Их было 10 студентов, поступивших на первый курс Гродненского мединститута. Но оказалось, что в Белоруссии острая нехватка детских врачей, и их после зачисления отправили учиться на педиатрический факультет Львовского медицинского института.
Были они (два парня и остальные – девушки) робкие, не замеченные в студенческих интригах и авантюрах. Среди них был и тихий Володя Яновский. Был он из бедствующей провинциальной семьи, в которой бездельничал с трудом закончивший школу младший брат и средних способностей десятиклассница сестра. Школу он закончил с золотой медалью и был зачислен в институт, получив отличную оценку на экзамене по биологии.
Странное дело, но мне, студентом, нравились решительные, до вульгарности, девушки и скромники интеллектуалы-парни. Среди горластых львовских парней Володя был немногословен, в разговорах никогда не вспоминал семью.
Единственный экзамен после первой сессии он сдал на четверку и был очень расстроен, что повышенной стипендии ему не видать, а помощи от родителей не предвиделось. Но все последующие экзамены он сдавал на отлично, удивляя преподавателей содержательностью ответов. Половину повышенной стипендии он отправлял родителям, а за оставшиеся деньги ухитрялся жить, скорее питаться. Вскоре он стал ленинским стипендиатом и любимцем декана, профессора-инфекциониста. Свободное время он проводил в инфекционной клинике, а если хватало сэкономленных денег, то по входным билетам посещал концерты классической музыки в филармонии или спектакли в русском театре.
Готовился к занятиям он чердаке общежития, чтобы избежать разговоров с бездельниками, шатавшимися из комнаты в комнату с вопросами: «Что учишь?” или советами: «Плюнь на все, пошли к девкам. У тебя из стипендии, наверняка, еще что-то осталось». Английский язык он учил беспощадно, прерываясь только на упражнения для качания пресса и вращения гантелей. Он любил экзаменовать меня знанием многих значений одного и того же слова. А в английском языке это не редкость. Скорее всего эти занятия служили ему тренировкой памяти, поскольку поездки за рубеж нам и не снились. Про себя, я называл его «Базаровым».
Такое истязание добром не кончилось. На шестом курсе, за месяц до выпускных экзаменов, у него обнаружили туберкулез легких и госпитализировали. На экзамены он являлся из тубдиспансера и вел себя как-то странно. Без повода смеялся, нелепо шутил, невпопад отвечал на вопросы в экзаменационных билетах. Блестящий клиницист, декан объяснял эти странности приемом Володей большого количества противотуберкулезных препаратов и всячески просил председателя государственной комиссии пощадить талантливого выпускника.
К концу выпускных экзаменов Володя почти восстановился и отправился на работу педиатром в Белоруссию. Но декан хотел во что бы то ни стало удержать талантливого парня и предложил поступать в аспирантуру при кафедре инфекционных болезней. Но в гродненском военкомате Володю уже взяли на заметку и должны были отправить на 2 года в армию. Тогда Володя дает слово ЧЕСТИ военкому, что в течение месяца вернется, если не поступит в аспирантуру.
Володя сдает на отлично все экзамены, но зачисление должны утвердить в Министерстве здравоохранения в Киеве. Но там решения не выдают, продлевают набор в аспирантуру и продвигают неизвестную никому кандидатуру. Заведующий кафедрой требует зачислить в аспирантуру Володю Яновского, но тщетно. Тогда в знак протеста профессор отказывается от аспирантуры, а Володя возвращается на родину и «сдается» военкому.
В это время в стране начинается эпидемия холеры, и Володю направляют на ликвидацию заболевания в Астрахань. Скромный, он никогда не рассказывал, что пережил в Поволжье. Вернулся он с государственной наградой и спустя полтора года был демобилизован. За заслуги перед Родиной он получил работу педиатра на «скорой помощи» в Минск
В Минске Володя заводит знакомства с белорусскими националистами. Участвует в подпольных сходках, увлекается национальной культурой, ведет просветительскую работу. В одном из «кружков» знакомится с молодой незамужней женщиной, страдающей искривлением позвоночника, и, как он сам признавался, в «национальном угаре» женится на ней. Если не обращать внимания на горб, Надя производит самое приятное впечатление: начитанная, разбирающаяся в музыке и живописи, прекрасная мать двоих детей.
Я встретил его в пору «отрезвления», когда надежды на патриотический подъем в обществе не оправдались. Начался разлад и в семейной жизни. По его словам, он не смог ради детей согласиться продолжать жизнь с нелюбимой женщиной. Вскоре он женился вторично на женщине, тоже работающей на «скорой помощи», подарившей ему чудного мальчика.
К сожалению, о дальнейшей судьбе Володи не знаю.