Неожиданная находка в лесу

Сергей Верхнетоемский
Подражание Киру Булычеву.

Облака рассеялись и выглянуло солнце, осветив березы и осины в подмосковном лесу.  Витька обрадовался – очень надоела пасмурная погода. Стояла весна, шли весенние школьные каникулы, и он с закадычным приятелем Андрюхой закатился в лес подышать свежим воздухом, напоенным запахами пробуждающегося леса, остатков сугробов мокрого снега, белеющий в распадках и овражках, мокрой земли. Березовому соку еще не пришла пора, хотя Витька и пытался ковырнуть ножом бересту на стволе, и наблюдая, не появляются ли капли сладковатой древесной влаги. Кроме того, чтобы надышаться лесными ароматами, в лесу у них с Андрюхой было еще одно дело. Они играли в индейцев. У каждого был лук, сделанный из толстой ветки орешника, вместо тетивы натянута была толстая рыболовная леска, и самодельный колчан из искусственной кожи от старого школьного портфеля, набитый стрелами из того же орешника, только из тонких прямых веток. На конце каждой стрелы было высверлено отверстие, и туда на клею вставлен кусок толстого гвоздя, заточенного напильником до остроты шила. Кроме клея гвоздь был обмотан толстой ниткой, чтобы ветка с дыркой на конце не треснула при попадании стрелы в дерево. А мишенями были деревья – березы, осины, клены. Березы были бледнолицыми, а черные стволы ольхи и клена были шерифами. Разумеется, друг в друга приятели не стреляли – это было табу. Стрела с гвоздем на конце могла наделать больших бед. Убить бы не убила, но травму нанесла бы серьезную. И в птиц не стреляли – те были представлены в основном воронами. Грачи пока не прилетели и, скорей всего, были еще где-то на подлете в пути. Но даже ворон стрелять было жалко. Хотя Витькин дядька, охотник, рассказывал, что в обществе охотников, в котором он состоял, была разнарядка на уничтожение ворон. И за одну пару вороньих лапок платили по полтиннику. Видимо, вороны кому то сильно помешали, и не позволяли развивать социалистическое сельское хозяйство. Если бы вороны это узнали, то наверняка полетели бы в соседнюю Польшу или Чехословакию. Там руководство было еще пока мудрым, и не пыталось регулировать численность ворон. Как в свое время в Китае хунвейбины уничтожали  воробьев, крадущих зерно, в результате чего расплодились насекомые, и стали методично уничтожать урожай почище тех же самых воробьев.

Перед выездом в лес Витька облачился в свои любимые резиновые сапоги, которые ему доходили до колена, и были куплены немного «на вырост», и черную болоньевую куртку. Разумеется, ему нравились синие финские куртки с цветным трикотажным воротником, но у родителей не было блата в универмаге, чтобы купить такую куртку «с черного хода для своих», и приходилось носить то, что было выставлено в торговом зале.
Сапоги были чуть великоваты, но это было даже и хорошо – Витька надел толстые шерстяные носки, связанные  бабушкой, и ему было нипочем бродить по ручьям талой ледяной воды. Единственной проблемой было вспаханное с осени поле. Виться с Андрюхой залезли было в него, чтобы срезать путь от дороги до леса – и чуть не остались без сапог! Вязкая земля всасывала сапоги почти по самую верхнюю кромку, и следующий шаг можно было сделать уже прямо в шерстяных носках – так плотно трясина схватывала сапог. Как ребята выбрались из этой трясины – один бог был свидетелем. Но больше желания соваться туда не было. Тут Витька вспомнил урок истории, когда учительница рассказывала о том, как во время войны в распутицу наши солдаты на руках вытаскивали из грязи пушки и грузовики. И подумал, что, наверное, у них были специальные сапоги, которые они привязывали веревками к своим ремням. Иначе точно оставили бы их в той грязи военных дорог.

Поэтому, поскольку сапоги были не привязаны к поясу, они норовили в грязи соскочить и остаться в ней навсегда. Видимо, грязь и сапоги были родственниками. Хотя Витька думал, что сапоги больше родственны лужам. И больше в грязь друзья не лезли. Обошли поле по обочине, где местами были остатки травы, а местами – кучи мокрого снега. Причем снег был не грязным, как в городе – а просто мокрым и темным. И такой дорогой они добрались до леса. Там было посуше – видимо, деревья жадно после зимы пили холодную подземную влагу, и не могли никак напиться.
- Давай, кто больше попадет вон в того бледнолицего – видишь, ту березу на взгорке? – сказал Виться своему приятелю
- Я из пяти три точно попаду! – похвастался Андрюха. – У меня стрелы с перышками! Зря, что ли, ходил по улицам, собирал голубиные перья, и приматывал нитками к стрелам?
- Да ладно, слабо тебе! Дай бог, из пяти два, а то и одно попадание будет!
- Вот, смотри, если не веришь! – Андрюха достал первую стрелу, натянул лук, прицелился – у него даже какое-то приспособление было сделано, вроде прицела в виде фанерки с дыркой посередине -  и спустил тетиву. Стрела полетела, вращая перышками – и ушла влево.
- Эх, мазила! Тебя даже перышки не спасают! Вставь лучше их себе в задницу – так точнее будет! – посмеялся Витька над своим другом.
- Подожди, еще не вечер, как говорил слепой! – выдал Андрей фразу из какого-то фильма про пиратов. Взял вторую стрелу, натянул тетиву, прицелился – и теперь стрела ушла вправо.
- Ха-ха-ха! НЕ спасут тебя твои перья! Надо было гвоздь потолще и подлиннее брать!
- Подожди, цыплят по осени считают! – выдал Андрюха поговорку своего бати.
Третья стрела попала прямо в березу – лишь ее кончик задрожал от удара о дерево.
- Вот, видишь – надо было просто пристреляться! У меня прицел еще не пристрелян!
- Не надо никаких прицелов! По стреле наводить надо! А эта твоя фанерка – филькина грамота!
- Это диоптрический прицел, чтоб ты знал! – Андрюха потянулся за четвертой стрелой. Она опять попала в дерево.
- Вот, видишь, я пристрелялся – и теперь буду одну стрелу вонзать в другую, как Тиль Уленшпигель!
- Давай, не болтай! Твой пятый выстрел! – не выдержал Витька.
- Вот, смотри, как стреляют профессионалы! Как Харламов против Тумбы Юхансона! -
Правда, пятая стрела опять ушла вправо.
- Перебрал немного, но ничего, опыт приходит с каждым выстрелом!
- Я же сказал, тебе больше одного-двух раз не попасть! Вот, смотри, как стреляет мастер спорта! – торжественно сказал Витька.
После этого он стал доставать стрелы одну за другой, и отправлять их в бедную березу. Если бы это правда был бледнолицый, то он уже истекал бы кровью. У Витьки в цель попали три стрелы.
- Просто стрелы нужно выпрямлять над паром. Они у тебя кривые, пусть даже и с перьями. И летят, как бог на душу положит! А мои – прямые, как струны! Вот и результат! – Витька был на подъеме.
- Подумаешь, всего на одну стрелу больше меня попал! Если бы ты все пять засадил в цель – тогда мог бы так говорить!
- Но если бы у нас с тобой было соревнование, то я бы все равно выиграл. В соревнованиях, сам знаешь, все решают порой доли секунды. А уж на целую стрелу переиграть – это точно победа! Ладно, нашему бледнолицему все равно хана! Мы в него аж пять стрел с тобой засадили! – резюмировал Витька.
- Надо пойти, стрелы поискать. Сложно их делать и долго! – жалобно сказал Андрей.
- Да, само собой! Особенно твои – с перышками! Они ж у тебя на вес золота!
- Зачем мне золото? У нас в СССР за золото могут посадить. Мне отец так сказал. А он то знает – он же у меня зубной техник. А за стрелы – не могут. Но все равно, их сложно делать.
И друзья отправились на поиски стрел.

Витек пошел искать свои – беленькие, выструганные из тарных дощечек, легки и прочные. А Андрюха – свои, тоже беленькие, из ореховых прутиков, с перышками на конце. Конечно, если стрела улетала в сугроб, то ее найти можно было только летом, или даже осенью. Потому что в сугробе появлялась маленькая, незаметная издали дырочка в месте попадания стрелы. И она целиком уходила в рыхлый мокрый снег. А остальные был шанс найти.
Витек пошел искать справа от дерева, куда улетели две его стрелы. А Андрюхе пришлось искать и справа, и слева, поэтому он пошел сначала налево, чтобы не мешать Витьку.
Пройдя метров пятнадцать, Витек увидел его. Торчащий из земли зеленый железный ящик. Он был узким и высоким – около метра с небольшим высотой. На нем виднелась дверца с большой черной ручкой, как у грузовых машин. Вообще, ящик напоминал зеленый холодильник. Витек подошел к ящику, подергал ручку. Дверца не открывалась. Тогда он побродил вокруг, и у небольшого ручья увидел камень размером с приличную картофелину. Взял его в правую руку, Витек начал стучать по краю дверцы. Периодически левой рукой он дергал за ручку. И – вдруг – дверца открылась. Внутри был какой-то пульт с мигающими лампочками. Лампочки были маленькие, красные синие и зеленые, очень красивые. Лампочек такого цвета Витек раньше не видел.

Посередине пульта висела небольшая телефонная трубка. Она выглядела, как трубки новейших телефонов. У старых черных телефонов с дисками трубки были массивные, с круглыми набалдашниками по концам, где были смонтированы громкоговоритель и микрофон. Микрофон был угольным. При разговоре звук раскачивал мембрану, за которой был угольный порошок. Когда мембрана сжималась от звука, то порошок сжимался, его сопротивление току уменьшалось, и таким образом ток изменялся. Изменялось, соответственно, и напряжение на линии. У динамика была металлическая мембрана, которая притягивалась электромагнитами. Чем сильнее была интенсивность, тем сильнее притягивалась мембрана, и ее колебания вызывали звуковые волны. Просто Витек разбирал старые телефоны и знал их устройство. А эта телефонная трубка была маленькой и прямоугольной. Без набалдашников на конце. И еще на пульте были кнопки от «0» до «9». И цифровой индикатор. Сейчас на нем светился значок «1985». Совпадало с сегодняшним годом. Рядом с индикатором были кнопки со стреками, показывающими одна вверх, а другая - вниз. Витек нажал кнопку со стрелкой вверх один раз. На индикаторе высветилось «1986». Нажал еще раз – «1987». Тогда Витек стал нажимать на кнопку, пока не ней не появилось «2019».
Он снял трубку, и набрал свой домашний номер. Он его помнил «334-23-24». В трубке раздался женский голос: «Наберите код  – 495 или 499». Витек вспомнил, что код Москвы «495», и набрал сначала код, потом свой номер.
Раздались гудки. Потом трубку взял какой-то парень.
- Кто это? – спросил Витек. – А где мама?
- Чья мама? – спросил парень.
- Моя.
- А ты кто?
- Витя. Мальчик.
- Слушай, Витя-мальчик. Здесь твоей мамы нет. Ты наверное ошибся. – ответил парень и положил трубку.

Тогда Витек набрал номер Маринки из параллельного класса. Со своими девчонками он не дружил, а с ней познакомился во дворе. Она оказалась классной пацанкой, и он стал приглашать ее в свои мальчишечьи игры. Он бы и сейчас взял бы ее с собой, но она не умела стрелять из лука. Тем более, что у нее лука не было вовсе. А второй лук для нее делать Витьку было лень.
- Алло! – раздался женский голос.
- Позовите, пожалуйста, Марину! – робко попросил Витек.
- Я слушаю! – ответила женщина.
- Я не Вас имел в виду. А Вашу дочку.
- У меня нет дочки. У меня два сына. А кто это спрашивает?
- Это Витя. Из пятого «Б».
- Подожди, какой Витя? Из какой школы? Мальчик, мне твой голос кажется знакомым.
- Из 1145-й школы.
- Ты знаешь, Витя, я тоже училась в этой школе. Но это было давно.
- Давно быть не могло. Ее пять лет назад только построили. Я в первый класс пошел сразу после, как ее сдали строители.
- Да что ты говоришь? Уже почти сорок лет назад ее построили. Она один раз горела – так ее на год закрывали.
- Не может быть! Как горела? Никаких пожаров не было!
- Хулиганы подожгли. Как в девяностые годы началась неразбериха, выпускники не могли никуда устроиться – и пошли в бандиты! И решили потом отомстить и школе, и учителям. Ночью кинули в окно бутылку с бензином. Полшколы сгорело. И, самое обидное, спортивный зал сгорел!
- В какие девяностые? Сейчас ведь 1985 год.
- Мальчик Витя, я ценю юмор, но ты прикалываешься. Наверное, сидишь с друзьями, пьешь пиво и издеваешься надо мной. Так и слышу, как они там у тебя за спиной гогочут.

Я же учительница в этой школе. Но в пятом «Б» Вити нет. Это я точно знаю. Поэтому, ты, мальчик, или не мальчик – обманываешь меня. Сейчас же прекрати.
- Тетя, это вы надо мной издеваетесь. Вместо того, чтобы позвать Маринку.
- Марина – это я.
- А как Ваша фамилия?
- Верещагина. Но до замужества была Синициной.
- Подождите, так Вы – Марина Синицина?
- Да!
- А почему у Вас такой взрослый голос?
- Потому, что мне немало лет, мальчик Витя. Или не мальчик?
- А Вы помните Витьку из пятого «Б»?
- Помню, конечно! Он был единственным мальчишкой, с которым я дружила в детстве.
- Так это – я!
- Неправда. Мой старый друг Витька – отличный парень – умер два года назад. Попал в аварию на своем «Мерседесе». Салон – всмятку. Поэтому, мальчик, или не мальчик – это неуместная шутка!
- А как фамилия вашего Витьки была?
- Миронов.
- Правильно, я и есть Витя Миронов. Ученик пятого «Б». Осенью пойду в шестой класс.
- Мальчик, или не мальчик – ты меня мистифицируешь!
- А помните, как я с Мариной с горки зимой катался на снегокате? И мы уехали так далеко, что соскочили на лед пруда, проехали по нему и провалились в полынью?
- Да, было такое. Я тогда чуть воспаление легких не подхватила. Откуда ты это знаешь, мальчик?
- Я и есть Витя Миронов. И это – история из моей жизни.
- То есть, ты звонишь мне из 1985 года?
- Да, сейчас на дворе 1985 год. Перестройка у нас.
- Какая перестройка? Протухла твоя перестройка! Весь Союз развалили, гады! И Горбачев этот – чтоб ему пусто было!
- Да вы что! Горбачов – сейчас самым популярный в мире правитель! Водку вот только запрещает, мой батя жалуется. Подождите, а что – правда Витя Миронов разбился в 2019 году?
- Нет, он разбился в 2017. Два года назад. Я ходила на похороны. В закрытом гробу.
- А что, у него и дети были? И жена? А кем он был?
- У него своя фирма. Какие-то электронные блоки делали. Неплохо шел бизнес. Да, дети у него остались. Трое. Два мальчика, и девочка. У меня то лишь мальчишки.
- А кто была его жена?
- Она тоже в нашей школе училась. Светка из одиннадцатого «Б».
- Хм, Светка? У нас в классе нет Светлан.
- Она перевелась из другой школы. В восьмом классе.
- Она хоть красивая?
- Да, очень эффектная! За ней все мальчишки бегали. Но Витя Миронов оказался лучшим. Потому что был умным тихоней. Разбирался в электронике хорошо, и по улицам не шлялся.
- Подождите, Марина .. .а как Ваше отчество?
- Александровна.
- Марина Александровна, а Вы сказали, что Союз развалился? Так что же стало потом?
- Ну, что, ясно, все это знают – все республики получили суверенитет. Россия стала Российской Федерацией. А не РСФСР. И социализм отменили.
- И пионеров тоже?
- И октябрят, и пионеров, и комсомольцев. И даже партию отменили!
- Не может быть! Нас учат, что это на века! На тыщу лет вперед!
- Это просто было в головах у тогдашних правителей. А на деле оказалось – совсем наоборот. Вообще, все развалилось. Все социалистические страны вдруг стали капиталистическими. И все оказались против нас! И даже Украина отделилась?
- Украина? У меня в Одессе дядька с теткой живут. Мы туда ездим раз в два года в море искупаться.
- Теперь уже никто туда не ездит. Все ездят в Крым. Он теперь российским стал.
- Крым – российским? Ничего себе? Хотя, какая разница – ведь у нас куда не поедешь – везде советская власть!
- Все, мальчик Витя – кончилась твоя советская власть!
- Подождите, Марина Александровна! Что же я сейчас в школе скажу? Если я такое скажу, что через шесть лет советская власть кончится – то меня же из школы выгонят! И из пионеров! Я слышал от бати, что есть такие люди – «диссиденты» - которые против советской власти. Так их сажают в сумасшедшие дома! Они ненормальные!

- Теперь мы здесь все ненормальные, мальчик-немальчик Витя. Я до сих пор смириться с этим не могу. Меня же тоже в советское время воспитывали. И когда все рухнуло – я сама поверить не могла. А где же эти правители, которые должны были рулить нашим государством? Они все оказались обыкновенными хапугами. Расхватали все, что плохо лежит, что было народным – заводы, газ, нефть – и стали миллиардерами. А народ весь обобрали! Так что, мальчик Витя, готовься – через шесть лет начнется! Учись лучше, занимайся своей электроникой – будешь здесь зарабатывать деньги. Если ты и вправду мальчик из 1985 года. А еще лучше – вали за бугор!
- За какой бугор?
- За границу. В Германию, Америку. Куда угодно. Там электронщики в цене.
- Так не пускают же туда! Даже в Болгарию, папа говорит, трудно взять путевку.
- Сейчас можно ехать куда угодно! Деньги только нужны. Но те, ваши деньги – сейчас не катят! Пустые бумажки. В 1992 году Павлов их отменит все. Обесценит. Так что лучше не держите деньги на книжке – купите что нибудь, машину, дачу, да хоть золотые кольца! Бумажки пропадут! И все сберкнижки – тоже!
- Ничего себе! А нас то учат – у вас будет счастливое будущее! «Прекрасное далеко, не будь ко мне жестоко!». Надо будет папе сказать. Правда, он, скорее всего не поверит. Он у меня убежденный коммунист.

- Мое дело было тебя предупредить, мальчик-немальчик Витя! Если ты и вправду из 1985 года. Правда, я в это не верю. Сейчас так много жуликов! Хотя, что я тебе сказала? Это и все у нас знают. Что правительство у нас – только для самих себя живет. А мы все для него обыкновенное «быдло». Но всем на все наплевать, поэтому никто не возникает. Молча зарабатывают свои деньги. Вот, сказала тебе, Витя – учиться надо лучше! Это самое лучшее, что ты можешь там, в своем далеком, но счастливом году, сделать! Для своего будущего. И, умоляю тебя, не покупай никогда «Мерседесы». Не твоя это марка. Лучше езди на Рено. Или на Мицубиси. Но только не на «мерсах».
- ДА я сейчас даже «Запорожец» не могу купить. Батя хоть и коммунист – но очень честный. И ездит на автобусе и метро. Говорит – так полезнее. И дачи у нас нет.
- Вот, копите деньги – хоть дачу купите. А потом продадите, уже за «баксы».
- Спасибо тебе, тетя Марина! – поблагодарил женщину Витек. И положил трубку.
- Эй, где ты там? – услышал он крик Андрюхи. – Я все свои стрелы нашел. А ты свои – нашел?
- Нашел! Да только не туда они показывают, оказывается! Ладно, Андрюх – я не в настроении. Поехали домой, а?