Задержанный по собственному желанию, или с Новым г

               
    Новогодняя комедия.

Посвящается   нашим доблестным правоохранительным органам.               

 ДЕЙСТВУЮЩИЕ  ЛИЦА

АРКАДИЙ АНДРЕЕВИЧ ГРЕЧКИН – майор, начальник  отделения  полиции, 45 лет.

Полицейские -  возраст 23-24-х лет.

ДМИТРИЙ КАЛИНИН.

МАКСИМ КОЗЛОВ.

АНТОН САФРОНОВ.

КОСТЯ МИХАЛКОВ.

Прочие:

ПРОСТО ЖОРА -  25-ти лет.

СЕМЕН  МИХАЙЛОВИЧ -   ветеран ВОВ, орденоносец.

Жалобщики:

МИРОН  ИЛЬИЧ  НЕВСКИЙ -  63-х лет.

ИВАН  ПЕТРОВИЧ ТИХЕНЬКО – 42-х лет.

Задержанные:

КОЛЬКА -  28-ми лет.

ПАШКА – 27-ми лет.

МУЖ и ЖЕНА КУРОЧКИНЫ -  соответственно 43-х и 40-ка лет.

Прочие:

ПЕТЬКА КОСЫГИН -  в прошлом бандит, 24-х лет.

КАПИТАН ПОЛИЦИИ – 28-ми лет.

ГОЛОС  за сценой -   старший лейтенант Сливочкин.
             

Действие  происходит во Владивостоке в кабинете начальника районного отделения полиции во    время предновогоднего дежурства.
 (Комедия соотнесена с дальневосточным временем. Разница с Москвой 7 часов.). 

Строгая казенная обстановка.  Стол со стулом.  За окном, освещенные уличными фонарями, виднеются  деревья, засыпанные снегом. Вдоль стен – стулья.  На стене  - портрет президента.   Аскетизм  помещения  смягчают установленная  в углу кабинета   нарядная  елка, с  висевшим за ней на стене, на плечиках  яркого костюма  Деда  Мороза. 

    Начальник полиции, Аркадий Андреевич Гречко сидит за столом,       
    он  разговаривает  по телефону.               

НАЧАЛЬНИК. Любушка,  ты  меня  не жди к новогоднему застолью.  Пришло распоряжение свыше: всем  начальникам   быть на  местах, и  непосредственно руководить  патрульно-постовой службой. (Слушает.) Да не переживай ты так. Сваты поймут меня.  Им  прекрасно   известна  наша кухня. (Слушает.)  А где будут наши молодые? (Слушают.) Ну и ладно. Тоже нужно. (Слушает.) Перекусить заскочу, если ничего  чрезвычайного не случится.  (Слушает.) Да не волнуйся ты. Это я так, для красного словца. Ну, пока,  передавай привет сватам, когда те  появятся.

Опускает телефонную трубку. Нажимает кнопку      переговорного устройства  внутренней связи.
   

ГОЛОС. Дежурный полиции,  старший лейтенант  Сливочкин!

НАЧАЛЬНИК.  Сливочкин,  ребята у тебя?

ГОЛОС. Так точно!

НАЧАЛЬНИК. Давай всех ко мне в кабинет.

ГОЛОС. Слушаюсь!

 Стук в дверь.  Получив разрешение, в кабинет входят  сержанты  патрульно-постовой службы: Костя Михалков, Дима Калинин, Антон Сафронов, Максим Козлов.  Хором: Разрешите, товарищ майор! (Застыли у двери).

НАЧАЛЬНИК. Проходите,  садитесь.  (Все  молча рассаживаются.) Надеюсь,  вы понимаете, какое у нас нынешнее дежурство?

ХОРОМ. Так точно, товарищ майор!

НАЧАЛЬНИК(внимательно оглядывает каждого). Кто скажет, чем   оно  отлично от обычных  дежурств?

ВРАЗНОБОЙ. Ну, праздником, елкой, Дедом Морозом, Снегурочкой. 

НАЧАЛЬНИК. Все правильно, но  это так сказать за гранью нашего с вами удовольствия.

КОСТЯ. Это почему же, товарищ майор. Мы что не люди?

НАЧАЛЬНИК. Мы сегодня не просто люди, а охранители общественного  порядка в нашем районе, чтобы простые граждане имели возможность  радостно и культурно   отдохнуть   в Новогоднюю ночь.

ДИМА. Это само собой, товарищ майор. На то мы и поставлены  на нынешнее дежурство.

МАКСИМ. Чтобы  оберегать покой  простых граждан. 

НАЧАЛЬНИК. Похвально, похвально. Ведь  можете  с пониманием воспринять назревающий момент, если захотите.  Вот мы и подошли к тому, чтобы  дать исчерпывающую характеристику, предстоящего дежурства.

АНТОН. А что особенного в нем, товарищ майор? Патрулируй улицы, да следи за общественными местами, и  скоплением народа. Вот и вся особенность.

        МАКСИМ. Мы ведь понимаем, не маленькие. Не первый раз замужем, товарищ майор.

НАЧАЛЬНИК.  Перестаньте шутить, сержант Козлов. Настраивайтесь на серьезный лад.

ДИМА. Да мы понимаем, товарищ майор, личную ответственность  дежурства  в  Новогодний праздник.   

НАЧАЛЬНИК. Вот и замечательно. Именно  так и должен воспринимать  каждый полицейский  свое участие в ответственном  задании. И  должны  оправдать это доверие. 

КОСТЯ. Не подведем, товарищ майор,  ни вас, ни граждан нашего района!

НАЧАЛЬНИК. Правильно мыслите, сержант Михалков.   

АНТОН.  Да мы разобьемся в лепешку, товарищ майор, но последнее дежурство  в старом году  отдежурим по высшему разряду, а  по  завершению,  кутнем…

МАКСИМ. Чтобы  небу   стало жарко.

НАЧАЛЬНИК. Оставить шуточки. Пора приниматься за дело.  Но прежде чем  вы отправитесь   на  патрулирование, коротенько подведем итоги прошедшего года. Скажите сержант Михалков, вот для вас, чем знаменателен был прошедший  год?

КОСТЯ  (подхватывается с места). Ничем, товарищ майор!

НАЧАЛЬНИК. Ответ неверный. Прошедший год был знаменателен тем, что отделение полиции, в том числе и вы, следуя правительственной директиве, боролось с мировым кризисом на местах путем  НАНА.

ДИМА. Ааа, это  когда у нас  посокращали людей?

НАЧАЛЬНИК. Не посокращали, а проявили трезвое понимание  нужного момента.

АНТОН. Можно вопрос, товарищ майор? 

НАЧАЛЬНИК.  Давайте. 

АНТОН. Я вот до сих пор не пойму, при чем тут мы и мировой кризис?

НАЧАЛЬНИК. Чувствуется, что вы не  прониклись моментом, не достаточно изучили документ, который я лично каждому раздал под роспись для ознакомления  еще полгода назад.

ДИМА (шепотом Антону). Сиди, да помалкивай, затягиваешь время. Надо тебе высунуться.

НАЧАЛЬНИК. Прошу не шептаться, а если у кого есть какие мысли,  можете озвучивать их вслух.

АНТОН (не унимаясь). А причем тут НАНА? Мы ведь органы милиции, а не ансамбль какой-то.

НАЧАЛЬНИК. Напоминаю для тех, кто подзабыл правительственную директиву, принятую нами в старом году.  НАНА – это  правительственный   указ, о новаторстве во всех слоях общества, в том числе и в наших правоохранительных органах.

КОСТЯ. Я например знаю, что  НАНА это  танцевальный ансамбль.

ДИМА. Не танцевальный, а хоровой.

НАЧАЛЬНИК. Неважно, что такое НАНА, наши органы исполняют совершенно другие  песн… то есть  функции.

ДИМА. А какие они функции  исполняют?

АНТОН. Сиди, не умничай.

НАЧАЛЬНИК. Кончайте препираться.

КОСТЯ. Товарищ майор, напомните, пожалуйста, что такое НАНА, а то подзабылось.

НАЧАЛЬНИК. Еще раз объясняю  для тех, кто подзабыл директивные указания: государственные НАНА направлены на борьбу с мировым кризисом, и на помощь родному государству, путем нашего сокращения.

АНТОН. Это когда в убойном отделе сократили оперативников?

НАЧАЛЬНИК. Да. Именно их отдел выступил застрельщиком в новаторском почине. И мы в этом имеем положительный опыт.

ДИМА (ворчит). Ага застрельщиком, когда по приказу этого НАНА всех и посокращали.

МАКСИМ (обиженно). Тогда в нашем отделе сократили пятерых оперов. А меня  перевели к вам простым  полицейским  в патрульно-постовую службу, благодаря   этому  самому  НАНА.

НАЧАЛЬНИК. Неважно скольких сократили, и кого куда перевели.  Главное, что каждого из вас  трудоустроили.  Вот вам, как бывшему оперу  убойного отдела   известно,  куда трудоустроили ваших сокращенных товарищей? Надеюсь, что их  не оставили   без внимания?

МАКСИМ (с иронией). Как же,  не оставили. Одного оперативника трудоустроили…  в эту… как ее… в контору по оформлению пособия по родам.  Через три месяца пообещали ему тоже  оформить…эти… ну деньги.

НАЧАЛЬНИК. Я не въезжаю. Поясните, пожалуйста, как это ему  пообещали  через три месяца  оформлять  эти деньги?   Выходит, он   женского полу?

МАКСИМ. Нет, он мужского рода, фамилия  у него  двуполая, ну, короче, по бумаге не понять, кто он   мужик или женщина… ну фамилия у него такая -  БЕДА.

НАЧАЛЬНИК. Почему  беда? У него, что  горе какое?

МАКСИМ. Нет, я же говорю, у него фамилия такая. Не поймешь, кто он на самом деле.

НАЧАЛЬНИК. Ну, хорошо, с фамилией все ясно. Ну, а как же с именем?

МАКСИМ. А он -  А.А.

НАЧАЛЬНИК. И что это означает?

МАКСИМ. Он Александр Александрович, а при получении денег укажут лишь фамилию и инициалы. Можно подумать, что это Анна Александровна. Понятно?       

НАЧАЛЬНИК. Подождите вы меня совсем запутали. Как это он, будучи мужчиной, получает материнский капитал за какую-то Анну Александровну? Внешний-то  вид не спрячешь!

МАКСИМ. Еще раз объясняю - это запишут  лишь в ведомости. И никакой это не материнский капитал, а под видом этого капитала бывшему оперу окажут материальную помощь, потому что у него очень низкая зарплата. Понятно теперь? 

НАЧАЛЬНИК. Ну хорошо, хорошо. Не важно, как  помогают нашим сокращенным   товарищам, важно, что не оставили человека без помощи. А как трудоустроили остальных  товарищей?

МАКСИМ. Начальника убойного отдела  и двух оперов пристроили в ансамбль ложечников.

НАЧАЛЬНИК (озабочено). Надеюсь они  уже овладели  этим видом искусства?

МАКСИМ.  От них не требуется умения игры, они подносят музыкантам  эти самые  ложки

НАЧАЛЬНИК. Так, хорошо. Главное, что все сокращенные наши коллеги  трудоустроены.

АНТОН. Ага, хорошо. А нам за всех отдувайся. У нас  осталось   всего четыре единицы. А район, вон он какой!

НАЧАЛЬНИК. Людей убавилось, зато вам, между прочим на шесть с половиной процентов повысили зарплату.

ДИМА.  Ну да,  за счет  воровских подачек.

НАЧАЛЬНИК. Кстати, хорошо, что напомнили.  Благодетелей, по-новому алигархов   ворами   не обзывать, с ними следует дружить.  К вашему ведению,  Калинин, этот самый  алигарх, которого вы  обзываете  вором,  платит   вам зарплату своими налогами.

ДИМА (возмутившись). А почему это  государство само не  платит мне зарплату, если я нахожусь на государственной службе?

АНТОН (в сторону). Совсем озверел Димка от нужды и безденежья.

НАЧАЛЬНИК. Прекращаем ненужные выкрики, не относящиеся к делу. (Роется в бумагах.) И так, мы подвели обзорные   итоги,  проделанные нашим  отделением полиции за истекший период по выполнению правительственных Указов. Бегло освещу внутреннюю статистику. За год у нас было совершено… так…совершено. (Роется в бумагах.) …   преступлений, заслуживающих внимания...так... (Продолжает рыться в бумагах.) В общем эти самые преступления, судя по отчетности,  совершались, можно сказать, ежедневно.  Раскрыто… (Роется в бумагах.)…Ага, вот они. Так раскрыто… (Всматривается в листок,) раскрыто… преступлений… у нас… что-то  маловато  раскрыто, этих самых преступлений. Всего… (Роется в бумагах.) Ладно, я еще не подвел окончательную статистику. Но если смотреть правде в глаза, то нами... одним словом маловато раскрыто  этих самых преступлений, чем бы хотелось.

КОСТЯ (возмущенно). Как это нами маловато  раскрыто преступлений?! Роем землю рогом, роем, и все это вы называете маловато, товарищ  майор?!

НАЧАЛЬНИК. Прекращайте возмущаться. Все успокоились и приступаем непосредственно к вопросу обсуждения планирования нынешнего дежурства.  Сейчас я оглашу директиву по этому вопросу, то есть несения дежурства в новогоднюю ночь нашим патрульно-постовым отрядом.

(Берет лист бумаги, заглядывает в него.)  Нынешнее дежурство, как мы уже  отметили,  необычное. В корне отличается от ваших повседневных  патрулирований. Что это значит? А вот что: в это дежурство нетрезвых не задерживать. Упавших  подбирать и бережно доставлять  по месту  их жительства. С  простыми гражданами обходиться  вежливо, пьяных не тащить в кутузку, нечего им здесь делать, пусть отсыпаются дома. (Вздохнув.) И без них  тут тошно. Слабо провинившихся не наказывать, подачек не кляньчить.  (Смотрит на свою камарилью.)  Это,  Михалков,   между прочим, вас  касается.

КОСТЯ. А что это я, товарищ майор? Лишь бы все на меня.

НАЧАЛЬНИК. Именно на вас. В прошлый  понедельник, когда вам показалось, что пешеход нарушил  правило дорожного движения при переходе   через улицу, вы начали   к нему приставать. А между прочим пешеходом была старушка, божий одуванчик. 

КОСТЯ (возмущенно). Товарищ майор, зачем на меня возводить напраслину! Я не приставал  к ней, я только попросил  бабушку пройти по зебре и проводил ее под руку.  Она даже меня поблагодарила.

НАЧАЛЬНИК. Ага, поблагодарила. Вы не постеснялись у нее взять целых две сайки. Возможно, это было ее последнее, чем она располагала на тот период. 

КОСТЯ. Да она мне, товарищ майор, насильно  затолкала их в собственные руки. 

НАЧАЛЬНИК. Конечно, а у вас не хватило духу отказаться от подаяния.  Ладно, довольно пререкаться. Короче, с населением жить в мире и  согласии. Одним словом, как сказал классик: ребята, давайте жить дружно.

АНТОН. Это сказал кот Леопольд.

НАЧАЛЬНИК. Неважно, кто сказал, главное, чтобы мы прислушались и жили дружно.

МАКСИМ. А как поступать с бандитами, товарищ майор?

НАЧАЛЬНИК. Присмотритесь, какую форму отношений  следует устанавливать  с этой неустойчивой  категорией  общества  в конкретной ситуации. Но что не обижать их, это точно. А то на нас и так все указывают пальцами: дескать, действуем через чур жестко. А надо помягче, помягче. Тогда даже самый закоренелый преступник поймет, что и он тоже человек. А  сам, полицейский должен быть  кристально чистой личностью.

АНТОН. Обязательно будем, товарищ майор!

НАЧАЛЬНИК. А вот вы, сержант Сафронов,  этими качествами  как раз и хромаете.  Прошлый раз, при сопровождении вами группы захвата  бандита…… то есть   бывшего депутата, наружные  видео камеры зафиксировали, как ваш свояк выносил из ейного коттеджа  здоровенные узлы,  и грузил их в собственный «Запорожец». После,  арестованный  написал жалобу о пропаже:  пяти пар поношенной обуви, двух тещиных пальто, которые та хранила, как память о своей молодости 60-х годов, придверного коврика, вешалки для сушки носков, двух эмалированных мисок и батона вареной колбасы, предназначавшейся для хозяйского пса.

КОСТЯ(недовольно). Не бриллианты же унес  свояк Сафронова, товарищ майор.

НАЧАЛЬНИК. Не важно, что  унес. Полицейский  должен  быть  порядочной и честной личностью, а не мелочиться всякими эмалированными мисками.

АНТОН. Я что ли этими  мисками  мелочился? Если  видели,  что их унес свояк, с него и пусть спрашивают. А при чем тут я? Я, товарищ майор,  в это время находился  на  ответственном  посту.

НАЧАЛЬНИК. Вы должны были растолковать своему родственнику, что так не  следует делать.  Ведь тень от  позорных действий вашего свояка,  упала именно на вас.   

АНТОН. Да этот варюга - сосед моего свояка,  сам свалил все это барахло в кучку и собрался выбрасывать. А свояк - его просто подобрал.

ДИМА. А когда выдадут новую форму?  Эта уже вся в дырках и замаслилась. (У полицейского на брюках виднеется заметная латка.)

НАЧАЛЬНИК. Пока не выделены фонды на новое обмундирование. Но вам это не должно быть помехой  выходить  в люди,  и работать с ними.

МАКСИМ (про себя). Скоро сами пойдем по этим самым  людям с протянутой рукой.

НАЧАЛЬНИК (не реагируя). Строго предупреждаю,  никаких вымогательств и взяток от граждан. Буду лично следить за этим, путем выезда  на линию и проведения  тщательного досмотра.

ДИМА. Это как же,  товарищ майор,  догола  что ли раздевать будете?

АНТОН (подсмеиваясь). Товарищ майор,  я сразу заявляю,  раздеваться не буду. У меня семейные трусы, я стесняюсь.

НАЧАЛЬНИК. Вымогательств, в виде поборов с прохожих не стесняетесь, а трусов застеснялись.

КОСТЯ (смеясь). Ему жена специально такие выдает, чтобы не шастал по девкам.

НАЧАЛЬНИК. Прекращайте болтать глупости. Заранее предупреждаю, если при досмотре обнаружу у кого в кармане хоть один рубль,  или что-то другое, не ждите хорошего.

КОСТЯ. А если ничего не обнаружите, товарищ майор, выдадите премию за честность?

МАКСИМ (засмеялся). Нашелся  честный.

НАЧАЛЬНИК. Прекращайте шуточки. Ладно. Одним словом вам понятно, что и как поступать  при патрулировании в  нынешнюю Новогоднюю ночь.  Запомните, что  главной задачей патрульно-постовой службы является не ловля нарушителей, а предупреждение этих самых нарушений. Я  надеюсь, что ваше новогоднее дежурство будет не только плодотворным, но и радостным. Сдадим дежурство, вот тогда и отпразднуем  Новый год, но только уже  по московскому времени, то есть по-нашему, Дальневосточному,  в семь часов утра.  Для этого у нас все  праздничные принадлежности на лицо: и елка и костюм Деда Мороза.

КОСТЯ. А застолье, товарищ майор, будет?

АНТОН. Вот уж кутнем, так кутнем.

НАЧАЛЬНИК. Непременно. Все будет у нас,  как у белых людей. С этим, как его…карпаративом…  как без него. Сдадим дежурство, вот тогда и кутнем, как сказал сержант Сафронов.  Ну, все. Как говорится, по коням. Желаю успехов. Можете быть свободны. (Все встают и выходят  из кабинета.)               

Начальник встает, идет к окну,  выглядывает в него. Садится за  стол, пододвигает к себе бумаги.     Что-то пишет, рассматривает их. Включается внутренняя  связь.
          
ГОЛОС. Товарищ  майор, к вам посетитель,  гражданин Невский с жалобой.

НАЧАЛЬНИК. Пусть проходит.

 Стук в дверь, получив разрешение,  в дверях появляется  щуплый  пожилой  мужчина,  это Мирон Ильич Невский, здоровается.  Робко мнется у двери.

НАЧАЛЬНИК.  Проходите. Присаживайтесь. (Тот садится.) Рассказывайте, что  у  вас случилось? Но прежде представьтесь.

МИРОН (встает). Зовут меня Мирон Ильич, а фамилия моя  Невский.

НАЧАЛЬНИК. Знатная фамилия, гражданин Невский. Слушаю вас. Да вы сидите, сидите. Как говорится в ногах правды нет.   

МИРОН. И ни у кого ее нет.

НАЧАЛЬНИК. Это вы о  ком?

МИРОН. О бабе, о своей. О ком же еще?

НАЧАЛЬНИК. Как я понял вы пришли с жалобой на свою супругу?

МИРОН. А то ж на кого.

НАЧАЛЬНИК. Слушаю вас.

МИРОН. А тут и слушать нечего. (С надрывом, подхватывается в сторону начальника.)  Вы не могли бы ее посадить в каталажку?

НАЧАЛЬНИК. Вы вначале расскажите, за что мы должны  посадить вашу супругу в тюрьму.  Успокойтесь и расскажите все по порядку.

МИРОН (присел и  выпятил грудь). Она лишила меня  законного нахождения моей личности на принадлежащих мне жилищных квадратах.

НАЧАЛЬНИК. Мирон Ильич, я что-то не понял, чего  она  вас лишила?

МИРОН. Ну, выгнала, меня, выгнала из дому, как последнего… этого, ну, как его… ненужного элемента! И  это перед самым моим любимым праздником Нового года.

НАЧАЛЬНИК. Расскажите, пожалуйста,   поподробнее, что произошло с вами.

МИРОН. Я опишу свое горе с большим удовольствием. Значит так. Сижу это я,  у себя  на  полу,  в прихожей. Никого не трогаю, Розкина голова   лежит у меня на коленях.   Я… это, ну  ее поглаживаю,  ей  это очень  нравится, когда я почесываю у нее за ушами.

НАЧАЛЬНИК. Розка - это кто,  ваша жена?

МИРОН. Да ни боже мой!  Это моя любимая  собака. На улице, видите какой    колотун,  ну  я  и   завел ее в дом. Думаю, дай доставлю  божьей твари удовольствие. А она как закричит: ах ты, козел безрогий, и бац меня   прямо в ухо.

НАЧАЛЬНИК. Кто, Розка?!

МИРОН. Да какая  Розка! Она бы  такого никогда не позволила  супротив меня.  Баба моя! Она, паразитка,  принялась меня   бить почем попадя, в том числе и по верхней части  организма. При этом оскорбляла мое достоинство непотребными словами интимного характера. После снятия черепа, в больницу я не пошел на добровольных началах, а  прямо  пошел в полицию, то есть к вам. Вот моя справка с рентгеном. (Достает из кармана бумажку, подает начальнику. Тот рассматривает ее).

НАЧАЛЬНИК. За что она вас ударила?

МИРОН. За Розку, что я вожу ее в квартиру, дескать, мы  с нею  грязь приносим. Она меня неоднократно терроризировала путем нанесения  всей  моей сущности  телесных повреждений.

НАЧАЛЬНИК. Чего вы хотите от  полиции?

МИРОН. Ну, я же сказал вам, что бы вы ее посадили в тюрьму, за избиение моей личности, вылившуюся в черепно-мозговом рентгене.  У вас в руках подлинная улика на самурайку.

НАЧАЛЬНИК. Мы не имеем  права  сажать в тюрьму. Это решает суд. Да и в справке у вас написано  легкие телесные повреждения.

МИРОН  (ворчит под нос). Ничего себе легкие. Вам  бы такую легкость.  (К начальнику.) Что теперь со мной будет с научно-популярной точки зрения?

НАЧАЛЬНИК. Я сейчас вызову сотрудника, он проводит вас домой, разберется на месте и побеседует с вашей  супругой.

МИРОН. Вот это правильно! Только   с нею надо построже.     Я мог бы и сам справиться с паразиткой, плюнул бы ей в рожу, подбил бы ей глаз, вырвал   бы ее волосенки, вообще убил  бы. Но мне не позволяет этого сделать мое правильное мировозрение.

НАЧАЛЬНИК. Убивать не следует. Вы правильно сделали, что пришли к  нам.

МИРОН. Вы не думайте обо мне   ничего  такого. Я хоть и на пенсии, но не шаляй-валяй, а   продолжаю работать  ответственным постом на проходной завода.   И в быту я постоянно поддерживаю антисанитарное  состояние в  квартире.  Я человек культурный, например,  люблю книги, что даже  читаю их. 

НАЧАЛЬНИК  (в переговорное устройство). Дежурный!

ГОЛОС. Слушаю, товарищ майор!

НАЧАЛЬНИК. Кто там из ребят свободный, пусть  зайдет ко мне.

ГОЛОС. Слушаюсь!

  Стук в дверь, получив разрешение, заходит  сержант Костя Михалков.


НАЧАЛЬНИК. Костя, отправляйтесь с гражданином Невским к нему домой, разберитесь там, на месте. Его жена выгнала из дому.  Потом доложите.

КОСТЯ. Слушаюсь! Идемте, гражданин Невский.

                Уходят.

                Телефонный  звонок.  Начальник берет трубку.

НАЧАЛЬНИК. Слушаю. А это ты, Любаша. Как там у вас?
(Слушает). Нет, не приду. Должно вызвать  начальство с отчетом.  Ребята  на дежурстве. Я тут один.  (Слушает). Не беспокойся, тут у нас через дорогу кафе, там и перехвачу. (Стук в дверь.) Ладно, Любаша, тут ко мне стучат. Пока.

       Появляется  сержант, Максим Козлов, за ним не совсем трезвый  Жора. 

МАКСИМ. Разрешите?               

НАЧАЛЬНИК. Заходите. В чем дело,  сержант?

МАКСИМ. Я был на объекте по вызову в районе праздничной  площади. Вот этот гражданин нарушал общественный порядок,  громко орал разнообразные песни возле елки, чем мешал культурно отдыхать гражданам.  Я провел с ним разъяснительную работу и отпустил. Вы же сами дали указание, чтобы с подвыпившими   гражданами обходиться вежливо.  Я предложил ему  отвезти его домой. Но он  отказался. 

ЖОРА (в сторону Максима). Нет уж, извините. Ты сам сказал: хочешь в полицию отправиться? И  я ответил:  хочу. А теперь ты на попятную?   

МАКСИМ. Да  я  сказал иносказательно, дескать, не хочешь домой, а хочешь в полицию?

ЖОРА. Именно так и было. (К начальнику.) Он мне предложил  поехать в полицию, и я согласился. Кстати за одно и вас  поздравлю с Новым годом. Ооо! Да у вас, как у белых людей, елка! (Рассматривает   ее, замечает костюм Деда Мороза.) Ну вы, ребята, даете! Да я закатаю вам  такое  поздравление в образе Деда Мороза, упадете. (Пытается дотянуться до костюма.)

МАКСИМ (кидается к нему). Не трогать! Гражданин, вы, что не понимаете,  где находитесь?

ЖОРА (весело). Давайте отбросим официальность  в обращении,  называйте меня  просто Жора.

НАЧАЛЬНИК. Максим, что за театр  вы здесь устраиваете? (Парню.) Гражданин просто Жора, я попрошу вас покинуть кабинет. Идите домой  встречать Новый год в кругу семьи.

ЖОРА. Можно я позвоню?

НАЧАЛЬНИК. Звоните и убирайтесь отсюда, не мешайте работать.
            
                Задержанный набирает  номер.


ЖОРА. Бабушка! Ни за что не догадаешься,  где я  сейчас  нахожусь! (Слушает, смеется.) Не-а, не у Сережки! (Слушает.) И не  у Светки! (Слушает, смеется.) В полиции! (Слушает.) Да не  пугайся ты, никто меня не задерживал, меня пригласил полицейский, чтобы я их поздравил с Новым годом. У них даже есть костюм Деда Мороза и елка. (Слушает, смеется.) Конечно можно, приходи. Ты же знаешь где полиция!  Я тебе перезвоню. (Кладет трубку.)  Сейчас сюда придет моя бабушка.

НАЧАЛЬНИК. Все, мое терпение кончилось. Мало нам тебя, ты еще и бабушку свою сюда  пригласил.  Сержант Козлов, выпроваживайте  гостя. Вы его привели, вы и избавляйтесь от него.

МАКСИМ (обиделся). Чего  это я его привел, товарищ майор. Он сам сюда приперся, никто его не звал.  Вы же предупредили,  силу к подвыпившим гражданам не применять. Не мог же я   его насильно  волочь   к   его месту жительства.   

ЖОРА. Ребята, о чем спор?   Вы не волнуйтесь. У меня бабенция, во! (Показывает большой палец.)  При советской власти всю жизнь проработала в  райкоме партии в отделе пропаганды  лектором. Вот она уж прочтет вам лекцию,  как правильно надо встречать гостей.

НАЧАЛЬНИК. Все, хватит, давайте, Жора, отправляйтесь к своей бабушке. А то она наверняка  беспокоится.

                Звонит телефон.

НАЧАЛЬНИК. Майор  Гречкин   у телефона. (Слушает, встает). Слушаюсь, товарищ  Генерал, сейчас  буду! (Кладет трубку. Встает из-за стола.) Максим, меня вызывает  генерал на оперативку.  Этого  задержанного по собственному желанию выпроводи за дверь,  и проследи, чтобы он, как можно дальше отошел от отделения.   Все, я  пошел. (Убегает.)

МАКСИМ. Давай двигай к двери.

ЖОРА. Слушай, Макс,  …

МАКСИМ. Я  тебе  не Макс, а  сержант Козлов.

ЖОРА (лезет с объятиями). Ах, ты мой  Козлик…

МАКСИМ. Все, ты меня достал!

Тянет Жору за рукав. Ему удается  утянуть того за собой. Дверь захлопнулась. Некоторое время кабинет пуст. Осторожно приоткрывается дверь,  и в щель просовывается Жорина голова.  А потом и он сам просачивается в кабинет. Оглядывается.

ЖОРА. Ребятки, ау-у! Вы где? (Подходит к столу, заглядывает за него.) Так,  все ушли на фронт. Ну что же, будем прикрывать  опустевшие  тылы.

Снимает со стены  костюм Деда Мороза, одевает  его. На голову напяливает шапку с усами, бородой и носом. Становится под елкой и в приветственном  «ленинском» жесте, выбрасывает руку вперед.   Застывает.  Стоит без движения, не реагируя на стук  в дверь. Стук  повторяется.  Жора  некоторое время продолжает стоять.
 
ЖОРА. Войдите!
   
        В дверь робко просачивается  с  фингалом   под глазом
               Иван Петрович Тихенько.

ИВАН. Разрешите? (Заходит).

Оглядывается, не обнаружив никого в кабинете, стоит в  растерянности.

ЖОРА  (опустил  руку, солидно переваливаясь из  стороны в сторону, проходит  мимо, ошалевшего от изумления мужика, и садится за стол начальника). Ты кто такой?

ИВАН (оробев). Яяя… я… этот Иван Петрович… ну…как его… этот…Тих… Тихе..

ЖОРА (грозно). Тихонов, что ли?

ИВАН (мотает головой). Ннне, этот… ну,  Тихенько.

ЖОРА. Кто тебе, господин Тихейкин, посадил под глазом замечательную фингалюку?

ИВАН (робко).  Я, Тихенько.

ЖОРА. От этого фонарь, господин Тихенько, как я заметил,  не  про-свет-лился.

ИВАН (робко). Мне бы   этого… как его… начальника,  ну…эту…жалобу…  написать.

ЖОРА. Ну, я начальник! Что там у вас, господин  хороший  случилось?  Знаешь, какой сегодня день?   

    Жора переменно переходит от «ты», на «вы».

ИВАН. Знаю, потому и пришел, чтобы пожалиться.

ЖОРА. Начинай жалиться. Я слушаю. В чем у тебя, господин Тихенькин проблема.

ИВАН. Я, Тихенько, но это не  важно.  Главное для меня – это моя оскорбленная личность.

ЖОРА. Ну, ну, рассказывайте,  кто посмел надругаться над свободной индивидуальностью путем проставления фиолетового знака отличия на вашей собственной личности.

ИВАН (застеснявшись). Теща.

ЖОРА (подхватился с места, оперся руками об стол и ужаснулся). Иван! Как ты мог позволить какой-то там теще, так  изгаляться над собой?! 

ИВАН. Как это,  какой-то? Это моя теща, тренер по борьбе без правил.

ЖОРА (усаживаясь). Аааа,  если без правил, тогда конечно.  Ну, ну расскажите, на какой  почве у вас  возникли  жизненные разногласия  с вашей родственницей.

ИВАН. Волк ей родственник, а не я! Она пришла к нам и заявила, что идет на  кащеев бал.

ЖОРА. На какой бал?

ИВАН. Это я так про себя называю их старческое общество пенсионеров в доме культуры. Там они решили  нарядиться, кто во что горазд, и устроить этот…  как она говорит… ну этот, как его… короче  какой-то   шабаш  вокруг елки. Я не заметил и сел на ее шляпу с перьями. Вот тут она, как увидела, что я сижу на ее шляпе, подскочила ко мне, и   бац, бац по моей морде, чем нанесла физическое воздействие путем  правой верхней конечности.

ЖОРА (рассудительно, подперев щеку рукой). Хорошо, что не нижней. Да не капытом.

ИВАН. От нижней, я бы сыграл, пусть не в ящик, а в реанимацию,  это уж  точно.

ЖОРА. А почему же за вас не заступилась ваша жена, когда над вами издевались?

ИВАН. Она, зараза, стояла  тут же, и смотрела, как ее мамаша уничтожает меня, смеялась и  поощряла ее противоправное насилие над   моей личностью. А еще мы с ней расходимся на политической платформе.

ЖОРА. С женой, что ли?

ИВАН. Да нет, же с тещей, паразиткой этой!

ЖОРА. Это как же?

ИВАН. Она пришла к нам незадолго до этого инцидента, притащила с собою  Зюганова, и повесила его в кухне, аккурат, над обеденным столом, что меня  стало неприятно нервировать. Я как мог, собственными средствами, протестовал против такого произвола. А потом самовольно снял со стены коммуниста,  и на его место повесил Путина,  вот он мне нравится. Когда она метелила меня за шляпу, то  приговаривала: вот тебе за испорченную шляпу, а вот это за Зюганова, и обзывала меня левоцентристом. Я не знаю что это такое, но на всякий случай  огрызнулся: сама, мол,  дура, за что был  насильственно выдворен из места проживания. И вот я здесь, жалюсь на эту ведьму.


ЖОРА. Не дрейфь,  Ванюша, пробьемся. Не в таких бывали передрягах. Пошлем ОМОН, натравим его на твою тещу,  ребята у нас крепкие,  быстро приструнят  разбойницу. Слушай, Иван, а где ты собираешься встречать Новый год?

ИВАН. Не знаю. Может на улице, если тещу не арестуют.

ЖОРА. Да брось ты эту тещу, мы с тобой…

Распахивается дверь, в кабинет бодрым шагом  входит Начальник в сопровождении  Димы Калинина, оба замирают в изумлении. Жора приподнимается  из-за стола.


ЖОРА. Я тут, замещая вас,  оказывал помощь  незаслуженно пострадавшему   гражданину, злодейски избитому  собственной тещей. 

НАЧАЛЬНИК. Это снова вы?!

ЖОРА. А то кто же еще?!  Разве не  узнали?!

НАЧАЛЬНИК  (к Калинину).  Сержант, выведите этого Деда Мороза, да проследите, что бы он покинул здание полиции.  Его уже выпроваживали  отсюда, но он снова тут оказался.  Нам, гражданин Жора, задержанные не нужны. Мы не хотим вашей личностью  безобразить  собственную новогоднюю отчетность. Давайте,  быстренько,  убирайтесь из отделения. 

ЖОРА (обиженно). Ухожу, ухожу! Вот, значит, так вы отблагодарили человека за добрые дела. Тут пострадавший с подбитой личностью, а вы  не разобравшись,  кричите  на меня, чем можно сказать  унижаете  во мне гуманные порывы. (Идет к двери.)

ДИМА. Куда в костюме?!

НАЧАЛЬНИК.  Пусть идет. В дежурной переоденется. Лишь бы освободил нас.

                Жора уходит.

НАЧАЛЬНИК (к посетителю.) Вы кто? Что  с вами приключилось?

ИВАН  (стоя).  Я,  Иван Петрович Тихенько, уже  рассказывал вашему начальнику…

НАЧАЛЬНИК. Какому начальнику?

ИВАН. Ну, этому… Деду Морозу.

НАЧАЛЬНИК. А теперь, Иван Петрович, расскажите,  мне, что у вас за беда?

ИВАН. Теща  членовредительствала   над моей верхней частью туловища. Вот,  видите это? (показывает фингал в пол лица.) Это ее работа. Мало того, что  изуродовала мой облик, так еще и  выгнала  меня из моей же,  собственной   жилплощади.

НАЧАЛЬНИК. Что сегодня за дежурство такое?! Одного жена  избила и  выгнала  из квартиры, а другому теща под глазом фонарь поставила и лишила собственной жилплощади. Дима, отправляйтесь с гражданином Тихенько к нему  домой,  и разберитесь там.  Потом  доложите. 
   
     Дима и Иван уходят.  Включается внутренняя связь.
      
 ГОЛОС.  Товарищ майор, тут к нам  доставили двух драчунов. Куда их?  В обезьянник или к вам?

НАЧАЛЬНИК. Сильно пьяные?

ГОЛОС. Да нет, на ногах держатся.

НАЧАЛЬНИК. Пусть приведут ко мне. В обезьянник только в исключительных случаях, не забывайте, какое у нас нынешнее дежурство.

ГОЛОС. Слушаюсь, товарищ майор!

Стук в дверь, получив разрешение,  в кабинет заходит Антон.   Впереди себя он толкает   двоих   молодых мужчин:  это Колька и Пашка.

НАЧАЛЬНИК (вышел  из-за стола). Ну, здравствуйте старые знакомые, Колька с  Пашкой. Все, деремся, петухи? И что на этот раз не поделили?    

КОЛЬКА. Да мы, что…мы… это ничего.  Мы тихонько себе деремся  и деремся, никому не мешаем, а тут…вот он. (Указывает на  Антона.)

НАЧАЛЬНИК. Значит, тихонько? А почему тогда у тебя,  от «тихонько» подбит глаз, а у Пашки нос расквашен? Знаю я ваше «тихонько».  Ты снова, Колька, подрался из-за своей бабы? Тебе пора свою Машку приструнить. Пусть поменьше подолом перед чужими мужиками  метет, тогда и не будешь «тихонько «драться.

КОЛЬКА. Да я что…да я ничего. Я вот предупредил Пашку, а он озадачил меня под глазом. (Пашка ухмыляется.)

НАЧАЛЬНИК. Предупреждаю тебя, Колька: еще раз  вздумаешь с кем  драться, отправлю на пятнадцать суток  мести улицу. А с тобой, Павел,  местным донжуаном будет отдельный разговор. Тебе мало было похоронного венка?

ПАШКА. Да мы… да вот… ни в какую, Андреич! Честное слово… мы замиримся навсегда. Вы же нас знаете… что мы…

НАЧАЛЬНИК. Знаю, потому и предупреждаю обоих. Все, идите. Не портите праздник себе и своим родственникам. (Антону.) Пропусти их. (Мужики, обнявшись, исчезают из кабинета). Не плохие парни, знаю их с пацанского возраста. Живут со мной на одной улице,  через дорогу, но как только что,  так  сразу - за грудки.

  АНТОН.  Товарищ майор, а что за история с венком, о котором вы  упомянули?

НАЧАЛЬНИК. Пашка, местный бабник,  с полгода дурил голову аптекарше, а потом переметнулся к Светке, продавщице из местного магазина. А  аптекарша возьми, да и отомсти Петьке за измену. Вместо средства  от кашля,  выписанного ему  фельдшерицей, девка выдала собственноручно изготовленный  похоронный венок  из цветов с аптечной клумбы, на которой   справлял нужду здоровенный соседский кот. «Мне что растения обрывать и настаивать»? - ошарашился изменник, увидав венок. «Ага, и пить по  ложке три раза в день. Дурь, как рукой снимет», - сказала   бывшая возлюбленная.  Об этом случае  тут же узнала вся  улица, и стали над парнем подшучивать: «Паш, дай настоечки полечиться». Вот такая история. Ладно, отправляйся на патрулирование. Еще раз  напоминаю: будьте там предельно вежливы с гражданами. Не забывайте,  какое нынче дежурство.    

АНТОН. Разрешите идти?

НАЧАЛЬНИК. Иди.
 
Антон уходит.  Начальник углубился в бумаги.       

                Стук в дверь.

НАЧАЛЬНИК. Войдите! (На пороге появляется ветеран  войны, Семен Михайлович.) Ооо! Кто к нам пожаловал! (Выбирается из-за стола,  идет посетителю навстречу, протягивает руку, здороваются, обнимаются) Михалыч, какими судьбами?!

МИХАЛЫЧ. Да вот решил зайти поздравить с наступающим. Видел твою Любашу, сказала, что ты на дежурстве. Принес тут (Достает из пазухи бутылку и сверток с закуской.)  вроде  бы, как отметить.

НАЧАЛЬНИК. Михалыч, ни-ни. Я все же при исполнении.

МИХАЛЫЧ. Да не чинься ты,  Андреич. Вечер-то необычный. Канун Нового года. По граммульке-то можно. Тем более у меня событие. По президентскому  Указу мне выделили  квартиру  в новострое.

НАЧАЛЬНИК. Ну, наконец-то! Я уже в районе все уши прожжужал чиновникам, говорю,  когда наш орденоносец получит благоустроенное жилье.  Уже вселились?

МИХАЛЫЧ. Как штык!

НАЧАЛЬНИК. Что ж, за такое дело, не грех и по слезе. (Разливает по  стаканчикам, вынутых из стола.) Ну, счастливой и долгой тебе жизни на новом месте. (Пьют, заедают из пакета.) Я давно вас не видел, думаю, как там у вас с квартирой. Вы перебрались   в  новое жилье с супругой?

МИХАЛЫЧ. Ни в коем разе.  Я – один! Мы с ней расстались за два месяца до получения квартиры. Она не верила, что мне дадут жилье. Сама подала на развод, и ушла   жить к дочке.   А я только порадовался  этому. Супруга, а это у меня уже шестая,  оказалась, как и предыдущие, сущей гадюкой.

НАЧАЛЬНИК. А что такое? Вроде бы вы неплохо жили.

МИХАЛЫЧ. Это только казалось со стороны. Я в последнее время  стал замечать,  уж сильно она   транжирит деньги.   Решил
это… я за ней… проследить. Ведь ты знаешь, что на войне я  служил   в разведроте.  Только она в очередной раз сорвалась со двора, как я  тут же   установил за ней слежку, и   за ее передвижением. Занял я … это пункт наблюдения за старым сараем… Накапай-ка, Андреич,  еще  по граммульке. Что-то волнение меня охватило.. 

 Начальник  разливает водку. Выпивают, закусывают.

НАЧАЛЬНИК. Ну, выследили, куда она побежала?

МИХАЛЫЧ. Погодь, все по порядку. Вышла это она из дому, в половине девятого  утра, осмотрелась по сторонам, я,  для камуфляжу прилепился к забору, вроде как интересуюсь  что там такое.  Старуха не заметила меня, не до того, видать, ей было.  И шустро поскакала вдоль улицы в противоположном  от меня  направлении. Я, прижимаясь ко всяким неровностям, передвигаясь от объекта к объекту продолжал  слежку  за ее сношением с окружающим электоратом.
Однако никакого контакта не обнаружил. Смотрю, моя бабка подбежала к зданию, с обозначающей  подписью «Игровой клуб», ну, ты знаешь, где это,  уставилась на эту самую вывеску, как баран на новые ворота, и застыла в окаменелости.

НАЧАЛЬНИК. Мать честная! Не уж-то проигрывает деньги?! (Разливает водку по стаканам.). Давай, Михалыч, я что-то тоже занервничал. (Пьют.)   

  МИХАЛЫЧ. Если бы проигрывала!  Слушай дальше. Тут мимо меня пробегает шкет, лет восьми. Я его тормознул и говорю, спроси вон у той бабушки, она, что собирается  идти в клуб? А он мне говорит, зал открывается только с одиннадцати. И побежал. Но смотрю, он все же приблизился к моей старухе, и что-то   ей сказал, но той  видать не понравилась,  дала  пацану подзатыльник, и  шкет убежал.   Даже не сказал  мне, что ответила ему  бабка.

НАЧАЛЬНИК. Так какого рожна  она пялилась на игральный клуб?

МИХАЛЫЧ. Да вовсе она не пялилась, а что-то подсчитывала в уме, как я догадался  потом. Просто ей приспичило  остановиться именно на этом месте.

НАЧАЛЬНИК. Михалыч, не тяни кота за хвост. Куда бежала твоя бабка?

 МИХАЛЫЧ. А ответ очень даже прост. Я проследил  до конечного ее пункта передвижения и узнал, что денежки-то  она аккуратненько относит своей толстопятой доченьки с ее зятем-паразитом. Я обежал округу, и вроде бы нечаянно вышел ей навстречу, и говорю: ну что, зараза,  снова оттарачила своим нахлебникам мои денежки?

НАЧАЛЬНИК. А она что?

МИХАЛЫЧ. Что, что. Обозвала меня старым козлом, и другими  вредными словами, и заявила, что сегодня же уходит от меня, и подает на развод. Я едва не подпрыгнул от радости, но вида не подал, боялся, что передумает, увидав мое ликование.  Домой не пошел. Думаю,  погуляю часок-другой,  пусть эта гадюка соберет свои шмотки,  и  уматывает. Вернулся домой часа через полтора. А мне внук с невесткой с порога: дескать, бабка собрала свои вещи, обозвала их всяческими,   непотребными словами и ускакала.

НАЧАЛЬНИК. Вот это да!  Жалеешь, Михалыч?

МИХАЛЫЧ. Да ни в коем разе! Наконец-то я от нее избавился. Я, если честно, то не хотел ее тянуть в новую квартиру. А она сама ушла. Ну и слава Богу! А вот теперь можно и выпить. Наливай, Андреич. За мое освобождение, за мою новую квартиру, а главное, с наступающим тебя, Новым  годом. Желаю тебе отличной службы. (Пьют.  Заедают.) Ну, я пошел. Не буду тебя отвлекать от государственных дел. (Встает, застегивает куртку.)

НАЧАЛЬНИК (протягивает недопитую бутылку). Забери.

МИХАЛЫЧ. Не, пусть останется. Ребят угостишь. Все же праздник надвигается.

НАЧАЛЬНИК. Спасибо. Да я тут  решил сам их поздравить. Вот елку поставил. Сдадим дежурство, и встретим Новый год, только по  московскому времени, значит, в семь утра по-нашему, Дальневосточному.

МИХАЛЫЧ. Ну и правильно. Душевный ты человек, Аркаша. Сколько тебя знаю, ты никогда никому не делал зла.  Всегда о  людях заботился.

Начальник провожает ветерана до двери,  пожимают друг другу руки, и гость уходит. Начальник садится  за стол, убирает стаканы, бутылку, закуску.  Раздается стук в окно. Оглядывается. Видит Жору в костюме Деда Мороза.

ЖОРА. Эй, скажите своему дежурному,  пусть  откроет    дверь! Я что-то вам скажу.  Вот смотрите, я   привел вам Снегурочку!


Подтаскивает к окну  Ивана Тихенько в  подпитии и  синяком в пол лица.        В   парике с косами,  сбытым набок, в короне. Виден лишь   подбитый глаз.

НАЧАЛЬНИК (подходит к окну).  Идите домой! Мы уже закончили дежурство. Все  разошлись по домам. (Выключает свет.)

Кабинет освещается льющимся светом из окна от уличного фонаря. Некоторое время за ним  еще   маячат головы «артистов». Потом исчезают.

                Включается внутренняя связь.

ГОЛОС. Товарищ майор!  Здесь спрашивают, вы идете ужинать в кафе?

НАЧАЛЬНИК.  Обязательно, сейчас иду!  (Включает свет. Уходит)
 
                Некоторое время  сцена пуста. Осторожно открывается дверь. В нее просовывается голова Жоры. Он  осматривается, машет кому-то рукой, приглашая войти. Появляется  Иван Тихенько в костюме Снегурочки. Парик с косами набок, халат не застегнут, подпоясан каким-то поясом. Брюки подвернуты. Из-под халата видны ноги в  светлых трикотажных кальсонах,  на нем  ботинки «прощай молодость». Оба изрядно   навеселе, особенно Снегурочка».

ЖОРА. Заходи, Ваня, не боись. Меня  начальник попросил, чтобы я нашел Снегурочку. Так и сказал:  Жора,  я надеюсь  на тебя, как на самого себя.  Знаю,  не подведешь.  (Иван, шатаясь, постоянно натыкается на Жору.) Иди сюда. Садись. (Усаживает Ивана на стул.) Значит  так, как только  заходят  люди, ты сразу  встаешь и поешь  песню.  Понял? 

ИВАН (согласно кивает головой).   Ааа, каакую?

ЖОРА. У тебя, что их  много? Ту, что мы с тобой разучивали пока шли сюда. Не забыл? (Тот пьяно  мотает головой,  Явно, что  он ничего не помнит.) Ты главное не тушуйся, держись гордо, вот так, (Показывает, как.)  Уловил? Повторяю: как только зайдут люди, ты  сразу же начинаешь   петь.  Усек?

ИВАН. А гггде  лллюди?

ЖОРА. Сейчас придут. Не нервничай, соберись с мыслями,  держи себя свободно. Помни, ты пришел сюда, чтобы поздравить людей с Новым годом.  Ясно тебе?  (Тот пьяно кивает головой). Как только споешь, мы исполним  с тобой танец из балета.

ИВАН. Из чего? 

ЖОРА. Тебе этого знать не обязательно. Ты главное тяни ногу.

ИВАН. Куда?   

ЖОРА. Никуда, вот так, на месте. (Показывает.) Ты делаешь «ласточку», (Показывает как.) будешь лебедем.  Главное руки пошире расставляй.  Наклоняешься вперед, отставляешь ногу назад, вот так. (Показывает, как, и падает на пол.  Встает, отряхивается.)  Короче, ты понял, что и как нужно делать.  Я буду тебя  поддерживать с двух сторон. (Тот согласно кивает головой.)  Давай, теперь сам попробуй.   

Иван,  встал со стула  старается удержаться  на одной ноге,  но не может. Хватается за Жору, и оба падают на пол.   Жора встает, старается   поднять  Ивана.

Открывается дверь, энергичным шагом входит  начальник.
      Видит «артистов».  Остолбенел.

НАЧАЛЬНИК. Это что такое?!  Кто вас сюда пустил?

ИВАН (старается  приподняться, запел).  Ой, мороз, мороз, не морозь меня,  сивогривого…  Жора помогает  Ивану  подняться, но  оба снова   падают на пол.  Им помогает начальник, усаживает их на стулья. Те некоторое время смотрят на начальника, улыбаются.

ЖОРА. Мы...это... чтобы поздравить.

 Жора и Иван закрывают глаза, откидываются на спинки стульев  и  засыпают.
 
 Начальник идет к столу, усаживается. Роется в бумагах. Некоторое время «артисты» сидят, прислонившись друг к другу. Потом  Иван клонится на сторону, и валится на пол за елку. Жора, лишившись опоры, падает туда же. Засыпают. 
Примечание: возле стульев стоят пустые картонные  коробки, на них и падают "артисты".   

       Звонит телефон,  начальник  снимает трубку.

НАЧАЛЬНИК. Майор  Гречкин слушает. Ааа, это ты Любаша? Как там у вас веселье? Слышу песни.  (Слушает.) Да, ты  не беспокойся.  Я только что из кафе. Хорошо перекусил. Привет там всем. (Слушает, поворачивается в сторону  спящих.)  Как всегда, работы много. Пока. (Кладет трубку. Садится за стол, углубляется в бумаги.)

        Стук в дверь. Входит Дима,  с огромным синяком под глазом.

ДИМА. Разрешите, товарищ майор?

НАЧАЛЬНИК  (встревожено).  Дима,   это кто  тебя так?

ДИМА. Выполнял ваше задание,  находился  с гражданином  Тихенько по месту   его жительства, разбирался  с инцидентом  его избиения. 

НАЧАЛЬНИК.  Вижу, разобрался.  Докладывай.

ДИМА. Едва мы зашли  с пострадавшим в квартиру, как тут же на него кинулась  его теща. И  здоровенным кулаком, с добрую тыкву, прицелилась в моего  подзащитного…

НАЧАЛЬНИК. И ты прикрыл гражданина,   приняв удар  на себя. 

ДИМА. Именно так все и было, товарищ майор.  Гражданка не успела затормозить и тыква припечаталась к моей физиономии.

НАЧАЛЬНИК. Надеюсь, ты не нанес ответного  визита в область  ее фейса?

ДИМА. Нет. Вы же предупредили, чтобы с гражданами не драться.  Женщина потом извинялась передо мной. Пригласила за стол,  напоила  чаем с пирогом.

НАЧАЛЬНИК. И ты, конечно, ее простил.

ДИМА. А что мне оставалось делать?  Вы же сами сказали, граждан сегодняшней ночью, не  таскать в ментовку.   Только вот  избитый гражданин Тихенько сбежал, как только его теща размахнулась в прихожей.  Женщина собралась на костюмированный бал, а зять сел на ее шляпу и смял. Я не стал ей портить праздник. Поздравил с наступающим  Новым годом, прочел профилактическую лекцию, что драться  не следует вне ринга.  Она дала слово, что больше своего зятя бить не будет. Да вот только он  сам     пропал.

НАЧАЛЬНИК. Да  никуда он не пропал.  Вон, спит   в углу.

ДИМА (подходит, к спящим). В чем это он одет? И этот, добровольно задержанный снова тут? Может, товарищ майор, вышвырнуть их   обоих на улицу?

НАЧАЛЬНИК. Не будь таким кровожадным, Дима. Ты только  что совершил геройский подвиг, закрыл собою человека от покушения на его жизнь, и такая жестокость.

ДИМА (смутившись). Вы уж и скажете, товарищ майор, подвиг! Я  просто заслонил  гражданина  Тихенько от тещиного кулака.

НАЧАЛЬНИК. Как бы там не было, а ты стал на защиту  человеческой личности, как настоящий сотрудник правоохранительных органов.  Объявляю тебе благодарность.

ДИМА (вытянувшись). Служу Отечеству!

НАЧАЛЬНИК. Ну вот и служи, а выгнать людей на улицу, значит обречь их  на верное замерзание. Пусть отоспятся в тепле, тогда и отправим их по домам. Люди ведь к нам пришли с добром,  хотят нас повеселить, с праздником поздравить. Ну,  все. Я думаю, ты понял как следует поступать в подобных случаях.

ДИМА. Так точно, товарищ майор! Разрешите идти!

НАЧАЛЬНИК. Иди, и дальше неси свою  опасную  и трудную службу.               

               Дима уходит.     Включилась  внутренняя  связь. 
 
ГОЛОС. Товарищ майор, патрулями доставлены двое нарушителей  общественного порядка по звонку соседей. Может их в обезьянник?

НАЧАЛЬНИК. Я же сказал. Сегодня никого не задерживать.  Пусть нарушителей ведут ко мне.
 
В дверь постучали. Получив разрешение  войти, Максим  ввел помятого мужичка и бабу выше того ростом на целую голову. Оба имели растрепанный вид, но трезвые.
               
        МАКСИМ. Разрешите, товарищ майор?

НАЧАЛЬНИК. Заходите, что у вас?

МАКСИМ. Задержаны супруги Курочкины за нарушение общественного порядка, путем междуусобных разборок, чем причиняли неудобства отдыхать своим  соседям. По их звонку  мы провели операцию   по захвату  нарушителей. (Видит лежавших за елкой ряженых.) Товарищ майор, может их того… в изолятор?

НАЧАЛЬНИК. Пусть отдыхают здесь. Там холодно. Могут  простудиться.

ЖОРА (зашевелился, и, пятясь  на четвереньках, принялся выбираться из-под елки. Встал, и  к Максиму). Слушайся, что тебе говорит твой начальник. Он умный человек и плохому не научит (Садится на стул, но  тут же  боком валится на соседние, и засыпает.)
          

           Задержанные, с недоумением разглядывают ряженых.      

НАЧАЛЬНИК (Максиму). Можешь быть свободным. (К задержанным,) Слушаю вас. Так в чем дело? Почему нарушаем покой соседей, граждане Курочкины.  Почему не празднуете встречу Нового года?

МУЖ. У нас этот… консенсус.

НАЧАЛЬНИК. Чего у вас?!

МУЖ. Ну, разногласие у нас. Мы враждуем. На этой почве  и боремся.

НАЧАЛЬНИК. И кто кого побарывает?

МУЖ. С переменным успехом.

НАЧАЛЬНИК. Из этого следует,  что вы  собственную супругу  не уважаете,  и,  судя по поступкам,   не любите.

МУЖ (замялся). Да как вам сказать. Любовь тут ни причем.

ЖЕНА (заерепенилась). Как это не причем?! Да  у меня к тебе, козлу безрогому, никакой любви нет, да и вообще ты никто. И звать тебя никак, пигмей несчастный. Едва по плечо мне, а все туда же!

НАЧАЛЬНИК. Зачем  же вы  тогда выходили за него замуж,  если он ниже вас ростом, едва ли не по плечо? Или он был  другим, высоким?

ЖЕНА. Да никогда он не был высоким! А вышла замуж по  глупости, потому, что была дура.

МУЖ. Вот и я ей тоже самое  говорю, что ты, дура.  А она со мною не согласная. Хорошо, что нас в полицию доставили. Здесь она сама   призналась, что  дура.

ЖЕНА (возмущенно). Ах, ты недомерок! Да я так сказала в переносном смысле! А у тебя не хватает мозгов,  чтобы оценить  мою сообразительность.  Возомнил себя стихоплетом!

НАЧАЛЬНИК. Кем он себя возомнил?

ЖЕНА. Ну… эти  стишки… придумывает. И все про меня, а  в них  всякую гадость выкаблучивает.

МУЖ. Вот, вот. Я пишу стихи, читаю их ей, а она обзывается.

НАЧАЛЬНИК. А что за стихи?

ЖЕНА. Вы только послушайте, что он обо мне сочинил. «У Полинки моей, это то есть у меня, тоненькие ножки, голова, как у слона, шея, как у кошки».  Это же надо такое написать, да еще и читать их  соседу Федьке. А тот  обиженно надо мной смеялся. За это я неоднократно  наносила  ему  разные телесные повреждения, но ему неймется.

НАЧАЛЬНИК. Кому наносили? Соседу?

ЖЕНА.  Да козлу этому, ну супругу своему.

МУЖ. А вот  за эти стихи: «На стене клопы сидели, и от солнца щурились, мою бабу увидали, сразу окочурились».  Она меня всяко обзывала, после чего у меня долго с моей морды  не сходили синяки.
Буквально сегодня утром она нанесла мне ряд нежелательных последствий.

ЖЕНА. И правильно сделала. Написать такое, вы только послушайте: «Пошел плясать раздавил муху, я не буду целовать древнюю старуху». Это же надо  до такого додуматься,   чтобы обозвать меня древней старухой! Да посмотри ты, на себя, сморчок засушенный.

НАЧАЛЬНИК. Возможно, он не вас имел в виду?

ЖЕНА. А кого же? 

  МУЖ (робко). Я писал о Таньке Писаренко.

ЖЕНА. Чтоб у тебя   язык остолбенел  за такие слова!  Мало того, что он  нуль без палочки, так еще и посторонним бабам стишки  пишет!  Нет, посмотрите на него!   Пушкин нашелся! Да я тебя  за это, тут же и  прибью,  репа ты пареная! (Подхватывается и замахивается на мужа, тот перехватывает ее руку.)
НАЧАЛЬНИК. Гражданка Курочкина, прекратите безобразничать,  иначе  я буду вынужден  задержать вас на пятнадцать суток за хулиганство.

МУЖ. Вот это было бы замечательно! Хоть отдохнул бы без нее. Никакого  сладу нету с бабой. Пришел это я вчера с работы, только перешагнул порог, как она тут же стала оскорблять меня нецензурными словами, унижая мое мужское положение. При этом ее глаза смотрели на меня то в лес, то по дрова. 

НАЧАЛЬНИК. Гражданка Курочкина, я повторяю: не прекратите боевых действий против  собственного супруга, я буду вынужден либо задержать  вас  на пятнадцать суток, либо оштрафовать.

ЖЕНА. Выходит, я же и виновата. Он пишет про меня всякие гадости,  Таньке пишет стихи,  и я    должна все это терпеть?

НАЧАЛЬНИК. Не надо терпеть. Вам надо просто обоим сесть, и  по-человечески  поговорить. Неужели о вашем   супруге ничего нельзя   сказать такого,  за что  вы бы  его уважали, как человека.

ЖЕНА. Почему же, можно сказать. Он работает хорошо, но на трудовой подвиг, конечно,  не способен.

НАЧАЛЬНИК. Не каждый из нас способен на подвиг. И ничего в этом страшного нет.

МУЖ. Я не шаляй-валяй  какой-нибудь, а работаю передовиком производства, она сама может это подтвердить. У меня есть грамоты, и меня к празднику вывесили на доску почета

ЖЕНА. Ну, в последнее время, правда, он заметно изменился в лучшую сторону, и в отношении пристрастия к спиртному, у него нет положительных эмоций.  Но вот  его стишки просто нервируют всю мою жизненную систему. Вы думаете, мне нравится  с ним собачиться? От этого я чувствую себя в болезненном состоянии,  даже в здоровом организме.

НАЧАЛЬНИК, Так замиритесь. А вы  гражданин, Курочкин, напишите хорошие стихи для жены. Тем более есть причина. Приближается  Новый год.
МУЖ. Да я ей, заразе,  писал  разные послания, но она все равно меня обзывала  неизвестными животными.

НАЧАЛЬНИК. Так, друзья, я выслушал вас,  и делаю для  обоих вывод: либо вы садитесь в кутузку за недостойное жилищное поведение,  чем мешаете нормальному отдыху соседей, либо замиряетесь, и отправляетесь домой встречать Новый год. Выбирайте.

ЖЕНА. Я конечно, за то чтобы идти домой.

НАЧАЛЬНИК. А как замирение? У  меня нет лишних патрулей, чтобы дежурить возле ваших окон, и усмирять вас. Так что,   решайте:   либо котлеты, либо мухи.

МУЖ. Какие мухи? 

НАЧАЛЬНИК. Ну, это образно так говорят, когда предлагают выбор.  Либо хорошее, значит котлеты,  либо наоборот, соответственно  разносчики  бактерий.

МУЖ. Вы меня совсем запутали.

ЖЕНА. Ладно, сиди, «Пушкин», дома объясню. Товарищ начальник, мы выбираем котлеты, ой, (Трясет головой.) ну, этот… мир.

МУЖ. А меня ты спросила?! Согласный я на замирения с тобой, или нет?

НАЧАЛЬНИК. Гражданин  Курочкин, не начинайте лук, кочан. Говорите, прямо здесь: вы намерены замириться с женой, или я вас оставляю  в обезьяннике?

МУЖ. Да я первый предлагал ей мир, еще, когда нас сюда в машине везли ваши сотрудники. Так она, зараза, сказала  мне, даже спросите у товарищей полицейских, они все слышали,   что мою пустую башку  открутит,  и  все стишки вытряхнет из  нее. Так и заявила.

НАЧАЛЬНИК. Ну, я вижу, вы поняли друг друга и сможете  заключить перемирие хотя бы на праздничные дни. Согласны?

ЖЕНА. А куда нам деваться?  В полиции-то не охота сидеть. Тянет домой.

НАЧАЛЬНИК. Вот и отправляйтесь. С наступающим вас, Новым годом, и желаю вам мирной жизни, а консенсусы  выбросите на помойку.

Курочкины  уходят, начальник роется в бумагах.  Без стука  входит капитан милиции с бумагами в руках.


КАПИТАН (замечает спящих). Что это у вас, Аркадий Андреевич?

НАЧАЛЬНИК. Ааа, это артисты отдыхают. Я пригласил их, чтобы после сдачи дежурства  ребят повеселили.

КАПИТАН. Ну, вы и выдумщик! Жаль, у меня дежурство кончается, я тоже хотел бы побывать на представлении. К тому же у вас елочка. А тут Дед Мороз. А в углу кто?

НАЧАЛЬНИК.  Давайте бумаги, что там у вас?

КАПИТАН. Я сделал  все, как вы велели. Вот графики, вот списки, в общем, все   чин  чинарем.

НАЧАЛЬНИК (рассматривает бумаги). Спасибо. Отлично сработали. Это с меня снимает полдела. Хвалю!

КАПИТАН (вроде шутя). Служу Отечеству! Ну, Аркадий Андреевич, я поскакал. (Протягивает руку.) С  Новым годом  вас! Удачно закончить дежурство и  посмотреть концерт. (Смотрит в сторону, валявшихся  «артистов». Улыбается, качает головой, и скрывается за дверью).

               Включается внутренняя связь.      
   
ГОЛОС. Товарищ майор. Тут у нас сумасшедший разоряется. Требует с вами встречи. Может в обезьянник?

НАЧАЛЬНИК. Сколько можно повторять: сегодня никого не запирать. Пусть кто-либо  из ребят приведет его ко мне в кабинет. Посмотрим, кто там так жаждет встречи со мной.

       Начальник роется в столе, звенит посудой. Стук в дверь, получив разрешение, в кабинет буквально врывается  расхристанный Петька Касыгин. За ним едва успел забежать  Антон.  Петька подбежал к столу, и закричал срывающимся от волнения, голосом.

ПЕТЬКА. Учтите, я добровольно пришел к вам с повинной!  Я все расскажу. Сразу признаюсь - я преступник, закоренелый бандит! Вы меня  срочно арестуйте и посадите в тюрьму!

От крика зашевелились «артисты». Жора  вылез из-под елки, а Иван, подхватился с пола, запел: «Выходила на берег Катюша…», Жора рукой закрывает ему рот. Все обернулись к ним.   Петька  испуганно шарахнулся в сторону, и  вылупился  на поющего.  Он не заметил, спавших «артистов».

НАЧАЛЬНИК. Успокойтесь.  Это артисты,  пришли нас поздравить с Новым годом. (К Ивану.) Еще рано поздравлять, не все собрались.

ЖОРА. Можно мы пойдем умоемся? (За спиной он показывает Ивану фляжку со спиртным. Тот тянется к ней, но  Жора подхватывает его под руку.)

НАЧАЛЬНИК. Конечно. Идите.

АНТОН (ряженым). Можете  совсем уходить.

ЖОРА. Нет, мы такого не позволим. Если дали слово  поздравить  нашу доблестную полицию, уж  свое обещание мы доведем   до конца.

АНТОН. Вы ее уже довели.

НАЧАЛЬНИК. Ладно, идите освежитесь.

ЖОРА (кланяется). Спасибо. Ждите, мы быстренько сбегаем и  назад.

АНТОН. Ждем, не дождемся.

                «Артисты» уходят.
 
НАЧАЛЬНИК (к незнакомцу). Успокойтесь. Присядьте.  Расскажите все по порядку. Почему вы себя называете преступником, и в чем ваша вина? Но вначале представьтесь.  Антон, ты,  тоже присаживайся.

ПЕТЬКА. Я, Косыгин Петр Семенович. С кликухой Косой. Мне  двадцать четыре года… скоро будет.  Я…

НАЧАЛЬНИК. Давайте все по порядку и подробно, чтобы  мы  знали, за что вас сажать в тюрьму. Просто так мы не можем  удовлетворить вашу просьбу.

ПЕТЬКА. У меня особый случай, и я прошу вас, обязательно посадить   меня в тюрьму.

НАЧАЛЬНИК. С женой, что ли не поладили, или ей насадили синяков? Сегодня у нас тут в основном  клиенты с подобными диагнозами.

ПЕТЬКА. Да, какая  жена, какие   синяки! Я не женат и не был. Отслужил армию  живу  у  своей  бабки… ну… это… родителей своих не знаю.

НАЧАЛЬНИК. Так все же,   в чем суть  вашей повинной?  С чем   вы явились  в  полицию?

ПЕТЬКА. Я отпетый бандит!

НАЧАЛЬНИК. Это вы уже  сообщили нам. Теперь поподробней.

ПЕТЬКА. Что я бандит, это еще не все. Я пришел к вам искать защиты от преследующих меня видений, за мое непослушание  собственной  бабки, и за неправильный образ  мышления  поступков.

НАЧАЛЬНИК. Полиция    исправлением  неправильного образа мышления  не занимается, это большею частью по линии психо-неврологического диспансера.

ПЕТЬКА (непонимающе уставился на начальника). Чего?

АНТОН(насмешливо). По линии дурдома.

ПЕТЬКА. А нет. Вы не считайте меня придурком. Я настоящий бандит, и меня стали преследовать видения, за совершенные мною правонарушения.

НАЧАЛЬНИК. Давайте  все же  расскажите по порядку, а мы послушаем и решим: сажать вас в тюрьму или лечить.

ПЕТЬКА (набрав в легкие воздуха). Короче. Когда началась пальба на разборках, ну,  возле мусорной свалки у разваленного кирпичного завода, ну вы знаете, где это. Гришку Дубицина, моего другана, у него кликуха Дуб, сразу положили автоматной очередью. Не хватило ума спрятаться за кирпичной стеной… (Обхватил голову руками, закачался.)

НАЧАЛЬНИК. Продолжайте.

ПЕТЬКА. Моя бабка  постоянно мне талдычила, ну то есть, говорила: брось,  Петька, хулиганить, возьмись за ум. Будешь ты на Том Свете кипеть в смоляном котле.

НАЧАЛЬНИК. Правильно она говорила.

ПЕТЬКА. А я о чем! Так ведь не слушался я ее. Остолопом был. Продолжал хулиганить, а потом и вовсе связался с бандитской кодлой. Думал, что там для меня будет разлюли-малина. Ушел из дома, короче жизнь моя пошла-поехала совсем в другой плоскости, то есть без тормозов.

АНТОН. Да, парень, по тебе, действительно тюрьма  голосит.

ПЕТЬКА (повернувшись к нему), А я о чем говорю? Потому и прибежал к вам.

НАЧАЛЬНИК. Продолжайте дальше.

ПЕТЬКА, Короче. Я считал свои поступки какой-то забаваю. Но когда на моих глазах  разрезала  Дуба, ну… Дубицына  пополам автоматная очередь, я понял, что это уже не игра,   и рванул когти. В общем, слинял из банды.

НАЧАЛЬНИК. Вы успели в банде совершить  тяжкие противоправные действия уголовного характера?

ПЕТЬКА. Да какие действия?! Бегал  для братков за водярой, да пивом, тусовался по кабакам. Но, что главное! Я считал себя крутым до тех пор, пока на моих глазах не убили человека. Хотя Дуба трудно назвать человеком. Но все равно… (Замолчал. Зажал ладони между колен. Уставился в пол.)

НАЧАЛЬНИК. Продолжайте.

ПЕТЬКА. Продолжать нечего. Ну… я сказал, что я слинял… ушел из банды, но меня стали преследовать сны. Нет, не сны! А просто, как в жизни.  Только усну… короче, теперь я стал бояться засыпать.

НАЧАЛЬНИК. О чем эти ваши видения?

ПЕТЬКА. Ужасные видения. Все словно наяву. Я сейчас все расскажу. Только задремаю, как  тут же  кажется, что меня тоже, как и Дуба застрелили, там, возле свалки. И я, в этом самом  сне,  тут же   оказываюсь, как предрекала моя бабка, на Том Свете, в длинной очереди.  Со своими бандитскими привычками, я расталкиваю  очередь, и продираюсь вперед. И тут раздается голос, так явственно, в натуре, словно  на  самом деле: не толкайтесь, все там будете.

АНТОН. (насмешливо). Ну тебе, парень,  точно нужно в дурдом.

ПЕТЬКА (не слыша замечания). Но меня культурненько оттесняют в самый хвост. Это куда же я попал? Думаю. Оглядываюсь по сторонам, стараясь угадать свое местонахождение, пока не заметил  плакат,  с надписью: Вы прибыли на Тот Свет. Добро пожаловать!

НАЧАЛЬНИК. И что же было  потом?

ПЕТЬКА. Думаю, е-мое, выходит моя бабка была права, значит я на ТОМ Свете! Я не то чтобы струхнул, ну знамо дело, я же во сне, но все же стал припоминать свои подвиги и бабкины предупреждения. Очередь двигалась довольно быстро. И я оказался лицом к лицу с небесным судом. Это я сразу понял.  Но, взглянув на членов жюри, и  едва не грохнулся в обморок.

АНТОН (засмеялся). Ну, у тебя, действительно, не сон, а сериал какой-то.

НАЧАЛЬНИК. Не перебивай.  Продолжайте.

ПЕТЬКА.  По  сторонам  коридора, по которому двигалась очередь справа за столом под вывеской «РАЙ» сидели трое Ангелов в белых одеждах  и с лебедиными крыльями за спиной. Слева, в таком же порядке восседали представители АДА, это было видно и без подписи. Три серьезных  рогатых черта, со свиными пятаками вместо  носов и торчащими волосатыми ушами. Они, прищурив бельмаки  с подозрительной радостью  уставились мне прямо  в морду.

АНТОН. Да страху ты набрался.

ПЕТЬКА (не заметил иронии). Судейская комиссия располагалась на возвышенности между вывесками АДА и РАЯ.  Перед ними лежала такая большущая книга, где вроде бы записаны все жизненные зигзаги каждого из очередников. Они решали, куда направить того или иного: в РАЙ,   либо в АД.

АНТОН. И куда тебя направил  небесный суд?

ПЕТЬКА. Слушайте дальше. Меня ошарашила не божественная комиссия, и даже не рогатые члены жюри, а белоснежные Ангелы. Среди святой троицы я признал в одной из них своего кореша душегуба и бандита, беспредельщика Гришку Дубицына, с погонялом Дуб. В банде он, по причине отсутствия мозговой деятельности и полного опустошения интеллектуального мышления,  в основном использовался на «мокрушных» делах.

АНТОН.  Дуб, выходит, без мыслительной деятельности, а ты умный,  водил с ним дружбу, и бегал для  него за пивом.

ПЕТЬКА (не обидевшись). А я о чем? Почему я и пришел к вам.

НАЧАЛЬНИК. Продолжайте.

ПЕТЬКА. Я, это… вылупился на Дуба, не веря своим глазам. Тот сидел в белых ангельских одеждах и благопристойно помахивал лебедиными крыльями. Видать ему удалось каким-то хитрым образом затесаться в Ангельское жюри. Но я думаю, что он сумел замочить одного из белокрылых, и обманным путем занять его место. Я  кинулся к ангельскому столу,  бил себя по грудям и кричал: Дуб, Дубина, смотри, это я, Косой! Ты давай там, в натуре, канай меня в свою кодлу!

АНТОН(насмешливо). Выходит, твой подельник похитрее тебя будет.

ПЕТЬКА (не замечая насмешки).  Тут члены жюри загалдели, повскакивали с  мест, и уставились на Ангела, которого я назвал Дубиною. Председатель суда протянул руку и дернул за Гришкино крыло, оно возьми, да и отвались, а  с ним слетели  и ангельские одежды. Перед комиссией предстал Гришка-душегуб во всем своем черном грехе.

АНТОН. А ты выходит святой.

ПЕТЬКА (уныло).  Да куда там. Тут же из темноты выскочили хвостатые черти, схватили нас с Гришкой за руки, за ноги, раскачали,  и бросили в котел  с кипящей смолой. Я там, вроде бы варюсь,  а сам думаю:  не слушался  я  своей  бабки, когда она говорила мне: Петька, будешь грешить, попадешь в ад. Вот такая моя безвыходная жизнь. Если вы меня засудите, да посадите в тюрьму,  тем самым  я искуплю свой грех, может тогда   перестанет мне сниться тот страшный кошмар. (На начальника  Петька глядел с надеждой.)

АНТОН. Куда его, товарищ майор? К нам, в  обезьянник, или прямо в предвариловку?

НАЧАЛЬНИК. Ни туда, ни сюда. Ты, Петр Косыгин, сейчас отправляйся домой. Повинись перед  своей бабушкой, попроси у нее прощения за все свои подвиги и непослушания,  поздравь с Новым годом. Вместе с ней посидите за праздничным столом, вместе посмотрите телевизор. А мы тут подумаем. После праздника встретимся  и решим, что с тобою делать.

ПЕТЬКА  (стоя). Спасибо вам,  товарищ начальник, за все, спасибо.  Но вы обещаете, что посадите   меня в тюрьму?

НАЧАЛЬНИК (Антону).  Проводи его на выход

ПЕТЬКА (кланяясь). До свидания. Спасибо вам за все. (Идет к двери.) Только бы посадили.

          Начальник включает внутреннюю связь.

ГОЛОС. Слушаю, товарищ майор!

НАЧАЛЬНИК. Есть зарегистрированные происшествия?   

ГОЛОС. Тьфу, тьфу, пока нет. Так по мелочам. Прибегали двое стариков, потеряли на прогулке собаку. Отправил ребят. Те на машине покатались, выловили пса. Вернули хозяевам. Один был звонок  от гражданки, позвонила:  вроде бы у ее соседей, которые уехали на праздничные дни, кто-то  стучит  в пустой квартире. Проверили, стучали через стенку, там  забивали гвоздь, для подаренной картины.  Ну и так по мелочам.  Сегодня просто не дежурство, а  рай.  Хотя бы до конца смены ничего серьезного не произошло,  времени-то  до окончания дежурства осталось всего  ничего.   

НАЧАЛЬНИК. Будем надеяться.  Как только вернутся  ребята с  дежурства, сразу пусть идут ко мне в кабинет.

ГОЛОС. Слушаюсь, товарищ майор!         
    
Начальник сидит за столом что-то пишет. Раздается телефонный звонок.

НАЧАЛЬНИК. Майор Гречкин  у телефона! Слушаю, товарищ генерал! (Встает. Слушает). Докладываю, товарищ генерал. За период дежурства моего подразделения на вверенном мне участке никаких происшествий не произошло.

(Слушает.) Были, но это по мелочам. Их мы решали в рабочем порядке.

(Слушает.)  Докладываю, что ни одного задержания не  произошло.  Сигналов от граждан и с административных объектов  о происшествиях не поступало.

(Слушает. Не официально.) Спасибо, товарищ генерал. И вас тоже с Новым годом.  (Слушает.) Непременно. Мой рапорт будет у вас на столе второго числа. (Слушает.) Всего доброго. (Кладет трубку.)

Выходит из-за стола. Расхаживает. Подходит к елке, включает огоньки.  Некоторое время  смотрит на них, подходит к окну. Там по-прежнему горят фонари. Время приближается к  семи утра, по-дальневосточному.  Дежурство  подходит к концу.
 
                Включается внутренняя  связь.

ГОЛОС. Товарищ, майор, ребята вернулись с дежурства.

НАЧАЛЬНИК. Все?

ГОЛОС. Все.

НАЧАЛЬНИК. Отправляй их ко мне.

ГОЛОС. Слушаюсь!

Начальник подходит к столу, берет лист бумаги, что-то читает, шевеля губами. Открывается дверь. Появляются  «артисты». Оба навеселе, бодрые.

ЖОРА. Вот и мы, как обещали! А где народ? (Иван старается казаться трезвым, но это ему не удается).

Стук в дверь, получив разрешение, заходят Костя, Дима, Максим, Антон.  Хором: разрешите!

НАЧАЛЬНИК. Проходите, присаживайтесь.

ИВАН (запел): Ой, мороз, мороз, не морозь меня, не морозь меня сивогривого. (Пьяно, смотрит на  Жору.)  Народ  собрался?

ЖОРА (отмахнувшись). Собрался, собрался.

ИВАН ( снова  запевает). Ой мороз, моро…

ЖОРА (небрежно отодвигает его). Все, Снегурочка,  спасибо, ты уже спела, идешь по второму кругу. (Ко всем,) Дорогие друзья, вы пришли сюда,   для того чтобы  вот у этой самой елочки, с ярко зажженными огоньками, мы: я ваш Дедушка Мороз  и моя внучка Снегурочка (Иван старается казаться трезвым). могли поздравить вас с Новым годом. Сейчас  покажем  некоторые художественные номера.  (Тянет Ивана на середину  кабинета.)  Отрывок из балета «Лебединое озеро». (звучит музыка).

(Желательно, что бы номер ставил танцмейстер, с   элементами юмора, и  падением  исполнителей).  По окончанию  танца, все присутствующие  дружно аплодируют.   

НАЧАЛЬНИК (к сержантам).  Ну, а от  меня для вас будет не только поздравление, но и  небольшое напутствие. Закончилось ваше новогоднее дежурство.  Наступило время, когда мы перешагнули  невидимую черту, отделявшую нас от прошлого, и шагнули в будущее. Я желаю вам, моим молодым коллегам, сослуживцам и  соратникам, чтобы в новом году у вас  исполнилось  все, что не успело свершиться в ушедшем. Желаю вам  доблестной службы, что бы  для вас  она была не бременем, а радостью, чтобы  на вашем участке, где бы  вам ни пришлось  несли патрульно-постовую службу было  поменьше  правонарушений.  Чтобы у вас  росла зарплата, чтобы вы всегда с задания возвращались домой живыми и здоровыми. За нынешнее дежурство,   прошедшееся без особых ЧП,  всем объявляю благодарность.

ПОЛИЦЕЙСКИЕ (хором). Служим отечеству!


                Все аплодируют.

НАЧАЛЬНИК (смутившись). Тут я для вас накропал стишки на злобу происходящего момента. (Читает.) "Поздравляя с Новым годом от себя и от народа, вам… (Присматривается в листок, не может прочесть).

ЖОРА (забирает у него бумажку). Я получше разберу. Ага, вот… "...и народа, вам желаю долго жить и с задержанным дружить. (Прерывает чтение.) Правильно написано, в точку, это  обо мне. (Читает.) Чтоб его не обижать, и чтоб вам хорошо бы отдыхать. Что б начальник не обижал, и зарплату прибавлял".      

Все бурно аплодируют, удивляются, произносят: «надо же такое сочинить». «Наш майор чисто Пушкин», и прочие одобрительные высказывания. Начальник смущался.

НАЧАЛЬНИК. Да что там. Я ведь от души. Но все равно приятно, что вам понравилось мое художественное творение. Меня  радует,  что  не очерствели ваши души в нашей опасной  и трудной службе, что вы по-прежнему остаетесь просто отличными парнями.

Со слов «…что вам понравилось мое… начинает тихо звучать музыка песни «Наша служба и опасна и трудна». По мере окончания речи  начальником,  музыка  звучит все громче. И с последними словами ...просто отличными парнями, начинает  уже громко звучать  сама песня. 

Исполняется фонограмма с певцом. Все выстраиваются в единую шеренгу: начальник, патрульные,  Дед Мороз, которого приобнял за плечи полицейский, рядом с ним  Снегурочка. Все  вместе  с певцом  исполняют песню. 
               
Наша служба и опасна и трудна,
И на первый взгляд, как будто  не видна.
Если кто-то кое-где у нас порой честно жить не хочет.
Значит с ними нам вести незримый бой,
Так назначено судьбой для нас с тобой  - служба дни и ночи.

Если где-то человек попал в беду
Мы поможем – мы все время на посту,
Ну, а если вдруг кому-нибудь из нас  тоже станет туго,
Что ж, друг друга выручали мы не раз,
И не раз согрело нас в тяжелый час, сердце, сердце друга.

Часто слышим мы упреки от родных,
Что работаем почти без выходных,
Что разлуки нескончаемы порой, встречи ненадолго.
Только снова поднимает нас с зарей
И уводит за собой в незримый бой, наше чувство долга.

Повтор первого куплета………   

На последних строчках куплета занавес медленно наплывает на героев комедии, отделяя их от зрителей.
                Конец