Моя песня недопетая
Моя чарка недопитая
Моё горе не умершее
Моя рана не зажитая
(Слова Михаила Рябинина)
*************************
Пусть простит меня автор этой замечательной песни, но как хочется эти простые
слова о фронтовой сестре, перефразировать нашим признанием, нашей болью,
нашей любовью единой семье преподавательского состава и учеников послевоенного
времени. Любовской восьмилетней школе
Мордовского района
Тамбовской области
***********************************
Наша гордость, наша слава, наше родовое тёплое гнёздышко, наша первая чистая
любовь длиною - в жизнь, тихая уютная гавань, натянутая струна грусти,тонкой
школьной тропинкой по никогда уже невозвратному времени.
Сколько теплом своим согрела, скольким дала стоящую путёвку в жизнь, сколько
настоящих людей-Человеков воспитала: от знатных хлеборобов до кандидатов наук
и профессоров, от заслуженных учителей-до Генералов.
Не найдётся в стране отрасли, где бы не трудились твои дети.
Много в жизни повидать пришлось обустроенных школьных зданий-их современный
интерьер. Но мы склоняем головы перед одноэтажным домом из восьми комнат,
с печным отоплением, журавелем над колодцем с самой вкусной водой на свете-
нашей восьмилеткой, даже название которой, греет душу.
До сих пор стыдно осознавать, что не смогли уберечь и защитить тебя,когда
безжалостная рука местной власти порушила нашу святыню, найдя ей новое
применение - на сарай своих свиней. Ты и тут дарила тепло, только уже для
толстых, безмозглых тварей.
А мы, твои дети, по сложившейся традиции вновь собрались Весной, только уже
на твои развалины. Мы не ходили по когда то - нашим классам, не читали знакомые
надписи и признания на партах, узнавая и рассекречивая себя, авторов того
времени. Мы сидели на грудах кирпича и молчали.
Кто то вынимал из под обломков на память школьные тетради с контрольными
работами, журналы с оценками, черновики наших характеристик, рамки с порван-
ными портретами писателей, много лет глядевших на нас со стены.
Мы искали литой бронзовый колокольчик, что звоном своим загонял нас на уроки,
а позвонить которым дозволялось - примерным.
Пионерские горны, музыка которых до сих пор звучит в наших сердцах, но ничего
подобного не находили. Видно и это варвары прихватили на металл.
Роясь в мусоре, все молчали, но когда со стороны села на подводе прибыли
местные, увидев нас через реку, сдержать эмоции было свыше сил. Кто то принёс
бутылку водки и со словами "давайте помянём" разлили всем по каплям.
Мы тихо, не стесняясь плакали, мы хоронили нашу светлую память, наше
не возвратное детство, наши первые чистые чувства:
Нашу Любовскую восьмилетку.
После не раз спрашивали себя:как такое могло случиться, почему не уберегли
её имея такой высокий статус в лице её ученика, как депутат Гос-Думы?
Почему не сделали это здание памятником исторических ценностей.
Детям и внукам бы нашим познавать воочию жизнь 18-19 веков.
Ответа не находим, просто ни у кого не было мысли, что кто то осмелится
занести свой корыстный меч над головой её, кто то порушит единственную
в селе нашу святыню.
Ты видел всё, мой Господь
Воздай по делам.
Школа - бывший барский дом, барыни Александры, стоял на высоком берегу реки
на стыке двух поместий, разделённых канавкой(до сих пор цела), обнесён
великолепной опушкой из берёз, лип, дуба и резных клёнов.
Опушку окаймлял не глубокий, ровный, красиво выделанный ров. Весной он
заполнялся водой и усадьба казалась сказочным зелёным островком.
Внутри этого острова - ухоженный сад плодовых, высоких ценных сортов,
усадьба представлялась взору волшебным островом из сказки. Разнообразие
цветущих кустарников: многих сортов сирени, жасмина, акации и многое того,
названия которых мы не знали.
Всё это, цвело, благоухало,радовало, а крестьяне до этого ничего подобного
не видавшие, называли это местечко-усадьбу - раем.
По рассказам очевидцев, барыня Александра была жадной. К примеру:если
полагалось на крестьянина три десятины земли, она выделяла одну.
Но погулять, делать званые обеды - это обожалось. Балы закатывались знатные
и долгие, а если зимой наши занесённые снегом степи оглашались звоном
весёлых колокольчиков - это гости к барыне Александре.
Молодые , богатые, не по местному одетые они заигрывали с крестьянскими
девками угощали их леденцами, прозванными потом - Дунькиной радостью, резными
пряниками. Особенно запомнился один из них:кудрявый, смуглый, болтливый
чертёнок, маленький и матершинный. Девки его не воспринимали - "больно уж
страшён был".
Мы современники гадаем: а, может, это сам Александр Сергеевич Пушкин?.
Молодой вольный, как ветер, носился соколом по нашим местам, а почему бы - и
нет?.
Если наш, Волчковский район, раньше был селом - Жихарево, по фамилии тамошнего
барина, а сын этого барина был очень даже другом Пушкина.
Да и жену, Наталью Гончарову, поэт выбрал себе недалеко от наших мест в
Тамбовской губернии. Кто знает....
Жили богатеи весело и привольно, кутили по неделям, проигрывались в карты.
Но случилось большое горе у барыни:утонул в местной речушке единственный сын.
Приняв это, как кару небесную за несправедливость к крестьянам, она раздала
все кирпичные постройки им на избы, коих, то есть построек было не мало:
конюшни, амбары, дом обслуги и прочее.
А дом свой жаловала крестьянским детям под школу. Увековечив название деревни-
Любовкой, сама уехала за границу, вроде бы в Англию. Этот подарок, а вернее,
мелкую подачку, она сделала своим холопам в 1878 году.
Дом был из восьми комнат. Возможно, это реконструировано потом под школу,но
мы помним его таким: восемь классных комнат разных размеров и с северной
стороны - во всю длину дома-коридор. Самая большая комната, по весй видимости,
гостинная, перегораживалась с другой, что поменьше, деревянной створчатой
перегородкой на случай празднеств или кутежа и становилась одной огромной
залой.
Под окнами благоухала сирень белая крупными соцветиями, видимо,колеровка
привезённая из заграницы.
Рвать её категорически не разрешалось - больно уж красива!
!Но наши мальчишки тайными тропами ухитрялись пробираться к ней, чтоб потом
положить на парту по секрету той, что сидела где то недалеко. Или в строжайшей
тайне - подсунуть в портфель. Придёт такая девочка домой, станет делать уроки,
а среди книг цветочное признание в чувствах. Вот и гадает девчонка,вспыхнув:
"Кто?".
Мы любили тогда сердцем, поэтому те детские секреты, законсперированные
наглухо и железно-раскрываются до сих пор при встречах друзей, под добрые
улыбки, а может грусть о не сбывшихся мечтах, первых чистых чувствах того
далёкого, безоблачного детства. Мы очень любили эти встречи, эти воспоминания.
Хотя нам, бывшим тем мальчишкам и девчонкам - за 70.
...сколько воды утекло с тех пор в нашей речке Грязнушке, сколько Вёсен
радовала сердца наши сирень белая за школьными окнами.
Сколько лет, сколько зим...
Память о тебе светлая,наша ЛЮБОВСКАЯ ВОСЬМИЛЕТКА.
Пока жив на земле хоть один твой ученик.