Голова гудела, сказывается недосып, усталость и похмелье. Распахнула окно в надежде, что холодный октябрьский воздух меня взбодрит. Приняла ледяной душ. Помогло.
Вздыхаю. Завидую людям, которые в воскресенье утром спят счастливым сном у дома. У себя дома я буду только в понедельник вечером. В следующий четверг у меня снова самолёт. Снова соревнования, снова гостиницы и выходные в работе.
Надеваю белую рубашку, красный галстук на шее – как удавка. Раздражает невыносимо. Синий пиджак, чёрные брюки, степки. Ужасно устала от соревнований. Хочется домой.
Вяло иду по коридору в сторону гостиничного ресторана с девушкой-судьёй из Питера. Она что-то щебечет. Вроде бы рассказывает о том, как вчера посидели в баре с остальными судьями после моего ухода. Мне всё равно.
Надо поесть. Надо. Совсем не хочется. Заставляю себя есть только потому, что почти вся одежда на мне болтается. Из-за навалившихся проблем сильно похудела. Мама ругается и говорит, что я стала похожа на скелет. Ну и ладно.
Погружаюсь в свои мысли и совсем не замечаю ничего вокруг себя. «Очнулась» только после того, как питерская судья меня позвала пару раз по имени.
Отрываю взгляд от пола и смотрю на неё. Она скорчила гримаску и выгнула левую бровь. Кажется, она что-то от меня ждала. Поворачиваю голову влево и вижу тебя.
Ты делаешь несколько шагов ко мне и просто сжимаешь в объятиях. Я ничего не понимаю и даже не пытаюсь вырываться.
Целуешь.
Мир уходит из-под ног, кажется, что время просто остановилось, но в то же время поцелуй быстро заканчивается.
Я стою шокированная происходящим.
– Что это было?! – возмущенно вопит питерская судья. Но мы не обращаем на неё никакого внимания.
Я смотрю в твои голубые глаза. Вообще-то мне тоже интересно что это было.
– Ты же сказала, чтобы я поцеловал тебя трезвую, – тихим голосом говоришь ты, на твоих губах улыбка. – А если я что-то хочу, я всегда это делаю.
Я улыбаюсь в ответ.