Тодд Стил, лейтенант, вышел из здания караульного помещения, посмотрел на серое и дырявое небо, спюнул на землю.
— Когда уже он прекратится, этот дождь?
С проезжающей мимо повозки ответили:
— Дык, знамо дело, господин лейтенант. Ещё день и ночь. Горы Три Великана синие, не жди хорошей погоды.
Тодд махнул рукой: будь что будет. Лейтенант посмотрел вверх, на оборонительную стену и не увидел ни одного стражника. Офицер выругался, направился к лестнице, ведущей на галерею стены. Стил уже поставил ногу на первую ступеньку, когда его внимание привлёк странного вида человек: тёмно-синяя накидка с алым подбоем, широкополая шляпа. Мужчина, увидев офицера, подошёл к нему, спросил:
— Не подскажите, как мне найти трактир Брюла Игмунда? Название трактира, к сожалению, не знаю.
— Этого человека и его заведение в Монтервилле знают все, – ответил лейтенант. – «Красный бык», так свой трактир назвал старый Брюл. А вы откуда путь держите, уважаемый?
— Ох, издалека. Из самого Бризгля, господин офицер.
— И что, всё пешком? А где же ваши вещи? – Стил нехорошо прищурился.
— Да ну, что вы такое говорите? Перед съездом с королевского тракта у кареты колесо отвалилось, представляете? Вот я и решил налегке прогуляться. Только погода того, мать его через три колена, подвела. Пешие прогулки очень полезны для здоровья, знаете ли, поэтому..
— Ладно. Дойдёте до первого перекрёстка, потом повернёте… – перебил Тодд.
Лейтенант посмотрел в спину прихрамывающего мужчины, поднялся на верх оборонительной стены. Как ни странно, стражники не прятались от дождя, были на своих местах, но почему-то дружно смотрели в сторону королевского тракта. По мощённой булыжником дороге ехал одинокий всадник в странного вида накидке чёрного цвета. Он натянул поводья, лошадь послушно остановилась.
— Да это же баба, господин лейтенант, – воскликнул сержант Гург. – И меч приторочен к седлу. Надо же! Баба-воин! Чудны дела твои, Всевышний..
— Вижу, сержант, вижу.
Всадник посмотрел в сторону города и, как показалось лейтенанту, прямо ему в глаза. По спине потекли струйки холодного пота. Нет, с этой женщиной было что-то явно не в порядке.
— Ох, лихоманка её забери! – воскликнул Гург. – Мне одному показалось, что у ентой бабы глаза светятся красным светом?
— Хватит ерундой заниматься, сержант, – произнёс Тодд, направляясь к лестнице. – После вчерашней пьянки тебе что угодно может померещиться.
— Да я же не пью, господин лейтенант. Мне с вами спуститься вниз?
— Да. С женщиной придётся поговорить. Странная она какая-то. В этом ты прав.
Всадник переехал через арочный мост рва, наполненного водой, подъехал к стражникам, молча бросил монету. Гург присвистнул: монета блеснула жёлтым светом. Золотой. Лейтенант преградил дорогу, поднял руку.
— Остановитесь, женщина.
— Прочь с дороги, – еле слышно произнесла наездница.
— Стоять! – Сержант Гург схватил лошадь под уздцы.
Раздался свист меча. Сержант, посмотрев на отсечённую руку, лежащую на мостовой, начал заваливаться набок. Лейтенант выхватил меч из ножен, но приблизиться к всаднику он не смог: ноги покрылись коркой льда. Тодд закричал, попробовал сдвинуться с места. Нижняя часть туловища осталась неподвижно стоять на мостовой, верхняя – начала медленно клониться вбок. Тодд увидел свои внутренности, кровь. Последнее, что услышал Стил в своей жизни, это был звук набата.
***
Брюл, сильно припадая на правую ногу, подошёл к очагу, подбросил дрова. Огонь жадно принялся облизывать «пищу», в трактире стало заметно светлее и, как показалось трактирщику, уютнее. Менестрель настраивал домбрину, два стражника подошли к Брюлу, расплатились за сытный и вкусный обед.
— Спасибо, хозяин, кухня отменная, – сказал пожилой стражник со шрамом на правой щеке. – У твоей жены золотые руки. Передай ей слова благодарности.
— Да, спасибо, передам обязательно, – кивнул трактирщик. – Не за горами время нашей встречи с Джилли, она уже заждалась своего мужа на том свете. Дочь хозяйничает на кухне, служивые.
— Ох, Святые небеса! – стражник осенил себя знаком преклонения перед Всевышним. – Извини, дружище, не знал. И давно ты вдовствуешь?
— Да почитай уже три года. За тёплые слова спасибо и в довесок к словам благодарности, вам, защитнички, по кружечке горячего вина с пряностями. Вильга, принеси две кружки глинтвейна. Да пряностей поболе, служивым на холод выходить. Лето, а холодно как осенью.
— Вильга, третью кружку захвати, – крикнул менестрель.
— Ты еще не заработал на вино и пряности, Крик, – буркнул Брюл. – Присядьте за столик, господа хорошие, дочь мигом …
Огонь в очаге затрепетал, в трактире появилось лёгкое движение ветра, который поиграл с огнём и затих в одном из тёмных углов. Наружная дверь с грохотом закрылась, послышались тяжёлые шаги, тихая ругань. Прошло несколько секунд прежде чем внутренняя дверь открылась, в обеденный зал трактира зашёл высокий, худощавый мужчина лет пятидесяти-пятидесяти пяти. Он, сняв шляпу с большими полями, стряхнул на пол воду, выругался:
— Погода, мать его через три колена! Когда же это безобразие закончится? Льёт как из ведра и этому безобразию, похоже, нет конца и края. И это лето? Пора сенокоса, мать его через три колена! Здравствуйте, люди добрые, – незнакомец сделал едва заметное движение головой, потом подошёл к хозяину трактира. – Здравствуй и ты, Брюл Игмунд, славный мечник из Красного вымпела. Привет тебе от братьев твоих из-за гор Трёх Великанов, из славного города Бризгля.
— Вот как? Из самого Бризгля? – удивился Брюл. – Я слышал, что в том городе не очень-то и рады нашему брату. Или врали мне люди? Как вас, кстати, звать-величать, уважаемый?
— Густ, – ответил мужчина, снимая тёмно-синюю накидку с подбоем красного цвета. – Густ Кольм, честный торговец, ловец удачи, просто очень хороший человек. Мой родной брат, Брюл, вам пламенный привет передаёт и пожелание долгих лет жизни. Вы с ним знакомы. Причём, очень-очень хорошо.
— Да ну? И как зовут вашего брата, уважаемый Густ?
— Ингвард Волк.
— Что? Что ты сказал, мерзавец? Я закрывал глаза Ингварду Волку, самолично претворял камень на входе в родовой склеп. Врать грешно, Густ! – произнёс трактирщик. Через несколько минут он успокоился, сказал: – Извините, погорячился, но слишком уж больно ваши слова в сердце кольнули. Нет больше Ингварда Волка и на этом точка.
— Ну вот, так всегда! Говоришь правду - не верят, обманываешь - кивают, радуются тому, что ты их обманул. Что за жизнь? А если я докажу, что он живой, Брюл Игмунд? Хорошо, тогда ты меня накормишь, напоишь, спать уложишь. И всё это, заметь, за твой счёт. По рукам?
— Грешно .. – хотел возразить трактирщик, но потом, неожиданно для себя, на спор согласился. – Хорошо, по рукам, Густ. Но смотри, со мной шутки плохи…
— Да Всевышний с тобой, Брюл, я не шучу. Скажи, чья это фибула? – Густ достал из кармана куртки металлическую застёжку, протянул её трактирщику. – Ну-ка, присмотрись и ответь на мой вопрос.
— Похожа, очень похожа на фибулу Ингварда. Но это не доказательство, далеко не доказательство, уважаемый. Мастеров-ювелиров в королевстве очень много, любой при желании мог изваять достойную подделку. Хотя, у неё есть своя тайна.
В столовый зал, с подносом в руках, зашла дочь Брюла, стройная, светловолосая Вильга. Она, поставив кружки с горячим вином перед гвардейцами и менестрелем, посмотрела на Густа:
— Господин что-то будет заказывать?
— С этим мы разберёмся чуть позже, дочка, – ответил за Кольма Игмунд. – Где Вильд? Чём он занимается?
— С Корвином во дворе железками машут. Чём же ещё им заниматься?
— Сколько же у молодых энергии! – покачал головой Брюл. – И дождь им нипочём, и камни с неба. Поди позови брата, дочка.
— Красивая у тебя дочь, Брюл, – задумчиво произнёс Густ. – Вон, молодой стражник до сих пор к вину так не прикоснулся, засмотрелся на Вильгу. К-хех, где же ты, моя молодость?! А зачем тебе сын, трактирщик? Неужели в фибуле есть скрытый секрет?
— Есть. И только лучшие друзья Ингварда Волка о нём знали. А-а, сынок, подойди к нам, подойди.
К столу, за которым сидели Густ и Брюл, подошёл высокий, светловолосый, широкоплечий парень.
— Да чтоб меня, мать вашу через три колена! В глазах двоится, что ли? У тебя родились близнецы, Брюл?
— Слава Всевышнему, да. В Джиллу пошли детки, – ответил трактирщик, потом обратился к сыну: – Ну-ка, Вильд, приложи силу к этой заколке, вдохни в неё жизнь.
— Он в добавок ко всему ещё и одарённый? – спросил Густ, вставая из-за стола.
— Да, вот только не рады мы его дару, уважаемый. Сгорит парень и вся недолга.… – Брюл осёкся, посмотрел на сына. Тот, положив между ладоней серебряную заколку в форме волка оскалившего пасть, закрыл глаза. В трактире повисла тишина, стало отчётливо слышно, как водят свои хороводы мухи, потрескивают в очаге можжевеловые дрова.
— Нет, отец, сила куда-то ушла, – выдохнул Вильд.
— Экая несуразность, – засмеялся Густ.
— Отец, ты Корвина попроси это сделать. У него силы, как у десяти одарённых, – предложил Вильд. – Позвать?
— Зови, я о силе Корвина и забыл. Зови, сынок.
Через несколько минут к Брюлу и Густу подошёл темноволосый парень, примерно одного возраста и роста с Вильдом. Он вопросительно посмотрел на трактирщика:
— Дядя Брюл?
— Корвин, мальчик мой, попробуй оживить эту вещицу. Получится?
Корвин взял в руки фибулу и она сразу же «ожила», в трактире раздался душераздирающий, пронзительный вой. Волк задрал голову вверх, его глаза, небольшие рубины, налились призрачным красным светом. Менестрель выронил из рук домбрину, пожилой стражник опрокинул кружку с недопитым вином. Время в трактире замерло, затихли неугомонные мухи, в очаге застыли языки пламени. Через некоторое время находившиеся в трактире люди услышали чуть хриплый мужской голос: «Брюл, если ты услышал моё послание, значит брату всё-таки удалось добраться до славного Монтервилля. Подробности о моём чудесном воскрешении ты, друг, узнаешь при нашей личной встрече. А пока у меня к тебе просьба: помоги Густу найти нашего общего друга Молка Одиночку. Зачем он нам нужен, узнаешь из уст брата. Особой тайны нет: пришло время воедино собрать осколки Норд-Лока. Мы долго наблюдали за творящемся безобразием, и теперь, дружище, пора показать всем чего стоят мечники Красного вымпела. Если ты по каким-то причинам не сможешь приехать в Бризгль, не сможешь оторваться от очага родного дома, в трусости тебя никто не обвинит. Просто… просто вспомни о нашей клятве на крови после сражения с чубатыми у реки Ар-Лонги. Да простит меня Всевышний, Брюл, но такова воля Его. Мои дети встанут плечом к плечу с твоими детьми и детьми Молка Одиночки. Если не мы, то кто тогда, брат мой?»
Разгоняя тишину, лопнула струна домбрины. Часы на башне городской ратуши пробили шесть раз.
— Если не мы, то наши дети, – тихо произнёс Брюл.
— Мать его… что это всё значит? – спросил Густ. – Ну братец, ну удружил… что ты сказал о наших детях? Это слова клятвы, Брюл?
— Да, слова клятвы на крови. Пойдём со мной, нам есть о чём поговорить, Густ. Густ, ты меня слышишь? Эй..
Кольм побелел лицом. Он посмотрел в запотевшее окно, протерев его рукавом куртки.
— Слышу. Похоже, что они меня всё-таки нашли. Вот, Брюл, держи бумагу, я постарался там подробно изложить план Ингварда. Куда ехать, кого спросить, что с собой взять. Если со мной что-то случится, то…
Со стороны главных городских ворот раздался звук набата. За окном трактира стали слышны крики, лязг мечей. В один момент все звуки стихли, дверь в столовый зал, от сильного удара ноги, распахнулась, в трактир ворвался ледяной воздух. Стражники, на ходу достав мечи из ножен, сделали шаг в сторону выхода, но замерли на месте, покрывшись с ног до головы изморозью.
— Что за… ? – вырвалось у Брюла. Он замолчал, когда увидел в проёме двери высокую темноволосую женщину в чёрной накидке с капюшоном. В правой руке незнакомка держала окровавленный меч. – Что происходит, госпожа, и почему вы…
— Молчать, – тихим голосом сказала женщина, осматривая столовый зал трактира. – Густ, сукин ты сын, ты всё-таки сумел меня обмануть? Впрочем, это уже неважно. Старик, отдай то, что ты получил из рук Кольма. Да поживее.
— А если не отдам, что будет? – усмехнулся Брюл. – То, что передал мне Густ, принадлежит только мне. Вон из трактира и дверь за собой закрой.
Женщина подошла вплотную к ледяным скульптурам стражников, толкнула их рукой. Скульптуры, от удара об пол, разлетелись на множество разноцветных осколков льда.
— Примерно тоже самое произойдёт с тобой, трактирщик, и с остальными людьми. А ты, маг, стой и не шевелись. – Остриё меча упёрлось в грудь Корвину. – Даже не думай, выбрось эти мысли из головы, маг.
Корвин ответил спокойным голосом:
— Ты ошиблась. В королевстве Норд-Лок маги не живут. Убирайся из трактира.
— Что? Что ты сказал, щенок? – проговаривая каждое слово, спросила незнакомка. – Смерти своей ищешь? Так вот она, твоя смерть, стоит напротив тебя, парень. Захотел поиграть в опасные игры? Только попробуй пошевелить хоть одним пальцем и я тебя…
— Хватит! – закричал Брюл, протягивая женщине фибулу. – Забирай эту железку и убирайся из трактира.
Незнакомка переложила меч из правой руки в левую, взялв у Брюла фибулу, сделала шаг назад. В трактире вновь раздался ледянящий кровь вой волка, затем – хриплый мужской голос: «Брюл, если ты услышал моё послание…» Женщина закричала, выронила меч: на ладони правой руки перекатывался расплавленный бесформенный кусок серебра, прожигающий насквозь плоть и кости. Брюл посмотрел на Корвина, тот кивнул. Трактирщик носком сапога ударил по рукояти меча, он скользнул по навощенному полу в сторону Корвина. Бил парень с толком: справа налево по правой руке, чуть выше предплечья. Потом, перехватив меч в левую руку, слева направо и опять по руке, теперь по левой. Женщина обезумела от боли, Корвин услышал истерический крик Густа:
— Убей это исчадие дьявола, парень!
Корвин посмотрел на Брюла, тот повторил слова Густа:
— Убей…
Кончик изогнутого меча с небольшими зазубринами легко прорезал кожу и мышцы шеи. Женщина в чёрной накидке с изумлением посмотрела вниз, на пол, на кровь, потом в глаза Корвину.
— Ты ..
— Я, – ответил парень, ударив ногой в грудь женщины. – Отправляйся в ад, там тебя давно ждут.
— Хороший удар мечом, мальчик мой, – сказал Брюл, вытирая с лица капли крови. – Дед не зря тебя тренировал. Это что такое?
Тело женщины выгнулось дугой, потом полумрак прорезала яркая вспышка цвета. Женщина исчезла, в воздухе кружили крупные хлопья серого пепла; стены трактира покрылись коркой льда, люди услышали треск: в кирпичной кладке образовались трещины, здание трактира протяжно вздохнуло, затрещали страпила.
— Корвин, найди Вильда, Вильгу и прочь из трактира. Тебе, Крик, особое приглашение нужно? Густ, выметайся на улицу! – закричал Брюл, прекрасно понимая что сейчас произойдёт.