Не везло мне с самого детства с обожанием меня супротивным полом совсем.
В друзья и в товарищи брали легко и охотно. Но вот чтоб с воротника моей шубы состригать или выдергивать волосики песца... Это не припомнить. Хотя, по сути, и шубы такой у меня никогда не имелось совсем. Это только уже совсем на выпуске самом появилось у меня некое красное зимнее пальтецо с воротником из чего-то крайне искусственного.И уж это все явно ни на какого песца не могло претендовать. Оно и на норку почти не походило совсем. Что уж там выдирать при этом раскладе?
Но это все снова только запев. Хоть в увлечения я могла записать только одного своего одноклассника. Что очень смело в пятом классе вдруг к моим губам прислонил... Свой простой карандаш. Но и за этот жест его дома сильно наказала мама.Поэтому нас даже рассадили на разные парты. Хоть при этом его папа, который тогда трудился дирижером в ансамбле Моисеева, даже доставил мне из одной заграничной поездки дивный маленький термос. Термос сильно выделялся из других подобных изделий несколькими особенностями, присущих ему одному. Во-первых, он изначально не хранил ни грамма тепла. В нем все остывало еще быстрей, чем в обычной бутылке. А особое широкое горло совсем не мешало всем напиткам проливаться на все тетради и учебники, лежавшие по случайности рядом. Зато мне привезли крайне заморскую вещь из самой Индии даже. Это вам не пачка жвачек. А целый термос объемом на 250 грамм для школьного завтрака.
И только внезапно...На уровне примерно 10 класса.Не раньше... Я внезапно смогла ощутить на себе один заинтересованный взгляд. Я бы даже, возможно, обрадовалась подобному повороту судьбы. Да вот только.Обладатель этого взгляда.Имел все омрачающий недостаток, который никак не подлежал никакому исправлению совсем.
Он был... Младше меня. А как это можно исправить? Да настолько младше при этом, что даже учился на два класса младше меня. То есть реально разница эта составляла что-то около трех аж полных лет. Ведь нельзя из вида упускать, что и я сама тоже была еще на год старше своих одноклассников по причине моего невольного второгодничества в пятом классе из-за болезни длиной в целый год.Хотя позже прояснилось, что почти все мои одноклассники не были меня младше совсем. А доводились мне полными сверстниками. Это просто я изначально начала на год раньше учиться, чем следовало.
Но так или иначе.Обладатель взгляда уже к этому времени учился исполнять всякую музыку на инструменте тромбон. А это каждому музыкант понятно.На тромбон ссылают уже совсем тех, кому даже контрабас не годится.Про альт я просто молчу. Но тромбон это уж однозначно никак не рояль с пианиной. Хоть в оркестре оказывается очень нужным в итог инструментом.
Но обладателя взгляда явно случилась.Первая любовь.Он старательно готов был мне переписывать целые тетради с алгеброй и физикой, в которых я была угрожающе слаба от рождения. Кроме того. Он за правило себе взял.Дарить мне цветы. А это было крайне сложное дело в те годы. В продаже имелись, когда тоже имелись.Одни только.Гвоздики.При этом только самого пролетарского красного цвета. Да и цена на эти цветы.. Не могла уложиться в голове московского школьника. Один только цветок красной гвоздики... Стоил целый рупь... А по одному цветку в те времена не дарили. Значит, надо было скопить целых три рубля для одного подарочного букета.
Так и тут влюбленный школьник сумел найти решение проблемы.Он наладил.Изготовление фотографий.И пускал свою продукцию в продажу среди одноклассников. Каждая фотография стоила. 3 советские копейки. Знаете, сколько надо продать таких фотографий, чтоб получилось 3 рубля?
А потом происходил процесс доставки мне очередного букета с гвоздиками. Для этого требовалось.Доехать до моего дома. Вставить цветы в ручку входной двери...Позвонить в дверной замок.И срочно. Убегать подальше, чтоб никто заметить не смог.
Сгубило все это благое намерение подарить цветы и скрыться незамеченным в ночи. Строгость моей бдительной в ту пору бабушки. Обладатель взгляда. Ведь решился в итоге дарить не просто одни цветы. Он еще к тому же в свои букеты стал вкладывать. Стихи. Совсем не своего сочинения к тому же. Он просто старательно их переписывал откуда-то.
Так вот одно такое вложенное стихотворение гласило. "Я помню нежность Ваших плеч. Они застенчивы и чутки".
Реально же автор этой записки.Не мог помнить про мои лично плечи абсолютно ничего. Как, впрочем, и про другие части моего тела тоже.Он и в своей недолгой жизни, наверное, тогда еще очень мало знал про разные части тела.
Но от эта записка.От ручки входной двери с вложенным букетом..Попала в руки не ко мне совсем. Ее вытащила моя бабушка.Она покрыла меня несмываемым позором сразу. Как это какой-то школьник уже помнить нежность плеч ее внучки? Совсем докатилась молодежь.
Она меня осыпала проклятиями.И выбросила мои цветы вместе со стихом.
Я за это с грохотом закрыла дверь в свою комнату.И стала. Заниматься.На альте.
А обладатель взгляда..Даже доводился внуком самому Максиму Дормидонтовичу Михайлову. Поэтому вскоре он и сам стал петь баритоном, который вскоре превратился в бас. И даже этим начал заниматься профессионально.
Значит, не только тромбоны нужны в симфоническом оркестре. Но и сверху. Голос человека.