Что лучше раненое сердце или постоянно разговаривающий сам с собой ум? Раненое сердце тихонько ноет в сторонке. Постоянно разговаривающий сам с собой ум ищет ответ, почему сердце ранено, и как жить дальше.
Дочитав только что рассказ А.П. Чехова «О любви» Тоня подумала: «А где же там любовь? Смотрели друг на друга, восхищались, фантазировали себе что-то, и даже ходили в театр, чтобы побыть наедине, а на самом деле, на виду всего общества, которое, как тут же сообщает автор, не преминуло позлословить о том, о чем герои повествования даже мечтать не смели.
Зато мысль: «… у людей живущих одиноко, всегда бывает на душе, что-нибудь такое, о чем они охотно бы рассказали» - запомнилась Тоне и не давала покоя, все время, привлекая к себе внимание, как попавшая между зубами малиновая косточка, маковое семечко или подобная мелочь.
Раньше Тоня усомнилась бы в этих словах, как сомневалась в любой новой мысли. Теперь же, по прошествии лет прожитых в одиночестве, она точно знала: в свободно живущих сердцах тайн больше, чем чертей в тихом омуте. Ей самой хотелось поведать множество историй, но было или некому, или язык не поворачивался говорить о самом наболевшем. Ведь это означало бы взять свое сердце, разорвать его на части и оттуда достать живущую там, своей жизнью, боль. Ничего особенного на первый взгляд в этой боли нет. Такая есть у каждого, кто хоть раз или много раз влюблялся безответно. Но особенность ее в том, что она личная, своя, привычная. Она выбрала твое сердце, втерлась в доверие, чтобы ты навсегда оберегал ее и не искал бесполезного утешения.
Теперь и не разобрать, что Тоня придумывала себе за эти годы. Однако, все происходило с ней по-настоящему и каждый раз будоражило воображение.
С Тарасом она познакомилась давно. Только о любви в их истории не упоминалось. Это была молниеносная, всепоглощающая, сжигающая дотла страсть. Захваченное врасплох сердце не сопротивлялось. Оно с изумлением и ужасом наблюдало за блеском в Тониных глазах при появлении Тараса, слушало их долгие, заумные, абстрактные беседы до пяти утра. Говорили о танцах, о фильмах про танцы, о жизни. Тарас всегда был искренен в рассказах о себе. За его словами скрывалось подлинное чувство переживания событий, которое он глубоко пропускал сквозь себя.
Временами Тонино сердце учащенно билось, улетая не то на седьмое небо, не то плавно скользя в ритме танго в полумраке зала. Казалось, так и должно быть и ничего лучше, ничего другого не нужно. Но как-то вдруг эти времена закончились. Тоне и Тарасу больше нечего было сказать друг другу. Однажды Тарас сказал, что они больше не увидятся, Тоня не могла заснусь всю ночь. Было странное ощущение, что жизнь продолжается, она дышит только ей очень плохо. Сознание бегает, как белка в клетке, и она не в силах остановить мысли о провале, потере, неопределенности. Тонино сердце наблюдало руины, в которые превратилась ее жизнь, и вместе с ней в избытке глотало соленые слезы.
Фотографию с заставки в компьютере Тоня убрала. Но еще долгие месяцы, она сходила с ума, мечтая, о том, чтобы уткнуться в его густые выгоревшие на солнце волосы, увидеть еще хоть раз номер телефона, услышать голос. Тоня знала, что Тарас безответно влюблен в другую. Но почему? Кто вообще придумал эту безответную любовь?
Тарас сделал всё, что мог: перестал отвечать на Тонины звонки, сообщения, просьбы о встрече. Последнее, что он сказал: «Возвращать или возвращаться к прошлому плохая идея, независимо от того, о ком собственно речь». Но эти слова были не понятны Тоне, они не доходили до ее сознания, хотя умом она понимала, что они не пара. Имеющие на все противоположную точку зрения они могли или спорить, что быстро надоедало, или вовсе не говорить ни о чем конкретном. А ведь вечно молчать не станешь. Тарас предпочитал городской, спортивный стиль в одежде. Тоня тяготела к классике: длинные юбки в любое время года, зимой пальто покроя начала двадцатого века. В архитектуре его привлекали простые решения, он мог восхищаться обычными кирпичными стенами. Тоне нравилась штукатурка, залитые светом помещения с большими окнами. Тарас любил гулять по городу, знал множество милых улочек и тихих переулков. Тоня знала все парки города, любила бродить по липовым аллеям и тоненьким тропинкам, лежащим вдалеке от широких мощеных дорожек.
«Почему все так и ничего нельзя изменить? Почему страсть не переродилась в любовь? Почему я такая странная? Почему мне просто не оставить людей, которым я не интересна? Зачем я слежу за успехами других, вместо того, чтобы достигать собственных?» - Тоня задавалась вопросами, ответов на которые у нее было.
Мужчины умеют забывать все. Женщины наоборот все помнят, таково свойство то ли их психики, то ли памяти. Столько воды утекло, что можно было бы попытаться забыть, если бы не одно но. Тоне начали встречаться двойники Тараса. Первого через полгода она увидела в метро. Он стоял у противоположных дверей в таких же, как у Тимура наушниках, с таким же рюкзаком, в толстовке с капюшоном, джинсах и кедах. У него были темные волосы и такие же светло-зеленые, как фисташки, радужки глаз, пленяющие и завораживающие. Полное сходство только рост на десять сантиметров выше. Тоня не могла отвести глаз. Ей не верилось, что природа способна на такое чудо.
На следующий год в кафе на Старом Арбате, она заметила второго двойника. Он сидел далеко, в другой части зала, но чтобы узнать знакомый образ хватило секунды. И снова все мысли о Тарасе, мягкости его объятий, в которые она погружалась, как в теплую воду. Молодой человек был один, точнее наедине с ноутбуком, Тоня – с очередным кавалером, который пригласил ее на свидание. Увидев знакомое лицо, наблюдая за мягкостью и неторопливостью движений двойника, она тут же потеряла нить разговора и интерес к общению. Впрочем, будь она там одна, все равно не подошла бы к этому парню. Больше никаких знакомств. Прошлых чувств не воротишь.
Прошел еще год, снова зима. В метро, найдя свободное место в вагоне, Тоня подняла глаза и увидела мальчика. Несмотря на его юный возраст, лет десять-двенадцать, пред ней ясно предстало лицо Тараса. Те же, наполненные летней зеленью глаза, только волосы в этот раз рыжие. Тоня медленно переводила взгляд с его лба на скулы, нос, подбородок. «Как такое возможно?» - удивление пронизывало Тоню насквозь. «Впрочем, довольно! Этот последний». Так она решила для себя. Теперь ей хватит сил все забыть. Поезд остановился, девушка вышла из вагона и направилась к выходу из подземелья.
1 февраля 2016