Сижу в аэропорту, жду посадку, вот и отпуск, точнее отпуск начался вчера. Был судорожный день, сборы, день рождение дочери, который вдруг решили справлять, даже сватья приехала, редкий гость. Почему-то ощущение, что это последняя поездка в Березайку, не знаю откуда, но есть. В душе мандраж, как всегда перед поездкой, хочется радости и любви... Моросит дождичек, остаток после вчерашней грозы. Что же ты Ленуська приуныла, уже сегодня ты будешь в своей любимой Березайке. Так долго в нее собиралась, и что? Все будет хорошо, не жди ничего, чтобы не разочаровываться, и это правильно, еще бы так научиться, пока не получается...
В аэропорту встретилась с Тусей, это новое имя моей подруги, она об этом пока не знает. Она тоже летит, но в Москву, и чуть позже, чем я. Она показала мне несколько видео, они вчера с дочкой были в Белогорском монастыре. Я к своему стыду там так ни разу и не была. Очень здорово, что она придумала, дикий люпин синего цвета назвать нашей уральской лавандой. Ну очень красиво! У меня объявили посадку, и мы расстались, когда еще свидимся, кто знает...
Какой-то милый молодой человек вызвался помочь мне нести чемодан по лесенкам, когда мы шли в автобус. Когда в самолете оказалось, что у нас места рядом, я рассмеялась, а когда он встретился мне в метро и сказал:-"Это опять вы?" - я сказала:-"Так не бывает!"- и он исчез в толпе, спасибо вселенная, что веселишь меня.
Несколько часов в Питере на вокзале, поезд,и вот я в родной сердцу Березайке. Место моей силы, как я его называю. Девчонки встретили меня хорошо, было приятно снова почувствовать себя в центре внимания и желания объединиться в некую субстанцию, или энергетический эгрегор, что создается от слияния родственных душ.
Наташа мне сказала, когда я еще ехала в поезде,это моя подруга детства, что Ира, та самая с которой мы не смогли встретится в прошлом году, хочет посидеть вечерком, по случаю моего приезда. Легкое волнение присутствовало в ожидании нового персонажа в моей жизни, точнее возвращение старого, давно забытого, но иногда всплывающего в памяти.
На улице послышался голос, когда я была дома. Такие знакомые интонации, которые ни с кем не спутаешь, характерные только для Иры и ее мамы Каи. Она вошла незнакомая, но это было секундное состояние, затем узнаваемые черты, и руки распахнутые навстречу моментально вернули меня в состояние комфорта и гармонии. Мы сели за стол и началась неспешная беседа о том, о сем. Постепенно открывались все органы чувств и уходило напряжение от ожидания, как же это все будет. Мы засиделись, слишком много надо было проговорить вслух. Договорились встретится на следующий день и совершить пешую прогулку по родным местам. Поскольку день у меня наступил в три часа ночи и сейчас уже было двенадцать ночи, я думала, что сразу рухну и усну, но избыток эмоций не давал уснуть ни мне ни Наташе. Я гоняла мысли, как я это умею и это не давало мне расслабиться и уснуть.
Утро пришло, как всегда рано, когда ты в другом часовом поясе. Бедная Натали, ей пришлось встать ни свет ни заря, она сварила кофе и мы подкрепившись, стали дожидаться Иру. Утро было слегка прохладное, и я даже сначала пожалела, что не взяла палантин. Но Березайка, точнее погода в ней, сжалились над нами, и через некоторое время я уже была рада, что не взяла палантин, а потом и вовсе захотелось раздеться.
Ира встретила нас в плаще, утепленная и полная желания общаться. Она предложила нам экскурсию, по другому это не назовешь, на Угрево. Я там никогда не была, единственно на границе Угрева, а ей являлась река, по эту сторону мы купались в детстве, а за рекой, начиналась эта деревня, где когда-то находился роддом, в котором я родилась. Ира говорит, что Березайка, это больше станция, а когда углубляешься в какой-то край, то там уже начинается какая-нибудь деревня. Я же воспринимала это, как название местности, или как в городе район, но думала, это все Березайка.
Хочется написать несколько слов про Иру. В лице сразу нашлись те черты, которые были узнаваемы с детства. Стрижка каре, а раньше была коса, впрочем, как и у меня, у Наташи только никогда не было косы. Волосы цвета спелой пшеницы, как и были в детстве. Глаза с прищуром, внимательные, без рисовки и надменности, чего боялась увидеть, поэтому была рада отсутствию этого. Совершенно без косметики, как и Наташа, совсем не мой вариант, это не в смысле упрека, это потому, что лично для меня это не приемлемо. Из нас троих, стройностью отличалась только Наташа, но на наши отношения это никак не влияло.
Я была приятно поражена легкостью преподнесения окружающего материала, звучит ужасно, на самом деле мы шли предложенным нам путем и наше внимание заострялось Ирой на интересных. с ее точки зрения деталях. Это могло касаться каких-то домов, которые являлись местом проживания, интересных исторических лиц, с подробным рассказом о нюансах из их жизни. Или это элемент, какой-то деревенской архитектуры, например веранда, которая могла восхитить Иру свое формой, или еще какая-нибудь деталь, которая сейчас редко встречается. Было ощущение полного единодушия и радости от всего, что нас окружало. Мы как будь-то ходили по музею под открытым небом, жители почти не встречались на нашем пути, и даже возле своих домов. Расстраивало обилие заброшенных домов, которые производили тягостное впечатление, особенно на меня. Почему-то захотелось, чтобы как можно больше людей прикоснулось к этому состоянию бережной памяти о нашем прошлом и настоящем.
Мы гуляли и моя камера на телефоне непрестанно щелкала, отмечая понравившиеся места, которые почти все производили на меня давно забытое, теплое, щемящее и трогательное дрожание внутри. Хотелось иногда расплакаться или расцеловать все что видишь, к чему сердце так отзывается...
Услышанная история из уст Иры, звучала, как выстрел в сердце. Оказывается в это место, на Угрево, после Чернобыльской аварии прилетела семья аистов, и свили гнездо на водонапорной башне. Аисты здесь не водятся, точнее не живут, из далека видно это пышное гнездо. Ира говорила, что видела там аистят. А потом случилось непоправимое, кто-то нашел в лесу аиста распятого и расстрелянного. Это было ужасное зверство, не верится, что люди способны на такие поступки. Что могла сделать эта мирная птица, и какой должен быть извращенный ум, чтобы такое сотворить? После этого случая, аисты больше не прилетают, и это гнездо, пустое, как памятник человеческой жестокости, а человек, который это сделал, вскоре попал под машину, и его совершенно не жалко, я ошиблась, это был не человек, а чудовище в человеческом обличии. Стало ужасно горько и больно, я с трудом вышла из этого состояния. Окружающие красоты и приятный голос Иры вывели меня из эмоционального ступора.
Прогуливаясь вдоль реки, мы увидели семейство диких уток, маму и уже подросших утят, гуляющих прямо у жилого дома, что стоял у реки. Они нисколько не испугались, увидев трех возрастных девушек, а когда мы возвращались мимо этого места, застали необычную картинку. Мама и пара утят распластались на мостках, лежали растопырив крылья, как будь-то загорают или просто греются на ласковом солнышке. Ира обратила наше внимание на остатки от липовой аллеи, некоторых деревьев уже не было, остались пеньки. Аллея шла от бывшего барского дома, прямо до самой реки. Видимо здесь прогуливались по тенечку, в жаркие летние дни. У меня даже сразу нарисовалась картинка, как барышни под зонтиками, в длинных платьях, прогуливаются до реки, мирно беседуя, а ребетня, бегает и прячется за деревьями, играя в прятки. Мужчины же чинно сопровождают своих барышень... Просто, как в кино прокрутилась кинолента в голове.
Я сфотографировала дом, у которого, по мнению Иры, была самая большая веранда, он казался таким ажурным, а прямо перед окнами росла огромная ветла. Нам захотелось подойти поближе, и когда мы пробрались сквозь высокую траву, увидели. что он заброшен, окна заколочены. Прямо по сердцу резануло, к сожалению это правда жизни...
Продолжая осматривать окрестности увидели одиноко пасущуюся корову, а ведь когда-то еще ребетней у дедушки на Агафонице, это тоже Березайка, мы вечером висели на калитке, со стороны двора наблюдая возвращение многочисленного стада. Овцы, козы, коровы. Коровы возвращались с переполненным выменем и от движения оно ударялось о ноги и молоко брызгало прямо на дорогу. А младшая моя дочура в годовалом возрасте, чуть не наелась блестящих "конфеток" оставшихся после козочек лежать на дороге, ну очень аппетитно они выглядели, с ее точки зрения. Воспоминания приходили с разных сторон, стали вспоминать, кто кого держал, в смысле живность. Помню моя бабушка Маша, всегда говорила, у нас была корова и поросенок, дак все коровы были Машками, а поросята Васьками, по имени мужа. У Наташи, точнее у ее бабушки Юли, хотя оказывается ее звали Ульяна, были кролики и она с бабушкой часто ходила за травой, и еще у них была коза и даже поросенок. И бабушка всегда плакала, когда приходило время колоть поросенка, они обычно называли их Васьками или Борьками. У Иры, ко времени нашего знакомства, скотину уже не держали, остались только воспоминания, более ранних времен.
Совсем забыла рассказать о первом впечатлении, когда мы входили в Угрево. Если вы помните, то именно речка территориально разделяет Березайку от Угрево, и туда попасть можно только по мосту, ну или в плавь. Так вот нас встретил, совсем еще новый мостик с голубыми перилами, с которого рыбачил одинокий рыбак и приблудившейся пацан. Это были чуть ли не единственные жители, которые встретились нам за все время прогулки, если не причислять к жителям корову. Рядом с мостиком из реки, живописно торчали останки предыдущего моста, видно было, что он был пошире и ну очень давно построенный. Если бы не птичий гомон, что сопровождал нас во время путешествия, мы бы гуляли в полной тишине, никаких звуков которые бы говорили о том, что здесь живут люди. Однако, вот и чудесное поле ромашек, мимо которого не возможно пройти, и мы не проходим. Затевается, как это теперь говорят фото сессия. Мы веселимся, выстраиваем кадры, а иногда наоборот, пытаемся застать кого-нибудь врасплох. Потом мы ищем бывшее здание больницы, где был роддом, безуспешно... и даже спросить не у кого. Очень много заброшенных домов, а ведь какая была процветающая сторона. Намотавшись, присели отдохнуть уже на стороне Березайки, но все у той же реки. Какой-то рыбак, что рыбачил как раз у этого столика, пытался нас вынести, но наши громкие эмоции распугали всю рыбу. Мы уселись за столик, видимо облюбованное место, какой ни будь компанией. Это было на самом солнцепеке, и Наталья быстро спеклась, я ведь не дала ей выспаться, она поникла головой на стол и все умоляла:-"Девочки, пойдемте уже домой, я засыпаю, не дойду..." Мы сжалились, правда я тоже придя домой скапустилась, и мы даже вздремнули, до вечерней встречи.
Вечером решили прогуляться до Агафоницы, туда где жили мои дедушка и бабушка по маминой линии. Наш путь лежал через нашу улицу на которой жили все наши бабушки и сейчас находилась Ира. Дом моей бабушки давно сгорел, и отстроенный маленький домик, типа дачного, тоже. Дом, где жила Наташина бабушка и тетя, бывший купеческий дом, с пекарней в подвале, по прежнему радовал своим фасадом. Правда во времена советской власти этот дом был полностью переделан. Его отдали во владение стекольному заводу и его перепланировали под несколько семей, у всех был отдельный вход, поэтому ощущения общежития не было. По такому же принципу был устроен и дом где жила Ира, точнее куда она приезжала на лето, но он был не такой большой, видимо бывшие жильцы были пониже сословием. Дом моей бабушки был на три семьи, вот по неосторожности наших соседей, которые оставили керосинку без присмотра, он и сгорел, слава Богу никто не пострадал. На этой улице, она называется Пролетарской и прошло наше детство. Да, интересная подробность, дом моей бабушки одной стороной выходил на переулок Веселый, и местные мальчишки назвали нас "девочки с веселого переулка"
Ира была еще дома, и как это по березайски, выглянула в окно и предложила зайти на чай, а мы не отказались. В этом доме когда-то жила моя тетя Лиля, после пожара, это папина старшая сестра. Знакомая с детства дверь, ведущая в Ирину половину, ступеньки, дверь, сколько же я здесь не была? Все поменялось, ведь именно от этого пространства, когда-то очень большого, была выделена часть для тети. Пахло детством, обои наверно еще с тех времен, все такое живое, родное. Мы пили чай и вспоминали друзей, родственников Иры, жителей нашей улицы. Вспомнились концерты, что мы устраивали для наших бабушек именно в этом дворе. Ира тогда увлекалась балетом и что-то танцевала на пальчиках ног и все аплодировали! Наташа читала стихи, я помню играла в сценке "Анюта", смешную служанку Анюту, которая все понимала не так. Тетя мне тогда выделила свое синее платье, для меня оно было в пол и передник бабушки Маши. Элька Подольская играла барыню, а мальчишки Игорь Снежков и Вовка Умецкий , были гостями. Ира была доктором, который откачивал гостей. Наши бабушки так , смеялись,что только не падали со скамеек принесенных с собой, в каком же мы это были классе, сейчас и не вспомнишь, может пятый...Стало грустно, от того, что уже кого-то нет с нами и давно забытое, не посещавшее меня ощущение конечности нашей жизни, застонало в области сердца. Вот так и нас будут вспоминать, через какое-то время. Вот ведь жили такие девчонки, приезжали каждый год к бабушкам. Встречались с парнями, так-то сложились их судьбы, взгрустнулось не по детски.
Мы наконец-то вышли из дома и пошли гулять по знакомым улочкам, дошли до Агафоницы и вернулись к клубу, место провидения всяческих культурных мероприятий. Нынче его подкрасили и он приосанился. Дети здесь все здороваются, так приятно... Посидели возле бывшей танц. площадки, повспоминали... Наташа недавно прислала мне фото Игоря Снежкова, относительно недавнее, я бы его не узнала. Фото черно-белое, невидно его рыжих волос, он был большой хохмач и хулиган, остались только смеющиеся глаза...
Вечерело, стало прохладно и мы побрели по домам, назначив встречу на завтра с походом на Янушевскую дачу.
Вот и новый день настал. Наш путь на Янушевскую дачу, снова и снова любоваться на это место силы, как называет его Ира. Мы полны оптимизма, солнце светит и даже припекает, и мы дойдя до нашей любимой горки просто сели и свесили ножки. По дороге туда, мы выбрали путь через стекольный завод, ну так, по краешку. Сначала вдоль реки, с непременной фото сессией, потом под железнодорожный мост. Там такая арка и всю жизнь там ласточкины гнезда, я их больше нигде не видела, а здесь, так близко, над головой... Потом вдоль железной дороги, по краю завода и по мосту, через речку, странно, здесь можно фотографироваться на каждом метре и это будет красиво! По пути мы зашли в библиотеку к моей двоюродной тетушке, она все хотела нас напоить чаем, мы отказались. Зато зашли в магазин и приметили вкусняшки, все те же песочные пирожные с пуговками, обещали на обратном пути их купить.
Сколько раз мы здесь были, будучи взрослыми, и даже в прошлом году, когда встречались с Наташей, никогда не сидели, спасибо Ире! Это так здорово, сидишь и вспоминаешь... Нынче мое посещение Родины пришлось на другой месяц лета, поэтому глаз радовали совсем другие цветы. Гортензии еще не цвели, зато цвел жасмин, мои обожаемые пионы и было полно роз в садах, прямо розовый край, а так и не скажешь. Опять фотографировались,увидели даже иву в пуху, а за ней сосна, как будь-то в зимнем уборе... На обратном пути обнаружила пропажу веера, что привезла мне дочь из Таиланда. Пришлось бежать обратно, он нашелся. Вечером организовали застолье с оливье, как это по русски, салат удался и вино тоже, застольные разговоры никак не хотели заканчиваться...
Сегодня день памяти и мы с моей тетей отправляемся на кладбище. Когда-то это место наводило на меня панический ужас и ничто не могло меня заставить, даже смотреть в ту сторону, ни то чтобы идти. Что-то изменилось во мне и сейчас это уже не вызывает такой реакции, как тогда. В прошлом году мы долго искали магилу моей бабушки по папе, Марии Михайловны Евстефеевой, в честь нее была названа моя младшая дочь, бабушка меня очень любила, я была ее единственной внучкой. Было приятно узнать, что еще кто-то там побывал, прибрали и заменили таблички. В этот раз все нашлись сразу и мы довольные, отправились домой.
В этот день Наташа решила опробовать свою новую печь в бане. Ира тоже была приглашена на открытие банного сезона. Она вышла довольная и объявила о своей находке, бутылочке винца, Наташа пошутила, что у нас скоро будет батарея из пустых бутылок у стены. Не подумайте ничего плохого, белое сухое вино, все чинно благородно. Мы похохотали и расслабились, дождь прекратился и мы решили прогуляться до мостика , что у заводской бани, живописное место, его часто вспоминают и выкладывают фото. Есть такая группа "Родина пос. Березайка", там часто встречаются фото одних и тех же мест, и этот мостик тоже. Выглянуло солнце и мы отправились в путь, мы наслаждались свежим воздухом и не могли надышаться. Чуть позже спустился туман над рекой, это волшебное зрелище, почти потустороннее. Я когда вижу туман, мне всегда кажется, что за ним параллельный мир, и там тоже живу я, довольная и счастливая, молодая, а может совсем еще девочка. Это как Алиса в зазеркалье, а может там мир уже не живых людей, или мир воспоминаний, которые живут сами по себе. Даже немного жутковато... Вдоль реки много высокой травы, типа осоки, и на ней множество капель, сверкающих на солнце, как драгоценные алмазы. Если бы мы могли превратиться в маленьких человечков, что чуть выше травы, наверно мы бы собирали эти капли и как гномы прятали их в глубоких пещерах... Сегодня у меня сказочная фантазия...
Стоя у моста, Ира вспоминала, что в жаркие дни, перед посещением бани она окуналась в речку у моста, а потом отправлялась в баню. Наташа тоже обожает эту баню, ей нравится там парилка, а я спокойно отношусь к бане.
Завтра, если будет удачной погода, хотим сходить на старую мельницу, мы туда ходили, когда учились в школе, под руководством папы Иры, мы его называли дядя Игорь. Нас было много и мы даже что-то готовили на костре. Воспоминания очень смутные, но состояние внутри щемящее. Так приятно, что есть кому напомнить о наших походах. Из дополнительных воспоминаний.
Компания собиралась большая, разновозрастная и наши младшие братья и местные мальчишки. Ловили рыбу, варили уху. Делали духмяный чай из земляники, проводили на свежем воздухе целый день. Когда рыба не ловилась, консерва была нам в помощь. Все принимали активное участие, даже помню, как я чистила картошку.
Почти с самого утра зарядил дождичек, он был на столько мелкий, что казалось, что это водяная пыль, когда стоишь не далеко от водопада. Мы решили рискнуть и отправились в путь, вооружившись зонтиками, Наталье был выдан макинтош, точнее сказать плащ из плотного полиэтилена на кнопках синего, даже голубого цвета. Она моментально стала похожа на облако или на Каспера, это такое привидение. А я ей пропела песню:" Синий плащ, только свистни, он появится..."-песня конечно из мультика про черный плащ, ну а у нас получился синий. И вот в такой экипировке мы тронулись в путь. Вот мы снова на янушевке, но сегодня это транзитная зона. Ира говорит, что на старой мельнице мы были несколько раз. Я помню от силы два, один раз еще в классе пятом, и потом уже после девятого, как раз когда у нас с Наташкой были романы с мальчиками и они на перегонки собирали нам землянику с Наташей. Сейчас мы сами кланяемся к каждой ягодке, алой и душистой, давненько я этого не делала, да еще где, на родине. Ягод много и движение наше замедлилось, да еще бесконечное щелканье окружающей красоты. Она такая яркая и вдохновляющая. Потрясающие сосны, нет чтобы расти прямо, стандартно, нет они наровят изобразить что-нибудь из себя, как будь-то играют в игру "море волнуется" и замирают в самых необычных изгибах и наклонах. Места знакомые, вот всплывает из памяти, как мы с бабушкой и тетей, ходили на янушевку садить картошку, они сами запрягались в плуг и тащили его по полю. Возле дома было мало земли, там картошку не сажали.
Я залажу на сосну, что разделяется на три части в одном месте и прислонившись к стволу, как будь-то сливаюсь с ней в одно целое, Ира фотографирует... Дождь почти не прекращается, иногда, когда становится жарко, я снимаю Наташину безрукавку, заботливо предложенную мне, и эта небесная пыль, моментально делает мою одежду влажной, и я снова накидываю безрукавку и открываю зонт. Сколько здесь дикой каринки и она вся усеяна ягодами, жаль, что они еще не спелые.
Я мысленно фотографирую старую мельницу, хотя в памяти ее нет, и тут Ира меня окончательно расстраивает, оказывается от мельницы не осталось и следа, только местность называется "старая мельница". Чуть позже рассуждая на эту тему с Ирой я вспоминаю картину художника Маковского А. В., который несколько лет подряд приезжал в Березйку на пленэр. Так вот у него есть картина с ветряными мельницами, не думаю, что он их выдумал, а мы предполагали водяную мельницу и удивлялись, что не осталось намеков на реке. На картине они стоят, как великаны и вспоминается Дон- Кихот. Путь оказался совсем не близкий и мы вдруг поворачиваем назад, грустно, но мы были уже мокрые, а заболеть совсем не хотелось.Возвращаясь мы как будь-то повторяли пройденный урок, и я снова фотографировала сосны, только с другой стороны. Обратный путь показался короче, может потому, что не отвлекались на ягоды. Удивительно, целый день шел дождь, но его совсем не видно, только ощущается, эта пыль, как только ты закрываешь зонт. Наверно было бы интересно мыться под таким дождем, как будь-то тебя, как цветок опрыскивают из пульверизатора. А вода-то небесная, чистейшая, аромата конечно не чувствуется, но полное ощущение какой-то необыкновенной чистоты.
По возвращении домой дождь усилился, и в этот день мы больше никуда не пошли. Наташа решила помыть окна изнутри, а я читала ей свои зарисовки.
На следующий день мы запланировали поход на копань. Ира позвонила нашему другу детства Саше и он обещал подыскать машину, для поездки, поскольку сам приехал из Питера на ласточке, это такая скоростная электричка. Саша давно живет в Питере, но родная Березайка манит и притягивает, как магнитом, я его понимаю... к тому же у него здесь прекрасное хозяйство, я бы даже сказала образцово-показательное, почти...
В первой половине дня я отправилась в гости к своей тетушке Светлане. Потом мы должны были встретится на переезде и дружною толпою отправиться, сначала на лесопилку...
Светик форму не теряет, в смысле гостеприимства, все было и даже шампанское! Я набузгалась, как бобик, объелась. Светик и мертвого уговорит, все было вкусно, а никто и не сомневался. Живет она в самом красивом месте, на Янушевской даче, совсем недалеко от реки. Лишний раз хочется признаться в любви и Березайке и березайцам, в лице Светика! Наобщавшись, я отправилась на встречу с девочками, я самая пунктуальная, поэтому пришлось их подождать.
Саша стоял на лесенке под крышей, поэтому сразу увидел наше приближение, и помахал нам рукой. Машину он не смог найти и пригласил нас в дом, на чай. Мы весело провели время за чаем и не только, как гостеприимный хозяин, он даже предлагал истопить для нас баню. Я бы сходила, девчонки не захотели, точнее мы не были готовы к такому повороту вещей. Наташа беспокоилась за Левика и мы отправились в обратный путь, пригласив Сашу на прощальный вечер, в честь моего отъезда. Да жаль, копань нынче только поманила... Девочки после моего отъезда побывали там, но меня уже не было, грустно, как-то... Зато мы в очередной раз, а Ира в первый, обошли владения Саши, с чувством с толком, были преподнесены все достопримечательности... Растительные посадки и хозяйственные постройки, восхитила баня и комната отдыха на втором этаже.
Вот и наступил вечер, мы собрали кое что на стол, девочки купили вина, Саша принес настойку из смородины. Разговоры, разговоры, Сашка хорохорился, мы смеялись. Было весело, вечер удался! Я потом долго не могла уснуть, завтра последний день, не нравится мне, когда говорят крайний, да и по ощущению он последний...
Рано утром выглянуло солнце, но подниматься я не стала, всю ночь лететь надо бы поспать. Кофе, и мы собрались на прогулку, Ира запланировала заводскую баню, а мы пошли сдавать просроченную консерву, спасибо Ире, что она внимательно изучила банку. Целый день я благодарила вселенную за этот последний день, за солнце, за встречу, за радость, это было просто сказочно!
Мы прошли другой дорогой на янушевку, спустились с горы и пошли вдоль речки до моста у водокачки. Как все изменилось и заросло, раньше вдоль реки было поле и березки, там всегда косили траву, теперь держат мало коров и все зарастает. На этом поле, пока не скошено, росли крупные ромашки и трава которую называют кукушкины слезки, на тоненьком стебельке на ножках висят в форме капельки, рябые бусинки. Букет из ромашек и кукушкиных слезок это просто магия, из далека не видно тонких ножек и эти пестрые капельки, как будь-то висят в воздухе. Рядом с рекой я даже походила босяком, попросила силы у земли-матушки. И сразу другое состояние и другие фото. После мостика, мы не пошли, как обычно на станцию, а поднялись на пригорок, где вдоль реки, до самого завода стоят частные дома, когда-то в одном из них жил директор завода и мы с тетей Лилей ходили к ним в гости. Директора я не помню, он наверно был на работе, а жену звали тетя Тамара. Когда мы остановились, чтобы сфотографировать Наташу, вдруг из подворотни вырулил рыжий кот и направился прямо ко мне. Я обожаю кошек, и присела, чтобы его погладить, тут же нарисовалась кошка, абсолютно белая с курносым носом, выбритой на половину спиной, видимо колтуны, и прозрачными глазами. Я таких глаз не видела никогда, она тоже стала ластится ко мне и тут появился третий кот, тоже рыжий, но помладше. У меня начался хохот от неожиданности происходящего. Тут как горох высыпали три девчонки, разного возраста и с распущенными, длинными волосами, просто красотки и они заявили:"Это наши кошки!" "Я на них не претендую, у меня у самой четверо,"-был мой ответ, тогда они стали рассказывать про своих кошек, младшая куда-то убежала и принесла еще кошку, серую в полоску, объяснив, что она главная ловчая, ловит мышей. Натисковшись с кошками мы отправились дальше восвояси, обсуждая происшествие и провидение. Мы прошли мимо завода, радуясь в очередной раз его возрождению. Когда мы дошли до дома, нас ждала очередная неожиданность, калитка не захотела открываться, штырек, который был придуман для фиксации, все время заклинивало, либо он совсем откручивался, в результате он упал со стороны двора. Что делать, домой не попасть, я уже собралась лезть через забор, он из листового железа и Наташа боялась, что я порежусь об него. Тут она вспомнила, что Антон, ее сынуля, в одном месте не успел закрепить забор основательно и примотал его проволокой. Мы начали судорожно разматывать эту проволоку, забор не отодвигается, железо врезалось в землю. После некоторых усилий, мы все таки получили небольшую щель, в которую я проникла во двор. Вот я у калитки, где же этот штырек, я уже дергаю траву в поисках этой запчасти и о чудо, я его нахожу и калитка открыта. Дома бедный Левушка уже стенает, чувствуя наше присутствие. Вот такое приключение, до моего отъезда остается совсем немного времени. Наташа, как всегда, затеяла готовку. "Не могу же я тебя отправить голодной", - говорила она хлопоча на кухне. Потом пришла Ира и мы отправились на вокзал. Девочки по очереди катили мой чемодан по проселочной дороге. А иногда они катили его вместе, это было так трогательно, Ира рассказывала, что у них в семье встречи и провожания это целый ритуал соблюдаемый годами. На перроне мы в последний раз сфотографировались и пришла ласточка, меня в нее посадили и в окне стояли мои подружки и махали мне рукой и смахивали слезу...
Я ехала, а состояние мандража не покидало меня. Еще часы в аэропорту и вот наконец оно, мое место, я пытаюсь уснуть и просто падаю от бессилия и вдруг проснувшись понимаю, что теряю сознание... Меня куда-то тащат и хлопочут вокруг меня. Я очнулась, меня напоили горячим сладким чаем и я пошатывающейся походкой отправляюсь на свое место. Стюардессы были милы и до конца рейса справлялись о моем здоровье. Уже в Перми долго ждала такси, вызвала другое, и приехав просто рухнула не находя уже больше в себе никаких сил. Отпуск еще продолжается, но ощущение, что все свои силы я оставила там...