/Переложение сказки: Серж Пьетро 1./
Когда Старик-Бог сотворил мир и всех зверей, спросил он у чёрта:
Как ты думаешь, чёрт, хорошо ли я поработал? Во всякой работе должна быть финишная черта,
Ничего ещё не нужно творить живого?
Может, в мире чего не хватает - нужного растения или полезного животного?
Или, может быть, горы недостаточно высоки
И озера недостаточно глубоки?
Очень понравилось черту, что сам Бог с ним советуется. Набрался он храбрости и говорит:
Хулить твою работу я, конечно, не могу,
Но, на мой взгляд, не мешает создать ещё одного зверя; я, конечно, помогу.
Какого же зверя? — с удивлением спросил Бог.
Ну, такого, - ответил чёрт, - который бы мог лес защитить и множество в нём дорог -
Чтобы озорные пастушки кору с деревьев не обдирали и веток не ломали,
И чтобы зайцы и козы молодые побеги не грызли и молодую поросль, лёжа на ней, зря не мяли.
Так разве ж я не поселил в лесу медведя и змею? - спросил Старик-Бог.
Поселил, - ответил старый чёрт, - но только, как наступит зима,
Эти сторожа спать завалятся на зимний срок,
И станет лес беззащитным, словно сиротка, забывшая родной порог.
Медведю и змее служба зимой идёт не на пользу делу, да и лесу не впрок.
И от этой мысли захотелось старому чёрту самому такого зверя создать,
Который бы стал слабых божьих тварей уничтожать
И повсюду зло творить и границы чёртового царства расширять.
Какого же зверя, по-твоему, не хватает? — спросил Бог.
Я бы сам хотел создать этого зверя, если ты не возражаешь, - хитро попросил старый чёрт,
Предвидя вопросы, которые будут для него, как для двоечника урок.
Ладно, я не возражаю, - сказал Старик-Бог.
Об одном только я тебя попрошу, - продолжал чёрт, -
Я сам не в силах вдохнуть жизнь в моего зверя,
Я нынче занемог,
Если пообещаешь мне сделать это, увидишь, что мой зверь будет нисколько не хуже твоих, -
Сказал чёрт с такой хитростью, как только он мог.
Выполню и это твоё желание. – ответил Бог, -
Как закончишь своего зверя, приделаешь ему рот и глаза куда следует, нужно будет, чтобы ты речь изрёк:
«Встань и съешь старого чёрта!» Не перепутай, чтоб не появился неведомый зверёк.
Гм, съесть-то всегда успеется! — пробормотал чёрт и исчез в лесной чаще.
Набрал он камней, веток, мха и прутьев, чтобы было рёбер почаще.
Принёс из деревенской кузницы два тлеющих угля и пригоршню гвоздей .
Ночью принялся за работу – ночью чёрту вытворить всякую всячину бывает веселей.
Позвоночник волка он сделал из толстого кола, голову из большого пня,
Заднюю часть из кирпичей, переднюю - из веток и прутьев, что собирал полдня,
Хвост из папоротника, а ноги из стволов ольхи, вместо сердца положил камень потяжелей.
Покрыл туловище мхом, глаза сделал из раскалённых углей,
А когти и зубы - из гвоздей.
Когда зверь был готов, обрадовался чёрт и назвал его волком.
Но в волка надо было ещё вдохнуть жизнь, да сделать это было нужно, чтоб чёрту на пользу, с толком.
Вспомнил тут чёрт, что ему Старик-бог сказал, и произнёс :
Вставай, волк, и съешь…
Волк поднял голову и облизнулся.
Старый чёрт так перепугался, что больше не мог вымолвить ни слова, даже не огрызнулся.
Тут пришло ему на ум злое дело совершить, и он быстро воскликнул:
Вставай, волк, съешь Старика-Бога!
Но волк даже кончиком хвоста не пошевелил,
Не было у него в голове ничего, чтоб жить волком, помнив про Бога.
Сколько ни повторял старый чёрт эти слова, волк как будто и не слышал его, молчит.
Пошел тогда чёрт снова к богу и говорит:
Неправильные твои слова, не встаёт волк - ни воет, ни мычит.
А так ли ты сказал: вставай, волк, съешь старого чёрта?! Взял в толк?
Ничего не ответил старый чёрт и ушёл обратно,
Не хотелось ему, чтоб эти слова услышал волк.
Крикнул он в своём логове ещё раз: «Вставай, волк, съешь Старика-бога».
И смотрит, чтоб волчье чучело, словно змей-горыныч, вверх взмыло.
Но не тут-то было.
Тогда отошёл он от волка подальше и снова крикнул: «Вставай, волк!»
И совсем тихонько добавил: «Съешь старого чёрта!». Взял в толк?
Как вскочит тут волк!
Как кинется, точно ветер, за старым чёртом, вмиг бы загрыз его,
Да только чёрт успел под большой камень спрятаться – и будто нет никого.
С тех пор стал волк самым заклятым врагом чёрта, всё ходит да высматривает, как бы напугать его.
Позвоночник у волка крепкий, как кол в заборе, зубы и когти острые, как гвозди, у него,
И весь он покрыт густой шерстью, глаза, как угли сверкают!
И сердце у волка твёрдое, как камень, когда он безвинных ягнят таскает и загрызает.
Но если кинуть в волка камнем, он разозлится, но камней он боится.
А если пастушонок огреет его хворостиной, а такое может случится,
Так ему так стыдно становится, он так далеко с глаз пастушьих уходит,
Что три года потом к этому стаду и близко не подходит.
Если осенью тебе случится увидеть на опушке леса его горящие глаза,
Он ими там от злости сверкает,
То знай - это он старого чёрта подстерегает.