периклу человек с севера. Не видел никто лица его. Скрывался он под робою простой. И дал он советы дельные. Сказал обвинить Кимона в любви к спартанцам. Научил демократии и подсказал, как заслужить доверие народное. И изгнали афиняне и Кимона, и Фукидида, преемника его. И стал Перикл во главе Афин. Человек с севера давал советы ему дельные, учил философов и учёных афинских, и настал расцвет Греции. Пришло время умирать человеку с севера. Попросил он Перикла похоронить себя в родном крае гор северных. Выполнил Перикл просьбу, отправив часть фивского отряда священного со стрелой путеводной. Никто не вернулся из похода того.

Легенда о Перикле и человеке с севера.

Примечание автора: легенда о Перикле и человеке с севера, возможно, придумана лично автором, так как заведомо неизвестно, каким образом в Уральских горах оказались представители древней цивилизации.


Костя и Айрат безоговорочно последовали указанию Вити. На дне разлома воды было по щиколотку, но Айрат и Витя рухнули наземь, отдыхая на ровной поверхности. Костя рассказал, что ему пришлось вернуться на станцию «Южный Урал» за верёвкой. (Чёрный спелеолог уже перестал биться в дверь.) Когда он вернулся к разлому, началась тряска. Наспех привязав канат за опору, он спустился к ребятам, так как боялся, что дрезина не выдержит и рухнет вниз. Ребята тоже в двух словах рассказали о том, как они заметили остров и пирамиду, а ещё большущую рыбину.

Мальчишки нашарили на дне и вскрыли пару консервных банок мёду. Уплетая его, они осматривали остров в свете фонарей. С одной стороны к нему действительно вела насыпь. Со стороны, где находились мальчишки, можно было пройти только по воде. Вода была прозрачная, глубиной по пояс, и добраться не составляло труда. Островок венчало пирамидальное сооружение, уступами поднимавшееся до площадки, на которой стоял прямоугольный стол и колесница. В свете фонарей колесница поблёскивала золотыми боками. Тут и там на пирамиде валялись непонятные мешки. Ребята с вожделением смотрели на лившийся сверху мягкий, очень слабый луч солнечного света. Там был выход. Нужно идти туда!

– Я, наверно, есть мёд ещё год не буду, – проворчал Айрат, облизывая палец.

– Я думал, тебе он нравится и ты готов назло китайцам им до конца жизни питаться, – сказал Костя. – Где тут ваша килька?

Он подошёл к самому краю и нагнулся над водой. В одной руке у него был фонарик, лучом которого он водил по дну. Краем глаза Айрат заметил стремительное движение из глубин озера. Он что есть силы стукнул Костю по руке. Фонарик взлетел в воздух. В ту же секунду из воды вырвалось огромное полутораметровое чудовище. Оно разинуло пасть в адском оскале. Редкие длинные и острые зубы торчали из неё, как пальцы чудовища, норовящие схватить тебя. Большой жёлтый глаз сиял злобой. Голова рыбины, составлявшая треть тела, была одета в костяную бронь и, казалось, была пришита к телу рыбы от какого-то доисторического чудовища. С мощным щелчком её челюсти сомкнулись на летящем фонарике и, разметая вокруг массы воды, тварь ушла под воду.

Костя замахал руками, балансируя на краю водоёма. Витя схватил его за ремень и удержал от падения. Айрат просиял.

– Вспомнил! Тигровая рыба! Голиаф! Самый крупный пресноводный хищник. Очень сильный и быстрый. Может перекусить крокодила. Крайне редкий и очень опасный, – обрадованно выдал Айрат.

– Чему ты радуешься, Жак-Ив Кусто? Мне чуть башку не откусили, – голос Кости дрожал. Он определённо испытал шок и не разделял натуралистического воодушевления друга.

– Видимо, он очень голодный, – добавил Витя, освещая отход единственным оставшимся фонариком.

– Так дайте ему мёда! Это так вы мне решили сказать спасибо за то, что снял вас с насеста? Может, ещё к канату меня привяжете и помакаете? – Костя нёс околесицу, пытаясь снять нервное напряжение.

Тем временем тень голиафа вновь появилась у края озера. Постояв так немного, он ушёл на глубину и пропал из виду.

– Не кипятись. Ты же сам полез его искать, – попытался урезонить друга Айрат. – Ну что, лезем наверх и идём в Северобайкальск?

– А это идея! Можно и привязать к канату, – задумчиво сказал Витя.

– Вот зачем я вернулся? Провёл бы спокойно остаток жизни на подземной станции и не видел бы того, как сходят с ума мои друзья, – прошептал Костя, отодвигаясь к стене.

– Послушай, Витя! Мы хотим выбраться наружу не меньше тебя. Но нужно в первую очередь оставаться человеком, – промолвил вполголоса Айрат, удивлённо уставившись на друга.

– Что? Да нет! Вы меня не так поняли! – Витя рассмеялся.

Айрат и Костя немного расслабились.

– Костя, блесна от спиннинга ещё у тебя?

– Угу, – Костя утвердительно кивнул.

– Вылета каната вполне хватает, чтобы сделать заброс, – продолжил Витя. – Если Айрат сделает поводок, мы выловим голиафа!

– И что ты с ним сделаешь? Загадаешь три желания? – уточнил Костя. – Я к нему, даже когда он будет на земле, не подойду! Я в рот к нему могу, не сгибаясь, пролезть!

– Зажмём его в расщелине, – предложил Айрат. – Возле выхода есть узкое место. Протянем голиафину через него, и он застрянет.

– Классно придумал! – похвалил Витя.

– Только блесна тут не поможет. Не выдержит. Нужен крюк, как при ловле на сомов. Блесну можно оставить в качестве приманки и дополнительного захвата, – слегка расстроено проговорил Айрат.

– Что бы вы без меня делали?.. Есть такой. С той стороны каната спелеологическая кошка, – сказал Костя.

– Пойдёт, – обрадовался Айрат.

– Хорошо. Давайте попробуем. До Северобайкальска, а то четыре тысячи километров пилить, – резюмировал Костя.

Канат был длинный. Даже если бы он был привязан одним концом к балке в тоннеле, его с лихвой хватало для заброса. Айрат сплёл из ремешков и шнурков поводок, приладил к нему крюк и блесну. Костя настоял на том, чтобы смазать крюк мёдом. Айрат не возражал. Он встал на позицию на краю озера для заброса. Мальчик сложил верёвку кольцами у своих ног, резко пару раз крутанул свободным концом и с размаху запустил блесну на середину озера. Верёвка зашуршала, расплетаясь из лежащих на земле колец. Вытянувшись до упора, она со шлепком упала на воду.

– Свети на блесну! – скомандовал Айрат Вите. – Костя, подстраховывай!

Айрат начал вытягивать верёвку из воды. Он аккуратно перебирал руками, удерживая темп, достаточный для того, чтобы блесна с крюком не волочилась по дну и не прыгала по поверхности. При этом он успевал ещё поигрывать, делая шаги вправо-влево или чуть подёргивая верёвку. Витя светил в место предполагаемого нахождения блесны. Как обычно, он ничего не мог разобрать и делал это наугад. Айрат же смотрел во все глаза. От усердия кончик его языка высунулся и замер в уголке рта над верхней губой.

– Взяла! С первого раза, – немного удивлённо сказал Айрат, когда вытянули половину верёвки. Внешне ничего не изменилось, и он всё так же продолжал методично перебирать руками.

– Подхватите! Встаём друг за другом!

Мальчишки встали за Айратом и, взявшись за верёвку, стали вместе вытягивать её из воды. Особого смысла в этом Витя не видел, так как никаких усилий при этом они не прилагали. Конец, находившийся в воде, начал медленно отклоняться в сторону. Витя и Костя интуитивно перехватили её покрепче. Неожиданно верёвка взвилась над водой и вытянулась в струну.

– Трави! – крикнул Айрат. Не сообразив, что к чему, все трое мальчишек, державшихся за канат, с силой шмякнулись о стену. Канат, натирая и горяча ладони, с огромной скоростью уходил обратно в озеро. Держать было невозможно, и мальчишки почти полностью её отпустили. Когда движение замедлилось, Айрат как ни в чём не бывало встал и снова начал перебирать руками, подтягивая блесну к себе. Друзья сгрудились у него за спиной. Во второй раз уже все трое почувствовали момент, когда блесну повело. После некоторого напряжения Айрат скомандовал: «Трави!», и мальчишки дружно расслабили ладони. Этот манёвр с подтягиванием к берегу Айрат повторял раз за разом. Каждый новый раз он всё ближе подводил голиафа к берегу. Теперь верёвка была почти всегда под некоторым напряжением, и только в пиковые рывки мальчишки отпускали конец каната. Тигровая рыба выматывалась. Наконец у выхода из озера показалась её огромная морда. Ведомая канатом, она медленно выплыла из-под воды и вытаращилась на мальчишек.

– Ну и рожа! – процедил Костя.

– Аккуратно отступаем назад и тянем, – скомандовал Айрат.

Из воды показалось тело твари. Оно было огромное! Размером с любого из мальчиков.

– Моя самая большая! Вот бы взвесить, – нашёптывал Айрат, пропуская верёвку через расщелину.

Голиаф взбрыкнул. Мальчишки повалились назад. Рыба подпрыгнула раз, другой и, ко всеобщему удивлению, перепрыгнула заготовленную ей ловушку. Она оказалась напротив ребят. Витя направил фонарь на морду. Сверкнув глазом, голиаф медленно открыл и закрыл рот, демонстрируя свою мрачную утробу. Где-то там, в глубине её внутренностей, плотно засела Костина блесна и кошка.

– Прямо пруха у нас сегодня, – сказал Костя.

Он нащупал в воде консервную банку и со всей силы запустил ею в голову голиафа.

– Подавись, дурак! – закричал он.

Банка глухо стукнулась о лобовую кость и отскочила. Голиаф чуть повернул голову и пристально посмотрел на Костю. Он подпрыгнул ещё раз, продвигаясь в сторону ребят. Костя, не вставая, как сидел в воде на попе, перебирая ногами и руками, попятился назад. Витя вскочил и начал забираться вверх по тросу. Айрат бросил конец верёвки и отступил. Голиаф ещё дважды кувыркнулся и отрезал путь наверх Айрату и Косте.

– Витька! Прощай! – крикнул Костя вдогонку поднимающемуся вверх другу. – Будешь в Уфе, передай моей сестрёнке, что я её прощаю за то, что она спалила родителям мою двойку по химии. И ещё, что это я налил ей клей в туфли.

Костя был неисправим и продолжал шутить в любой ситуации. Не обращая на него внимания, Витя добрался до дрезины, перекинул канат через борт и, ухватившись за него, сиганул вниз с другой стороны, используя застрявшую тележку в качестве блока. Поняв идею Вити, Айрат и Костя дружно ухватились за брошенный им конец и потянули на себя. Рыба резко поднялась над землёй и затрепыхалась. Её огромная туша моталась из стороны в сторону. Тележка угрожающе поскрипывала, но держалась. Мальчишки засмеялись.

– Что, говоришь, нужно передать твоей сестре? – переспросил Витя.

– Уже неважно. Забудь! – скалясь, ответил Костя.

Айрат поднялся наверх и зафиксировал канат на колесе тележки. Путь к острову был открыт.

Когда они подошли к берегу, Айрат преградил путь.

– А вдруг там не одна тигровая рыба? – спросил он.

Ребята остановились. Верёвок и крюков больше не было, поэтому проверку решили проводить самым простым, с мужской точки зрения, способом: ногой. Они поводили минут пятнадцать сапогом по воде и даже поопускали руки. Никто не появился.

– Вроде тихо, – неуверенно сказал Айрат.

– Держи, – Витя передал ему фонарик и сделал шаг в воду.

Мальчишки замерли. Ничего не произошло. Витя сделал ещё шаг. Ничего. Он медленно начал продвигаться вперёд, постепенно погружаясь по пояс в прохладную воду.

– Держи, – сказал Косте Айрат и вручил ему фонарик. Он вошёл в озеро следом за Витей.

– Ага! Хитрые! Я, что, один здесь должен оставаться? – сказал Костя и последовал за друзьями.

Идти было боязно. В воде мерещились неясные тени. Каждый выступ под водой заставлял замереть от ужаса. Двигались тихо-тихо, как мышки.

– Опять связался с дурнями. Ладно, хоть время будет до берега добежать, пока вас есть будут, – ворчал вполголоса Костя, резко мотая головой из стороны в сторону в поисках угрозы.

Витя уже вышел на берег, когда Костя был ещё на середине. Витя уверенно ступил на остров и, развернувшись, улыбнулся во весь рот. Следом Айрат выбрался на берег, дал пять Вите и тоже заулыбался. Косте стало совсем уж не по себе.

– Стоят, улыбки до ушей, хоть завязочки пришей, – забубнил он, ускоряясь. От него во все стороны пошли волны. Последние метры он, забыв о всякой безопасности, бежал, хлюпая ногами и разбрызгивая воду во все стороны. Не доходя пару метров до берега, Костя резко раскинул руки в стороны. Его глаза расширились от ужаса и с диким криком: «Аааа!» – он ушёл под воду.

Не мешкая ни секунды, Витя и Айрат бросились на помощь другу. Ушедший с Костей под воду фонарь осветил место его исчезновения. Нашарив под водой Костины руки, они потянули его на берег. Костина голова появилась из-под воды. Он закашлялся и продолжил кричать. Поначалу Айрат и Витя не могли сдвинуть Костю. Что-то держало его под водой. Мальчишки перехватили его за пояс и дружно навалились. Бедняга медленно сдвинулся с места.

– Оно меня грызёт! – не переставая, кричал Костя.

Продвигались вперёд тяжело, но уверенно. Вода забурлила, открывая обидчика. Фонарь был всё ещё у Кости, и он чудесным образом работал. Айрат приготовил кулаки. Из воды показался пузатый бок огромной винной амфоры. Наступив на неё, Костя пробил в боку дырку, и поломанные края впились ему в ногу.

Костя перестал кричать.

– О нет, Костя, тебя поймал горшок! Сейчас он тебя съест! – с гримасой испуга заголосил Айрат.

– Не смешно, – ответил Костя, выбираясь на берег.

Витя потянул амфору с ноги. Костя скривился от боли.

– Дай-ка я, – сказал Айрат и ударил камнем по древнему сосуду.

Тот разлетелся на мелкие черепки. Костя рухнул наземь, схватился за ногу и застонал.

– Костя, ты можешь хоть раз не ломать ногу? – невольно спросил Витя.

– Нормально всё. Обычный ушиб. Пошли. Помогите мне, – он опёрся на плечи друзей.

Остров был небольшой. Почти весь его занимала пирамида метров десять в ширину и метра три в высоту. Она была сложена из грубо обработанного камня и уступами поднималась вверх. Её вершина освещалась солнечным светом, но не прямым, как поначалу показалось ребятам, а отражённым от закреплённой под потолком огромной пластины. Ребята решили забраться наверх сооружения и выяснить, откуда шёл свет.

То, что ребята издалека приняли за мешки, оказалось человеческими останками. Тут и там лежали скелеты, облачённые в доспехи. Это были воины в лёгких бронзовых нагрудниках, открытых шлемах, в наручах и с поножами. Фонарь выхватывал из темноты жуткую картину побоища. Черепушки смотрели пустыми глазницами на ребят, скаля зубы в адской усмешке.

– Что тут произошло? – спросил Витя, не обращаясь ни к кому конкретно.

У скелета, мимо которого они проходили, из нагрудника торчала рукоять меча. Изъеденное временем железо лишь отдалённо напоминало грозное оружие.

– Похоже на самоубийство. Как харакири. Так японцы делают, если накосячат, – предположил Айрат.

– Это, что, японцы? – недоумённо переспросил Витя.

– Ага. И вот этот тоже, – ответил Костя, освещая следующую жертву. – Видишь, какой совестливый японец. Так накосячил, так жить надоело, что копьё себе в спину захаракирил.

Костя нагнулся над павшим воином и поднял меч. Короткий и прямой, он больше походил на кинжал. То, что когда-то было деревянными ножнами, разлетелось в пыль у него в руках. Меч был чёрен от ржавчины, но в то же время прекрасен. Костя с восхищением провёл рукой по округлому навершию и сложил замок на бронзовой рукояти.

Айрат отпустил Костю и снял фонарик и аккумулятор с его плеча.

– Ты поиграй тут, а мы на пирамиду сходим.

Он потянул Витю за руку. Костя было засопротивлялся, но, сделав шаг, вспомнил про ногу. Он покорно уселся на нижнюю ступень и начал крутить железяку в руках.

Весь путь наверх был усеян скелетами. Перед площадкой было сплошное месиво. Воины лежали грудой, похоронив одних под другими, сцепившись в смертельной схватке, пронзая копьём и рубя мечом, будучи тоже зарубленными или проколотыми. Приходилось тщательно выбирать место для шага, чтобы не потревожить покой предков. В одном месте Вите всё же пришлось сдвинуть ногой пращура, лежавшего головой вниз наискосок ступеней. От лёгкого толчка мальчика нагрудные пластины кирасы воина разошлись, и из них высыпались монеты. Витя нагнулся и осветил одну из них. Это была небольшая серебряная монета. На аверсе была изображена женщина в шлеме, а на реверсе – сова и буквы А, О, Е. Айрат потянул Витю за рукав. Ему не терпелось посмотреть на колесницу, и Витя последовал за ним.

Это была двухколёсная боевая машина древности. Каркас был сделан из бронзы, отделанной золотом. Деревянные настилы и элементы кузова не сохранились.

– Вот бы прокатиться на такой! – мечтательно произнёс Айрат. Он провёл рукой по борту, стирая пыль и обнажая желтизну золота.

– Это вряд ли. От колёс одни обода остались. Да и на саму колесницу, скорее всего, где сядешь, там и слезешь, – прокомментировал Витя. Айрат согласился.

– А это и не стол вовсе, а гроб, – предположил Витя.

– Что у вас там? – окликнул их Костя.

– Сгнившая древняя колесница, – ответил Витя. – Ещё саркофаг каменный. Крышка разбита. Внутри какие-то тряпки. Картинки ещё по краю. Женщина стоит с мечом, в шлеме и платье до пола. От неё уходит мужик с копьём и конём. Нарисована галера в море и пять бегущих голых мужиков. Чёрный воин убивает копьём белого война. Рядом стоит бык с кругляком между рогами...

– Ребята, я очень рад, что вам подвернулись доисторические комиксы про то, как мужик ушёл от женщины с мечом к корове...

– Это не корова. Это бык. Вымени нету, – поправил Айрат.

– Хорошо, Айрат, к быку. Это существенно всё меняет. Но нельзя ли сосредоточиться на поиске выхода? У меня тут с ногой проблемы. Видно, откуда падает свет?

Айрат присмотрелся. Свет шёл от стены напротив.

– Да. Нужно пройти по насыпи. Там есть ступени.

Витя снова подивился остроте зрения Айрата. Они спустились и подхватили Костю. Миновав искусственную насыпь, которая вела с островка, они оказались на небольшой площадке. Вверх вели выбитые в скальной породе ступени. Здесь тоже видны были следы битвы: несколько скелетов распласталось на площадке. А в углу стояла дюжина кувшинов, покрытых росписью со сценами из жизни древних людей.

– Вот такой там был бык! – показал Витя на знакомое изображение на одном из сосудов.

– Это, наверно, священный бык. Он что-то значит, – многозначительно сказал Айрат.

Ребята двинулись по ступеням.

– Что может означать священный бык? Ну, или корова? В Индии корове поклоняются, – задался вопросом и одновременно блеснул знаниями Витя.

– Корова – это хорошо! Молоко парное и навоз. А зимой – шашлыки или шурпа, – ответил Айрат. – Наверно, те, кому хорошо было, корову прославляли и рисовали.

– А я думаю, ничего не означают. Просто так придумали, и всё, – возразил Костя. – У меня вот с коровой ничего хорошего не ассоциируется. Ну, разве что банка сгущёнки.

– Как же тогда, по-твоему, покланяться придумали?

– Очень просто! – чесал языком Костя, повиснув на плечах друзей и еле перебирая ногами. – Шла, значит, королева, несла чай королю. Споткнулась и облила его кипятком. Ну, король ей и сказал в сердцах, что корова, мол, она. Расплакалась королева и убежала. А король посердился немного, да и пошёл мириться. Говорит: «Не обозвал, а похвалил я тебя». «Как так?» – удивилась королева. «А так, – говорит, – приснилось мне сегодня, что корова священна и нужно её оберегать и восхвалять. Так что я сказал тебе не корова, как корова, а священная ты моя и всё такое». Не сильно поверила, конечно, королева, но мириться с мужем нужно: всё-таки король. Сделала, значит, вид, что поверила. А сама в отместку заставила мужа своего покланяться корове. Король хоть понимал, что глупо это, но признаться не захотел и заставил всех почитать корову.

– Круто! – сказал доверчивый Витя, переваривая услышанное.

– А с быком как быть? – решил полностью разъяснить для себя вопрос Айрат.

– Ну... – задумчиво потянул Костя, придумывая что-то похожее.

– Сморите! Вот откуда светит! – прервал его размышления Витя.

Мальчишки увидели огромную площадку из сложенных вместе стальных круглых щитов. Они были расплющены и отполированы. Площадка располагалась под углом, отражая льющийся сверху свет. Солнечный свет шёл от такой же конструкции чуть выше. Ступени вели к расщелине, которая раньше была скрыта от глаз мальчишек грядой сталагмитов. Свет из этой расщелины, отразившись от трёх площадок, сооружённых из стальных щитов, падал на пирамиду. Прислушавшись, мальчишки услышали гул водопада. Нет, не того, что они оставили позади. Тело обдало теплом и зарядом свежего воздуха. Ребята устремились наверх. Чем выше они поднимались, тем светлее становилось. Забравшись на верхнюю площадку, мальчишки увидели долгожданный выход из пещеры: узкий проход, а за ним водопад в свете солнечного дня. Они прищурились и несколько секунд стояли, привыкая к свету. За стеной воды виднелся лес, трава, горы и небо. Друзья закричали от радости.

Гора задрожала. Снова посыпались камни и вековая пыль. Позади них раздался треск: не выдержала дрезина. Её обломки попадали вниз. Висевшая на ней тигровая рыба, прыгнув пару раз по ущелью, бултыхнулась в озеро. Но хуже всего было то, что проход к водопаду начал сужаться. В ужасе, что только что обретённая свобода может от них ускользнуть, не думая о последствиях того, что произойдёт, если они не успеют проскочить, мальчишки ринулись вперёд. Они вцепились в руки друг друга и побежали. Даже Костя, забыв о своей ноге, дал стрекоча. Проход сужался на глазах, и последние метры мальчики бежали по одному. Выбежав первым, Айрат с силой рванул Костю на себя, а, бежавший последним, Витя последние пару метров преодолел в прыжке. Он врезался в друзей, и, пролетев сквозь струи воды, все трое очутились в чудесном мире под ярким летним солнцем, где были голубые облака, зелёные стены и музыка леса. Они узнали это место. Водопад у голубого озера. Друзья вылезли из потока и радостные двинулись к реке. Приключение закончилось! Вместе они всё преодолели и выбрались из странных мест живыми.

Мимо ребят, не обращая на них никакого внимания, прошёл мужчина в камуфляже с чашкой чая и бутербродом. Подойдя к скале, он принялся гладить её рукой. Мужчина обернулся.

– Как ты думаешь, он живой? – спросил Витя.

– Думаю, призраки бутерброды не едят, – ответил Костик. – Скорее, псих какой-то.

– Айрат? Что тут происходит? – спросил мужчина в камуфляже.

– Дядя Рафис! – обрадованно воскликнул Айрат. – Ты не поверишь…




ПОСЛЕСЛОВИЕ

Уже который день стояла необычная для этих мест жара. Её пик пришёлся на середину июля. Разморённые взрослые не высовывали нос на улицу. И только детям, кажется, чем жарче, тем лучше. Хотя, возможно, это относится к любой погоде. Возле моста у деревни было отличное место для купания. Галечный пляж и удобный заход в воду. С дюжину ребят плескались в воде и загорали. Несколько детей расселись на покрывале, перекусывали огурцами с хлебом и болтали. Они постоянно посматривали на дорогу. Ждали Костю из больницы.

– А ручку кто-нибудь взял? – воскликнула Шакира.

– Вроде нет, – ответил перебитый на полуслове Витя.

– Как же мы гипс разрисуем?

– Да ладно тебе, он же не один день его носить будет. Успеется, – успокоила подружку Женька. – Витька, продолжай! Что дальше было?

– В общем-то, и всё. Дядя Рафис поставил шину на ногу Кости, покормил нас запечённым в глине глухарём, и вместе мы добрались до лагеря спелеологов. Там получили втык от Михаила. Всё это время они искали нас в пещере. Даже дежурство организовали и вызвали спасателей. До деревни мы доехали с лесником. От него мы тоже получили втык. Это он увидел, как мы залезли в закрытую на замок пещеру, полез за нами и застрял в ней. Мы решили, что это был чёрный спелеолог, и убежали. А его ещё три часа Михаил с ребятами вытаскивали из шкуродёра. Когда мы приехали в деревню, то получили нагоняй от дяди Рашита…

Из речки выбежал Айрат и, мокрый, бухнулся на покрывало.

– Проще перечислить тех, от кого нам не влетело, – хохотнул он. Мальчик залез мокрыми руками в пакетик с солью и принялся размазывать слипшиеся хлопья по куску хлеба. Девчонки зашикали на него.

– Валь, фто, нифто нам не поферил, – проговорил Айрат с набитым ртом.

– Как? – возмутилась Женька. – Вы, что, им ничего не показали?

– А нечего показывать было, – продолжил Айрат, прожевав кусок хлеба и тыкая уже огурцом в мешочек с солью. – Вход в гробницу закрылся, как будто его и не было. Про метро здесь никто не слыхивал. Распечатывать замурованную шахту ради нас не стали. А Михаил с его командой не нашли проход к заброшенным шахтам. Правда, говорят, нашли под землёй какого-то психа. Вроде как похож на чиновника, который года три назад приезжал, ушёл в лес и пропал. Подумали тогда, что звери съели. Его сразу из пещеры в больницу повезли.

Айрат, как всегда, был осведомлён о деревенских новостях лучше всех.

– Это он, наверно, к нам в бункер ломился, – предположил Витя.

– Наверно, – безразлично откликнулся Айрат. – Если он псих, ему никто не поверит, а по шее мы уже получили.

– Ну вы даёте! Слышь, Сашка? Сходили, посмотрели на скелетов, да и забыли! – продолжала возмущаться Женька. – Да я бы возле этого входа в гробницу целыми днями сидела!

– Сидели, – грустно откликнулись братья Талаевы. – Два дня с утра до вечера там просидели. Все зырки проглазели. Чуть Шакиру вон не угробили.

– Так и получается, что проход закрылся, меч утонул…

– Не утонул, а утопил. Кто-то довыпендривался. В ножички они решили сыгрануть с Костей у голубого озера, – поправил Айрата Витя.

– Ладно тебе. Сказал же, что нечаянно, – виновато сказал Айрат. – Озеро глубокое и холодное, дно рыхлое. Нырял три раза – так и не нашёл. А вот монету Витька зажал и никому не показал!

– Ого, – сказала Зульфия. – Витя, ты, что, монету ту сохранил?

– Сохранил, – довольно откликнулся Витя. – А показывать её взрослым я не собираюсь. И так не поверили, так ещё и её отберут.

– Покажи! А? – вдруг оживился Сашка, который сидел до этого с совершенно равнодушным лицом, не принимая всерьёз рассказы Вити и мечтая о чём-то своём.

– Ишь! Проснулся, – усмехнулась Женька.

Витя запустил руку в карман. На его раскрытой ладони блеснула серебряная монета. Ребята склонились над ней.

– Зубной пастой натёр, – похвастался Витя.

Ребята по очереди трогали монету, нюхали, смотрели на просвет и даже лизали. Очередь дошла и до Сашки.

– Это не А, О и Е, – сказал он, прочитав надпись, – а альфа, тета и эпсилон. Латынь.

– Ничего себе! Ну ты, Сашка, голова! – откликнулась Женька и ткнула его в бок, так что Сашку скрючило.

– И что это означает? – спросил Витя.

– Это означает «Афины». А ещё это означает, что вам точно никто не поверит. Монета, скорее всего, из Древней Греции. Это ещё до нашей эры. Тогда ни поездов, ни самолётов, ни даже машин не было. Добраться из Эллады в Башкирию в те времена было странным поступком. Зачем? Витька, а может, её подкинули? Или вы тут наврали с три короба?

– Ты это Косте не скажи. Махом по шее получишь, – ответил за Витю Айрат. Он уже смирился за последние дни с такой реакцией, но вот Костя – другое дело. Костя иногда привирал, но редко попадался. И поэтому он очень тяжело переживал из-за того, что его уличили во лжи, когда он говорил правду.

– Так там целая куча монет была. И горшки. И колесница, – без особой надежды сказал Витя, пряча монету в карман.

– Эй, мелюзга! Чё там сгрудились? Муравья в первый раз в жизни увидели или последние пять копеек потеряли? – с дороги их окликнул Костя. Он вышел из машины, поблагодарил водителя и на костылях заковылял к друзьям. Его правая нога сияла белизной новенького гипса.

– О, Костя! Что с ногой? В гипс наступил?

– Да. И полчаса так простоял. Ещё и очередь выждал.

– Сыграем в догонялки? Или тебе не с ноги?

– Не с ноги, так с руки кому-то прилетит.

На Костю посыпались добродушные подколы, а он улыбался и мгновенно отвечал, как умел только он. Дети уже забыли о монете и Афинах, ведь можно было придумывать новые игры и приключения. Солнце стояло в зените. До вечера может произойти столько удивительного.

***