Вот так озаглавив эту миниатюру, я призадумался: а может быть и не взгляд, а что-то иное, например – усы?
Но лучше по порядку.
Сегодня, общаясь с одним замечательным автором прозы.ру, я вспомнил о необъяснимом явлении, происшедшем на моих глазах лет пятнадцать тому…
Итак…
Снимал я комнату в Купчино (в Петербурге).
Сидим вечером на кухне на пару с хозяином, пьём чай, ведём неспешный разговор о чём-то несущественном… или как раз – важном и злободневном… известно, у нас в менталитете записано: за пивом, а хоть и за чаем разговоры, как правило и – даже исключительно – о политике и о судьбах всего человечества. Тогда только набирали скорость первые годы ныне текущего века, но уже начинала блекнуть версия, что предыдущий век был самым кровавым. О чём мы могли тогда… может быть о чеченцах – владельцах киосков, или о распаде СССР… о чём же ещё? Разве что о том, как при строительстве церкви снесли древнее славянское капище на Бухарестской улице…
Да неважно, не о том речь.
Передо мною стоит гранёный стакан с остывающим чаем, коего в стакане было примерно три четверти.
Я давно заметил – здесь пьют чай большими кружками. Даже на телевидении показывают дарения таких чашек при рекламе чая то на «Поле чудес», то ещё где. В Средней Азии мне довелось пожить и послужить; там чай пьют исключительно пиалами. Я-то вот так и не избавился от приверженности к дешевому гранёному стакану, такому же, из какого чаевала моя покойная бабушка Уля. С подстаканником. Был у бабушки серебряный, у меня – из нержавейки.
И вот, едва я подношу руку к этому стакану, но ещё к нему не прикоснулся, он – взрывается, рассыпается на кусочки, на мелкие почти одинаковые гранулы размером в спичечную головку, на вот такие кристаллы, хотя со школьной скамьи я помню, что стекло – вещество аморфное, анизотропность которого исчезает по мере остывания (при изготовлении) и снятия физической нагрузки.
Хозяин квартиры только что и смог сказать:
- Ни хрена себе!
Я тоже опешил, но быстро пришел в себя:
- Магия моей руки, ничего особенного, малость не рассчитал…
Не знаю, внял ли этим словам мой собеседник, но мне-то самому это объяснение – под хвост Василию Юрьевичу!
Нет у меня объяснения и всё тут!
Правда…
За секунду до этого события я цыкнул на Василия Юрьевича, который, как обычно, восседал на третьем стуле, специально для него отодвинутым от стола; а цыкнул я после того, как он протянул лапу к какому-то лакомству на столе.
Большой и лохматый Василий Юрьевич был с характером, за нежелание с ним играть мог укусить за пятку, подкравшись сзади, а при игре зверел, да так, что приходилось давать ему по морде: знай место, а то вишь – возомнил себя хозяином, прямо-таки рабовладельцем!
Хотя, "как корабль назовёшь, так он и поплывёт".
Так вот, немного тёплого чаю никак не станет физической нагрузкой на прочные стенки стакана, а значицца версия векторной анизотропности тривиально не конает...
Остаётся – Василий Юрьевич?
Никакого иного объяснения у меня нет.
Затерялась на моей странице папка «Мяу-мяу» с рассказами о котах. И как это я об этом случае до сих пор не поведал миру, сам себе удивляюсь. Сапсем старый стала.