Не раздумывая, Том опрометью бросился назад в темный коридор, в самый последний момент успев проскочить между стремительно сходящимися стенами. Не оглядываясь, посмотреть, увидел его Амадеус, а если увидел, то узнал ли, он, едва не врезавшись в противоположную стену, со всех ног помчался дальше по тоннелю. Гулкий звук шагов о каменный пол эхом летел вслед за ним, заставляя бежать все дальше и дальше, боясь остановиться. Он не имел ни малейшего понятия, преследует ли его колдун, нашел ли потайную дверь и сумел ли ее открыть или наоборот сам в свою очередь перепугался и поспешил покинуть кабинет Даммблдора. Лишь окончательно выбившись из сил, Том остановился и, с трудом сдерживая тяжелое, прерывистое дыхание, прислушался.
“Чего я так перепугался?” — эхо вскоре стихло, а вместе с ним из окружающего пространства полностью пропал какой либо звук. — “Амадеус, судя по выражению лица, перетрусил не меньше моего. Что он вообще делал в чужом кабинете? И не ради ли Дамблдора он остался в Хогвартсе?”
Отдышавшись, мальчик вновь наколдовал на конце палочки свет и медленно пошел вперед.
“Хотя, уверен, попадись я ему в руки, он непременно убил бы меня. Никаких свидетелей, темный коридор, о котором может никто в школе и знать не знает. Идеальные условия, грех не воспользоваться”.
Еще парочка поворотов и он вновь оказался на развилке.
“Если в этих ходах хоть кто-нибудь ориентируется, я снимаю перед таким человеком шляпу...”
Он, поднеся палочку ближе к стене, вновь принялся изучать ее поверхность.
“Хочу выйти в тихое, спокойное место, желательно в подвале и поближе к гостиной. И главное, без приведений и учителей...”
Отыскав рычаг, Том нажал на него. Бесшумно, вот так бы и в прошлый раз, стены разошлись и на мальчика подуло свежим, прохладным воздухом. Он шагнул вперед и едва не упал вниз. Схватившись рукой за край стены, Том погасил свет на конце палочки и огляделся. Он стоял в маленьком, незаметном со стороны проеме, проделанном во внешней стене замка. Вдалеке над темными верхушками Запретного леса розовел рассвет, пробивающийся сквозь темные тучи. Тихонько накрапывал мелкий, холодный дождик. Заглянув себе под ноги, мальчик прикинул расстояние до земли. Примерно два, самое большое три метра. Стены принялись трястись, видимо проход начал закрываться. Рискнув, Том прыгнул.
Воздух засвистел в ушах, взлохмачивая волосы и развивая подол мантии. Сгруппировавшись, он приземлился на ноги, не удержался на них, упал и покатился по земле. Часть стены, на которой он еще пару секунд назад стоял, располагалась на холме, вот с него Том и покатился вниз. Ухватившись рукой за росший в мокрой, грязной траве корень, мальчик, наконец, сумел, остановиться. Лежа на спине, он подставил лицо под освежающие капли, с наслаждением вдыхая свежий воздух. После затхлого, веющего подвальным холодом, тот показался ему наполненным благоухающими ароматами.
Через некоторое время минута блаженства, к сожалению, закончилась. Сухая трава, больно впившись в кожу, настойчиво предложила встать. Мантия, быстренько промокнув, неприятно прилипла к телу, окончательно прогоняя все удовольствие.
Перевернувшись на бок, он встал и принялся отряхиваться. Идти в замок в такое раннее время было слишком опасно, поэтому Том отыскал неподалеку раскидистое дерево и уселся под ним, на более-менее сухой корень, так удачно торчавший из земли. Достав от нечего делать украденную в библиотеке книгу, мальчик принялся внимательно ее разглядывать.
Небольшая, в толстом кожаном переплете, она оказалась скреплена металлическими застежками. Приглядевшись, Том заметил, что они очень походили на змей.
“И что он нашел в них?” — усмехнулся он. — “Факультет змеиный, записки свои защищает с их же помощью... Культ одним словом”.
Мальчик попытался открыть книгу, на сей раз приложив всю силу, на какую только оказался способен. Безуспешно. Страницы, а тем более обложка даже не сдвинулись с места. Начиная немного раздражаться, он принялся вертеть ее в руках, нажимая в разных местах. Безрезультатно. Тогда он решил сосредоточиться исключительно на застежках. Пару раз дернул их, вначале одну, затем вторую, после обе вместе. Нажал на голову змейки, потом другой, обеим. И тут изо рта одной из них выскочил острый язычок. Том не успел убрать палец и язычок глубоко вошел в него. Брызнула кровь.
“Кусаться вздумала?” — мальчик убрал книгу обратно в карман. — “Выкинуть бы тебя в озеро... Да столько перенес, чтобы достать...”
Солнце постепенно всходило, дождь закончился, ветер прогнал с неба последние, отставшие от остальных, тучи, окрасив его в яркий синий цвет. Зевнув, Том поплелся к входу в замок. Хотелось поесть, умыться и как можно быстрей сменить одежду. Но предварительно следовало хорошенько спрятать “Записки”. Все-таки в книге содержались воспоминания темного волшебника, хоть и основателя школы, украденные в запрещенной секции. Раз их туда поместили, значит, администрация не желала, чтобы с ними знакомился каждый посетитель библиотеки. И если ее вдруг обнаружат у него, то дело рискует закончиться исключением. Такая литература не идет не в какое сравнение с учебником о легилименции и тем более о магловском оружии.
“Только куда?” — войдя внутрь школы, он остановился, размышляя.
В замке существовало множество мест, куда ни студенты, ни преподаватели не имели привычки ходить, но все же время от времени иногда появлялись. Оставлять там такую книгу Том считал делом слишком ненадежным. Само ее название обязательно заинтересует нашедшего и тот обязательно захочет забрать ее себе. А мальчику хотелось поместить “Записки” туда, где их бы никто не отыскал, даже, если бы сильно захотел. Оставалось только одно место.
Поднявшись вверх по лестнице, Том свернул в безлюдный, темный коридор. Прошел мимо мрачных серых колонн и остановился возле той, за которой в прошлый раз клал книги по легилименции и магловскому оружию. Прислушался, нет ли на этаже случайно забредших студентов, и только тогда заглянул за нее. Взгляд уткнулся в камень стены, проем вновь отсутствовал.
“Замок действительно издевается... Куда все делось?”
Он подбежал к следующей колонне, затем к еще одной, другой, четвертой, пятой. Вернулся обратно, еще раз осмотрел первую. Прошелся назад, возвратился к ней в третий раз.
“Должно появиться. Очень надо. Там ведь можно даже читать. Чуть больше света и почти идеально...”
С тающей надеждой обошел колонну и обомлел. Пространство за ней разошлось, открыв просторную нишу. Горевший наверху факел отлично освещал стены и пол, причем со стороны коридора ничего не было видно. Отодвинув слабо закрепленный камень, Том положил туда книгу, прикрыв им ее. Тот идеально лег на место. Мальчик огляделся. В прошлый раз факел отсутствовал, да и само помещение казалось намного больше. Пыль и грязь исчезли, даже холод, судя по ощущениям, сюда не проникал.
“Надеюсь, не преподаватели забавляются. Глупые студенты складывают тут ворованные вещи, а они находят их и заодно ловят провинившихся. Очень умно”.
Он подозрительно выглянул в коридор, прислушался, а затем, вынув камень, забрал книгу.
“Теперь не уверен. Вдруг действительно все подстроено заранее? Хотя предыдущие книги никто не нашел. Как поступить?”
Том выбрался из ниши и отошел на несколько шагов в сторону. Немного постоял и вернулся за колонну. Помещение отсутствовало, он снова уперся в стену, грязную и пыльную.
“Чудеса”, — усмехнулся мальчик. — “Хотя чему удивляться. Школа чародейства и волшебства, не стоит забывать. Сам Слизерин ее строил”
Он несколько раз прошелся возле нужной ему колонны, каждый раз заглядывая за нее. Все оставалось по-прежнему.
“Мда-а...” — мальчик сунул руки в карманы. Скоро начинался завтрак, не хотелось его пропускать. — “Что я делаю не так? Видимо, важна определенная последовательность действий... Или мыслей. Я каждый раз сильно нервничал. Буквально жаждал или забрать или спрятать книги”.
На мгновение закрыв глаза, Том заставил себя повторить те чувства и сразу же посмотрел за колонну. Ниша, как ни в чем не бывало, оказалась за ней.
“Хочу большего”, — раздухаряясь, подумал он. — “А можно изменять само место? Делать его таким, каким мне захочется? Один раз оно ведь точно поменялось...”
Пройдясь по коридору три раза, сильно желая не просто надежно скрыть “Записки”, а еще иметь возможность в любое время приходить и читать их, мальчик вернулся обратно и обомлел. Едва он остановился, как в стене появился проем. Войдя внутрь, Том оказался в небольшом, но уютном помещении. На полу лежал ковер, в углу стоял стол с горевшими на нем свечами, несколько стульев и парочка пустых полок.
“Невероятно”, — он не верил своим глазам. — “Целая комната. И никто тебе не мешает, не дергает, не достает”.
Он уселся на стул, блаженно вытянув ноги. Идущее непонятно откуда тепло, согревало и успокаивало. Положив на поверхность полки “Записки”, Том возбужденно закрутил головой. Ему тут очень нравилось.
“А вдруг не только я знаю о таком чудесном месте?” — лишающая всей радости мысль мгновенно охладила пыл. — “Договорюсь с ним”. — Решил он. — “Не думаю, что каждый второй студент имеет о нем даже смутное представление. Они вечно толкутся в гостиных или гурьбой ходят на квиддич. Сюда редко, кто заглядывает”.
Но на всякий случай Том спрятал книгу под ковер. Выйдя в коридор, он полный надежд и новых планов поспешил в гостиную.
— Ты где шлялся? — поинтересовался Орион, стоя перед зеркалом и с невероятно умным лицом поправляя складки на мантии.
— Дела... учеба... — уклончиво ответил тот.
— Это все конечно хорошо, — поворачиваясь к мальчику лицом, заявил Блэк. — Но в таком случае предупреждай свою подружку. Она весь вечер доставала нас, ища тебя. Только сегодня уже три раза заглядывала.
“Карина...”, — девочка начала утомлять Тома.
Глядя на покидающего комнату молодого аристократа, он быстро переоделся и вышел в гостиную.
— Вот ты где! — резко открывая дверь, он едва не сбил с ног блондинку. Та обиженно засопела. — А я тебя везде ищу.
— Вот и нашла.
— А где ты был? Я везде смотрела. Даже в библиотеке. Где был?
Вздохнув, Том принялся на ходу сочинять правдоподобную историю, в которой, разумеется, отсутствовали тайный ход через пол школы, украденная книга, волшебная комната и Амадеус, ковыряющийся в бумагах Дамблдора... Но сколько он не старался, юная ведьма отказывалась верить в его рассказ. Сильно достав его расспросами, она привела мальчика к мысли любым способом он нее избавиться.
“Только желательно, чтобы больше даже коситься в мою сторону не хотела”, — подвел он итог своим размышлениям.
Придя к такой идее, Том успокоился и, перестав обращать на колдунью внимание, отправился на урок. К несчастью первым по расписанию сегодня значились заклинания. Сидя за последней партой и с головой углубившись в построение различных хитроумных планов, ни один из которых ему пока не нравился, он упустил момент, когда к нему подошел Амадеус. Хмуро взглянув на мальчика, мужчина поинтересовался:
— Объясни-ка мне, Том, разницу между Люмос Максима и Люмос Солем...
— Что? — тот непонимающе уставился на волшебника, в свою очередь насмешливо глядящего на него.
— А еще лучше продемонстрируй.
“Видел меня... Подозревает точно”, — все равно не зная вопроса Том и не собирался отвечать.
— Люмос Максима и Солем, — прошептала, подсказывая Поппея. — Разница.
— Мисс Маквин... У меня отличный слух, — усмехнулся Амадеус.
“Слишком отличный”, — подумал мальчик.
— С помощью первого можно создавать большие источники света... А с помощью второго отпугивать разных существ, вампиров к примеру...
— Неужели? Минус десять очков. Люмос Солем отличается от Люмос Максима незначительно. Хотя первый и отгоняет вампиров, а также различные хищные растения...
Том даже не пытался спорить. Видя, что колдун повернулся к нему спиной и направляется к первым рядам, он едва слышно обратился к Поппее:
— Нужна твоя помощь.
Та от удивления округлила глаза:
— Говори.
— Как мне отделаться от Карины?
— Она же тебе нравится, — у ведьмы глаза едва не вылезли на лоб.
— Уже нет, — не стал ничего объяснять Том. — Хочу свободы. Она постоянно таскается за мной.
— Вот как... — тихонько рассмеялась девочка. — Хорошо. Помогу. Что-нибудь придумаю. По правде сказать, она меня раздражает. Я терпела ее только из-за тебя...
Прошло несколько дней. Мальчик еще пару раз пытался открыть записки Слизерина. Дергал за замочки, бил по головам змеек, кидал книгу на пол, с силой тянул руками, пытаясь порвать застежки. Все безрезультатно. Устало глядя на нее, вытирая вспотевший лоб тыльной стороной ладони, он с усмешкой подумал:
“Наверняка, ее и поставили на полку, в полной уверенности, если кто и увидит, то все равно не откроет. Что же там такое написано?”
Том поднес кончик палочки к обложке и, взмахнув, отчетливо произнес:
— Алахамора, — замочки окутались бирюзовым туманом, но остались закрытыми.
Спрятав записки под ковер, в отыскавшийся в полу тайник, мальчик присел на стул. Ему все больше и больше нравилось в обнаруженной им комнате. Он проводил в ней довольно много времени, но до сих пор ни с кем постороннем не столкнулся.
“Вдруг кроме меня никто не знает о ее существовании?” — подумал он. — “Было бы очень хорошо”.
Выйдя спустя час в коридор, Том едва успел увернуться от недовольно ухавшей совы.
“Она точно знала, где меня искать”, — глядя на нее, пришел к выводу мальчик. Словно в подтверждение верности предположения птица больно клюнула его в плечо, скидывая в руки запечатанное письмо. — “Почтовые совы наделены способностями отыскивать нужного им человека, где бы он не находился... Она нашла меня, но отдать послание не смогла. Комната не пустила ее во внутрь... ”
Полный противоречивых мыслей Том открыл конверт и прочитал:
Как насчет завтра в три по полудню?
Том не имел ничего против, к тому же у него накопилась куча вопросов, а самостоятельно искать на них ответы времени оставалось слишком мало. Приближались экзамены, а с их окончанием он лишался доступа в библиотеку...
— Юный маг, — колдун, одетый сегодня в цветную мантию, деликатно взял мальчика за руку и через портал они перенеслись к мужчине домой. — Как дела в школе?
— В школе? — Том удивился вопросу, волшебник никогда раньше не спрашивал об уроках, лишь раз поинтересовался списком изучаемых предметов и примерным содержанием программы обучения.
“Что он хочет услышать в ответ? Действительно интересуется или каким-то образом прознал, что я заполучил “Записки Салазара Слизерина”? Отыскал в замке тайный ход? Открыл чудо-комнату? Или просто хочет вызвать на откровенность?”
Он настороженно посмотрел на колдуна. Том до конца не доверял ему, так и не поверив в объяснение, зачем тот с ним возится.
— Хорошо. Скоро экзамены. Надеюсь, сдать на отлично.
— На отлично, говоришь? Похвально. Хотя оценки в жизни не самое главное. Но все же многое определяющие. Чем займемся?
— Вы, сэр, говорили в прошлый раз про левитацию...
— Замечательно... — колдун подбросил вверх стоявшую рядом с ним чашку. Та вначале взлетела под самый потолок, затем резко принялась падать в низ. Около самого пола она неожиданно замерла, зависнув в воздухе, медленно скользнула в сторону, поднялась вверх и, достигнув стола, опустилась на его поверхность. — Можешь, повторить? — Поинтересовался маг.
— Нет. Особенно учитывая, что вы использовали невербальную магию.
— Ничего... Для начала покажи, что умеешь...
Спустя два часа Том устало опустился на диван, жадно выпил стакан прохладной воды и попросил еще один.
— Ты делаешь успехи, — мужчина, глядя на него, похвалил мальчика.
— Серьезно? — тот отпил большой глоток и посмотрел на кристально-чистую жидкость.
Ему так не казалось. В школе все получалось намного проще. Заставить летать гусиное перо, блюдце, фарфоровую чашку дело пустяковое, по сравнению с тем, чтобы хоть немного оторвать от пола кресло или тем более стол, заваленный бумагами, при обязательном условии, что ни один документ с него не упадет.
— Скажите, сэр, — наконец, поинтересовался Том. — Меня давно интересовал один вопрос. Я слышал, существуют такие книги, которые закрывают на замок. А ключ часто теряется. Как их открыть?
Колдун, стоявший около окна, выглянул наружу и не оборачиваясь, ответил:
— Если просто на ключ, то самым обычным заклинанием. Алохомора... Часто бывает, что они запечатаны магией. И никакой ключ тогда не требуется. Надо знать нужное заклинание.
— А как его узнать?
— Никак. Проще всего спросить, у того, кто заколдовал книгу. В противном случае, полагаться на удачу. Вдруг повезет и в голову придет именно то, какое нужно.
Том допил воду, и стакан сразу исчез. Усевшись поудобней, он взглянул на мужчину, по-прежнему глядящего в окно.
— Других способов не существует?
— Нет. Скажу тебе больше. Я слышал, можно таким образом наложить чары, что откроет только определенный человек. Тот, который и должен открыть.
У мальчика окончательно упало настроение.
“Видимо, мне не суждено прочитать записки...”
— А как книга узнает, что ее держит именно тот человек?
— Самый простой способ — по крови.
Вспомнив, как металлический язычок змейки больно впился ему в палец, Том обрадовался. Разгадка близка. Но Слизерин хитроумный волшебник и оставил ли он возможность открыть свои записки простому мальчику, отец которого ко всему прочему магл? Том надеялся, теша свое самолюбие, что до него книгу никто не читал. Одним из подтверждений его подозрений являлось полное отсутствие упоминаний о ней в биографии волшебника, даже малейшего намека на нее.
Колдун продолжал взирать на природу вокруг своего особняка. Мальчик не спешил задавать следующие вопросы, сомневаясь, правильно ли он поступает. В последнее время его одолели сильные сомнения насчет личности хозяина дома. Он — ни тот за кого себя выдает. Том почти не сомневался. Но именно, что “почти”. И, к тому же, он не знал, как отнесется к раскрытию правды сам волшебник. Мало ли решит убить? С другой стороны, пригласив в дом, он понимал, на что идет. Значит, доверяет. Откинув последние опасения, мальчик решился.
— Сэр, вы и есть Григорий Раскольд? — осторожным голосом поинтересовался Том.
Мужчина медленно повернулся к нему. Тот внутренне сжался, не зная, чего ожидать, начиная жалеть о своей несдержанности.
— Что ты сказал?
— У вас в доме нет ни одной фотографии брата. Весьма странно. Ведь по вашим словам, вы его сильно любили. Вы слишком хорошо осведомлены в волшебном искусстве и в частности в темной магии. Не жалуете Министерство, насмехаетесь над школьной программой Хогвартса. Я могу еще продолжить.
Колдун с непроницаемым лицом подошел к Тому. Мальчик, не выдержав, напряжения, встал.
— Сядь, — маг кивнул на кресло. — Не зря я тебя решил обучать. — Неожиданно он улыбнулся и рассмеялся. — Испугался?
Том плюхнулся в кресло.
— Да, сэр. Как вы остались живы? Ведь в газетах писали...
— ...то, что им сказал Амадеус, — он усмехнулся. — У тебя действительно талант. И не только к магии. Или я так плохо скрываюсь?
Мальчику вспомнился вечер в лондонском кафе и незнакомцы, от которых Раскольд поспешно сбежал.
— Наоборот, очень хорошо. Вы победили тогда Амадеуса? Отчего он обманул всех?
— Дело несколько в ином, — нахмурился колдун. — Он не собирался меня убивать. Поэтому и вызвался тогда лично участвовать в той операции. Меня побаивались. Не знаю, кто распустил те слухи о том, что я якобы правая рука Гриндевальда, может и сам Амадеус, не имею ни малейшего понятия... Но многие мракоборцы опасались иметь со мной дело. Тогда в дом пошел Амадеус. Мы поговорили, он привел довольно веские аргументы. В том числе показал на десяток вооруженных колдунов у дверей моего дома. Я согласился...
— На что? — Тому становилось все интересней.
— Рубенс хотел, чтобы я продолжал заниматься изучением темной магии.
Мальчик не верил своим ушам:
— Но для чего? Он ведь с ней борется. По крайней мере на словах... Неужели?
— Не думаю. Он действительно поступает так, как говорит. Он не черный волшебник.
— Тогда я ничего не понимаю.
— Я тоже. Знаю одно. Он сохранил мне жизнь. Я скорее ученый. В политику не лезу. Я могу спокойно продолжать свои исследования. Я не хочу никому причинять вреда. Я просто жажду знаний. Амадеус судя по всему тоже.
— Что вы, сэр, имеете в виду?
— Он часто ко мне заглядывает. Интересуется моими последними работами.
Том едва не подскочил на месте. Амадеус бывает в этом доме. И значит, может в любую секунду войти сюда. Едва сохранив спокойное выражение лица, он заметил:
— С января он является моим преподавателем по заклинаниям.
— Я знаю, — ответил Раскольд. — Тебе повезло. Он сильный волшебник и многое знает.
“Только учить не хочет и пытается меня постоянно мучить”, — мрачно подумал мальчик.
— Мне, пожалуй, пора, — Том перестал чувствовать себя здесь в безопасности.
— Ты уверен? — расстроился мужчина. — Если ты боишься столкнуться с Амадеусом, то уверяю тебя, никто не войдет в дом без моего ведома. Ты всегда успеешь уйти раньше любого гостя.
Как не хотелось теперь мальчику обратно в школу, но он не мог возвратиться в нее, не задав последнего вопроса. Особенно теперь, после того, как выяснил, что перед ним не просто темный маг, а человек всю свою жизнь посветивший изучению черного искусства.
Он попросил еще один стакан воды. Взяв его в руки, Том медленно произнес:
— Я слышал, существует такой вид колдовства, называемый начальным. Его не каждый может использовать. Но он дает огромную силу, поистине безграничную. И каждый раз требует плату.
— Откуда ты такое слышал?
— Читал в книжке. В библиотеке случайно наткнулся.
— Ты говоришь о так называемой кельтской магии. Она существовала с незапамятных времен. Чистое, первозданное волшебство. Силы самой природы. Никому не под силу их обуздать и подчинить. Они служат только сами себе и жаждут своей выгоды. Очень опасны. Не рекомендую с ними связываться.
— По легенде Салазар Слизерин с их помощью получил свое могущество.
— Он жил так давно, что о нем сейчас много, чего говорят. Никто в точности не знает, что с ним на самом деле произошло. Он слыл весьма оригинальным человеком. Любил женщин. Часто поступал спонтанно и неожиданно. Не удивительно, что именно с его именем связывают так называемую комнату, о которой ты меня спрашивал. Если она существует, то может находиться где угодно. Я ответил на твой вопрос?
— Почти... Какова плата?
— Плата? За что?
— За использование тех сил.
— Вопрос чисто теоретический или...? — Раскольд приподнял брови, уставившись на Тома.
— Разумеется. Тут недавно неприятная история приключилась с одним мальчиком. С другого факультета. Он в прошлом году подрался, наговорил своему противнику много плохого и через пару часов того нашли мертвым.
— Убил? Чего не случается в жизни...
— В том то и дело, что даже пальцем после драки не трогал. А вскоре, поссорился с еще одним. Дело приняло точно такой же оборот. Драка, проклятия в адрес противника, пожелания смерти. На словах естественно. И тот тоже скончался через пару дней.
— Твои слова заставляют задуматься. Хотя я и не уверен до конца. Тут никогда нельзя сказать наверняка. Волшебство — тонкая штука. А древнее — еще менее осязаемо. Одно из двух. Либо чистой воды совпадения, ужасное стечение обстоятельств, приведших к гибели его обидчиков, либо... Во втором случае я не завидую твоему другу. Тогда он действительно имеет дело с кельтской магией. А она и сложна и проста одновременно. Для ее использования не нужны заклинания и волшебные палочки. Если у колдуна хватит волшебных сил, она прислушается к его желанию и исполнит. Рано или поздно, любыми путями, даже иногда самыми невероятными и удивительными. И после обязательно назначит цену. Иногда пустяковую, но чаще непомерно высокую. К примеру, жизнь.
— А если не платить?
— Она сама возьмет плату. Ты ничего не сможешь с ней поделать, ей сопротивляться бесполезно.
— Она живая? Существо какое-то?
— Суть магии. Слабаки пользуются волшебными палочками, беря для своих нужд ничтожную ее часть. Чувствующие в себе силу, потенциал, талант пытаются использовать истинное колдовство. Она сама выбирает, кому помогать. Но ее можно и заставить. На время, правда. Тогда она возьмет еще большую цену.
— Так что же делать? — спросил перепуганный и окончательно запутавшийся Том. — Вернее, что делать моему знакомому?
— Ничего. Воспользовался ею, жди, когда придет счет. А он обязательно придет. И не стоит расстраиваться... — Он подмигнул мальчику. — Если такие силы прислушались, ответили, значит, в тебе действительно есть талант и огромные способности. Посредственностям они не служат. И не выполняют их желания. Те даже, если захотят, не в состоянии до таких сил достучаться...
Вернувшись в школу, Том побежал в чудо-комнату. Хотелось побыть одному, подумать и попытаться, используя сведения, полученные у Раскольда, открыть книгу.
“Я никого не убивал”, — беря записки в руки и усаживаясь за стол, твердил себе мальчик. — “Намерение и действие — разные вещи. Я всего лишь желал им смерти, не спорю. Но не убивал”.
Он погрозил неведомым силам кулаком.
— Отстаньте от меня. Я ничего у вас не просил. Не смейте требовать у меня плату. Я не хочу.
Дернув застежку раз, другой, третий, он немного успокоился.
— Алохомора! — замки не сдвинулись и с места. — Патефацио Сурсум! — Змейки зашевелились, высунув острые, словно жала языки, но спустя мгновение вернулись обратно на места.
“Вроде реагирует, но ничего-то не хватает... Усилить заклинание?”
— Патефацио Сурсум Максимум! — книга окуталась белым дымом и, выскочив из рук, упала на ковер.
Мальчик нагнулся и подобрал ее.
“Получилось? Открыл?”
Нет. Застежки все также крепко обвивали кожу обложки. Поморщившись, он позволил язычку змейки уколоть палец. Кровь, рубиновой бусинкой упала на обложку и растеклась по поверхности. Ничего. Разочарованный, он спрятал записки обратно в тайник...
— Я придумала, — таинственным голосом сообщила ему Поппея, едва он вошел в гостиную. — План безупречен. Сама от себя такого не ожидала.
— Ты о чем? — после рассказов Раскольда и попыток открыть записки Слизерина Том оказался полностью опустошенным и ничего не понял из того, что говорила ему юная ведьма.
— О твоей затее избавиться от Карины. Ты же сам вроде хотел?
— Да, говори, — устало произнес мальчик.
— Так вот... Тебе следует подружиться с Джулией...
— Зачем? Смысл?
— Ты не понимаешь, — принялась убеждать Макквин. — Я все предусмотрела. Карина увидит тебя с ней и сразу все поймет.
— Ты уверена? И что она должна понять? Я не понимаю. Почему она должна догадаться?
— Мальчишки... — закатила глаза колдунья. — Ты будешь общаться с другой девочкой. Дружить с ней. Неужели не понимаешь?
— Я и с тобой дружу. Карина не видит в этом никакой проблемы.
— Видит. И еще как бесится. Только мы дружим с самого первого дня. Она давно смирилась. И мы с тобой действительно только друзья. А Карина хочет большего. И Джулии надо будет немного больше, чем просто дружба. Соображаешь? К тому же она со второго курса.
— Фу, — Том скривился. — Не хочу. Я вытерплю. Немного осталось. Дальше лето, каникулы. Не желаю никаких старшекурсниц.
— Джулия, в отличие от Карины, не полная блондинка. Чуть что, сразу все поймет. Ей ничего не придется объяснять.
Мальчик взглянул на второкурсницу. Та сидела с подружками и периодически поглядывала на него. Причем уже не первый день. Большеглазая, с темными, вьющимися волосами, смуглой кожей и пухлыми губами.
— Ей двенадцать лет, она со второго курса...
— Мне одиннадцать и я с первого. Дальше что?
— Ты это все говоришь серьезно?
— Да. Давай, действуй. И не благодари.
Мальчик, бросил на Джулию пристальный взгляд и направился к ней.
— Привет.
— Привет, — та, не удержавшись, хихикнула, и покосилась на подружек.
— Чем занимаешься?
— Так болтаем...
— Прогуляемся? Поболтаем вдвоем?
— А как же твоя подружка? Блондинка? И Макквин на тебя поглядывает. Прям глаза готова сломать.
— Тебе не все ли равно? — Том, начинавший жалеть, что поддался на уговоры Поппеи, сунул руки в карманы и, чтобы скрыть волнение, принял развязную позу.
Ведьма, улыбаясь, посмотрела ему прямо в лицо.
— Уговорил, Реддл. Пойдем, расскажешь, откуда у тебя такая занятная фамилия.
“Я бы с удовольствием придушил бы тебя за такие слова”, — подумал мальчик, в свою очередь улыбнувшись колдунье, и направился вместе с ней к выходу из гостиной...
В течение следующих нескольких недель Том провел в тщетных попытках открыть “Записки Слизерина”. Он перепробовал все известные ему заклинания, узнал парочку новых и применил их на книге. Все тщетно.
“Открывается ли она вообще? Вдруг волшебник решил посмеяться над желающими почитать ее?” — зло размышлял он, в очередной раз убирая книгу в тайник.
Через день после начала общения с Джулией Карина, увидав их вместе, закатила истерику.
— Ты мне больше не друг, предатель! — яростно сверкая глазами, заявила блондинка. — Нашей дружбе конец! Даже не вздумай подходить ко мне.
— Хорошо, — сдерживая радость, отозвался Том. Облегченно вздохнул и повернулся к девочке спиной.
Та, от такой наглости потеряла дар речи, топнула ногой и молча скрылась в своей комнате.
“Осталось разобраться с Муркок”, — удовлетворенно выдохнул он, поглядывая на Джулию, вместе с подругами смеющуюся над Кариной.
Но пока торопиться не стал. Ведьма кроме глупых по мнению мальчика занятий, прогулок к озеру, совместных походов в библиотеку, скучных томлений под звездным небом на вершине астрономической башни, представила его многим второкурсникам и даже нескольким третьекурсникам. Многие из них к его удивлению оказались ее родственниками. Кто близкими, кто дальними, некоторые очень дальними. Они и раньше общались с ним, но больше в силу общей факультетской принадлежности, сухо и снисходительно. Теперь же, видя в одной компании с Джулией, начали менять свое отношение.
Однажды в очередной раз заглянув в чудо-комнату, он уже скорее по привычке, достал записки. С силой надавил пальцем вначале на один замочек, затем на другой. Металлический язычок бесшумно выскочил изо рта змейки и вновь больно уколол палец. Том отдернул руку, глядя, как капля крови падает на обложку. Он попытался ее вытереть, но она растеклась по кожаной поверхности, попав под металл застежки.
“В последний раз”, — решительно подумал Том. — “А то скоро всех пальцев лишусь”.
— Патефацио Сурсум!
К его удивлению застежки мгновенно разошлись в стороны. Едва не выронив от неожиданности книгу, мальчик быстро раскрыл ее. С воодушевлением, переходящим в восторг Том принялся читать написанный на желтых, местами порванных страницах текст, выведенный мелким, но хорошо разбираемым подчерком. Он жадно пробегал глазами абзац за абзацем, предложение за предложением. Постепенно его энтузиазм начал идти на убыль. Ничего особо интересного волшебник не писал. Разве, что парочку весьма полезных и судя по его словам очень действенных заклинаний, да несколько событий из своей жизни, которые он отчего-то решил очень подробно описать. Но последнее обстоятельство было скорее интересно его биографам, но никак не Тому. Дочитав записки, а вернее дневник Салазара Слизерина, мальчик разочаровано закрыл книгу. О Тайной комнате волшебник, исписав без малого целых сто страниц, не сделал ни малейшего намека.
“Стоило ради обычного дневника так рисковать? Завести себе такой же? Только кто его станет читать, кроме меня самого? А я пока еще способен запомнить нужные мысли и без перенесения их на бумагу”. — Он постучал пальцами по головам змеек. Те в ответ высунули языки. — “Зачем так стараться и прятать самые обыкновенные воспоминания? Ничего важного и ценного внутри нет. Или я ошибаюсь? Толи действительно он таким способом решил пошутить, толи я пропустил нечто важное... Ладно, позже разберусь, на свежую голову”...
— А ты случайно не пишешь стихи? — однажды поинтересовалась Джулия.
Они сидели вдвоем около озера, глядя, как на его темной поверхности, едва сверкнув, тут же гаснут солнечные блики.
— Нет. Я не люблю поэзию.
— Странно. У тебя такой вид, будто ты уже несколько дней пытаешься, но никак не можешь подобрать нужную рифму.
Засмеявшись, девочка откинулась на мягкую траву.
— Ты хочешь сказать глупый и растерянный? — обиделся Том.
— Скорее напряженный и задумчивый. Мы вроде общаемся, болтаем, но ты никогда полностью не бываешь со мной.
Он не стал отвечать на ее справедливую реплику. Ведьма к его удивлению все больше нравилась ему. Она оказалась на редкость умной и проницательной, но мальчик все равно рано или поздно собирался прекратить их дружбу. Он не хотел ни к кому по-настоящему привязываться. Так было проще. Так легче жить.
— Жаль, что ты не поэт, — колдунья пощекотала его сорванной травинкой.
Том, слушавший Джулию вполуха, лениво отмахнулся от нее. Он до сих пор чувствовал глубокое разочарование от содержания записок Слизерина. Дело заключалось даже не в том, что мальчик так и не узнал, в какой части Хогвартса тот запрятал Тайную комнату. Читая дневник, он надеялся узнать намного больше. А именно — подробности о кельтской магии, как ей противостоять и, что вообще такой сильный и могущественный волшебник думал о ней.
“Раскольд прав. Видимо прошло слишком много времени. И большая часть фактов о жизни Слизерина — всего лишь легенды. Что же мне делать?”
По воде пробежала легкая рябь, что показалось ему странным при полном отсутствии в воздухе даже малейшего намека на ветер.
— В стихах часто пишется то, что нельзя сказать обычными словами. Мне так нравится. Всякие метафоры, образы...
— Что? — Том резко повернулся к девочке. — Повтори, что ты сказала?
— Так и знала! — она легонько ущипнула его. — Не слушаешь меня. Зачем ты со мной общаешься? Позлить Карину? Она давно от тебя отстала.
Привстав, он со спокойным, чуточку отчужденным лицом посмотрел ей в глаза:
— Повтори, пожалуйста. Мне очень важно.
— Важно? — Муркок выдержала его взгляд, легкая усмешка пробежала по ее губам. — Так чего сначала не слушал? Ответь на один вопрос, и я отвечу на твой. Почему мы здесь вместе?
— Ты мне нравишься, — мгновенно отреагировал Том. — Я отвлекся, пытаясь сочинить для тебя стихотворение.
— Врешь. Ты же не любишь стихи.
— Не люблю. Но для тебя мне захотелось придумать что-нибудь красивое. Повтори, пожалуйста, что сказала минуту назад.
— Мне нравятся образы и метафоры. Приукрашивания разные... Скрытый смысл...
“Ну, конечно!” — Том вскочил на ноги, собираясь бежать в замок. Он так часто поступал с Кариной, когда вдруг резко хотел прочитать о чем-нибудь в библиотеке, или просто подумать, посидев в одиночестве.
— Ты куда? — Джулия схватила мальчика за ногу, повалив обратно на землю. С ней подобный номер не проходил. — Реддл, ты мне свои вирши ведь собрался читать...
— Они не закончены...
— Какая разница. Что-то я тебе не верю... Не вздумай водить меня за нос. Давай, хоть несколько строк.
Мальчик без зазрения совести был готов оставить ее возле озера одну. Рано или поздно он все равно собирался так поступить. Но не прямо сейчас. Не сегодня. До дневника Слизерина, он еще доберется. Сразу после ужина. Ему не хотелось сейчас сориться с колдуньей. Один парень с третьего курса, Дин Салливан, оказавшийся племянником двоюродной сестры матери Джулии обещал сегодня вечером показать Тому, как правильно выполнять заклинание рефлекто. Том недавно прочел о нем в книге “Базовые боевые чары”, но оно никак не выходило у него. К тому же для отработки такого заклятия требовался напарник.
— Хорошо, — мальчик, усевшись, вновь уставился в непроницаемую темноту озерной воды, пытаясь сосредоточится. — Не зря тебя я увидал, по стуку сердца я узнал, твое оно теперь навек, а я влюбленный человек...
— Реддл... Думала будет намного хуже. Если честно, была уверена, что ты ничего не сочинишь. А дальше?
— В процессе. Придется подождать.
— Даю пару дней...
После ужина Том, наконец, смог заняться своими делами. Достав из тайника книгу, он попытался ее открыть. Произнес нужное заклинание, дернул застежку. Та не поддалась. Нажал на голову змейки, позволив той уколоть ему палец. Бесполезно.
“Видимо, и тут необходима четкая последовательность действий”, — подумал мальчик, потирая проколотый палец.
Немного посидев, вспоминая, он вновь надавил на змею. Едва капля крови коснулась книги, он взмахнул палочкой и четко выкрикнул:
— Патефацио Сурсум!
Застежки тут же пришли в движение, позволив раскрыть дневник Слизерина. Том принялся быстро пролистывать страницу за страницей. Его интересовала та, на которой он видел стихотворение. Мальчик не стал его читать, посчитав занудным и не требующим внимания. Сейчас он надеялся, что оно наоборот самое важное во всех записках. Наконец, отыскав, Том принялся быстро пробегать глазами короткие строчки:
В рассвете солнца предзакатном
Сокроет яд любви туман
Мечта о времени галантном
В моих глаза теперь обман
Стилет из сердца вынимая
Обиду прячу глубоко
Поступки тонко понимая
Не разумею одного
Скажите звезды, солнце, море
Величие оно одно?
Зачем я чахну в личном горе?
Зачем я падаю на дно?
Я создал монстра, он гуляет
И понимает лишь себя
Надеждами меня питает
А я убить готов любя
Я тайну скрыл в своем творении
Летучую, как свет зари
И ночь права в моем решении
И страх могуч, как не ори
Пустое. Мрак и свет и знанье
Друзья! Пустое, не пойдет
Не стоит вашего вниманья
Туда бесстыдный муж зайдет
Я мыслил мелко, не логично
Я думал скоро все пройдет
Метался долго, хаотично
Все ждал, когда ж произойдет
Мечтам моим не разродиться
Сказал себе: Ну, все забудь
Осталось в вечности забыться
Любимица подскажет путь
Мрак показался мне знакомым
Я с детства так предполагал
Гляжу на вас я взглядом томным
И жду к прощанию сигнал...
Прочитав текст несколько раз, от обиды он едва не закрыл книгу. Вновь ни малейшего намека на Тайную комнату, ни слова про кельтскую магию.
“Он слывет великим и хитрым волшебником. Большой оригинал, по словам Раскольда. Открыть дневник под силу каждому. Мне двенадцать лет. И я смог. Что тогда говорить о взрослых магах. Думаю, он все понимал. И если хотел оставить какую-нибудь информацию, то вероятно в зашифрованном виде”.
Мальчик принялся листать дневник. Страницу за страницей, внимательно еще раз проглядывая написанное. Через пару часов он перестал четко понимать смысл того, что читал. Вновь вернувшись к стихотворению, он заметил, что оно явно дописано позже. Чернила заметно отличались от тех, которыми Слизерин писал на предыдущих и следующих страницах. Да и сама бумага имела менее желтоватый цвет, словно автор намерено вставил ее несколько позже.
Том прочел его еще раз. Более внимательно, вдумчиво, размышляя над каждой строчкой. Добравшись до последней, он, окончательно расстроившись, решил все бросить.
“Надоело. Ничего интересного тут нет. Обычные записи и размышления человека. Поэтому книга и лежала в библиотеке. Никакой ценности она не представляет”.
Перед тем, как закрыть дневник, мальчик еще раз пробежал взглядом текст стихотворения, больше скользя взором над строчками, осматривая их начертание, а не сам смысл. И вдруг заметил, что три из них написаны чуть более жирными буквами.
— В творении я тайну скрыл, туда бесстыдный муж зайдет, любимица подскажет путь. — Прочел он вслух. — Похоже на загадку...
Только сейчас он обратил внимание, что следующая страница вырвана. Значит перед ним не все стихотворение, не полный текст.
“Кто-то прочел дневник до меня... Или сам Слизерин решил усложнить решение ребуса. Любимица подскажет путь. Он обожал змей. Комната в подвале? Рядом с факультетской гостиной? Наверняка. Туда бесстыдный муж зайдет. К нам ходит, кто угодно. Значит не там. В творении я тайну скрыл. Он действительно что-то спрятал в Тайной комнате. Только что именно? Знания или погибель для грязнокровок. Если последнее, то лично мне опасность грозит?”
Встав со стула, он прошелся по помещению, ступая ногами по мягкому ковру.
“Любимица укажет путь. Туда бесстыдный муж зайдет. Женский туалет, в который я заходил вместе с Поппеей. Неужели именно там и находится Тайная комната? Неработающий кран со змеей... Очень может быть...”
Выйдя в коридор, Том постарался успокоиться и не спеша, стараясь не привлекать внимания, спустился на второй этаж. Время было позднее, внутри помещения никого не оказалось. Подойдя к той самой раковине, мальчик склонился над ней.
— Если я действительно стою перед входом то, как его открыть? — тихо произнес он, крутя рукой кран.
— Никак. — Раздался насмешливый голос. — Дальше я обойдусь уже без твоей помощи. Но все равно спасибо тебе, племянничек.
В следующую секунду ему в спину ударила мощная, сбившая с ног, волна. Яркий свет на краткий миг ослепил глаза и следом за ним Том провалился в темноту.