Яма, или Черные археологи
Гришке и Мишке поручили выкопать яму для мусора. Им было отведено место за лагерем, выданы две лопаты и дано время на работу – два часа. Яма должна была быть несколько метров в длину и ширину и не менее метра в глубину, чтобы можно было весь мусор, накопившийся за время жизни в лагере, в нее поместить и сровнять с землей, так, чтобы и следа его не осталось.
Однако работа у них как-то не заспорилась, и к назначенному сроку был снят только верхний слой почвы. Такие явно нестахановские методы работы не удовлетворяли начальника лагеря. Нужно было что-то придумать для ускорения трудового процесса. Подходя к ямочному долгострою, начальник лагеря заметил ребят, сидящих на краю начатой ямы, и оживленно разговаривающих между собой. Увидев его, они начали вяло ковыряться в земле.
Вдруг начальника осенила идея. Он порылся в кармане и нашел несколько рублевых и пятидесятикопеечных монет. Незаметно для ребят он бросил одну из них, наиболее затертую, в яму. Мальчишки, ничего не заметив, продолжали уныло копать. Монетка с Георгием Победоносцем на орле была вскоре втоптана ими в глину и могла быть не замеченной. Тогда хитроумный педагог решил привлечь к ней внимание ребят.
– Что это такое у тебя под ногой, Гриша? – спросил он, разыгрывая притворное любопытство.
– Какая-то монетка, – ответил удивленно Гриша, вынимая ее из ямы.
Взяв монетку из рук мальчика, начальник лагеря повертел ее в руках для виду и сказал: «О! Это древняя монета, времен Московской Руси, возможно, XIV век. Видите на ней изображение Георгия Победоносца? Это герб Москвы».
Ребята с удивлением и восторгом стали рассматривать монетку и хотели взять ее в руки, но хитрый педагог не дал им это сделать, боясь, что обратная сторона «археологической находки» может выдать весь его план.
– Здесь явно зарыт клад старинных монет. Надо копать глубже, – подвел он итог.
После этих его слов ребят словно подменили: лопаты заиграли в их руках, как у заправских кочегаров времен паровозостроения, и земля вперемешку с глиной с неимоверной быстротой стала вылетать из ямы.
– Стойте, стойте, копать надо не так быстро, а то вы не заметите деньги. Копайте осторожней, – сделал профессиональное замечание новоиспеченный археолог.
После этих слов начальник лагеря ушел по своим делам с уверенностью, что через полчаса яма нужных размеров будет выкопана. Но при этом наблюдательный разведчик заметил бы, что хозяйка соседского дома, как-то поспешно озираясь по сторонам, повела своего пасущегося на лугу бычка домой. Но начальник не обратил на это обстоятельство никакого внимания.
И действительно, менее чем через полчаса яма была уже готова. Видя, что земляные работы могут продолжаться до глубины базальтового слоя, педагог с видом опытного археолога произнес: «Ну, довольно! Глубже клада быть не может, наверное, мы ошиблись, это была случайная монета. Ну, все равно молодцы! Идите мыть руки и ужинать».
Ребята, разочарованные тем, что клада они не нашли, но довольные, что работа закончилась и можно честно есть свой хлеб насущный, пошли в сторону кухни. Но особенно был доволен начальник лагеря. «Ловкость ума, и никакого мошенства», – подумал он про себя.
На этом можно было бы поставить точку в нашем рассказе, если бы он не имел продолжения на следующее утро.
После завтрака в расположение лагеря пришел начальник местной археологической экспедиции. Каждое лето здесь, в местах известной битвы, археологи вели раскопки, но редко находили какую-либо реликвию старины глубокой. Он сел без приглашения за стол и, строго посмотрев на всех, спросил:
– Кто у вас старший?
– Я, – робко ответил начальник лагеря, не ожидая ничего хорошего от этого посещения.
– Покажите мне Ваше разрешение на ведение археологических раскопок в зоне ландшафтно-исторического заповедника, – сурово пробасил археолог.
При этих словах взрослые и дети, слышавшие разговор, с удивлением и испугом стали переглядываться. Слова про ландшафтно-исторический заповедник произвели в их сознании явный фурор.
– Какие раскопки? – спросила медсестра лагеря, вспоминая при этом, куда вчера она подевала аптечку.
– Как же? Вы вчера нашли клад с древними монетами за деревней. Где у вас разрешение на ведение раскопок, где ваш клад? – не унимался раздраженный начальник экспедиции.
После этих слов начальник лагеря понял, о чем идет речь, и, видя, предынфарктное состояние некоторых педагогов, честно сознался в своем педагогическом подлоге.
Вот такая непедагогическая история имела место быть, потому что лень имела место быть ещё раньше.
Разоблачение, или Следствие ведут знатоки
У нашего коменданта лагеря, Виктора Николаевича, или попросту «деда», как его звали ребята, стали пропадать пачки сигарет. В связи с этим по распоряжению начальника лагеря была назначена тайная следственная комиссия в составе самого начальники лагеря, коменданта и двух старших преподавателей.
Вскоре на территории старшей группы, у кострища, были обнаружены окурки сигарет, фильтры которых были идентичны фильтрам украденных сигарет. Итак, стало ясно: ребята старшей группы тайком дымят крадеными сигаретами. Вот только неясно было, каким образом те попадают в их руки: ведь прямого контакта между подростками и пострадавшим «дедом» не было.
Чтобы проследить цепочку «наркотрафика», решено было добыть информацию у добровольных осведомителей. И вот через Гришку стало известно, что поставщиком сигарет за твердую валюту является ни кто иной, как Мишка Квасин. Следственная комиссия решала учинить ему допрос с пристрастием и подвести его к моменту истины.
Привели Мишку. Он испуганно посмотрел на трех членов следственной комиссии (начальника лагеря и двух преподавателей) и пострадавшего «деда», сидевших за столом. Еще больше встревожила его просьба начальника лагеря к одному из преподавателей вести протокол.
– В лагере произошли кражи, – сурово начал вести допрос председатель следственной комиссии, он же начальник лагеря по совместительству.
– Я не брал, – дрожащим голосом пролепетал Мишка.
– Чего ты не брал? – спросил председатель.
– Сигареты, – ответил Мишка.
– Ага, Вадим Петрович, прошу занести в протокол, – отреагировал председатель.
Это была первая зацепка: обвиняемый признался, что не брал сигарет, про которые речь еще не велась, а значит, он знал, в чем его могут обвинить. Председатель, «дед» и Павел, третий член комиссии, переглянулись и заулыбались, только Вадим Петрович с серьезным видом писал протокол. Ясно было, что комиссия на верном пути, надо только умело раскрутить это дело.
– Ну, что, пропадают сигареты, – продолжал допрос председатель, – это пустяки, в этом мы можем разобраться сами, но вот у «деда» пропал золотой портсигар – вот это уже серьезно.
На устах членов комиссии заиграли улыбки. Но Мишка воспринял эту новость вполне серьезно, и Вадим Петрович с сосредоточенным видом все вносил в протокол. После этого председатель хотел было сказать, что портсигар был подарен «деду», когда тот был еще мальчишкой, самим Сталиным, но, поразмыслив, решил, что это будет уже перебор, и воздержался от таких фантастических подробностей.
– Насчет портсигара придется вызывать милицию и заводить уголовное дело, – деловито продолжал следствие начальник лагеря.
– Да, – согласился Павел, пряча улыбку.
– Вот каких помощников послал Господь, – поддержал игру «дед».
В глазах Мишки заиграли слезы. Пряча их от посторонних, он пропищал:
– Я не брал портсигара.
– А сигареты брал, – не унимался председатель.
– Сигареты брал, – признался Мишка. – Я больше не буду, – заключил он, вытирая рукавом нос и глаза.
– Прошу занести в протокол, Вадим Петрович: сигареты брал, а золотой портсигар не брал, – сказал председатель. – Иди, – обратился он к Мишке, – и больше не кради.
– Больше не буду-у!, – ответил незадачливый воришка и поковылял к группке ребят, стоявших в стороне и ожидавших результатов расследования.
– Ну вот, теперь все ясно и дело можно закрывать, – подвел итог допроса главный следователь, вставая из-за стола.
– А как же насчет золотого портсигара? – неожиданно с недоумением спросил Вадим Петрович.
Здесь пришлось объяснить нашему товарищу, что это был всего лишь следственный прием, который, кстати, помог выявить истину. Вот такое разоблачение имело место быть, или вот что бывает, когда за следствие берутся знатоки.
Кража, или Матрона помогла
В нашем дружном коллективе произошло Ч.П., неожиданный и, я бы даже сказал, нехристианский случай – сразу у двоих человек пропали ручные часы: у нашей единственной в группе девочки и у врача лагеря. Одновременная потеря исключалась. Чужих в лагере не было. Значит, это была кража, причем «увел» часики кто-то из своих.
«Вот так сюжет!» – подумал начальник лагеря. Ему вспомнился эпизод из одного фильма, когда некий полотер (актер Владимир Басов) известного писателя выдавал себя за него самого и, критикуя молодых писателей, укорял их, что они якобы пишут сюжеты не из жизни (про любовь, дружбу, взаимопомощь и т. д.). «Вот у меня на вокзале чемодан сперли – вот сюжет так сюжет», – поучал он. «Да, такой сюжет, – подумал начальник лагеря, – если придать ему гласности, опозорит всю воскресную школу. Как быть? Что делать? Ясно одно, что пока сор из избы выносить нельзя».
Для начала он установил наблюдение за всеми воспитанниками лагеря. Среди 18 человек один (не будем называть его имя) явно не внушал доверия: он как-то суетился, странно улыбался, наблюдал за играми товарищей со стороны. А когда один из руководителей лагеря назавтра засобирался домой по семейным обстоятельствам, вдруг попросился вместе с ним. Да и «на гражданке», то есть дома, у него был не блестящий послужной список. Одним словом – трудновоспитуемый. Но как спросишь в лоб: «Ты украл?». Ведь не пойманный не вор, да и если он этим занимается давно, как говорится, по состоянию души, на совесть рассчитывать не приходится.
Начальник лагеря домой его, конечно, не отпустил, а на вечерней линейке рассказал о случившемся всему лагерю. Наутро он назначил осмотр личных вещей, т. е. «шмон». В этот же вечер двум ребятам поручил наблюдать за подозреваемым: не сбросит ли он куда-нибудь краденые часики?
Утром часть лагеря поднялась очень рано. В этот день был запланирован поход в село Себино, на малую родину блаженной Матроны Московской. Но в лагере оставалась часть ребят с комендантом лагеря, среди них был и подозреваемый, наблюдение за которым не дало никаких результатов. Значит, краденые часы были у него в рюкзаке, и надо поднимать весь лагерь и устраивать обыск. Но как вся эта уголовщина, вертухайство не соответствовали духу и букве православного лагеря! В последний момент начальнику лагеря как бы свыше пришла мысль: обыск не проводить и идти спокойно в село Себино, о чем он сказал коменданту лагеря.
***
Двенадцать человек с легкой поклажей вышли из лагеря в шесть часов утра. Была середина июля, макушка лета, как говорят в народе. Солнце было не жгучим, его лучи вместе с остатками ночной прохлады давали легкое тепло. Это самое приятное время суток. Недаром говорится: кто рано встает, тому Господь Бог подает.
Группа прошла спящий соседний лагерь, перешла по железному мосту речку Непрядву и взобрались на высокий крутой берег. Там открылась великолепная панорама – внизу пойменный луг, на котором виднелись палатки двух лагерей, узкая лента Нерядвы, а перпендикулярно ей тек Дон, впадая в Непрядву в 50 метрах от моста. Палатки нашего лагеря казались такими маленькими, а ведь еще пять минут назад мы были около них. А прямо перед нашим взором открывались величественные купола храма Рождества Богородицы. Этот однокупольный храм с колокольней был построен в 80-х годах XIX века на месте деревянного храма с тем же названием. Храм стоит на том месте, где хоронили русских воинов, павших на Куликовом поле.
От храма вправо и влево вдоль речки Непрядвы расположились дома села Монастырщины. Когда-то это было большое село, принадлежавшее до секуляризации монастырских земель при Екатерине II Успенскому монастырю, что в городе Епифани. Потом оно стало собственностью помещиков Нечаевых. До войны в нем было около одной тысячи дворов и более пяти тысяч жителей. Около одной тысячи селян ушло на фронты Великой Отечественной войны. Село дало пять Героев Советского Союза. Если в среднем один Герой Советского Союза (их было 11 тыс. чел.) приходился на 18 тыс. чел., то здесь – один Герой Советского Союза – на тысячу жителей. Воистину, дух Куликова поля воспитывал тут воинов и героев.
Вскоре группа подошла к поклонному деревянному кресту, установленному в 2002 году на месте одной из переправ войска Дмитрия Донского через реку Дон. На табличке написаны сокровенные слова Дмитрия Донского: ««Братия, бояре и князья и дети боярские, то вам суженое место между Доном и Днепром, на поле Куликове, на речке Непрядве. Положили вы головы свои за землю за Русскую и за веру христианскую. Простите меня, братья, и благословите в этой жизни и будущей».
Стало заметно, что все оторвались от всего земного, всего низкого, с его проблемами и грехами, и приблизились к миру горнему, к миру небесному, к жизни наших славных предков и, конечно, к красотам здешней природы, этого нерукотворного храма Божьего.
Далее наш путь шел по высокому берегу реки Дон до деревни Татинки. Перейдя мост, мы оказались на левом берегу Дона. Вдали, у горизонта, виднелась золотая маковка с крестом – это стела Дмитрия Донского на Красном холме, место ставки хана Мамая. По дороге от Татинки до Красного Холма – 8 км. По этой линии располагались деревни Маховое, Куликовка. Когда-то они были многолюдными, сейчас – два-три двора.
От Татинки мы взяли азимут на восток и, пройдя по полю 4 км, вышли на дорогу, которая вела в село Себино. Пройдя по ней 2 км, вошли в село. В этом небольшом и отдаленном юго-восточном углу Тульской области, что в Кимовском районе (тогда Епифанский уезд), в 1885 году родилась блаженная Матрона (Матрона Дмитриевна Никонова). Сейчас здесь музей матушки Матроны. Раньше единственными достопримечательностями села был старый намоленный Свято-Успенский храм да маленький домик около храма, где когда-то жила семья Никоновых.
На службу мы опоздали совсем ненамного. День был воскресный, и литургия шла своим чередом. Все участники нашего похода принялись писать записки и ставить свечи. Начальник лагеря подошел к иконе блаженной Матроны и поставил свечку. О чем можно в первую очередь попросить матушку? Он знал, что Матрона родилась слепой, но Господь наделил ее духовным зрением и дал дар предсказания и исцеления больных.
***
Матронушке тяжело жилось в родном селе. Дети часто дразнили ее, даже издевались над нею: девочки стегали крапивой, зная, что она не увидит, кто именно ее обижает. Они сажали ее в яму и с любопытством наблюдали, как она наощупь выбиралась оттуда и брела домой. Поэтому она рано перестала играть с детьми и почти всегда сидела дома или проводила время в храме.
Вскоре близкие стали замечать, что ей ведомы не только человеческие грехи, преступления, но и мысли. Она чувствовала приближение опасности, предвидела стихийные и общественные бедствия. По ее молитве люди получали исцеление от болезней и утешение в скорбях. К ней стали ходить и ездить посетители. К избе Никоновых шли люди, тянулись подводы, телеги с больными из окрестных сел и деревень, со всего уезда, из других уездов и даже губерний. Привозили лежачих больных, которых девочка поднимала на ноги. Желая отблагодарить Матрону, они оставляли ее родителям продукты и подарки. Так девочка, вместо того чтобы стать обузой для семьи, стала ее главной кормилицей.
В отрочестве ей представилась возможность попутешествовать. Дочь местного помещика, благочестивая и добрая девица Лидия Янькова брала Матрону с собой в паломничества: в Киево-Печерскую лавру, Троице-Сергиеву лавру, в Петербург, другие города и святые места России. До нас дошло предание о встрече Матронушки со святым праведным Иоанном Кронштадтским, который по окончании службы в Андреевском соборе Кронштадта попросил народ расступиться перед подходящей к солее 14-летней Матроной и во всеуслышание сказал: «Матронушка, иди-иди ко мне. Вот идет моя смена – восьмой столп России». Значения этих слов матушка никому не объяснила, но ее близкие догадывались, что отец Иоанн провидел особое служение Матронушки России и русскому народу во времена гонений на Церковь.
Прошло немного времени, и на семнадцатом году Матрона лишилась возможности ходить: у нее внезапно отнялись ноги. Сама матушка указывала на духовную причину болезни. Она шла по храму после причастия и знала, что к ней подойдет женщина, которая отнимет у нее способность ходить. Так и случилось. «Я не избегала этого – такова была воля Божия», – говорила она впоследствии. До конца дней своих она была «сидячей». И сидение ее – в разных домах и квартирах, где она находила приют, – продолжалось еще пятьдесят лет. Она никогда не роптала из-за своего недуга, а смиренно несла этот тяжкий крест, данный ей от Бога.
Революция внесла огромные изменения в жизнь каждого села и города России. Стали закрываться храмы, менялись люди. Еще в раннем возрасте Матрона предсказала революцию, как «будут грабить, разорять храмы и всех подряд гнать». Образно она показывала, как будут делить землю, хватать с жадностью наделы, лишь бы захватить себе лишнее, а потом все бросят землю и побегут кто куда. Земля никому не будет нужна.
Родные братья Матроны стали коммунистами и преследовали ее. В 1925 году Матрона перебирается в Москву, в которой проживет, скитаясь по разным домам, до конца своих дней (2 мая 1952 г.). По ее желанию она была погребена на Даниловском кладбище, чтобы «слышать службу». Отпевание и погребение блаженной были началом ее прославления в народе как угодницы Божией.
Перед смертью она сказала: «Все, все приходите ко мне и рассказывайте, как живой, о своих скорбях, я буду вас видеть и слышать, и помогать вам». А еще матушка говорила, что все, кто доверит себя и жизнь свою ее ходатайству ко Господу, спасутся. «Всех, кто обращается ко мне за помощью, я буду встречать при их смерти, каждого».
Более чем через тридцать лет после кончины матушки ее могилка на Даниловском кладбище сделалась одним из святых мест православной Москвы, куда приезжали люди со всех концов России и из-за рубежа со своими бедами и болезнями. Сейчас мощи ее находятся в Покровском монастыре в Москве. К ней идет нескончаемая вереница людей, и она так же, как при земной своей жизни, помогает людям.
***
Литургия шла к своему завершению. Как-то легко молилось. Ведь в этом старом храме Матрона провела больше половины своей жизни, она буквально выросла в нем. У нее здесь было свое привычное место – слева, за входной дверью, у западной стены, где она неподвижно стояла во время службы.
Наконец начальник лагеря понял, о чем надо просить Матрону в первую очередь. «Блаженная старица матушка Матрона, помоги решить нашу проблему, пусть найдутся пропавшие часы, и никто не покроется позором воровства». А потом, подумав немного, добавил: «Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, молитв ради Пречистой Твоей Матери и всех святых, помилуй нас. Аминь!».
Когда группа вернулась в лагерь, всех ждала радостная весть. Часики чудесным образом вернулись к своим владельцам. Как это произошло и почему, одному Богу ведомо.
Зачет Божий
Как повествует нам Евангельская история, незадолго до Своих крестных страданий Иисус Христос с тремя учениками взошел на гору Фавор, чтобы помолиться, и там преобразился. Лицо Его просияло, как солнце, а одежды сделались белыми, как снег. Ученики его увидели двух ветхозаветных пророков, Моисея и Илию, беседовавших со Спасителем, и услышали голос с небес: «Сей есть Сын Мой возлюбленный, в котором Мое благоволение: Его слушайте!».
Своим Преображением Спаситель показал всем, какими станут люди в будущей жизни, в Царствии Небесном, и как преобразится тогда весь наш земной мир. Но преображение человеческой души совершается и в нашей повседневной жизни. Это происходит тогда, когда мы преодолеваем свои собственные леность, корысть, злобу, когда можем прощать и любить ближних. Такое преображение происходит каждый день, порой мы даже не замечаем его, но оно есть.
Вот как это может происходить в жизни.
***
Неумолимо бежит время. Казалось, совсем недавно Ваня Мазин пришел в воскресную школу, и вот уже директор вывесил график сдачи зачетов по основным предметам обучения. На уроке Закона Божия преподаватель сказал, что его предмет является основным в воскресной школе, и кто не сдаст по нему зачета, не может рассчитывать на летний военно-спортивный лагерь на берегу известной реки. Вот тут-то Ваня впервые встревожился. Он много слышал от ребят, которые не первый год обучаются в воскресной школе, что в лагере очень интересно, прекрасная природа, красивый старинный храм, военно-спортивные игры, различные мероприятия и развлечения. Ване очень хотелось поехать, но вот на его пути в лагерь неожиданно встала преграда в виде какого-то зачета по Закону Божьему.
Это желание впервые заставило Ваню внимательно послушать о том, что же говорит преподаватель. На уроке подводились итоги пройденного за год материала, задавались вопросы по изученным темам. Но Ваня к своему ужасу понял, что ни на один из вопросов он не даст правильного ответа. В конце урока преподаватель раздал каждому напечатанные вопросы к зачету по Закону Божьему, сказав при этом, что все это они проходили. Напоследок он пожелал всем удачного зачета. Тут Ваня вспомнил, что у него дома где-то завалялась тетрадь, которую он вел в начале учебного года, а потом стал забывать брать ее в школу, равно как и тетради по другим предметам, и немного успокоился. «Прочитаю дома свои записи и отвечу на вопросы зачета», – подумал он, стрелой вылетая из класса на перемену.
Дома Ваня с трудом в куче школьных учебников и тетрадей отыскал заветную тетрадку. На обложке было написано: «Тетрадь по Закону Божию воспитанника воскресной школы Ивана Мазина». Нельзя сказать, что Ваня не любил ходить в воскресную школу. Поначалу он, конечно, робел и ленился, ведь это было не его решение, а решение его мамы, которая была прихожанкой храма, при котором и была создана воскресная школа для детей. Но потом он освоился, поняв, что учиться в воскресной школе легче, чем в обычной. Домашние задания не задают, на уроках особенно не утруждают, а главное – появились друзья, с которыми можно было потусоваться и порезвиться. У него появился друг Васька Сидоров, с которым он особенно сблизился. На уроках они часто слушали ударную музыку по мобильнику, засунув в уши по наушнику, а когда у них их отбирали, они играли в «морской бой» или «крестики – нолики». Часто Васька пропускал уроки в воскресной школе, и тогда Ване было скучно. Но и тогда он находил выход, изрисовывая рабочие тетрадки всякими графическими изображениями. Но когда Васька был в школе, жизнь становилась интересной. Особенная лафа была на переменах. Подловят они с Васькой какого-нибудь умника, ботаника, знатока, отвечающего на все вопросы преподавателя, затащат в заветный уголок, а там Васька – трах ему пинка, тот – на Ваську, а Иван ему – трах пинка с другой стороны, он – на Ваньку, а Васька ему как отвесит шелбана! Красота, весело!
Глядишь – ботаник уже и растерялся, стреляет глазами, нет ли где поблизости преподавателя или директора воскресной школы, чтобы восстановить справедливость. Пока кто-нибудь появится, их с Васькой уже и след простыл. Нет, что ни говори, в воскресной школе интересно. Да еще чаем с конфетами угощают каждое занятие, а на Рождество и Пасху столько наложат всяких сладостей в подарках, что и за весь день не съешь.
Да, много приятных воспоминаний было у Ваньки о воскресной школе, но вот незадача: тетрадь хоть и была найдена, но чем-либо помочь ему в подготовке зачета она не могла. На первой страница была записана тема: «Библия и ее составные книги», далее шло объяснение, что она состоит из двух частей: Ветхого и Нового Завета, еще какие-то записи – и все. Потом шло название другой темы, еще несколько строк, далее название третьей темы, но вместо ее объяснения на другой странице была развернутая схема морского боя с потопленными и ранеными кораблями. Ванька вспомнил, что в этот день он познакомился с Васькой Сидоровым. Потом шло название еще нескольких тем курса Закона Божия, которые Ванька успевал записывать в начале урока, а далее опять схемы морских боев и игры в «крестики-нолики». На одной странице шли какие-то египетские иероглифы и масонские пиктограммы. Где-то на шестой страницы Ванькины университеты закончились, и заветная тетрадь была сдана в архив. Неудачу с тетрадкой Ваня попробовал заменить книгой по «Закону Божьему», но, прочитав несколько страниц, он понял, что на это уйдет много заветного времени, и отложил книгу в сторону, включив при этом компьютер, где его ждали любимые игры. На этом его попытки одолеть Закон Божий окончились.
Однако злосчастный зачет приближался. Оставался всего один день, а вопросы еще не были выучены. Ванька был в отчаянии: что делать? Вдруг его осенило. Он вспомнил фразу, произнесенную настоятелем храма на проповеди: «Если что попросите у Отца Моего с молитвой, то даст вам». Надо помолиться Богу, и он поможет сдать зачет, решил Ванька. Перед сном он читал молитвы только с мамой, но тут самостоятельно в своей комнатке перед иконкой Спасителя он произнес: «Господи! Помоги мне завтра сдать зачет Божий». После этого он лег в кровать с уверенностью в помощи Божьей и с надеждой на свою память.
В день зачета по Закону Божию, войдя в церковную ограду, Ванька наспех перекрестился, как мельницу прокрутил, поставил свечку Николаю Угоднику и смело вошел в класс. Преподаватель Закона Божьего оставил первую партию самых смелых, остальных отправил погулять. Среди первых были лучшие ученики, в число коих попал и наш герой. Ваньке достался билет, в котором было два вопроса. Первый вопрос звучал так: «Как Давид победил Голиафа»; второй: «Что понимают под Церковью Христовой?»
Что касается первого вопроса, то Ванька вспомнил, что мальчик Давид засветил камнем в глаз какому-то мужику, подумал, что этого мужика и звали, наверное, Голиафом, и решил, что ответ на первый вопрос вполне готов. По второму вопросу он решительно не знал, что можно понимать под Церковью Христовой, но подумал, что, наверное, когда он будет отвечать, Господь, по его вчерашней молитве, даст ему правильный ответ. Подождав, пока сдадут зачет первые ученики, которые все его получили, когда вошла вторая партия ребят, Ванька смело шагнул к столу преподавателя, чтобы получить, как ему казалось, заветный зачет по Закону Божьему.
– Ну что, готов отвечать? – спросил учитель.
– Готов, – смело ответил Ванька.
– Ну, тогда рассказывай, как Давид победил Голиафа.
И Иван рассказал, как мальчик Давид в поединке кинул камнем в Голиафа и убил его.
– Как же Давид, по-твоему, убил Голиафа камнем? – спросил учитель
– Очень просто: кинул в него камнем рукой, попал в глаз, и сразу убил, – ответил Ванька.
– Ну, во-первых, не в глаз, а в лоб, и кидал камень он не рукой, а с помощью пращи, особого кожаного мешочка, привязанного к палке, благодаря которой сила броска увеличивалась в несколько раз. Но, скорее, камнем он не убил Голиафа, а только оглушил его, потом его же мечом Давид отрубил этому великану голову. Ты помнишь, как я рассказывал вам об этом? – спросил учитель.
– Да, помню, – соврал Ванька, а потом добавил, – я просто забыл.
– Ну, тогда скажи, из-за чего они сражались, – спросил учитель.
Ванька долго силился припомнить, из-за чего между Голиафом и Давидом был поединок, но так ничего и не вспомнил.
– Ну, тогда скажи, – не унимался учитель, – кто помог мальчику Давиду победить великана Голиафа?
Но и здесь Ванька молчал.
– Наверное, Сам Господь, на Которого уповал Давид, помог ему победить, – подсказал учитель.
– Да, согласился Ванька, вспомнив, что и вчера вечером он сам просил помощи у Бога.
– Ну, хорошо, перейдем ко второму вопросу: что следует понимать под Церковью Христовой? – продолжал учитель.
Ванька закрыл глаза и стал ждать какого-то божественного откровения, мысленно прося помощи у Бога, но никакого ответа ему не приходило. В воображении был храм, толпа народа, стоящая в нем, зажженные свечи, иконы и т. д. Но правильно все это сформулировать словами он не мог. Учитель, видя затянувшуюся паузу, задал наводящий вопрос: «А Кто является главой Церкви?».
Вот тут-то у него возник совершенно конкретный образ, и он, не задумываясь, выпалил: «Отец Павел!»
– Какой отец Павел? – с удивлением спросил учитель.
– Настоятель нашего храма, – уточнил Ванька.
Ваньке казалось, что он попал в точку своим ответом, но, судя по удивленному взгляду учителя, понял: что-то здесь не склеилось.
– А как же называется предмет, который я вам преподавал? – задал вдруг учитель такой простой вопрос, осознавая, что сидящий перед ним ученик не ученик вовсе, а, скорее, та стрекоза из басни Крылова, что все лето красное пропела, а к зиме не приготовилась.
– Зачет Божий, – выпалил Ванька и пристально взглянул в глаза учителя, стараясь угадать в них правильность своих слов.
– Ну, коль зачет Божий, то вот тебе «неуд».
– За что «неуд»? – обиженно спросил Ванька с навертывающимися на глаза слезами.
– А за то, что весь год дурака провалял и не слушал меня на уроке. Где твоя тетрадь по Закону Божию, покажи мне ее, – строго спросил учитель.
– Я ее дома забыл, – ответил Ванька, понимая, что хуже было бы, если бы ее кто-нибудь увидел. Он уже понял, что «неуд» – это «незачет» от Самого Бога, у Которого он просил помощи, но сам ничего не предпринял, чтобы как следует подготовиться.
– Что же делать? – в отчаянии спросил незадачливый ученик.
– Подготовься еще раз и приходи сдавать повторно через две недели, – сказал напоследок учитель.
Ванька вышел из класса, понурив голову, но с надеждой, что ему дали еще один шанс.
Вечером перед сном он снова помолился Богу, прося у Него совета, как же ему сдать, наконец, зачет по Закону Божьему. И вот под утро в тонком сновидении явился ему некий старец и говорит: «Послал меня к тебе Сам Господь наш и Спаситель Иисус Христос рассказать, что главное для человека трудиться и душу спасать.
Вот послушай, Ваня. Жили на белом света два человека. Один хорошо учился и много трудился. Достиг он тем самым больших почестей, имел большое семейство. Жил хорошо, богато, но и другим людям помогал. И думал он, что всего в жизни человек должен достичь сам, своим трудом, и что человек сам строит свою судьбу и управляет миром. А другой человек жил один и ничего особенно делать не умел и не хотел. Так как он был бедный, то никому ничем помочь не мог, а если у него чего и просили, то он всегда отказывал, ссылаясь на то, что нет времени. Но он любил ходить в храм Божий, много молился, всегда постился и денежку на храм давал. И думал тот человек, что главное – молиться и просить у Бога помощи, и Он даст тебе все, чего тебе надо. Также он думал, что человек должен спасать только свою душу, а другие сами должны о себе позаботиться.
Вот встретились эти два человека на переправе через большую реку. Так как обоим пришло время переправляться на другую сторону, то они наняли перевозчика на лодке. Перевозчик согласился перевезти их за две монетки с каждого. Когда они плыли, то заметили, что на одном весле было написано «труд», а на другом «молитва». Со стороны богатого человека было весло со словом «труд». Он подумал про себя: «Труд – это правильно, только трудом можно достичь всего, а зачем нужна молитва?». Тогда перевозчик положил весло с «молитвой» в лодку и стал грести одним веслом. Лодка закружилась на одном месте и не могла плыть вперед. Улыбнулся бедный пассажир и подумал: «Да, трудно богатому войти в Царство Небесное, кто получил все в этой жизни, в другой вперед не пойдет». Прочитал перевозчик его мысль, вставил в уключину другое весло, а весло со словом «труд» положил на дно лодки и стал грести. Снова закружилась лодка на одном месте, а вперед не плыла. Тогда поняли они оба, что прожили только по половине жизни, а целого так и не достигли».
После этих последних слов старца проснулся наш Ваня и понял, что для того чтобы сдать зачет Божий за всю жизнь, надо не только молиться, но и трудиться.