С курской поэтессой Людмилой Александровной Коломиец я познакомился в 2015 году, когда она, сотрудник одной из городских библиотек, стала посещать собрания литераторов Курского городского отделения Союза курских литераторов (КГО СКЛ) и читать свои стихи. В этом же году она была принята в Союз курских литераторов и начала публиковаться в литературном альманахе «Курские перекрестки», пусть и провинциальном издании, но тем не менее помогшем таким поэтам, как Вадим Шеховцов, Владимир Рябинин, Галина Гатилова-Янкова и некоторым другим, обрести статус писателя и члена СПР.
Уже первые публикации показали не только грамотное владение Людмилой Александровной техникой стихосложения, но и разнообразие используемых ею тем – о любви, когда она и он, о женском счастье, о природе и ее явлениях, о быте и бытии, о духовном развитии человека, о малой и большой Родине и так далее. При этом было видно ее вдумчиво-бережное отношение в работе с поэтическим словом, образом, эпитетом, метафорой, а также умение передать чувства и эмоции без набивших оскомину штампов читателю, заставляя его сочувствовать лирическому герою ее произведений, сопереживать с ним.
Обращалась Л. Коломиец и к теме о войне, а как иначе, если ты живешь в крае, известном не только знаменитой Курской дугой, но и по «Слову о полку Игореве». Однако обращалась не с трескучими фразами о геройстве советских солдат, «со связками гранат бросавшимися под вражеские танки», чего она в силу своего возраста не могла видеть, а больше с делами и проблемами нашей памяти и нашей благодарности дедам-победителям, с вопросами преемственности поколений в вопросе защиты Отечества. Примером этому может быть стихотворение «Письмо с войны». И хотя сюжет стихотворения не нов, но Коломиец раскрыла его в собственном ключе негромких строк, подкупающих своей простотой и искренностью:
…Кто вы, страшной войны рядовые? –
В медальонах истлели листочки,
Не подскажут имен и фамилий
Писем старых размытые строчки...
"Здравствуй, Маша! Пишу перед боем.
Как ты там, как мои пострелята?
В мыслях рядом всегда я с тобою.
Извини, вдруг обидел когда-то…»
На стихи Коломиец Л.А., опубликованные в нескольких номерах альманаха, вскоре обратили внимание ведущие поэты Соловьиного края – В.Н. Корнеев, Ю.П. Першин и В.Н. Рябинин. И вот в 2018 году в «Славянке» (с благословения Першина и Рябинина и под их редакцией) вышла первая персональная книжка стихов Людмилы Александровны «Тайны свои поверяя…». Книжка небольшая – всего 80 страничек, на которых немногим более пятидесяти стихотворений. При этом все стихотворения «расфасованы» в шесть тематических разделов: «Чувства и разум», «Отзвуки войны», «Хвали, душа моя, Господа», «Лето идет по бульвару», «Осень в моей душе» и «Вернисаж». Как видим, названия разделов прямо указывают на то, о чем будет речь в этих стихотворениях.
Я брошу в пламя начатый роман
И отвернусь без тени сожаленья, –
без оглядки на возможные последствия безапелляционно заявляет ее лирическо-романтическая героиня из стихотворения без названия, открывающее первый раздел.
Ответственная гражданская позиция автора, не позволяющая ненужной пустобурливой пафосности, прослеживается во всех стихотворениях второго раздела. Но при этом эти стихи не лишены настоящего патриотизма, любви к Родине.
О сколько их – без имени могил –
Оставлено военным лихолетьем.
Давно уж стали пожилыми дети
Тех, кто в бою себя не пощадил.
При этом автор не только говорит о прошлом, но и увязывает подвиг русских солдат с тревожными днями настоящего времени, ибо врагов у России прибавляется с каждым годом.
Холодный поцелуй зимы
Вгоняет в дрожь и студит душу, –
такими колюче-инистыми строками начинается стихотворение «Рождественская ночь» из третьего раздела, но тут же, разгоняя стужу и сомненья следует парадоксальное и одновременно оптимистичное:
Но песни ангелов слышны –
Замри и слушай, слушай, слушай…
Говоря о вере, о духовном начале в человеке, Людмила Александровна избегает напыщенности и назидательности, нередко присутствующих в стихах на данную тематику у других авторов. Как и в произведениях о войне, она не позволяет себе суетности и крикливости, показушной любви к Богу, она прислушивается к своему сердцу, к голосу собственной души. И эта ее тихость повествования заставляет и читателя неспешно и обережно вчитываться в каждую строку, в каждое слово, наполненное светом, теплом и доброй информацией.
Если четвертый раздел о природе малой родины – Крыма, где
В шляпке из белой соломки
Лето идет по бульвару,
то пятый раздел «Осень в мой душе», не только о таком отрадном времени года как осень, когда
Желтые листья на мокром асфальте,
Жухлая стынет трава –
В тонком миноре творений Вивальди
Осень вступила в права…
или
Вновь за окошком плачет осень,
Скребя по стеклам пальцами дождя…
но и раздумья о своем внутреннем мире, когда многое из хорошего уже в прошлом:
Осень, осень в моей душе –
Чувств остывших бледный закат.
Все мечты мои в прошлом уже,
И летят дни, как листья, летят…
В этом разделе достаточно и романтики, но опять же в авторском понимании ее значения и предназначения.
Некоторой сентиментальностью или же ностальгическими нотками, вопреки названию, предполагающему некоторую торжественность, веет от стихотворений заключительного шестого раздела «Вернисаж».
Дрожит душа, как листик на ветру,
В мозгу никчемных мыслей трепыханье… – первые строки из стихотворения «Холодно!..»
А эти строки из начала большого стихотворения «Старый дом»:
Тихо умирает старый дом
На тенистой улице старинной.
Уж давно людей не селят в нем,
На фасаде трещины-морщины.
Целомудренность, нравственность и гуманизм – основные составляющие творческого почерка поэтессы. Естественно, в сочетании образности и лирического насыщения. А художественнее оформление отдельных страниц книжки изящными, почти воздушными профилями дам и юношей в совокупности со стихами лишь подчеркивает тонкий эстетический вкус автора.
В 2019 году в «Славянке» увидел свет второй 80-страничный сборник стихов «Коктейль из мыслей образов и слов», а в другом издательстве – 40-страничный поэтический альбом «Живопись в веках».
В новом сборнике нет четкого деления стихотворений по конкретным темам – они идут одно за другим. Впрочем, некоторый тематический порядок соблюдается – сначала идет небольшая подборка произведений на тему войны, затем человеческого бытия, есть произведения о любви и отношений между женщиной и мужчиной, несколько стихотворений о природе и временах года. Но главная особенность сборника – отсутствие произведений из предыдущего сборника. Все произведения новые. Открывает же сборник и задает ему тон стихотворение «Коктейль», в котором есть такие романтические строки, наполненные не только поэтическими образами, но и глубокой философией, и авторским присутствием, что делает стихотворение и светлее и теплее:
Коктейль из мыслей образов и слов
Налью на дно я книжного бокала…
Знаковым, на мой взгляд, является и стихотворение без названия, начинающееся такой строфою:
Отправляюсь в путешествие по прошлому.
Чем старше, тем все больше там хорошего.
Ведь что реальность? – Серость, маята…
А прошлое расцвечено надеждами.
Как глупо, что надеюсь я по-прежнему –
И мир не тот, и я уже не та.
Именно это стихотворение как бы подсвечивает в сборнике произведения, в которых глубокие размышления автора о нашей жизни, предназначении современного Человека и Гражданина, в которых и ностальгия по прошлому, и философия дней текущих, и искренний отклик на события в стране и мире, волнующие душу поэта. А еще в прошлом автор вдруг обнаруживает, возможно, неожиданно и для себя самого, такие прекрасные моменты бытия, которые почему-то в суматохе будней того времени ранее не были замечены и оценены.
Одной из постоянных тем автора является исследование отношений между женщиной и мужчиной, причем не только сегодняшнего дня и сегодняшнего поколения, но и поколений давно ушедшего прошлого. Но тут и там «живее всех живых» схожее обстоятельство:
Разметала нас жизнь, разметала,
Закружила, запутав следы… –
итогом чего стало то неизбежное, что часто сопровождает остывшие чувства некогда весьма близких друг другу людей:
Разлетелся наш быт на осколки,
Словно чашка, упав на порог…
Здесь, как мне видится, автор специально использовал слово «быт» вместо «любовь», чтобы не ставить под сомнение и не принижать частным случаем высокое и вечно живое чувство, дарованное людям свыше.
Продолжая данную тему, автор вкладывает в уста своей героини не только парадоксальные, но сакраментальные слова:
Я ненавижу вас, а вы – меня,
И это, в общем, то, что нас сближает:
Желание больней друг друга жалить
Порой сильней любовного огня.
Особенностью второго сборника стал заметный профессиональный рост поэтессы, что, кстати, отмечает редактор этого сборника Б.Л. Останков – поэт и знаток теории поэтики и стихосложения – в своем предисловии. В качестве примера стоит привести хотя бы первую строфу из стихотворения «В поисках идеала», написанного под впечатлением от чтения произведений А.Н. Вертинского:
Ваши пальчики пахли ладаном,
Я их холодно целовал.
Ну какого же счастья надо нам –
Вечно ищем свой идеал.
Как видим, здесь используются такие поэтические приемы, как составная рифма «ладаном – надо нам», аллитерация – частое использование и повторении шипящих звуков «ш», «ч», к которым тут же добавляются повторяющиеся «х», а также «ж» и «щ», создавая не только интересное звуковое сочетание, но и красочную звуковую гамму, и ассонанс – повтор гласных «а» и «о» в первых трех строках и «е», «и» – в четвертой строке. А если кто-то в этом стихотворении вдруг обнаружил подражание поэтам-декадентам конца 19 – начала 20 века, то также стоило бы обнаружить и иронию автора, во-первых, написавшего стихотворение от мужского имени и, во-вторых, завершившего его такой строфой:
Я в погоне за феей призрачной
Промотал глупо столько лет,
Чтобы понять парадокса истину –
Идеала на свете нет.
Как и большинство поэтов, Людмила Александровна при написании стихотворении чаще всего пользуется строфами-четверостишиями – катранами (причем с разными рифмованными завершениями – парными, перекрестными, охватными), но и шестистиший не избегает («Отправляюсь в путешествие по прошлому…»), и с восьмистишиями справляется легко и свободно. Примером чему является стихотворение «В черном платье муаровом», написанном после прочтения произведений Игоря Северянина»:
В черном платье муаровом
Дамой пик ренуаровой
В настроенье нуаровом
По аллее иду.
Пылкий, страстный, неистовый
Сердце взял мое приступом.
Два бокала игристого –
Вечер в сладком бреду.
Природа и времена года во все времена находили отклик в творчестве русских, в том числе и курских, поэтов. Как отмечалось выше, близка эта тема и Людмиле Коломиец. Казалось бы, ну, что можно сказать нового в стихах о зиме, весне, лете или осени, не прибегая к уже известным штампам? Оказывается – можно. В качестве примера стоит привести стихотворение «Ноябрь», в котором сочетается и прекрасная образность, и лиричность, и философия, и тонкое наблюдение автора, и его отношение к происходящему.
Клены сбросили свой наряд,
Оголив тонких веток нервы.
В небе пасмурном ноября
Рой снежинок кружится первый.
Серый цвет нынче правит бал –
Не сверкнет золотистый лучик.
Лужи, словно сотни зеркал,
Отражают хмурые тучи.
Не цветет по утрам заря –
В серой дымке увязла где-то.
И, наверное, жду я зря
В ноябре отголоски лета.
Многие произведения Коломиец при первом же прочтении вызывают сочувствие лирическому герою, со многими выводами автора искренне соглашаешься, ибо они реалистичны и правдивы, но вот строки из стихотворения «Поздно…» вызывают откровенный протест:
Поздно учиться летать –
Годы к земле пригибают.
Сил на полет не хватает,
Чтобы себя испытать.
Здесь автор, на мой взгляд, несколько преуменьшает свое умение учиться постоянно и качественно, что не раз отмечалось не только мной, но и большинством наших коллег из КГО СКЛ. Да и грешно говорить об этом после того, как наш великий земляк-писатель Е.И. Носов однажды сказал, что «писатель должен учиться всю жизнь».
Что же касается поэтического альбома «Живопись в веках» – по определению Юрия Першина «стихотворное путешествие по искусству разных веков, школ и направлений, течений», – то это вообще новое слово не только в творчестве Людмилы Александровны, но и всего поэтического сообщества Соловьиного края. Ибо стихи здесь – поэтическое сопровождение художественных произведений, точнее, их небольших копия, когда на страничке умещается до четырех образцов полотен рассматриваемой эпохи и стилей.
В стихотворении «Античность» определяющими, информативно-познавательными являются как первые строки того далекого времени и искусства:
Глаза Сапфо – поэзии портрет.
Холодная надменность латинянки,
В неистовство входящие вакханки –
Мистерий древних, полных чар, рассвет, –
так и все последующие, взять хотя бы эти, где
…боги так похожи на людей:
Живут и любят, ссорятся и плачут,
Плетут свои интриги наудачу
В плену эпичных, низменных страстей.
А вот так автору видится готика в жизни, в политике, в искусстве:
Стиль готики: стремилась ввысь душа,
Сверяя каждый шаг с догматом веры.
И скалились ужасные химеры,
Судьбу несчастных грешников верша.
…………………………………
Здесь ломкость линий, напряженность чувств
Соседствует с улыбкой безмятежной.
И так образно, лирично и… точно о каждом последующем направлении вплоть до авангарда и реализма, когда
Тематика картин порой случайна,
Но часто актуальна, горяча…
Или когда
Палитра красок отражает чувства –
И сдержанность, и радость, и надрыв…
Поэтический альбом «Живопись в веках», как мне видится, автору вполне удался во всех отношениях – идейно-художественном, эстетическом и поэтическом. Он будет желанным и в библиотеках города, и в частных коллекциях.
В целом, что отличает творчество Людмилы Коломиец от творчества других курских и отечественных поэтов, так это самобытность, когда каждая строка просторна и для мысли, и для образов, и для чувств. И журчит-катится она, солнечная строка (в основе слова «Коломиец» древнеславянское «коло» – солнце), очаровывая своей музыкой слов и нежностью звуков по руслу содержания произведения. Журчит-катится без каких-либо модных ныне технических вывертов и изворотов, но с соблюдением золотой середины единства идейно-художественного наполнения и чувственности, с традиционным соблюдением норм гуманизма, высокой нравственности и настоящего патриотизма. И говорит эта строка о том, что мы имеем дело с настоящим поэтом.