Командный состав
Командиры батальона:
(до 10 февраля 1942 г.) капитан Дмитрий Иванович Кужильный (тяжело ранен) [22, л. 46];
(10 февраля – конец июля 1942 г.) капитан, (на 14 апреля 1942 г.) майор Гавриил Антонович Половченя [3, л. 28, 133, 208];
(с конца июля 1942 г.) майор Петр Максимович Манчук [3, л. 27].
Заместители командира батальона по строевой части:
(до 10 февраля 1942 г.) капитан Гавриил Антонович Половченя [3, л. 208; 4, л. 16; 23];
(конец февраля? – конец июля? 1942 г.) майор Петр Максимович Манчук [3, л. 117].
Помощник командира батальона по технической части:
капитан Семен Алексеевич Монахов [24, л. 400].
Помощник командира батальона по хозяйственной части:
(ранен 8 или 9 января 1942 г.) техник-интендант 2-го ранга Михаил Копелович Эпштейн [3, л. 236].
Военный комиссар:
старший политрук, (с середины мая 1942 г.) батальонный комиссар Михаил Васильевич Балашов [3, л. 89, 234; 22, л. 57].
Старшие адъютанты (начальники штаба):
(до конца февраля 1942 г.) капитан Петр Максимович Манчук [3, л. 188, 234; 22, л. 156];
(с конца февраля 1942 г.) старший лейтенант, (на 14 апреля 1942 г.) капитан (Петр Павлович?) Баянов [3, л. 133, 187].
Начальник связи:
(на 14 февраля 1942 г.) лейтенант Коробочкин [4, л. 11].
Начальник снабжения автобронетанковым имуществом и ГСМ:
(до сентября? 1942 г.) воентехник 1-го ранга Василий Илларионович Коростелин [24, л. 395; 26].
Формирование. Первые дни в составе 4-й Ударной армии
141-й отдельный танковый батальон начал формироваться на основании Директивы НКО № 107сс от 23 ноября 1941 г. Был сформирован во 2-й половине декабря Горьковским учебным автобронетанковым центром в городе Горький по штату № 010/302 от 28 ноября 1941 г. в составе:
управление батальона;
взвод управления;
рота тяжелых танков (1-я танковая рота);
рота средних танков (2-я танковая рота);
2 роты малых танков (3-я и 4-я танковые роты);
подразделения обеспечения [1; 4, л. 16, 61].
Перед самой отправкой на фронт по состоянию на 2 января 1942 г. 141-й танковый батальон насчитывал 202 человека личного состава и 32 танка (5 КВ-1, 7 Т-34, 20 Т-60) [1]. По окончании формирования батальон был направлен в состав войск Северо-Западного фронта, к исходу дня 5 января по железной дороге прибыл на станцию Горовастица (Калининская обл.), где вошел в состав 4-й Ударной армии [33, л. 40]. В состав этой армии 141-й танковый батальон прибыл, имея в наличии уже не 32, а 31 танк (4 КВ-1, 7 Т-34, 20 Т-60). Также, судя по более поздним донесениям штаба 141-го ОТБ, батальон насчитывал 2 трактора, 28 автомашин (1 легковая ГАЗ М-1, 27 грузовых и специальных) и 1 мотоцикл. В целом некомплект батальона до штата № 010/302 составлял 5 танков, 2 трактора, 2 автомашины и 2 мотоцикла [3, л. 228].
6 января штаб 4-й Ударной армии отдал войскам боевой приказ №001/оп о переходе в наступление, согласно которому 141-й танковый батальон должен был поддерживать действия 249-й стрелковой дивизии в направлении поселка Пено [5]. Выгрузка танков была произведена достаточно далеко от расположения 249-й дивизии, при этом передислокацию танкистам пришлось совершать в условиях 40-градусного мороза и занесенных сугробами дорог, что быстро привело к перерасходу топлива во время марша [4, л. 17]. Оставив на станции Горовастица все 4 танка КВ-1 (по причине разрядки аккумуляторов), 2 Т-34 (технически неисправные) и потеряв в пути еще 2 танка Т-60 по техпричинам, к утру 7 января 141-й танковый батальон в составе 23 танков перешел в деревню Мошенка (15 км западнее ст. Горовастица), где временно остановился из-за нехватки бензина 1-го сорта, который полностью отсутствовал на складе ГСМ армии [3, л. 238; 33, л. 43].
Пополнившись горючим, с 17.50 8 января до 18.40 9 января батальон перешел из Мошенки в распоряжение командира 249-й СД в деревню Замошье (южнее г. Осташков), где снова остановился из-за нехватки горючего. На маршруте: Горовастица – Мошенка – Замошье - из-за поломок и отсутствия горючего осталось 10 танков (1 КВ-1, 7 Т-34, 2 Т-60), также во время перехода из Мошенки в Замошье ударом автомашины был ранен и госпитализирован пом. ком. батальона по хоз. части техник-интендант 2-го ранга Михаил Эпштейн [3, л. 236, 237]. Для ремонта неисправных танков 141-го ОТБ в начале января была выделена ремонтная бригада 1-й роты 122-го ремонтно-восстановительного батальона, которая затем в дальнейшем всю зиму сопровождала 141-й танковый батальон [22, л. 420, 505].
Наступление 4-й Ударной армии началось с утра 9 января, в т.ч. атаковала в направлении Пено 249-я стрелковая дивизия. В 2-дневных боях дивизия разгромила противостоявшую ей кавалерийскую бригаду СС (XXIII.AK, 9.Armee), заняла поселок Пено и продолжала развивать наступление в направлении Андреаполя. Все эти 2 дня наступление пехоты проходило без поддержки 141-го танкового батальона, который по-прежнему постоянно испытывал проблемы с горючим. Пополнившись продовольствием и горючим, утром 11 января батальон все же выступил из деревни Замошье и, пройдя примерно 35 километров, в 18.30 11 января сосредоточился на северной окраине Изведово (ныне в северной части пос. Пено), где из-за нехватки бензина 1-го сорта и отсутствия переправ через Волгу вынужден был снова остановиться [3, л. 232-235]. Также во время этого перехода танк КВ-1 проломил мост и упал в речку Федова (ныне р. Федов) [3, л. 233].
Поздно вечером 11 января передовой 925-й стрелковый полк вышел к поселку Охват (25 км юго-западнее д. Изведово), где столкнулся с подошедшими сюда передовыми частями 1-го батальона 189-го пехотного полка 81-й пехотной дивизии [8, л. 5]. Данный полк, усиленный 2-м дивизионом 181-го артполка и 1-й ротой 181-го саперного батальона, по железной дороге был переброшен на станцию Андреаполь, откуда по мере выгрузки из эшелонов спешно выдвигался в северо-восточном направлении с целью отбить поселок Пено и ликвидировать образовавшийся на стыке немецких 9-й и 16-й армий разрыв линии фронта. Полк был подчинен штабу 253-й пехотной дивизии (XXIII.AK), однако он не имел стыка с какими-либо другими немецкими частями и, по сути, действовал в полном одиночестве. Вдобавок личный состав полка после передислокации из Франции не успел получить зимнее обмундирование и вынужден был воевать в легких шинелях, что в условиях сильных морозов очень быстро привело к многочисленным обморожениям [47, с. 57; 48].
Пользуясь тем, что главные силы 189-го пехотного полка еще не подошли, в боях 12-13 января 1-й и 3-й батальоны 925-го СП полностью овладели поселком Охват и отбили все немецкие контратаки, удержав за собой поселок [8, л. 5; 47, с. 57]. С целью оказания танковой поддержки 925-му полку 13 января в распоряжение командира 925-го СП из Изведово было направлено 4 танка (2 КВ-1, 2 Т-34) 141-го ОТБ. Главные силы батальона в составе 22 танков (4 Т-34, 18 Т-60) оставались в Изведово, еще 5 танков (2 КВ-1, 1 Т-34, 2 Т-60; в основном неисправные) находились на маршруте от Лукьяново (4,5 км северо-западнее ст. Горовастица) до Изведово [3, л. 231].
Отразив первые контратаки противника, 13 января 925-й стрелковый полк согласно полученному приказу штаба 249-й СД оставил в Охвате свой 1-й батальон, а 2 другими батальонами двинулся по маршруту: Охват – Жаберо – Загозье - с целью обхода 189-го пехотного полка с запада и атаки города Андреаполь с северо-запада [8, л. 6; 10, л. 47; 12, л. 6]. В 9.00 14 января между Охватом и находящейся юго-западнее него деревней Бдынь заняли исходные позиции для наступления 1-й и 3-й батальоны 1119-го стрелкового полка 332-й стрелковой дивизии [12, л. 6; 13, л. 98]. В 13.05 оба батальона атаковали в юго-восточном направлении и к 18.00 вышли к железной дороге на участке высота 224,2 – казарма в 2 км юго-западнее деревни Бдынь, однако дальнейшее их продвижение было остановлено оборонявшейся на рубеже железнодорожной насыпи 11-й ротой 189-го ПП. Гораздо более успешным оказался 1117-й стрелковый полк, который в 15.00 в 6-7 километрах к югу от Охвата занял деревни Бучково и Луги, тем самым перехватив коммуникации 189-го пехотного полка и отрезав от главных сил полка несколько его еще не успевших подойти из Андреаполя пехотных рот [11, л. 22; 13, л. 23; 47, с. 57].
Согласно донесению штаба 249-й СД, танки 141-го ОТБ к утру 14 января также вышли к Охвату, но о каком-либо их участии в боевых действиях 14 января с советской стороны ничего не известно [10, л. 47]. Согласно книге В. Хаупта по истории 81-й пехотной дивизии ("Die 81. Infanterie-Division. Geschichte einer schlesischen Division"), 14 января танки 141-го ОТБ все же участвовали в наступлении, причем среди прочих танков немцами наблюдались также КВ-1. По версии Хаупта, танки 141-го ОТБ ворвались на юго-западную окраину Охвата, но здесь, на окраине Охвата, потеряли 3 танка, которых уничтожили обер-фельдфебель Мациол, унтер-офицер Мюллер и обер-ефрейтор Пракса [47, с. 57].
Согласно рассказу одного из солдат 189-го ПП Хайнца Шмитта, в действительности в атаке приняли участие 8 танков Т-60, и ни одного танка Т-34 или КВ-1. Подойдя один за другим к окраине поселка, танки огнем с места обстреляли избы, где, как полагали экипажи, засели немцы, после чего поодиночке начали заходить на окраину. Шмитт оставил достаточно красочное описание уничтожения этих танков, которое можно привести в полном виде:
«Мы липкими пальцами стали связывать между собой гранаты. В этот момент мимо дома прогремел первый Т-60. Это был для Мюллера его момент. Он подскочил, пробежал рядом с танком, запрыгнул на него сзади и схватился за ручку крышки люка. Он рванул люк и, удерживая его левой рукой, правой выхватил Eierhandgranate, зубами вырвал чеку, подождал 2 секунды и швырнул ее в танк. И спрыгнул! Бабах – сноп огня.
Второй танк остановился. Из него высунулся русский, чтобы быстро осмотреться. Для меня этого короткого момента было достаточно, чтобы взять его на мушку автомата. Сноп огня вырвался из ствола. Русский упал обратно в башню. И уже Мюллер, опять запрыгнув на танк, кинул Stielhandgranate в открытый люк башни.
Дым теперь окутал оба танка. Он затянул сельскую улицу. Через дым пробирается третий танк. Начинает сдавать назад и застревает в снегу. Мациол прыгнул на башню, но открыть люк не смог. Люк приоткрыл наводчик прямо перед ним и, как только увидел Мациола, тут же спрятался. Но Handgranate уже закатилась вместе с ним в люк. Другие пять советских танков при виде этой катастрофы закружили по снегу во главе своей боевой группы. Они, в конце концов, выехали на широкую дорогу и отступили назад» [48].
Впрочем, боевым донесением штаба 141-го ОТБ от 16 января да и вообще какими-либо документами вышеуказанные потери танкистов 14 января (как и собственно участие танкистов в наступлении 1119-го полка) не подтверждены, и остается только гадать, что же было в действительности 14 января и выдумали или нет немцы 3 подбитых танка 141-го ОТБ [3, л. 230].
Разгром 189-го пехотного полка
Оказавшись в окружении между поселком Охват и деревней Луги, 189-й пехотный полк в ночь на 15 января 1942 г. отвел оборонявшийся южнее Охвата 1-й батальон, контратаковал и в 3.30 отбил обратно Луги, тем самым высвободив пути отхода на Андреаполь. К утру 15 января, по данным Хаупта, 1-й батальон 189-го ПП занимал Луги и Алексино, 2-й батальон 189-го ПП – Величково, а 3-й батальон 189-го ПП со 2-м дивизионом 181-го АП и 1-й ротой 181-го саперного батальона находились в Захарино (1 км севернее д. Величково) [47, с. 57, 58].
В 1.00 15 января штаб 332-й СД своим боевым приказом №06 подчинил одну танковую роту 141-го ОТБ 1119-му стрелковому полку, поставив полку задачу уничтожить противника в лесу юго-восточнее Охвата и далее наступать на деревню Величково [14, л. 33]. Уже утром был обнаружен отход противника из района Охвата, в связи с чем в 10.00 штаб 332-й СД приказал 1119-му стрелковому полку ускорить свое продвижение в направлении Величково [14, л. 31; 20, л. 15].
В 10.00 15 января при переправе танков через озеро Охват в районе одноименного поселка танк КВ-1 141-го ОТБ проломил мост и свалился в воду вниз башней [10, л. 49]. Вместе с танком затонули командир танка лейтенант Александр Беляев и командир орудия старшина Василий Соколов [2]. После потери танка КВ-1 в районе Охвата осталось 14 танков (1 Т-34, 13 Т-60) 141-го ОТБ, которые имели задачу совместно с 1119-м полком уничтожить противника в районе Охвата, а затем уничтожить противника в районе деревень Луги и Алексино [4, л. 1].
После зачистки лесов южнее и юго-западнее Охвата 1119-й стрелковый полк в 16.00 двинулся через деревни Луги и Алексино на Андреаполь [13, л. 117]. К вечеру танки 141-го ОТБ с десантом пехоты со стороны Охвата подошли к Величково. В 20.10 штаб 332-й СД приказал командиру 1119-го СП уточнить, чьи именно эти танки, и известить об этом командира 1117-го СП, который, вероятно, поначалу принял эти танки за немецкие [14, л. 32].
В бой за Величково танковый десант явно не стал ввязываться, а двинулся дальше по дороге на Луги. Согласно отчету штаба 141-го ОТБ, противник имел в Лугах в качестве противотанковой обороны всего 2 орудия (75-мм пехотное и 1 противотанковое неизвестного калибра), что было крайне мало против 14 танков 141-го ОТБ. Согласно этому отчету, наступление было заранее согласовано с пехотой, а все огневые точки противника распределены между танками, но это маловероятно, т.к. атака проходила уже вечером в темноте, танки атаковали в абсолютно незнакомой им местности, а времени на какую-либо предварительную подготовку к атаке ни у танкистов, ни у пехоты не было. Наиболее вероятно, что совместная атака пехоты и танков проходила на Луги с ходу, и танки действовали вслепую. Одна танковая рота (1 Т-34, 6 Т-60) с одной стрелковой ротой атаковала противника с фронта (в т.ч. часть стрелков находилась на броне танков), а вторая танковая рота (7 Т-60) совместно с пехотой атаковала с левого фланга; еще 2 стрелковые роты атаковали с правого фланга [4, л. 1].
Пока шел бой в Лугах, танк Т-34 зам. ком. 141-го ОТБ капитана Гавриила Половчени (состав экипажа: командир взвода младший лейтенант Ерухим Гольцман, механик-водитель сержант Николай Пушкарский, башенный стрелок сержант Василий Бондаренко), оторвавшись от пехоты на 2-2,5 километра, ворвался в деревню Алексино, где разгромил приготовившийся к отходу обоз противника.
Обнаружив отсутствие пехотной поддержки, экипаж стал разворачивать свой танк, и в этот момент немцы смогли забраться на его броню. Вслед за этим они закрыли все смотровые щели танка, набросили пропитанные бензином тряпки на моторное отделение и пропитанное бензином одеяло – на башню танка, после чего подожгли их (прим. – в донесении штаба 141-го ОТБ говорится только о наброшенном на танке брезенте). Несмотря на полное отсутствие обзора, экипаж вслепую продолжал продвигаться вперед, увеличил скорость, после чего струей воздуха горящие тряпки и одеяло слетели с танка. Вслед за этим танк вернулся в Луги, после чего огнем орудия и пулеметов помог батальону 917-го СП выбить засевших в церкви немцев, при этом экипаж, согласно наградному листу на башенного стрелка Бондаренко, уничтожил 50 немцев. А всего в бою 15 января экипаж Половчени, по подсчетам штаба 141-го ОТБ, уничтожил до 200 немцев, 97 повозок с десятками лошадей, 2 орудия ПТО, 6 минометных точек, 3 станковых пулемета. Оставшиеся повозки и вместе с ними 42 лошади были брошены немцами и позже были захвачены подошедшей советской пехотой [3, л. 230; 4, л. 1, 2; 20; 21, л. 122, 124; 23].
После 2-часового боя Луги были взяты 1-м батальоном 925-го СП и батальоном 917-го СП [4, л. 1; 10, л. 50; 21, л. 124]. В бою за Луги 2 танка Т-60 141-го ОТБ были подбиты, у обоих танков был пробит радиатор, у одного из танков было повреждено орудие. В танке командира 3-й роты лейтенанта Михаила Галкина загорелся антифриз и возник пожар, который был потушен силами экипажа, однако при тушении пожара выскочивший из танка механик-водитель сержант Павел Латов погиб. Сам Галкин получил незначительный ожог руки (прим. – в наградном листе сказано, что Галкин получил также ожоги лица), после чего вывел свой подбитый танк с поля боя [3, л. 230; 21, л. 132, 145]. 2-м подбитым танком был Т-60 старшего сержанта Петра Табурикина. Под огнем противника экипаж прямо на поле боя устранил неисправность и вывел танк с поля боя [22, л. 232].
В наградном листе на пом. ком. 3-й танковой роты по тех. части воентехника 2-го ранга Матвея Щербакова также говорится, что 15 января он заменил раненого механика-водителя танка Т-60 и на этом танке уничтожил 15 немцев, однако о выбытии из строя кого-либо из танкистов 141-го ОТБ 15 января помимо вышеупомянутого механика-водителя Латова ничего не известно. Возможно, что Латов в действительности не погиб сразу, а был смертельно ранен. Щербаков заменил его и некоторое время затем еще воевал на поврежденном танке Латова, но все это лишь предположения [4, л. 12; 25, л. 268].
Согласно наградным листам, в 141-м танковом батальоне 15 января помимо экипажа Половчени особенно отличились следующие экипажи танков Т-60:
командира 4-й роты лейтенанта Михаила Давыдова (уничтожил 24 немца и 1 легковую автомашину) [22, л. 88];
комиссара 4-й роты политрука Тихона Лебедева (механик-водитель старший сержант Семен Сергеев) (уничтожил 23 немца, 1 миномет, 1 станковый пулемет) [22, л. 144, 217];
взводного младшего лейтенанта Владимира Грибанова (механик-водитель сержант Иван Иванкин) (уничтожил 40 немцев, захватил 10 автомашин и 20 повозок с имуществом) [24, л. 392];
взводного 4-й роты младшего лейтенанта Михаила Митюнина (механик-водитель сержант Петр Смыслов) (уничтожил 35 немцев, 17 повозок) [22, л. 402; 24, л. 157];
сержанта Петра Попкова (уничтожил 17 немцев и 2 ручных пулемета) [24, л. 374];
старшего сержанта Петра Табурикина (уничтожил 16 немцев) [22, л. 232].
Таким образом, если верить наградным листам, в общей сложности только лишь 7 из 14 принимавших участие в бою 15 января экипажей танков Т-34 и Т-60 уничтожили до 355 немцев, что в 2 с лишним раза больше, чем уничтожил весь 141-й танковый батальон, а потому данные цифры немецких потерь из наградных листов представляются несколько преувеличенными.
Всего в бою 15 января 141-й танковый батальон, по данным своего штаба, уничтожил 160 немцев, 2 пушки, несколько минометов, 3 пулемета, захватил 50 автомашин, 42 лошади, 97 повозок, продуктовый склад, а самое главное, 6 тонн горючего, столь необходимого танкистам [3, л. 230]. Потери батальона составили: 3 человека личного состава (1 - убитым, 2 - затонувшими) и 3 танка (2 Т-60 – подбитыми, 1 КВ-1 – затонувшим) [3, л. 230]. 332-я стрелковая дивизия, которой в основном и должны были достаться все трофеи 141-го ОТБ, 15 января, по предварительным данным, захватила 37 лошадей, 10 саней, 23 повозки, 2 кухни, 3 автомата [11, л. 23]. 1-й батальон 925-го СП поначалу насчитал до 160 убитых немцев и до 150 раненых, оставшихся в школе в Лугах; позже штаб 249-й СД отчитался, что противник оставил на поле боя до 500 трупов, а всего к утру 16 января советские войска насчитали в районе Луг и Величково до 1100 трупов немцев [10, л. 50, 51; 33, л. 75].
Взяв Луги, советские войска вновь отрезали 189-й пехотный полк от Андреаполя, в связи с чем в тот же день, 15 января, командир полка полковник Хохмайер отдал своим подразделениям приказ прорываться из окружения по усмотрению своих командиров, после чего остатки 189-го полка рассеялись по окрестным лесами и малыми группами начали пробиваться из окружения. Сам Хохмайер погиб при выходе к Андреаполю, а командир 1-го батальона подполковник Проске попал в плен. Позже, 20 января, попал в плен командир 3-й роты 189-го ПП капитан Линденталь, лейтенант Гранберг и 9 немецких солдат. Общее число попавших в плен военнослужащих 189-го ПП неизвестно. По советским данным, в общей сложности в боях между Охватом и Лугами 189-й пехотный полк потерял свыше 1200 человек убитыми и почти всю свою артиллерию. По данным Хаупта, безвозвратные потери полка составили примерно 1100 человек. Помимо собственно погибших в боях достаточно много немцев погибло при последовавшем затем отступлении от обморожений и голода [47, с. 58; 50, с. 7].
Всего по данным Хаупта (прим. – судя по всему, эти данные основаны исключительно на рассказе Х. Шмитта), через кольцо окружения 249-й и 332-й стрелковых дивизий прорвалось примерно 160 немцев, 50 из них смогли дойти до Торопца. Однако, согласно утреннему донесению группы армий «Центр» от 18 января, к этому времени в Торопец от Луг смогло отойти 102 человека личного состава 189-го пехотного полка, что несколько опровергает вышеназванные данные. Как бы то ни было, но в целом 189-й пехотный полк, 2-й дивизион 181-го артполка, а также 2-я и 3-я роты 181-й транспортной колонны в этих январских боях потерпели полный разгром, потеряли большую часть личного состава и позже, в мае 1942 г., были расформированы [15, л. 109; 47, с. 58, 60; 48].
Освобождение Андреаполя
Выполнив задачи по разгрому противника в районе Охвата и Луг, 141-й танковый батальон вместе с 1-м батальоном 925-го СП двинулся к Андреаполю [4, л. 2]. К 15 января 1942 г. в городе оборонялся главным образом 705-й караульный батальон 403-й охранной дивизии. Вполне возможно, что 16 января к нему присоединились и вышедшие из окружения разрозненные подразделения 189-го пехотного полка [15, л. 127]. В боях 15 января за Андреаполь 249-я стрелковая дивизия силами 917-го и 925-го стрелковых полков отрезала немецкому гарнизону пути отхода на юг и запад, силами 921-го стрелкового полка овладела большей частью города и к утру 16 января вела бой с главными силами 705-го караульного батальона (до 300 человек) на южной окраине города, а также проводила зачистку остальной части города от оставшихся там мелких групп пехоты [10, л. 50, 51].
Первоначально танкисты 141-го ОТБ совместно с пехотой, вероятно, 917-го СП 249-й СД прочесали лес в 2 километрах к юго-востоку от Великого Села (ныне не существует, восточнее г. Андреаполь), а танк Т-34 зам. ком. 141-го ОТБ капитана Гавриила Половчени в одиночку поддержал атаку стрелкового батальона на деревню Рогово, что у юго-восточной окраины Андреаполя [3, л. 230; 20]. После зачистки местности к востоку от города одна танковая рота в составе 6 Т-34 вместе с пехотой атаковала Андреаполь с востока, а 2 другие танковые роты в составе 11 Т-60 вместе с пехотой, пройдя мост через Западную Двину на северо-восточной окраине города, атаковали в направлении северо-западной окраины [4, л. 2].
По данным штаба 403-й охранной дивизии, танки 141-го ОТБ ворвались в Андреаполь около 13.00, т.е. уже после прорыва туда пехоты 917-го стрелкового полка, которая, по советским данным, уже к 12.00 находилась в восточной части Андреаполя, где ее продвижение сдерживалось сильным ружейно-пулеметным огнем противника [10, л. 52; 15, л. 123]. В ходе последовавшего уличного боя 141-й танковый батальон уничтожил выявленные минометные и пулеметные точки противника, захватил станцию Андриаполь, освободил 80 советских военнопленных, захватил 30 автомашин, а также 1 пленного (прим. – был ранен и затем пленен адъютантом штаба 141-го ОТБ старшим лейтенантом Иваном Назаренко), которого доставили в штаб 917-го СП [3, л. 230; 23; 24, л. 402].
Наиболее отличились в боях за Андреаполь 16 января экипажи танков:
Т-34 капитана Половчени (уничтожил 20 немцев) [23];
Т-60 комиссара 4-й роты политрука Тихона Лебедева (механик-водитель старший сержант Семен Сергеев) (уничтожил 26 немцев и 1 противотанковое ружье, освободил 80 советских военнопленных) [22, л. 144, 217];
экипаж Т-60 старшего сержанта Петра Табурикина (уничтожил 18 немцев, 6 повозок, 2 ПТР) [22, л. 232];
экипаж Т-60 сержанта Петра Попкова (уничтожил 12 немцев, вывел из строя расчет станкового пулемета) [24, л. 374].
Согласно отчету штаба 141-го ОТБ, потерь в бою за Андреаполь 141-й танковый батальон не имел, но, скорее всего, это не так [4, л. 2]. Даже через 4 дня после освобождения города к вечеру 20 января в Великом Селе оставалось 6 неисправных танков (1 Т-34, 5 Т-60) 141-го ОТБ [3, л. 229]. Также в наградных листах на ремонтников 122-го ремонтно-восстановительного батальона говорится, что они 18 января в Великом Селе за 3 часа отремонтировали «поврежденный противником в бою» танк Т-60, у которого сгорела электропроводка [24, л. 147, 150].
К 17.30 16 января совместно со 141-м танковым батальоном и подошедшим 1119-м стрелковым полком (332-я СД) 249-я стрелковая дивизия завершила освобождение Андреаполя, где захватила 1 танк, более 100 автомашин, до дивизиона артиллерии, склад горючего, продуктовый склад, несколько обозов, мотоциклов, велосипедов и других трофеев [10, л. 53]. Сдав город, 705-й караульный батальон отошел вдоль железной дороги на Торопец [15, л. 123].
Выполнив задачу по освобождению Андреаполя, 141-й танковый батальон к вечеру 16 января в составе 14 исправных танков (5 Т-34, 9 Т-60) сосредоточился в Великом Селе, где организовал ремонт неисправных танков. К этому времени вновь появилась нехватка в бензине 1-го сорта [3, л. 230]. Вероятно, именно по этой причине весь день 17 января 141-й танковый батальон оставался в Андреаполе, откуда 18 января выступил в район деревни Гречухино (ныне не существует, 15 км юго-западнее ст. Андреаполь) [10, л. 57]. Также 18 января отличился экипаж танка КВ-1 младшего лейтенанта Василия Дерендяева, танк которого в неисправном состоянии с 15 или 16 января находился в Алексино. 18 января при неизвестных обстоятельствах экипаж убил 4 немцев, захватив в качестве трофеев 2 винтовки, 2 пистолета и подрывную машинку. Судя по наличию у убитых подрывной машинки, вероятней всего, что это была прорывавшаяся из окружения группа саперов 1-й роты 181-го саперного батальона [3, л. 227].
Бои за Торопец
Преследуя отступивший 705-й караульный батальон, к утру 19 января 1942 г. 249-я стрелковая дивизия вышла на восточные и юго-восточные подступы к городу Торопец. В боях 19-20 января по показаниям пленных дивизией было установлено, что в городе оборонялись 85-й и 406-й пехотные полки, 591-й отдельный батальон и подразделения 253-й пехотной дивизии [10, л. 63]. В действительности к утру 19 января город в основном обороняла подчинявшаяся штабу 403-й охранной дивизии боевая группа Рёдерна (R;dern) в составе штаба 85-го ландшутц-полка с одним ландшутц-батальоном, 705-м караульным батальоном и подразделениями 11-го полицейского батальона – в общей сложности 14 рот пехоты. На усилении группы Рёдерна находились отступившие в город остатки пехотных рот 189-го ПП с 14-й ротой 189-го ПП, разведывательный батальон 81-й ПД, а также остатки кавалерийской бригады СС – всего 300 человек. Из артиллерии в городе имелись 6-я батарея 188-го артполка, 150-мм гаубица 206-го артполка, 2 советских пехотных орудия, 6 орудий ПТО и подразделения 1-й батареи 271-го зенитного дивизиона [15, л. 105].
В 9.00 19 января приступили к артподготовке 5-я батарея 792-го артполка и поддерживавший 249-ю стрелковую дивизию 1-й дивизион 270-го пушечного артполка РГК (152-мм гаубицы). Огонь велся по центру, окраинам и выходам из Торопца. Весьма маловероятно, чтобы за столь короткий срок подготовки к наступлению были выявлены огневые точки противника, а потому, вероятнее всего, артподготовка велась по площадям [6, л. 45; 20, л. 20].
По немецким данным, артподготовка началась примерно с 9.30, а с 10.30 – собственно наступление 249-й дивизии с востока и юго-востока при поддержке танков 141-го ОТБ [15, л. 97, 100]. 141-й танковый батальон в составе 14 танков (4 Т-34, 10 Т-60) совместно с пехотой 921-го СП от деревни Новое Бридино атаковал на восточную окраину Торопца. Справа, в направлении станции Торопец наступал 917-й стрелковый полк. Находившийся слева 925-й стрелковый полк у деревни Речане блокировал пути отхода противника из Торопца в южном направлении [4, л. 2; 10, л. 62].
В ходе наступления к 13.00 921-й стрелковый полк при поддержке танков 141-го ОТБ вышел в 500 метрах восточнее Торопца, а к 20.00 вел бой на юго-восточной окраине города. Занявший вокзал станции Торопец 917-й стрелковый полк окружил и пленил остатки 5-й роты 85-го ландшутц-полка (71 человек) во главе с ее командиром роты, а 925-й стрелковый полк, перерезав пути отхода противника с юга, атаковал в направлении юго-западной окраины города [8, л. 8; 10, л. 62].
Всего за день 19 января 141-й танковый батальон в 2 атаках на Торопец уничтожил до 15 немцев, 1 орудие ПТО, 2 ДЗОТа. Оба ДЗОТа были уничтожены танком командира 141-го ОТБ капитана Кужильного [3, л. 229]. По немецким данным, 19 января группой Рёдерна было уничтожено 2 танка 141-го ОТБ [15, л. 97]. Одним из этих танков был, вероятно, танк Т-60, а 2-м танком – вероятно, Т-34 Кужильного. При атаке ДЗОТа при попадании мины танк был подожжен, однако экипаж быстро ликвидировал возникший пожар, и танк отделался легкими повреждениями [3, л. 229].
Весь день 20 января 249-я стрелковая дивизия продолжала вести упорные бои за Торопец, однако до вечера не смогла продвинуться дальше городских окраин. Поддерживаемый танками 141-го ОТБ 921-й стрелковый полк лишь силами одного батальона смог закрепиться на восточной окраине, захватив при этом один городской квартал, а 2 другими батальонами даже не достиг окраины города. О действиях поддерживавших полк танков 141-го ОТБ штаб 249-й СД в своей оперативной сводке кратко написал: «Отмечаются неактивные действия танков в бою. Сломан мост» [10, л. 63].
По данным штаба 141-го ОТБ, всего за день 20 января (до 21.00) 141-й танковый батальон трижды ходил в атаку на Торопец, уничтожив при этом до 45 немцев, 1 орудие ПТО, 1 миномет [3, л. 229]. Всего за 2 дня боев за Торопец в 5 атаках батальон, по одним данным, уничтожил до 60 немцев, 2 орудия ПТО, 1 миномет, 2 ДЗОТа, а по другим данным, уничтожил до 70 немцев, 4 орудия ПТО, 6 минометов, 2 ДЗОТа, в т.ч. до 25 немцев, 1 орудие ПТО и оба ДЗОТа уничтожил экипаж танка капитана Кужильного [3, л. 229; 4, л. 2]. Сам батальон потерял при этом 2 человека личного состава и 2 танка Т-60. Оба танка были подбиты артогнем, у одного танка насчитали 7 пробоин, были повреждены пушка и пулемет, заклинена башня, а 2-й танк сгорел. Командир одного из этих танков младший сержант Иван Тарасюк был тяжело ранен в левую ногу, а механик-водитель сержант Григорий Валюх погиб 20 января [2; 3, л. 229].
Также 20 января при авиабомбардировке Новое Бридино осколками бомбы были пробиты запасной бак с бензином и ящик с ракетами на грузовике с боеприпасами 141-го ОТБ, однако шофер этой машины красноармеец Степан Сивков сумел вовремя потушить пожар, за что позже был награжден медалью «За боевые заслуги» [21, л. 197].
Всего по состоянию на 21.00 20 января 141-й танковый батальон насчитывал не более 10 исправных танков (1 КВ-1, 3 Т-34, 6 Т-60), но из этого числа в расположении батальона находилось не более 8 исправных танков (2 Т-34, 6 Т-60) [3, л. 229].
В 16.30 20 января после 2-дневных городских боев оказавшаяся в полукольце боевая группа Рёдерна оставила Торопец и начала отходить в западном направлении вдоль железной дороги на Великие Луки [15, л. 93]. Обнаружив этот отход, к исходу дня 249-я стрелковая дивизия активизировала наступление, продолжив его и в ночь на 21 января. К 3.00 21 января 921-й стрелковый полк овладел восточной окраиной и вышел к центру города, к 6.00 вышел на юго-восточную окраину и в центре города соединился с 925-м стрелковым полком, при этом 921-м полком были разгромлены противотанковая и минометная батареи противника. К 8.00 к центру города вышел ударивший с севера 917-й стрелковый полк, и, таким образом, к 8.00 249-я стрелковая дивизия завершила освобождение Торопца. 2 танка (вероятно, Т-34) 141-го ОТБ начали преследовать противника в западном направлении, а остальные танки батальона расположились в 1,5 километрах южнее Торопца [10, л. 64].
Согласно наградным листам, при занятии Торопца 21 января наиболее отличились экипажи Т-60 командира и комиссара 4-й танковой роты лейтенанта Михаила Давыдова (уничтожил 25 немцев и 8 повозок с боеприпасами) и политрука Тихона Лебедева (механик-водитель старший сержант Семен Сергеев) (уничтожил 23 немца, 8 повозок, 1 миномет, 2 ручных пулемета) [22, л. 88, 144, 217].
В тот же день в районе села Знаменское пропал без вести механик-водитель Т-60 младший сержант Григорий Лисицкий. Как установил впоследствии штаб 141-го ОТБ, чтобы не пойти в бой, Лисицкий доложил своему командиру – командиру взвода малых танков лейтенанту Кобзеву, что его танк неисправен, хотя в действительности танк был исправен. Кобзев отпустил Лисицкого в близлежащую деревню обогреться, после чего никто больше уже Лисицкого не видел. Вероятнее всего, он дезертировал. Т.к. Лисицкий числится в именных списках советских военнослужащих, погибших на территории Торопецкого района, можно предположить, что позже он был пойман и расстрелян. Командир взвода лейтенант Кобзев сразу же после пропажи Лисицкого был предан суду военного трибунала. Дальнейшая судьба его неизвестна [2; 3, л. 228].
Всего при занятии Торопца 249-я стрелковая дивизия, по уточненным данным, захватила до 300 автомашин, 20 мотоциклов, 200 лошадей, 85 повозок, 15 орудий, 15 пулеметов, 27 автоматов, склад с боеприпасами и 5 складов с продовольствием [10, л. 64, 67]. Заняв Торопец и поселок Старая Торопа, дивизия 21 января согласно боевому приказу №008/оп штаба армии от 20 января вышла в армейский резерв и утром 22 января сосредоточилась в Торопце и к югу от Торопца [10, л. 65, 66]. 141-й танковый батальон согласно этому приказу должен был поддерживать наступление 48-й стрелковой бригады, однако вследствие выхода из строя большинства танков он остался в Новое Бридино, где 22 января производил сбор и восстановление матчасти. Всего к 18.00 удалось собрать вместе 11 танков из 31, из них только 3 танка (1 Т-34, 2 Т-60) было в тот день восстановлено [3, л. 228]. В целом, в боях за Торопец 141-й танковый батальон по боевым причинам (от огня противника) потерял 3 танка (1 Т-34, 2 Т-60), из них танк Т-34 с вышедшим из строя мотором позже был восстановлен, сгоревший танк Т-60 составил безвозвратные потери, а подбитый 2-й танк Т-60 требовал отправки в капремонт [4, л. 6].
В конце января 1942 г.
23 января 1942 г. 141-й танковый батальон оставался стоять в деревне Новое Бридино в резерве 4-й Ударной армии (прим. - с 22 января - в составе Калининского фронта). В ночь на 24 января в Торопце был убит старшина 141-го ОТБ старшина Михаил Кузнецов, посланный за продовольствием для батальона. По предположению штаба 141-го ОТБ, он был убит диверсантами [3, л. 226]. Более никаких существенных происшествий в расположении танкового батальона за эти дни не произошло. Всего к вечеру 25 января в строю имелось 15 танков (3 Т-34, 12 Т-60), все остальные 16 танков оставались неисправными, в т.ч. 2 Т-60 числились в безвозвратных потерях, а 2 КВ-1 находились затонувшими в озере Охват и в реке Западная Двина в Андреаполе [3, л. 225].
25 января было получено боевое распоряжение о возвращении в распоряжение командира 249-й стрелковой дивизии, а вслед за этим – боевой приказ №019 штаба 249-й СД от 25 января, согласно которому батальон к исходу 27 января должен был сосредоточиться в районе деревни Шеклино, однако выступление танков было задержано отсутствием горючего и большой удаленностью батальона от баз снабжения горючим [3, л. 224, 225].
В район Шеклино 141-й танковый батальон, вероятно, выступил лишь в ночь на 27 января [10, л. 76]. В пути в деревне Барузда (ныне в северо-западной части д. Бенцы) вышел из строя по техпричинам танк Т-34, а 28 января в деревне Севостьяново загорелся танк Т-60. Оказавшийся рядом адъютант штаба 141-го ОТБ старший лейтенант Иван Назаренко лично потушил пожар и спас танк от полного уничтожения, однако вследствие пожара танк выбыл из строя и остался в Севостьяново в ремонте [3, л. 221, 222; 24, л. 402]. В тот же день колонна тылов 141-го ОТБ подверглась авиабомбардировке, при этом была подожжена машина с продовольствием, однако пожар был быстро ликвидирован политруком Нелем Блейвасом (отсекр партбюро 141-го ОТБ) [24, л. 263].
Пройдя не менее 100 километров от Торопца и потеряв в пути 2 танка (1 Т-34, 1 Т-60) вышедшими из строя по техпричинам, 29 января в составе 15 танков (2 Т-34, 13 Т-60) 141-й танковый батальон прибыл в деревню Белодедово, откуда выслал разведку в штаб 249-й СД для получения новых задач [3, л. 221, 222].
Получив задачу к исходу дня 30 января сосредоточиться в деревне Задубровье (13 км северо-восточнее г. Велиж) и поступить в распоряжение заместителя командующего 4-й Ударной армией генерал-майора Хлебникова, 141-й танковый батальон из-за отсутствия бензина 1-го сорта весь день 30 января оставался в Белодедово. За день в Белодедово батальон неоднократно подвергался ударам с воздуха, при этом танкисты насчитали около 150 авиабомб, однако обошлось без потерь [3, л. 221].
В район Задубровье 141-й танковый батальон выступил, вероятно, поздно вечером 30 января. В ночь на 31 января батальон в составе 13 исправных танков (1 Т-34, 12 Т-60) перешел в деревню Кресты, еще 2 танка (1 Т-34, 1 Т-60) вышло из строя по техпричинам вблизи Крестов. Во время дневки в Крестах батальон подвергся авиабомбардировке с воздуха, в ходе которой получил ушиб командир 4-й роты лейтенант Михаил Давыдов [3, л. 220]. В ночь на 1 февраля батальон возобновил движение и к утру 1 февраля 20-километровым ночным маршем прибыл в деревню Ситьково (южнее д. Задубровье), где вошел в подчинение командира 358-й стрелковой дивизии, штаб которого располагался в Задубровье. Во время этого ночного перехода в деревне Паньково (южнее д. Кресты) сломался еще 1 танк Т-60, в итоге в Ситьково батальон прибыл в составе 12 исправных танков (1 Т-34, 11 Т-60). Тылы батальона из-за занесенных снегом дорог остались в Крестах [3, л. 219; 28, л. 25].
Бои за Велиж в начале февраля 1942 г.
В Ситьково батальон получил задачу от генерал-майора Хлебникова: выйти в город Велиж и уничтожить огневые точки противника в отдельных зданиях. Ввиду больших снежных заносов на дорогах танки Т-60 дальше Ситьково продвигаться уже не могли, а потому на выполнение боевой задачи в 14.00 1 февраля 1942 г. убыл единственный исправный танк Т-34. Оставшиеся в Ситьково главные силы батальона подверглись сильной 2-часовой авиабомбардировке (прим. – насчитали до 140 бомб), однако танкисты вовремя вывели свои танки в укрытия, и в итоге обошлось без потерь [3, л. 219].
В Велиже с конца января оборонялся усиленный 257-й пехотный полк 83-й пехотной дивизии (LIX.AK, 3.Panzerarmee). К утру 1 февраля на северо-восточной и северо-западной окраинах города оборонялась боевая группа капитана Ойлинга (Euling) (2-я рота 257-го ПП, 3-я рота 183-го саперного батальона, штабная батарея 2-го дивизиона 183-го артполка, 1 отделение 1-й роты 183-го противотанкового батальона, а также по 2 группы станковых пулеметов и по 2 группы тяжелых минометов от 4-й и 8-й рот 257-го ПП). На восточном берегу Западной Двины, на южной и восточной окраинах города оборонялась боевая группа майора Гиля (1-я, 3-я, 6-я, 7-я роты 257-го ПП, рота ландшютца, взвод ландшютца, взвод 1-й роты 183-го противотанкового батальона, взвод полевой жандармерии, 1 полевое орудие, а также по 3 группы станковых пулеметов и тяжелых минометов от 8-й роты 257-го ПП, группа станковых пулеметов 4-й роты 257-го ПП). В глубине обороны располагались главные силы 183-го саперного и 183-го противотанкового батальонов, 183-й артиллерийский полк, 3-я ягдкоманда. Всего в Велиже к концу января оборонялось, по немецким данным, в общей сложности 4500 немцев [49, с. 80, 82, 96].
По советским данным, противник приспособил для обороны каменные здания, подвалы, крыши и чердаки домов, а также построил в восточной части города и напротив моста через Западную Двину ДОТы, установив в них орудия и пулеметы. Вышедшие к Велижу 360-я стрелковая дивизия и 48-я стрелковая бригада, начиная с 29 января, вели упорные бои за освобождение города. Ситуация ухудшалась тем, что вся артиллерия, как и тылы дивизии, значительно отстали от пехоты, а потому дивизия была лишена артиллерийской поддержки и испытывала недостаток в боеприпасах [29, л. 29, 30].
1 февраля 48-я стрелковая бригада вела бои на юго-восточной окраине Велижа, атаковавший с юго-запада 1195-й стрелковый полк при поддержке трофейных орудий ПТО вел бой в центре города на улицах Детская, Комиссариатская (ныне ул. Новицкого) и Розы Люксембург, 1193-й стрелковый полк удерживал занятую им правобережную часть города, а 1197-й стрелковый полк занимал 8 домов в восточной части города. При этом в 360-й дивизии полностью отсутствовали мины к минометам и патроны к пистолетам «ТТ», были на исходе патроны к остальному стрелковому вооружению [30, л. 28-30].
Прибывший на поддержку пехоты танк Т-34 141-го ОТБ уже в темноте, в 18.00, был брошен в атаку для подавления огневой точки противника в одном из зданий. Осветив танк, немецкие орудия достаточно быстро подбили его огнем прямой наводки, пробив ствол пушки и кормовой бак. Т.к. ходовую часть не повредили, вероятно, подбитый танк вышел с поля боя своим ходом, после чего он был направлен на ремонт в Кресты, куда прибыл днем 2 февраля. Двигатель танка к этому времени выработал свои моточасы и также требовал замены [3, л. 217, 218; 4, л. 3].
После выхода из строя танка Т-34 генерал-майор Хлебников приказал 141-му танковому батальону ввести в город роту малых танков и силами танков Т-60 уничтожить огневые точки противника внутри городских зданий. В Ситьково у 1 Т-60 потек радиатор, после чего к 10.00 2 февраля в распоряжении штаба 141-го ОТБ осталось 10 исправных Т-60. Вероятно, в ночь на 2 февраля штаб батальона перешел поближе к Велижу, в деревню Нижний Взвоз (ныне южная часть д. Узвоз, 4 км северо-восточнее г. Велиж). Надо полагать, туда же перешли и все 10 исправных танков батальона [3, л. 217]. Остававшиеся в Крестах тылы 141-го ОТБ 2 февраля подверглись авиабомбардировке. Один из самолетов, опознанный как Ju.88, был сбит при развороте, загорелся и упал, оба летчика погибли [3, л. 218].
3 февраля штаб 141-го ОТБ перешел на южный берег Западной Двины, в деревню Чернецово, а все 10 танков Т-60 вышли в расположение 1197-го стрелкового полка. До начала наступления танкистами путем опроса местных жителей и находящейся на передовой пехоты, а также путем личного наблюдения была произведена разведка позиций противника в Велиже, после чего штаб 141-го ОТБ доложил наверх «о нецелесообразности применения малых танков на сильного укрепленного противника», но это не было принято во внимание. Наступление началось без какой-либо артподготовки [3, л. 175]. Согласно оперативной сводке штаба 360-й СД, в атаке принял участие только один танк Т-60 141-го ОТБ. При его поддержке 1197-й полк смог продвинуться чуть дальше церкви, что на северо-восточной окраине города, занял кирпичный завод, мельницу и 10 домов [30, л. 34]. В конце концов танк Т-60 получил 2 прямых попадания (в башню и бензобак) от орудий ПТО, полностью сгорел и остался стоять в Велиже, при этом был ранен в ногу командир взвода младший лейтенант Николай Цысь [3, л. 216]. Пытаясь оправдать пассивность остальных 9 танков батальона, штаб 141-го ОТБ в своем донесении от 5 марта отметил, что подбитый танк перегородил дорогу остальным танкам «и не дал возможности продвижения в силу снежного заноса» [3, л. 175].
До 6 февраля батальон в боевых действиях не участвовал, занимаясь ремонтом танков и приведением себя в порядок. К вечеру 5 февраля количество исправных танков выросло до 14 штук (3 Т-34, 11 Т-60), после чего батальон ночью либо утром 6 февраля передислоцировался из Чернецово в деревню Ночевки (ныне не существует, 3,5 км южнее д. Чернецово), к востоку от Велижа, где выделил 3 танка Т-34 для поддержки наступления 48-й стрелковой бригады на юго-восточную окраину города, которую к этому времени занимала боевая группа капитана Фишера (прим. – командир 1-го батальона 257-го ПП), состоявшая из 3 пехотных рот (2-я и 7-я роты 257-го ПП, 2-я рота 3-й ягдкоманды) [3, л. 213, 214; 4, л. 3; 49, с. 86].
В 10.00 6 февраля после 1,5-часовой артподготовки 360-я стрелковая дивизия, 48-я стрелковая бригада, 64-й лыжный батальон и 1124-й стрелковый полк 334-й стрелковой дивизии перешли в наступление на Велиж, но продвижения не имели [20, л. 37; 33, л. 122]. В 14.30, по немецким данным, последовала новая атака 48-й стрелковой бригады на юго-восточную окраину города, которая на этот раз была поддержана 3 танками Т-34 141-го ОТБ. Из-за интенсивного огня противника пехота 48-й СБр не смогла продвигаться следом за танками, а выделенные для поддержки танков орудия из-за плохой корректировки также не оказали танкистам должной поддержки. Вопреки огню немецких орудий ПТО, обойдя выставленные немцами мины, 2 из 3 танков Т-34 прорвались через немецкие позиции в город, после чего, не имея пехотной поддержки, повернули обратно. Развернувшись, танки тем самым подставили немецким орудиям ПТО свою корму, после чего оба танка были подбиты огнем из нескольких орудий ПТО, однако все же смогли отойти на исходные позиции [4, л. 3; 16, л. 318]. Один из танков получил 2 сквозные пробоины в кормовой части, были повреждены мотор и КПП, загорелась электропроводка, однако экипаж вовремя ликвидировал начавшийся пожар и спас свой танк. 2-й танк получил сквозную пробоину в лобовой броне и 2 сквозные пробоины в кормовой части, был поврежден мотор, сожжены обмотка стартера и электропроводка. Потерь в личном составе экипажей не было. Сами танкисты в ходе атаки подавили огонь 2 орудий ПТО, 3 пулеметных точек, уничтожили до 50 немцев [3, л. 212, 213].
Сократившись до 11 исправных танков (1 Т-34, 10 Т-60), 141-й танковый батальон в дальнейших боях за Велиж уже не участвовал. В целом за месяц боевых действий в составе 4-й Ударной армии, с 9 января по 10 февраля, 141-й танковый батальон, согласно отчету штаба 141-го ОТБ, уничтожил до 550 немцев, более 100 повозок с десятками лошадей, 7 орудий (1 75-мм и 6 противотанковых), 10 минометных и 6 пулеметных точек, 1 ДОТ, 3 ДЗОТа, захватил до 50 лошадей. Согласно отчету штаба 141-го ОТБ, боевые потери батальона составили 10 человек личного состава (6 – убитыми, 4 – ранеными) и 7 танков (4 Т-34, 3 Т-60), которые были подбиты в Торопце и Велиже. О подбитых в Лугах 2 танках Т-60, а также 3 затонувших танках КВ-1 (в озере Охват, реках Западная Двина и Федова) штаб 141-го ОТБ умолчал. Только 1 танк (Т-60) из 7 полностью сгорел и вышел в безвозвратные потери, еще 2 подбитых танка Т-60 требовали капремонта [4, л. 5, 6]. Также в январе в поселке Пено во время авиабомбардировки была разбита одна из грузовых автомашин батальона [3, л. 228]. Из донесений штаба 141-го ОТБ известно о 3 погибших (старшина Кузнецов, сержанты Валюх, Латов), 2 затонувших (лейтенант Беляев, старшина Соколов) и 1 дезертире (младший сержант Лисицкий). О каких-либо других погибших в донесениях не говорится, так что вполне возможно, что 6-м убитым был именно Лисицкий, расстрелянный за вредительство и дезертирство.
В общей сложности с 9 января по 10 февраля 141-й танковый батальон провел примерно 8 дней в боях (15, 16, 19, 20, 21 января, 1, 3, 6 февраля), потеряв за это время не менее 9 танков (4 Т-34, 5 Т-60) подбитыми и сгоревшими (в т.ч. 1 Т-60 – безвозвратно), 3 КВ-1 затонувшими, неизвестное количество танков вышедшими из строя по техпричинам, 1 автомашину разбитой и 10 человек личного состава, в т.ч. 3 – убитыми, 2 – затонувшими, 1 – предположительно, расстрелянным.
Во 2-м эшелоне
7-12 февраля 1942 г. в составе 11 исправных танков (1 Т-34, 10 Т-60) 141-й танковый батальон оставался в деревне Ночевки к востоку от Велижа, не участвуя ни в каких боевых действиях. Здесь во 2-й половине дня 10 февраля был тяжело ранен командир батальона капитан Дмитрий Кужильный, а также осколком снаряда ранен в ногу командир Т-60 сержант Василий Колотовкин. Новым командиром батальона стал бывший зам. ком. батальона капитан Гавриил Половченя [2; 3, л. 208].
Тем временем утром 9 февраля немецкий 59-й армейский корпус 3 ударными группами (10-я моторизованная бригада, 1-й и 2-й батальоны 251-го пехотного полка 83-й пехотной дивизии, 11-я ягдкоманда) из района Суража перешел в контрнаступление на Велиж, стремясь восстановить связь с полностью окруженным в городе 257-м пехотным полком, а 11 февраля из Суража выступила на Велиж переброшенная в состав 59-го корпуса 205-я пехотная дивизия [16, л. 280, 297]. Атакованная превосходящими силами противника, 51-я стрелковая бригада к утру 11 февраля отошла на рубеж Дудино – Сеньково (17-22 км юго-западнее г. Велиж), после чего обеспокоенный немецким контрнаступлением штаб 4-й Ударной армии приказал 360-й стрелковой дивизии, оставив один полк для блокирования города Велиж, главными силами выдвинуться в районе деревень Беляево, Тарасенки (восточнее д. Дудино) с задачей совместно с 51-й бригадой уничтожить прорвавшегося противника [33, л. 140].
В тот же день, 11 февраля, 141-й танковый батальон получил приказ перейти в распоряжение командира 360-й СД и сосредоточиться в совхозе Миловиды (ныне не существует, 8 км юго-западнее г. Велиж), однако своевременный переход батальона в указанный ему населенный пункт был задержан отсутствием бензина, а произведенная батальоном разведка маршрута: Ночевки – Тивонцы – Миловиды – установила полную его непроходимость для танков Т-60 вследствие глубокого снежного покрова [3, л. 208, 209].
День 12 февраля прошел в расчистке дороги от снега и доставке горючего. Тогда же в расположение батальона прибыл отремонтированный танк Т-34, после чего к утру 13 февраля, пройдя за ночь до 10 километров, в составе 12 исправных танков (2 Т-34, 10 Т-60) 141-й танковый батальон перешел из Ночевок в деревню Тивонцы (ныне не существует, 7,5 км южнее г. Велиж), где остановился, т.к. дальнейший маршрут до совхоза Миловиды был все еще непроходим для танков Т-60 [3, л. 207; 4, л. 13].
Тем временем к исходу дня 12 февраля наступавшая с юго-запада 10-я моторизованная бригада, усиленная 2 батальонами 251-го пехотного полка, заняла Старое Село, что в 5,5 километрах южнее Тивонцев, и своей разведгруппой в 21.00 столкнулась между деревнями Старосельские и Мокрые Нивы (южнее д. Тивонцы) с разведгруппой 249-й СД. Согласно отчету штаба 141-го ОТБ, немцами также были обнаружены танки 141-го ОТБ в Тивонцах, и именно по этой причине 10-я моторизованная бригада с утра 13 февраля атаковала не в северном, а в северо-восточном направлении [4, л. 13; 10, л. 96; 16, л. 266].
Обнаружив прорыв немцев в Старое Село, заместитель командира 249-й СД приказал 141-му танковому батальону совместно с разведывательной ротой и ротой химиков 249-й СД занять оборону на участке Тивонцы – Мокрые Нивы [3, л. 207]. Слева от танкистов в районе деревни Щеткино к 13.00 13 февраля сосредоточились выведенные утром из Велижа 2 батальона 917-го стрелкового полка 249-й стрелковой дивизии, однако этих сил было недостаточно, чтобы прикрыть юго-восточные подступы к Велижу [10, л. 96]. С утра 13 февраля немецкий 251-й пехотный полк выдвинулся из Старого Села через деревню Цыганы в северо-восточном направлении, за день обошел позиции 917-го стрелкового полка с востока, вышел на дорогу Демидов – Велиж у деревни Печенки и временно закрепился в деревнях Васюки и Малая Ржава, в 8 километрах к юго-востоку от Велижа [4, л. 13; 10, л. 96; 16, л. 263, 266]. К 17.00 разведка 251-го ПП появилась у деревни Саксоны в 4 километрах к юго-востоку от Велижа, обстреляла обоз и штабную батарею 792-го артполка (249-я СД) в соседней деревне Лядинники. Всего к 18.00 штабом 249-й СД было обнаружено в Саксонах до роты пехоты противника, однако, по информации штаба 792-го АП 249-й СД, в Саксоны зашло не более 40 человек пехоты [6, л. 65; 10, л. 96].
В связи с резко изменившейся обстановкой 141-й танковый батальон в составе 13 исправных танков (2 Т-34, 11 Т-60) в 18.30 13 февраля выступил из Тивонцев обратно в Ночевки [3, л. 205; 10, л. 96], а в 22.00 в Ночевках сосредоточился выведенный из Велижа 2-й батальон 917-го СП 249-й СД [7, л. 21]. Согласно оперативной сводке штаба 249-й СД, в 23.30 танкисты рассеяли на юго-восточной окраине Саксонов до роты пехоты противника, остатки которых отошли к своим главным силам к Васюкам [10, л. 97]. В документах 141-го ОТБ не говорится о каких-либо боевых действиях танкистов 13 февраля. О боестолкновениях 141-го ОТБ с противником 13 февраля известно лишь, что в тот день в Нижнем Взводе под авиабомбардировкой был повторно подбит находившийся в ремонте Т-60. Танк получил 3 осколочные пробоины, был сорван щиток механика-водителя и разбиты приборы [3, л. 204].
Бои за Васюки 14-15 февраля 1942 г.
В ночь на 14 февраля 1942 г. 141-й танковый батальон получил задачу с исходных позиций на юго-восточной окраине Саксонов атаковать совместно с 917-м стрелковым полком, занять Васюки и Малую Ржаву [3, л. 204; 4, л. 13]. Согласно оперативной сводке штаба 249-й СД, наступление началось с 6.00 [10, л. 97], согласно журналу боевых действий штаба 917-го СП – с 6.30 [7, л. 21]. Собственно 141-й танковый батальон вступил в бой с 7.00 в составе 12 исправных танков (2 Т-34, 10 Т-60), однако атакованный в Васюках 251-й пехотный полк насчитал перед собой всего 5 советских танков [3, л. 204; 4, л. 13; 16, л. 260].
При поддержке танков 141-го ОТБ 917-й стрелковый полк занял Саксоны, Барсуванку, после чего завязал бой за Васюки [7, л. 21]. Согласно донесению штаба 141-го ОТБ от 5 марта, танки по приказу командира 917-го СП атаковали на Васюки и Малую Ржаву без предварительной артподготовки, без поддержки артиллерии и пехоты [3, л. 175]. В 4-часовом бою танки отбросили противника на юго-восточную окраину Васюков, но далее продвижения не имели. В атаке на Васюки к 11 часам у одного из танков Т-60 была заклинена пушка, а механик-водитель этого танка сержант Иван Сучков был тяжело ранен в руку и ногу и госпитализирован [2; 3, л. 204; 4, л. 13]. Уже вечером 14 февраля штаб 249-й СД отчитался наверх, что к 12.00 917-й стрелковый полк уничтожил до 50 немцев и часть обоза в Васюках и развивал наступление далее на Печенки, однако ни донесениями 141-го ОТБ, ни журналом боевых действий штаба 917-го СП какие-либо боевые действия 917-го полка и танков 141-го ОТБ на южном берегу речки Чернавка не подтверждены [10, л. 97]. Вероятнее всего, продвижение танкистов остановилось из-за заминированных немцами дорог, отсутствия поддержки пехоты и артиллерии [3, л. 196]. Всего в бою 14 февраля 141-й танковый батальон, согласно отчету своего штаба, уничтожил 200 немцев, 3 орудия ПТО, 4 ПТР, захватил 50 лошадей и 80 груженых повозок, потеряв, согласно донесению штаба 141-го ОТБ, 1 танк Т-60 поврежденным и 1 человека раненым [3, л. 204; 4, л. 13].
С 6.00 15 февраля 141-й танковый батальон в составе все тех же 12 танков (2 Т-34, 10 Т-60) совместно с пехотой 917-го СП вновь атаковал противника в Васюках [3, л. 202]. За 8 часов до атаки командир 141-го ОТБ договорился с командиром 917-го СП, что тот вышлет саперов для разминирования дороги, однако это так и не было сделано, в итоге на минах в Малой Ржаве подорвалось 2 танка Т-60 [3, л. 196; 4, л. 15]. Тем не менее, при поддержке танков 917-й полк к 10.30 овладел Васюками и Малой Ржавой, уничтожив здесь до 300 немцев, 80 лошадей, 2 орудия ПТО, захватив 40 повозок с лошадьми, а разведрота 249-й СД в районе Курбатовщины перерезала дорогу отходящему противнику и уничтожила еще до 100 немцев [10, л. 98]. С той же целью, отрезать путь отходящему противнику, в 10.30 к востоку от Васюков под прикрытием 6 танков Т-60 был выброшен танковый десант в составе 2 Т-34 141-го ОТБ и пулеметной роты 917-го СП с установленным на одном из танков станковым пулеметом. Танковый десант успешно вышел в тыл большой отходящей группы противника (до 700 человек), в 2-часовом бою рассеял ее и уничтожил более 200 немцев [3, л. 201; 4, л. 14; 7, л. 22].
Согласно отчету штаба 141-го ОТБ, бой 15 февраля продолжался 6 часов, т.е. до 12.00, при этом было уничтожено 400 немцев, 40 повозок, 1 противотанковое ружье, 1 миномет, 4 пулемета. А всего за 2 дня боев 14-15 февраля 141-й танковый батальон, согласно все тому же отчету, уничтожил 600 немцев, 40 повозок, 3 орудия ПТО, 5 ПТР, 1 миномет, 4 пулемета, захватил 50 лошадей и 80 груженых повозок [4, л. 13, 14]. Действовавшая вместе с танкистами 249-я стрелковая дивизия 15 февраля в боях за Васюки и Малую Ржаву захватила 1 50-мм миномет, всего 1 ручной пулемет, 2 противотанковых ружья и 20 винтовок [9, л. 29]. Также в Малой Ржаве были освобождены местные жители, запертые немцами в одном доме. По предположению штаба 917-го СП, немцы собирались их сжечь [7, л. 22]. Уже после занятия 917-м полком Васюков в расположении полка немецкие самолеты сбросили до 50 тонн продуктов – в основном хлеб и овес [10, л. 98].
По предварительным данным штаба 141-го ОТБ, утром 15 февраля 1 Т-60 (прим. - взводного 4-й роты младшего лейтенанта Михаила Митюнина) подорвался на мине, у 2-го Т-60 (прим. - старшего сержанта Петра Табурикина) пулей из противотанкового ружья была пробита броня и ранен в лицо механик-водитель танка старший сержант Александр Ковенко (прим. - и танк, и Ковенко остались в строю) [3, л. 202; 22, л. 232, 361, 402].
Позже было уточнено, что на минах подорвался не 1, а 2 танка Т-60. У одного танка был поврежден мотор, у 2-го танка – ведущее колесо [3, л. 196, 201]. Также 15 февраля получил до 40 вмятин и 2 сквозные пробоины от противотанковых ружей Т-34 командира 2-й роты 141-го ОТБ лейтенанта Никиты Коваленко. Танк вышел из строя и заглох на поле боя, однако экипажу удалось все же запустить мотор и вывести танк с поля боя [22, л. 122, 230, 353].
Т-34 взводного лейтенанта Павла Лисовца был подбит и подожжен. Под огнем противника экипаж покинул танк и потушил пожар, при этом сам Лисовец был ранен в ногу, но остался в строю. Заметив ползущих к подбитому танку Лисовца 6 истребителей танков, начальник штаба 141-го ОТБ капитан Петр Манчук убил всех 6 немцев огнем из своего автомата, за что позже был награжден орденом Красного Знамени. После тушения пожара исполнявший обязанности стрелка-радиста пом. ком. 2-й танковой роты по тех. части воентехник 2-го ранга Григорий Пономаренко починил поврежденное электрооборудование, после чего экипаж вывел поврежденный танк с поля боя [4, л. 13; 22, л. 48, 156, 443].
Таким образом, общие потери 141-го танкового батальона в утреннем бою 15 февраля составили 1 человека раненым, 2 танка Т-60 подорвавшимися на минах, 1 Т-34 - подбитым, 1 Т-34 - поврежденным, из них, по всей видимости, Т-34 Коваленко оказался на ходу, а потому к 15.30 15 февраля в строю все еще оставалось 9 танков (1 Т-34, 10 Т-60) [3, л. 203].
За бои 14-15 февраля были награждены экипажи 10 из 12 задействованных в атаках танков. Датировки одного и того же боя в наградных листах даже на один и тот же экипаж отличаются, а потому надо предполагать, что все это цифры нанесенного урона за 2 дня боев, а не конкретно за один-единственный день боя 14 или 15 февраля, как это указано в наградных листах.
Согласно наградным листам наиболее отличились экипажи танков:
Т-34 командира 2-й роты 141-го ОТБ лейтенанта Никиты Коваленко (механик-водитель старший сержант Григорий Стояновский, стрелок-радист сержант Петр Кириленко, башенный стрелок, возможно, сержант Иван Галочкин) (уничтожил более 160 немцев, 1 орудие ПТО, 2 миномета, 2 пулемета, захватил 70 повозок) [22, л. 122, 230, 353];
Т-34 взводного лейтенанта Павла Лисовца (механик-водитель старшина Петр Рубайло, башенный стрелок сержант Николай Афанасьев, и.о. стрелка-радиста пом. ком. 2-й танковой роты по тех. части воентехник 2-го ранга Григорий Пономаренко) (уничтожил от 200 до 210 немцев, 85 повозок, 2 орудия ПТО, 4 миномета, 3 ПТР, 4 пулемета, причем огневые точки противника были обнаружены башенным стрелком танка Афанасьевым, который для этого покинул танк и в одиночку произвел разведку) [4, л. 13; 22, л. 48, 207, 273, 443];
Т-60 командира 4-й роты лейтенанта Михаила Давыдова (14 февраля уничтожил 42 немца, 15 повозок, 1 станковый пулемет, а 15 февраля уничтожил еще 22 немца, 5 повозок, 1 миномет с расчетом) [22, л. 88];
Т-60 комиссара 4-й роты политрука Тихона Лебедева (механик-водитель старший сержант Семен Сергеев) (уничтожил до 45 немцев, 1 миномет с расчетом, 2 ручных пулемета) [22, л. 144, 217];
Т-60 взводного 4-й роты младшего лейтенанта Михаила Митюнина (механик-водитель сержант Петр Смыслов) (уничтожил 63 немца, 1 миномет, 2 пулемета, освободил 12 военнопленных красноармейцев) [22, л. 402; 24, л. 157];
Т-60 старшего сержанта Петра Табурикина (механик-водитель старший сержант Александр Ковенко) (уничтожил от 25 до 36 немцев, 7-10 повозок, 3 ПТР, 2 пулемета) [22, л. 232, 361];
Т-60 взводного младшего лейтенанта Владимира Грибанова (механик-водитель сержант Иван Иванкин) (уничтожил 12 немцев, 1 орудие ПТО, 4 ПТР) [24, л. 360, 392];
Т-60 механика-водителя сержанта Виктора Путинцева (уничтожил 20 немцев, 6 повозок, 1 ручной пулемет) [25, л. 164];
Т-60 механика-водителя сержанта Степана Лени (уничтожил 20 немцев, 1 ПТР) [24, л. 133];
Т-60 механика-водителя старшего сержанта Сергея Фоломеева (уничтожил 15 немцев, 6 повозок, 2 ПТР) [24, л. 379].
В общей сложности 10 экипажам в наградных листах приписано уничтожение 14-15 февраля от 624 до 645 немцев, 124-127 повозок, 4 орудий ПТО, 9 минометов, 13 ПТР, 14 пулеметов, что несколько превосходит цифры потерь противника в отчете штаба 141-го ОТБ, а потому вызывает сомнение своей достоверностью.
Имеется также наградной лист на радиотелеграфиста 141-го ОТБ красноармейца Аманберды Багчаева, согласно которому тот 14 февраля был послан в разведку к деревне Старые Нивы и совхозу Миловиды. Около данного совхоза Багчаев наткнулся на немецкий склад с боеприпасами и колонну противника, 4 выстрелами из винтовки вывел из строя 3 находившихся у склада немцев, после чего благополучно вернулся обратно в батальон [24, л. 130].
Бои за деревни Щеткина и Ачистка 15-17 февраля 1942 г.
Сдав Васюки и Малую Ржаву, 251-й пехотный полк вследствие того, что пути отхода на юг были перерезаны разведротой 249-й СД и танковым десантом, двинулся в северо-западном направлении, на деревню Щеткина [16, л. 245]. После того, как 917-й стрелковый полк перегруппировался отсюда к Саксонам, в Щеткине находился лишь командный пункт 1-го дивизиона 792-го артполка, не имевший пехотного прикрытия. По данным штаба 792-го АП, в 14.00 15 февраля 1942 г. противник силою до 100 человек с боем занял Щеткину, а в 16.00 взял соседнюю деревню Садка (1 км севернее д. Щеткина), где захватил расстрелявшие все снаряды 2 76-мм орудия 5-й батареи 792-го АП (прим. – по данным штаба 249-й СД, взятие Щеткины и Садки состоялась в 11.00 и 14.50 соответственно, но это маловероятно) [6, л. 66, 67; 10, л. 98].
Взяв Щеткину и Садку, немцы перерезали пути отхода 1-й и 6-й батарей 792-го артполка в деревне Ачистка (1 км западнее д. Щеткина) [6, л. 67]. Вечером переброшенный из-под Васюков батальон 917-го стрелкового полка с 2 танками Т-34 141-го ОТБ атаковал и в 19.00 вновь занял Садку, где уничтожил до 100 немцев, отбил обратно оба 76-мм орудия 792-го артполка, а заодно деблокировал батареи 792-го АП в Ачистке. После этого 1-я и 6-я батареи, а также взвод управления 2-го дивизиона 792-го АП отошли на Ночевки и далее на Додоны, прихватив с собой оба оставшихся в Садке 76-мм орудия. Из Садки батальон 917-го СП атаковал на Щеткину. Навстречу ему в 21.00 из Ачистки и Ночевок на Щеткину ударил 921-й стрелковый полк. Заняв Садку, оба танка Т-34 затем ворвались в Щеткину, но без пехотной поддержки не смогли ее удержать [3, л. 196; 6, л. 67; 10, л. 98].
16 февраля 249-я стрелковая дивизия, ставшая в тот день 16-й гвардейской стрелковой дивизией, возобновила атаки деревни Щеткина. Не имевший танковой поддержки 1-й батальон 917-го СП атаковал на юго-восточную окраину Щеткины, а 2-й батальон 917-го СП с танками 141-го ОТБ совместно с соседними 2 батальонами 921-го СП атаковал Щеткину с севера, из Садки [7, л. 22; 10, л. 99].
До 16.00 16 февраля 141-й танковый батальон в составе 10 танков дважды атаковал на Щеткину, врывался в деревню, но из-за малочисленности пехоты 917-го и 921-го полков закрепиться в деревне так и не удалось, и каждый раз противник в ходе контратак отбивал ее обратно. В 16.00 был выброшен танковый десант в составе 36 человек 917-го СП и батальона 925-го СП. Заняв северную окраину Щеткины, 2-й батальон 917-го СП в составе 24 человек некоторое время затем там удерживался, но после отхода танков на исходные позиции к 19.00 был вновь выбит противником из Щеткины обратно в Садку [3, л. 176; 201; 4, л. 14; 7, л. 22, 23; 10, л. 100].
В ходе 3 атак танки 141-го ОТБ израсходовали 2 боекомплекта. Наиболее отличился экипаж танка Т-34 взводного лейтенанта Павла Лисовца, который уничтожил 45 немцев, 2 ПТР, 3 станковых пулемета. В этом бою танк Лисовца был подбит (прим. – сожжено реле стартера и не проворачивался коленчатый вал), сам Лисовец и его башенный стрелок сержант Николай Афанасьев были тяжело ранены. Сократившись до 9 исправных танков (1 Т-34, 8 Т-60), к исходу дня 16 февраля 141-й танковый батальон отошел обратно в деревню Ночевки, где временно перешел к обороне [3, л. 201; 22, л. 48].
Пока главные силы 16-й Гв.СД безуспешно атаковали на Щеткину, сводная рота 925-го стрелкового полка за день 16 февраля отбила 6 атак на деревню Ачистка, однако понесла большие потери и в 3.00 17 февраля оставила большую часть деревни, закрепившись в 4 домах. Для поддержки остатков 925-го полка ночью сюда же было переброшено 2 танка 141-го ОТБ. С 7.00 немецкая артиллерия зажигательными снарядами сожгла 4 оставшихся дома, после чего последовала атака противника силою до 500 пехотинцев; к 11.00 остатки 925-го полка и 68-го лыжного батальона оставили сгоревшие дома и отошли в деревню Садку, а в 11.30 10-я моторизованная бригада полностью заняла деревню Ачистка [8, л. 16; 10, л. 100; 16, л. 238].
После этого находившийся в Садке 2-й батальон 917-го СП был переподчинен штабу 925-го СП для контрнаступления на Ачистку. В это же время 141-й танковый батальон получил приказ атаковать на Ачистку через Боровлево, т.е. с севера. В силу большого заноса танки не смогли продвинуться вперед и приступили к обстрелу противника с дальней дистанции [3, л. 176]. Возможно, именно по причине дальней дистанции танкисты 141-го ОТБ ошиблись и огнем из пушек с тыла обстреляли исходные позиции своей пехоты, при этом 2-й батальон 917-го СП потерял 14 человек (6 – убитыми, 8 – ранеными), был разбит командный пункт штаба 925-го СП и выведен из строя его гарнизон. Согласно журналам боевых действий 917-го и 925-го стрелковых полков, данный обстрел случился либо в 13.20, либо в 16.00 [7, л. 23; 8, л. 16]. После данного обстрела 1 танк 141-го ОТБ все же попытался непосредственно атаковать саму Ачистку, но под обстрелом орудий ПТО противника продвижения вперед не имел [3, л. 176].
В основном 141-й танковый батальон 17 февраля поддерживал атаки пехоты на Щеткину, которые велись силами 1-го и 3-го батальонов 921-го СП и 1-го батальона 917-го СП. Согласно донесению штаба 141-го ОТБ, танки 4 раза выбивали противника из Щеткины, однако каждый раз пехота не смогла закрепить успех танкистов [3, л. 195; 10, л. 100]
Наиболее отличился в бою за Щеткину 17 февраля экипаж Т-34 командира 2-й роты 141-го ОТБ лейтенанта Никиты Коваленко (механик-водитель старший сержант Григорий Стояновский, стрелок-радист сержант Петр Кириленко, башенный стрелок сержант Иван Галочкин), который уничтожил более 80 немцев, 1 миномет, 2 ПТР, 2 пулемета [22, л. 122, 230, 353; 25, л. 540].
И Т-34 Коваленко, и Т-34 взводного лейтенанта Иона Леонова (прим. – вероятно, заменил раненого накануне лейтенанта Лисовца) 17 февраля были подбиты и своим ходом отошли на ремонт в Ночевки. У одного танка погнуло диски главного фрикциона, сгорели электропроводка и реле стартера, потерял мощность двигатель, у 2-го танка сгорело реле, не проворачивался коленчатый вал, заедал главный фрикцион, не работал левый фрикцион, потерял мощность двигатель. Командир Т-34 Леонов погиб, были ранены механики-водители танков Т-60 старший сержант Александр Ковенко и сержант Иван Иванкин [3, л. 195; 10, л. 100].
Всего в бою 17 февраля 141-й танковый батальон, по данным своего штаба, уничтожил до 400 немцев, до 40 повозок, 1 миномет, 1 ПТР, потеряв при этом 2 танка Т-34 подбитыми и 3 человека личного состава (1 – убитым, 2 – ранеными). Еще 2 танка Т-60 перед началом атак вышли из строя по техпричинам: у одного танка не работала башня и была неисправна пушка, у 2-го танка была неисправная КПП, подтекало масло с бортовых фрикционов [3, л. 195; 10, л. 100].
Окончание боевых действий в феврале 1942 г.
После 4 дней боев к 18.00 17 февраля 1942 г. 141-й танковый батальон сократился до 6 исправных танков Т-60, движение которых было возможно только по дорогам. Фактически батальон потерял способность вести активные наступательные действия, а потому все оставшиеся 6 танков были с 17 февраля поставлены в оборону в деревнях Доротино, Ночевки, Барсуванка в тылу 16-й гвардейской стрелковой дивизии [3, л. 194, 195; 4, л. 14]. До 22 февраля 141-й танковый батальон оставался в обороне на рубеже: Ночевки – Барсуванка, ни в каких боевых действиях не участвовал и потерь не нес, благодаря чему к 18.00 22 февраля число исправных танков выросло до 16 штук (3 Т-34, 13 Т-60) [3, л. 191; 4, л. 14]. Тем временем контрнаступление 4-й Ударной армии не стихало ни на один день. Не выдержав этого напора, 22 февраля немецкая 10-я моторизованная бригада оставила район деревни Тивонцы, отошла на запад и присоединилась к 205-й пехотной дивизии, заняв оборону в деревнях Новые и Старые Нивы (ныне д. Нивы, 7 км южнее г. Велиж) [9, л. 90; 16, л. 202]. Непосредственно в Старых Нивах занял оборону 251-й пехотный полк. Для отражения танковых атак ему было направлено 4 тяжелых орудия ПТО, а для осуществления контратак – 4 StuG III [49, с. 105].
К 13.00 23 февраля правофланговый 921-й стрелковый полк 16-й гвардейской дивизии с боем овладел Новыми Нивами, однако атаковавший с востока на Старые Нивы 3-й батальон 917-го СП успеха в продвижении не имел [7, л. 25; 9, л. 91]. После этого сюда были переброшены 2-й батальон 917-го СП и 2-я танковая рота 141-го ОТБ, а 2 роты малых танков остались на участке обороны Ночевки – Барсуванка [3, л. 189]. В 16.00 792-й артполк приступил к часовой артподготовке, под прикрытием которой 2-й и 3-й батальоны 917-го СП вышли на исходные позиции на западной опушке рощи к востоку от Старых Нив, откуда в 17.00 при поддержке 3 танков Т-34 141-го ОТБ атаковали с востока на Старые Нивы [6, л. 75; 7, л. 25]. Подход танков 141-го ОТБ с северо-востока к Старым Нивам немцы отметили с 17.30, насчитав не 3, а 2 танка [16, л. 195]. При подходе к Старым Нивам танки вопреки данным разведки 917-го СП встретили сильную противотанковую оборону, попав под ураганный огонь орудий ПТО и противотанковых ружей. Всего танкистами было обнаружено до 15 орудий ПТО. Танки, по уточненным данным, уничтожили 7 орудий ПТО, 2 миномета, 5 ПТР, 6 пулеметов и 115 немцев, однако получили по 40 вмятин каждый танк.
Танк, где механиком-водителем был сержант Григорий Стояновский, был подбит, разбит триплекс водителя, выбита шаровая установка, поврежден пулемет, получили повреждения и 2 других танка. Все 3 танка своим ходом вместе с батальонами 917-го СП отошли с поля боя на исходные позиции, после чего получили задачу совместно с пехотой 917-го СП оборонять деревню Тивонцы, откуда с 17.00 24 февраля оба ходовых танка, буксируя за собой подбитый танк Стояновского, отошли на ремонт в Ночевки. Т.к. все 3 танка Т-34 вышли из строя и требовали ремонта, к 18.00 24 февраля 141-й танковый батальон сократился до 13 исправных танков Т-60, применение которых было возможно только по расчищенным от снега дорогам. Вследствие этого 25 февраля 141-й танковый батальон получил приказ занять оборону деревень Курмели, Ночевки и Саксоны с задачей не выпускать противника из города Велиж в юго-восточном направлении [3, л. 188-190; 4, л. 14, 15].
Всего за время боевых действий с 14 по 24 февраля 1942 г. 141-й танковый батальон за 5 дней боев (14, 15, 16, 17, 24 февраля), согласно подсчетам своего штаба, уничтожил 1375 немцев, до 200 повозок, 12 орудий ПТО, 8 минометов, 10 противотанковых ружей, 15 пулеметов, захватил 50 лошадей и 120 повозок. За это время батальон потерял 8 человек личного состава (1 – убитым, 7 – ранеными) и 7 танков (4 Т-34, 3 Т-60) подбитыми, из них 1 танк Т-60 требовал эвакуации с поля боя и отправки в капремонт. За это же время танками было отбуксировано с поля боя 12 вышедших из строя танков (3 Т-34, 9 Т-60). Было произведено 49 текущих ремонтов танков, в т.ч. 37 ремонтов танков Т-60 и 12 ремонтов танков Т-34. Впрочем, моторы абсолютно всех танков батальона (и подбитых, и сломавшихся, и исправных) к концу февраля полностью выработали свои моточасы, потеряли свою мощность и требовали замены; таким образом, боеспособность батальона оставляла желать лучшего [4, л. 10, 15].
В целом за время боевых действий с 9 января по 25 февраля 1942 г. 141-й танковый батальон совместно с 249-й (16-й гвардейской) стрелковой дивизией с боями прошел до 300 километров в условиях труднопроходимой местности и бездорожья. По подсчетам штаба 141-го ОТБ, батальон уничтожил и захватил до 5000 солдат и офицеров противника, 6 танков, 1 танкетку, 780 автомашин, 59 мотоциклов, 1157 велосипедов, 392 лошади, 300 повозок, 17 орудий, 8 минометов, 27 пулеметов, 4 ДЗОТа, захватил много складов с боеприпасами, ГСМ и продовольствием [4, л. 62].
За это время батальон потерял 11 человек личного состава (4 – убитыми, 2 – утонувшими, 5 – ранеными, в т.ч. 2 раненых до конца февраля вернулись обратно в батальон) и 9 танков (1 КВ-1, 3 Т-34, 5 Т-60). Из этого числа танк КВ-1 затонул в озере Охват, все остальные 8 танков были подбиты противником, в т.ч. 5 танков (1 Т-34, 4 Т-60) из 8 требовали капремонта [4, л. 61].
Правда, если сложить данные из 2 других отчетов 141-го ОТБ, то получится, что за те же 1,5 месяца батальон уничтожил не более 1925 немцев и ни единого немецкого танка или танкетки, тем более, что танков на этом участке фронта у немцев вообще не было. Потери батальона за 13 дней боев, согласно тем же отчетам штаба 141-го ОТБ, составили 16 танков (8 Т-34, 8 Т-60) подбитыми и сгоревшими, 3 КВ-1 затонувшими, 1 автомашину разбитой и 18 человек личного состава (4 – убитыми, 2 – затонувшими, 1 – предположительно, расстрелянным, 11 – ранеными) [4, л. 5,6, 10, 15]. Согласно боевым донесениям штаба 141-го ОТБ, потери составили 2 Т-60 сгоревшими и не менее 15 танков (9 Т-34, 6 Т-60) - подбитыми.
За указанное время батальоном благодаря 1-й роте 122-го ремонтного-восстановительного батальона на поле боя было произведено 77 (11 средних и 66 текущих) ремонтов танков, в т.ч. ремонт 5 КВ-1, 31 Т-34, 41 Т-60, т.е. за 1,5 месяца, к примеру, каждый танк Т-34 в среднем по 4 раза побывал в ремонте [4, л. 62].
Март 1942 г.
По состоянию на 2 марта 1942 г. 141-й танковый батальон насчитывал 13 исправных танков (3 Т-34, 10 Т-60), из них 7 Т-60 оборонялись в деревнях Ночевки и Курмели, 3 Т-60 – в деревнях Саксоны и Лядинники (восточнее г. Велиж), а 3 Т-34 1 марта были отправлены на СПАМ в деревню Кресты на ремонт, т.к. из-за выработки моторесурса имели запас хода только на 5-6 часов. В 3.00 2 марта по приказу зам. ком. 4-й Ударной армии по АБТВ на усиление 78-й танковой бригады из Ночевок был отправлен танковый взвод младшего лейтенанта Валентина Макиенко (3 Т-60) в составе танков самого взводного Макиенко (механик-водитель сержант Ефимчук), старших сержантов Петра Попкова и Петра Табурикина (механики-водители сержант Виктор Путинцев и старший сержант Александр Ковенко) [3, л. 177]. Об участии этого взвода в каких-либо боевых действиях ничего не известно. По состоянию на 28 марта танки находились в обороне деревни Карцево к северу от города Демидов в боевых порядках 1191-го стрелкового полка 358-й стрелковой дивизии [3, л. 149].
Главные силы 141-го ОТБ весь март оставались в обороне к востоку от Велижа, в боевых действиях не участвовали, однако под ударами немецкой авиации продолжали нести потери. 11 марта в деревне Кресты был тяжело ранен осколками бомбы и госпитализирован зав. делопроизводством 141-го ОТБ техник-интендант 2-го ранга Аркадий Грачев (прим. – в именном списке потерь начсостава войск АБТВ 4-й Ударной армии он числится раненым 8 марта, что опровергается донесением штаба 141-го ОТБ) [2; 3, л. 165]. Вероятно, 13 марта осколком бомбы был легко ранен в руку механик-водитель Т-34 старшина Петр Рубайло, а также была сожжена перевозившая тонну бензина из деревни Севостьяново автоцистерна ЗИС-5; кабину и мотор машины удалось спасти [3, л. 163].
19 марта во время передвижения по дороге через деревню Кресты аэросаней пропеллером был ранен и госпитализирован командир танка Т-60 красноармеец Иван Руденко [3, л. 158].
Согласно разным именным спискам потерь, 16 или 20 марта на станции Пено во время авиабомбардировки воинского эшелона погиб радист Т-34 младший сержант Яков Вербун. О гибели Вербуна было сообщено только в оперативной сводке штаба 141-й ОТБ от 24 марта без указания конкретной даты гибели. Там же вопреки данным именных списков потерь указывалось, что Вербун был не радистом, а башенным стрелком и всего лишь красноармейцем [3, л. 152]. Скорее всего, Вербун сопровождал отправляемый на капремонт танк Т-34. Всего с 1 по 28 марта на заводской ремонт были направлены 4 танка (1 Т-34, 3 Т-60), а также снятые с 3 танков КВ-1 двигатели. 4-й танк КВ-1 в марте был поднят из озера Охват и, как и 3 других танка, требовал заводского ремонта. В целом с 1 по 28 марта 141-й танковый батальон потерял 3 человека личного состава (1 – убитым, 2 – ранеными) [4, л. 31].
Всего по состоянию на 29 марта 141-й танковый батальон насчитывал 14 танков Т-60 на ходу и 17 танков (4 КВ-1, 7 Т-34, 6 Т-60) – в ремонте, в т.ч. 4 танка (1 Т-34, 3 Т-60) находились в заводском ремонте, а 8 танков (4 КВ-1, 2 Т-34, 2 Т-60) требовали отправки на заводской ремонт [3, л. 148; 4, л. 31].
Наступление на Велиж в конце апреля 1942 г.
До 27 апреля 1942 г. 141-й танковый батальон оставался в обороне на рубеже: Доротино – Ночевки – Саксоны юго-восточнее Велижа, занимая оборону совместно с 1124-м стрелковым полком 334-й стрелковой дивизии. За это время ни в каких боевых действиях батальон не участвовал и потерь в личном составе не имел [4, л. 27, 28]. 3 или 4 апреля в расположение главных сил батальона вернулись находившиеся на усилении 358-й стрелковой дивизии 3 танка Т-60 [3, л. 142]. Чуть позже были направлены в заводской ремонт 2 танка Т-34, а из списков был исключен остававшийся с 3 февраля сгоревшим в Велиже танк Т-60. Всего по состоянию на 12 апреля 141-й танковый батальон насчитывал по списку 24 танка (4 КВ-1, 4 Т-34, 16 Т-60), 2 трактора, 29 колесных автомашин (в т.ч. 2 трофейные), 2 мотоцикла, 48 винтовок, 37 пистолетов и револьверов [44, л. 178]. К концу месяца положение с танками практически не изменилось. К утру 24 апреля 141-й танковый батальон все так же насчитывал по списку 24 танка (4 КВ-1, 4 Т-34, 16 Т-60), в т.ч. 14 Т-60 – в строю. Еще на 2 танках – КВ-1 в Лукьяново и Т-34 в Торопце – были поставлены новые моторы, и после произведенной обкатки танков к утру 27 апреля оба танка были на ходу, однако они оказались далеко от расположения главных сил батальона и в начавшихся боевых действиях участия не приняли [3, л. 119, 122].
Тем временем во 2-й половине апреля командованием 4-й Ударной армии было решено предпринять новую попытку штурма восточной части города Велиж, где все по-прежнему оборонялся усиленный 257-й пехотный полк 83-й пехотной дивизии – боевая группа Зинцингера. По показаниям немецкого перебежчика, по состоянию на 15 апреля гарнизон насчитывал не более 1600 человек, половину которого составлял собственно 257-й пехотный полк. Пленный показал, что видел в Велиже до 8 122-мм гаубиц, 2 зенитных орудия, до 6 орудий ПТО, а также 3 StuG III (прим. – вероятно, из состава 1-й батареи 209-го дивизиона штурморудий: именно эта батарея находилась на усилении 59-го армейского корпуса) [39].
По показаниям все того же перебежчика и по данным советской разведки, оборона боевой группы Зинцингера проходила вокруг города в виде отдельных пулеметных точек, находящихся на расстоянии 20-50 метров друг от друга. Всего в Велиже имелось 100-110 пулеметных точек: около 70 ручных и около 40 станковых пулеметов. Ручные пулеметы были установлены преимущественно в нижних этажах зданий, станковые пулеметы – вне зданий. Дороги и улицы в городе прикрывались отдельными 37-мм орудиями ПТО. Подступы к городу и мосты были минированы, особенно сильно была заминирована дорога, идущая из северной части города, через 4-й квартал, на деревню Ястребы; в 60 метрах от северной окраины в шахматном порядке на этой дороге были выставлены противотанковые мины. Почти вплотную к домам северной окраины дорогу пересекало проволочное заграждение типа «спираль Бруно» в 1 кол, все другие выходы с северной окраины города также прикрывались лежащими на земле мотками колючей проволоки и заграждениями типа «спотыкач». Под фундаментами домов были оборудованы блиндажи, особенно сильно были укреплены блиндажи батальонных и ротных командных пунктов. Наилучшим местом для танковой атаки являлась западная группа домов северной окраины Велижа, перед которой была вполне танкопроходимая местность, а количество огневых точек было ограничено [40]. Собственно на восточной и юго-восточной окраинах Велижа советская разведка к 25 апреля выявила до 40 огневых точек, а также 10 орудий и до 20 минометов в глубине обороны противника [3, л. 120].
Главный удар должна была нанести на северную часть города усиленная танками 78-й танковой бригады и 171-го танкового батальона 16-я гвардейская стрелковая дивизия. Вспомогательный удар на восточную часть города наносила усиленная 1124-м стрелковым полком 334-й стрелковой дивизии и танками 141-го ОТБ 48-я стрелковая бригада [36, л. 28]. Всего по состоянию на 25 апреля 16-я гвардейская дивизия и 48-я стрелковая бригада насчитывали 6912 и 3318 человек личного состава соответственно, т.е., не считая 1124-го полка и танковых частей, превосходство в живой силе атакующих над обороняющимися было примерно 6 к 1 [38, л. 77]. Артиллерийскую поддержку помимо собственно артиллерии 16-й Гв.СД и 48-й СБр обеспечивали 920-й артиллерийский полк 360-й стрелковой дивизии, 2 артполка РГК (270-й ПАП и 421-й АП) и 17-й гвардейский минометный полк – всего в общей сложности 44 76-мм, 8 122-мм, 39 152-мм орудий, 31 82-мм и 120-мм миномет, 24 установки М-13. Собственно 48-ю стрелковую бригаду поддерживал 270-й пушечный артполк в составе 22 152-мм орудий, из них 6 орудий должны были с открытых огневых позиций вести огонь по уничтожению ДЗОТов и огневых точек в каменных и деревянных строениях [36, л. 18].
После получения предварительного боевого распоряжения штаба 48-й СБр 23 апреля командованием 141-го танкового батальона была произведена рекогносцировка местности и изучение огневой системы обороны противника на восточной окраине Велижа, и в тот же день 4-я танковая рота в составе 8 Т-60 сосредоточилась на исходных позициях в лесу в 500 метрах к востоку от деревни Жгуты для совместных действий со 2-м батальоном 48-й СБр [3, л. 121, 122, 124].
24 апреля штаб 48-й СБр отдал войскам боевой приказ №028 на предстоящее наступление на восточную окраину города, согласно которому 3-я рота 141-го ОТБ в составе 6 Т-60 должна была совместно с левофланговым 1-м батальоном 48-й СБр атаковать 40-й квартал (улица Володарского) с выходом на улицу Энгельса, а 4-я рота в составе 8 Т-60 должна была совместно с правофланговым 2-м батальоном 48-й СБр атаковать 22-й, 24-й и 25-й кварталы с выходом на улицу Кузнецова и в дальнейшем выйти на улицу Энгельса [3, л. 120].
Уже накануне наступления, в 22.00 26 апреля была получена шифровка командующего армией о переподчинении 3-й танковой роты 4-му батальону 48-й СБр, после чего в 24.00 3-я танковая рота перешла из деревни Ночевки на заданные ей новые исходные позиции в деревню Ляхово (3 км северо-западнее д. Ночевки). В ту же ночь заняла исходные позиции для наступления и 48-я стрелковая бригада [3, л. 119; 37, л. 67].
Артподготовка началась в 5.00 27 апреля. В ходе нее огнем прямой наводки 3-м дивизионом 270-го ПАП были разрушены все основные узлы сопротивления на переднем крае противника на северо-восточной, восточной и юго-восточной окраинах города, подавлено и уничтожено большое количество орудий, минометов, пулеметов, блиндажей, ДЗОТов и укрепленных домов [19, л. 127]. По окончании 1,5-часовой артподготовки в 6.30 началось собственно наступление усиленных танками 16-й гвардейской стрелковой дивизии и 48-й стрелковой бригады [35, л. 37]. Результаты артподготовки были весьма и весьма хороши. Штаб 270-го ПАП в своем журнале боевых действий отметил следующее: «Дым пожаров на переднем крае закрыл своеобразной дымовой завесой город, и наша пехота в полный рост, почти походным порядком входила в город и растекалась по кварталам города. Сопротивление пр-ка на переднем крае подавляющим образом было сломлено» [19, л. 127].
3-я и 4-я роты 141-го ОТБ в составе 14 Т-60 выступили совместно со 2-м и 4-м батальонами 48-й СБр в атаку на восточную часть Велижа ровно в 6.30 27 апреля. К 9.30 при поддержке танков пехота овладела кварталами № 17, 18, 22, 23, затем заняла кварталы № 21, 24, 25, после чего дальнейшее продвижение танков замедлилось из-за усилившейся противотанковой обороны противника. Танки закрепились на улице Горохова, откуда вели огонь из орудий и пулеметов в направлении кварталов № 19, 20 и 32 (прим. – в отчете штаба 141-го ОТБ говорится только об участии танкистов в занятии 17-го и 18-го кварталов) [3, л. 117; 4, л. 29; 37, л. 67].
Бой продолжался в течение 6 часов [4, л. 29]. Танк Т-60 комиссара 4-й роты политрука Феофана Веровенко, по предварительным данным, уничтожил 2 орудия ПТО, 3 пулеметные точки и подбил 1 StuG III (прим. – в советских донесениях значится как средний танк), которое в результате загорелось. В отчете штаба 141-го ОТБ и наградном листе на Веровенко на счет экипажа записано 60-65 немцев, 2-3 ПТР, 4-6 пулеметов и 2 ДЗОТа, возможно, это уже более поздние приписки. В ходе боя танк Веровенко был подбит артиллерией, было сорвано крепление мотора, разбиты 2 катка с правой стороны, машина требовала среднего ремонта. Веровенко и его механик-водитель старший сержант Семен Сергеев, будучи легкоранеными, сняли с танка оптический прицел и пулемет, после чего заняли оборону возле танка и затем обороняли танк до наступления темноты. От госпитализации оба они отказались, оставшись и дальше воевать в батальоне [3, л. 108; 4, л. 29; 25, л. 539].
Танк Т-60 сержанта Петра Попкова (4-я рота) уничтожил, по разным данным, от 18 до 28 немцев, 2 ПТР, 2-3 ручных пулемета. Танк был подбит и подожжен артогнем, однако экипаж продолжал вести в нем бой до последней возможности, при этом сам Попков был тяжело ранен и госпитализирован, его механик-водитель Т-60 старший сержант Виктор Путинцев погиб. Танк в итоге полностью сгорел и восстановлению уже не подлежал [3, л. 108; 24, л. 374; 25, л. 164]. Также был тяжело ранен и госпитализирован механик-водитель одного из танков Т-60 старшина Михаил Голик; с диагнозом аппендицита госпитализировали и зам. ком. батальона майора Петра Манчука [3, л. 108].
Помимо экипажей Веровенко и Попкова отличились экипажи Т-60:
комиссара 3-й роты замполитрука Анатолия Галактионова (уничтожил 10 немцев, 1 ПТР и 5 пулеметных точек) [3, л. 108; 25, л. 537];
взводного младшего лейтенанта Баранова (уничтожил 40 немцев, 1 ПТР, 3 пулемета) [4, л. 29];
механика-водителя старшего сержанта Сергея Фоломеева (уничтожил 18 немцев, 1 ПТР, 2 станковых пулемета) [24, л. 379].
Всего в бою 27 апреля 141-й танковый батальон, по данным своего штаба, подбил 1 средний танк (прим. – т.е. в действительности StuG III), уничтожил до 160 немцев, 4 орудия ПТО, 12 пулеметных точек, потеряв при этом 5 человек личного состава (1 – убитым, 4 – ранеными, в т.ч. 2 легкораненых остались в батальоне) и 7 танков Т-60: 1 Т-60 – сгоревшим, 2 Т-60 – разбитыми артогнем, 3 Т-60 – подбитыми и 1 Т-60 – сломавшимся. Собственно 3-я танковая рота потеряла 2 Т-60 подбитыми огнем орудий ПТО (прим. – у 1 танка пробита насквозь пушка в конце дульной части, у 2-го танка орудие вышло из строя от удара снарядом по башне) и 1 Т-60 – сломавшимся, а 4-я танковая рота потеряла 1 Т-60 сгоревшим, 2 Т-60 – разбитыми артогнем, 1 Т-60 – подбитым (сорвано крепление мотора, разбиты 2 катка с правой стороны, машина требовала среднего ремонта). Сгоревший танк сержанта Попкова и оба разбитых артогнем танка к утру 28 апреля остались на поле боя в районе 25-го квартала на северо-восточной окраине Велижа в расположении 48-й стрелковой бригады. Эвакуировать их не стали, т.к. танки находились под огнем противника [3, л. 105, 107, 108, 117]. Всего немцами в Велиже было 27 апреля потеряно 2 StuG III, и вполне возможно, что одно из этих штурморудий действительно можно записать на счет танкистов 141-го ОТБ [17, л. 14].
К утру 28 апреля 141-й танковый батальон сократился до 7 исправных танков Т-60, которые весь последующий день пробыли на исходных позициях в лесу в 300 метрах северо-восточнее деревни Жгуты, в боевых действиях не участвовали и никаких потерь не имели [3, л. 107, 108]. В 5.20 29 апреля после сильной артподготовки 4-я рота 141-го ОТБ в составе 4 танков Т-60 совместно с пехотой 2-го батальона 48-й СБр вновь перешла в наступление на 18-й и 21-й кварталы, однако с 5.30 подверглась сильному артминометному обстрелу, после чего с 9.00 согласно полученному сверху приказу все 4 танка 4-й роты в полной исправности отошли на исходные позиции. Новая атака с участием танков 141-го ОТБ была запланирована на 16.00, но позже командир 48-й СБр отменил участие в этой атаке танков [3, л. 112, 113].
В 11.00 30 апреля 16-я гвардейская дивизия и 48-я стрелковая бригада возобновили наступление [37, л. 70]. 141-й танковый батальон к утру насчитывал 9 исправных танков Т-60, однако для атаки выделил только свою 4-ю роту в составе 4 танков Т-60. Совместно с 4-м батальоном 48-й СБр рота атаковала на 26-й квартал, однако была сразу же остановлена сильным артминометным огнем противника, после чего развернулась и отошла на исходные позиции, потеряв всего 1 человека легкораненым (командир танка Т-60 сержант Алексей Карпушкин) без каких-либо потерь в танках [3, л. 110, 111].
Провал атак 1 мая 1942 г.
Весь день 1 мая 1942 г. 4-я рота 141-го ОТБ в составе 4 Т-60 оставалась в обороне во 2-м эшелоне 48-й стрелковой бригады в 500 метрах северо-западнее деревни Ляхово и в боевых действиях не участвовала. Простоявшая все 3 предыдущих дня во 2-м эшелоне 3-я рота 141-го ОТБ в составе 5 танков Т-60 по приказу командира 48-й СБр была выделена для поддержки наступления 1-го батальона 48-й СБр, к утру 1 мая вышла на исходные позиции на улице Володарского, откуда после 30-минутной артподготовки в 12.30 совместно с 1-м батальоном атаковала на 40-й квартал [3, л. 104, 105; 4, л. 32].
В ходе атаки танки заняли улицу Горохова и вышли на восточную окраину 40-го квартала, где их продвижение было остановлено сильной противотанковой обороной противника, в т.ч. было выявлено много новых неизвестных советской разведке ДЗОТов-блиндажей с открывающимися бронированными плитами. Находившиеся в блиндажах расчеты противотанковых орудий и противотанковых ружей подпускали танки на расстояние до 20 метров и открывал по ним огонь в упор [3, л. 104; 4, л. 32]. В ходе атаки танк Т-60 комиссара 3-й роты замполитрука Анатолия Галактионова уничтожил 18-20 немцев, 2 пулемета, 1 ДЗОТ (прим. – в наградном листе также указано 1 орудие ПТО), однако был подбит и сожжен перед позициями противника, сам Галактионов получил перелом левой ноги и сильный ожог, вследствие чего был госпитализирован и позже, 2 июня, умер от ран в полевом госпитале [2; 4, л. 32; 25, л. 537].
Помимо танка Галактионова противником был сожжен еще 1 Т-60, вероятно, командира взвода лейтенанта Михаила Митюнина, сам Митюнин был тяжело ранен и 3 мая умер во время операции в близлежащем госпитале в Наумовке. Оба сгоревших танка остались стоять в 20 метрах от позиций противника. Помимо Галактионова и Митюнина были ранены, но остались на излечении в батальоне механики-водители сержанты Ефимченко и Симонов (прим. – вероятно, это были механики-водители танков Галактионова и Митюнина; примечательно, что в отчете штаба 141-го ОТБ от 25 мая Ефимченко назван Ефимчуком, а звание Симонова указано как старший сержант). Танк Т-60 механика-водителя сержанта Ивана Бокова в ходе атаки уничтожил 22 немца, 1 ПТР, 3 ручных пулемета, был подбит (разбиты радиатор, задняя броня и траки), однако Боков смог исправить повреждение и вывел танк с поля боя в ремонт. 2 других танка вернулись на исходные позиции в исправном состоянии [2; 3, л. 103, 104; 4, л. 34; 24, л. 357; 25, л. 268].
Помимо Галактионова и Бокова в этом бою также особо отличился пом. ком. 3-й роты по тех. части техник-лейтенант Матвей Щербаков. Находясь на наблюдательном пункте, он заметил, что танк командира 3-й роты лейтенанта Михаила Галкина засел то ли во рву, то ли в яме, Щербаков под огнем противника подполз к танку и оказал экипажу помощь в эвакуации машины [4, л. 32; 25, л. 268].
Следовавший на машине из штаба батальона в штаб армии офицер связи 141-го ОТБ старший сержант Гавриил Филатов в тот день в Чернецово попал под обстрел немецкой авиации. Радиатор машины был пробит, однако Филатов отремонтировал его и вовремя смог доставить донесение в штаб армии, за что позже был награжден медалью «За боевые заслуги» [27].
Всего в ходе атаки 1 мая 3-я танковая рота, по подсчетам штаба 141-го ОТБ, уничтожила около 60 немцев, 3 орудия ПТО, 2 ПТР, 6 пулеметных точек, 1 ДЗОТ, однако потеряла 4 человека личного состава ранеными и 3 танка Т-60 (2 Т-60 – сгоревшими, 1 Т-60 – подбитым) [3, л. 104]. Еще позже штаб 141-го ОТБ отчитался, что в этом бою было уничтожено не 60, а 72 немца, не 3, а всего 1 орудие ПТО, при этом захвачены 1 автомат и 2 винтовки [4, л. 34]. Пока что не совсем понятно, какая именно из этих версий более соответствует истине.
В резерве
Лишившись в бою 1 мая 1942 г. более половины своих танков, 3-я рота 141-го ОТБ в тот же день была отведена в деревню Ночевки, где и заняла оборону. 4-я танковая рота осталась в обороне в 400 метрах северо-западнее деревни Ляхово в боевых порядках 3-го батальона 48-й СБр, при этом танки были зарыты в землю. Всего к утру 3 мая 141-й танковый батальон насчитывал 7 исправных танков (1 КВ-1, 1 Т-34, 5 Т-60, но из них танки КВ-1 и Т-34 по-прежнему оставались далеко от расположения главных сил батальона – в деревнях Лукьяново и Кресты [3, л. 103]. Вероятно, в ночь на 3 мая была произведена эвакуация оставшихся в Велиже 6 разбитых и сгоревших танков Т-60 141-го ОТБ, в т.ч. 4 танка отбуксировали в лес в 500 метрах восточнее деревни Жгуты, а 2 сгоревших Т-60 (прим. – вероятно, танки, сгоревшие в бою 1 мая) отбуксировали с улицы Розы Люксембург из-под огня противника на соседнюю улицу Володарского. К утру 5 мая все 6 танков были отбуксированы в деревню Нижний Взвоз для дальнейшей отправки на заводской ремонт [3, л. 100, 101, 103; 25, л. 539].
Согласно отчету штаба 141-го ОТБ, днем 3 мая после артподготовки 4-я рота 141-го ОТБ в составе 4 Т-60 совместно с 3-м батальоном 48-й СБр атаковала с исходных позиций у Ляхово 21-й и 22-й кварталы в восточной части города Велижа, однако была встречена сильным артминометным огнем со стороны противника и по приказу командира 48-й СБр отошла обратно на исходные позиции, не понеся в этой атаке никаких потерь [4, л. 32].
В донесениях штаба 141-го ОТБ о танковой атаке 3 мая нет ни единого слова. В донесении от 4 мая говорится, что совместная атака с 3-м батальоном была назначена лишь на 16.00 4 мая, но в следующих донесениях от 5 и 6 мая уже не упоминается, состоялось ли вообще участие танков в этой запланированной атаке и была ли вообще эта атака [3, л. 102].
Как бы то ни было, но к 7 мая 141-й танковый батальон своей 4-й танковой ротой в составе все тех же 4 исправных танков Т-60 получил задачу перейти к обороне в боевых порядках 3-го батальона 48-й СБр. Всего по состоянию на 7 мая 141-й танковый батальон насчитывал по списку 24 танка (4 КВ-1, 4 Т-34, 16 Т-60): 8 танков (1 КВ-1, 1 Т-34, 6 Т-60) – на ходу, 10 танков (3 КВ-1, 3 Т-34, 4 Т-60) – в ремонте, а 6 танков Т-60 требовали отправки на капремонт. Также батальон имел 2 трактора, 17 грузовых машин ГАЗ-АА, 10 специальных автомашин на ходу и 1 грузовик ГАЗ-АА – в ремонте [3, л. 98].
Всего за 4 дня (27, 29, 30 апреля, 1 мая) боев 141-й танковый батальон подбил 1 StuG III, по подсчетам своего штаба, уничтожил до 220 немцев, 7 орудий ПТО, 2 ПТР, 18 пулеметных точек, 1 ДЗОТ, потеряв при этом 9 человек личного состава (1 – убитым, 8 – ранеными) и 9 танков Т-60 (3 Т-60 – сгоревшими, 2 Т-60 – разбитыми, 4 Т-60 – подбитыми).
В 12.00 10 мая согласно приказу зам. ком. 4-й Ударной армией по АБТВ 141-й танковый батальон принял на пополнение 3 танка Т-60 с экипажами во главе с командиром взвода от 171-го танкового батальона. Все 3 танка были на ходу, однако согласно актам о приеме-сдаче требовали среднего ремонта. В тот же день танки были переведены в лес в 500 метрах к востоку от деревни Жгуты, присоединившись к другим танкам Т-60 141-го ОТБ [3, л. 93, 94]. По состоянию на 13 мая 3-я рота 141-го ОТБ в составе 4 исправных танков Т-60 находилась в лесу в 500 метрах восточнее деревни Жгуты, 4-я рота 141-го ОТБ в составе 4 Т-60 стояла в обороне в 500 метрах западнее Ляхово, а 2 исправных танка 1-й и 2-й роты (КВ-1 и Т-34) оставались в Крестах и Торопце [3, л. 91].
14 или 15 мая находившийся в деревне Кресты отремонтированный танк Т-34 с бензиновым двигателем М-17 был передан в состав 264-го танкового батальона 78-й танковой бригады, перешел в лес севернее деревни Ехалово (ныне не существует, 3 км юго-западнее д. Кресты), где присоединился к 2 другим танкам Т-34 этого батальона [44, л. 249].
15-16 мая по приказу зам. ком. 4-й Ударной армией по АБТВ полковника Цибина 2 танка Т-34 264-го ТБ, подчиненный штабу 78-й ТБр 158-й мотострелковый батальон, а также сводная рота малых танков (8 Т-60) 141-го ОТБ были выведены в армейский резерв, заняв рубеж обороны деревень Верхние и Нижние Луги (18-19 км севернее г. Демидов), где все 10 танков были закопаны в землю в боевых порядках 158-го мотострелкового батальона. Оба танка Т-34 согласно очередному приказу полковника Цибина вместе со своими экипажами вошли с состав 141-го танкового батальона [3, л. 88; 4, л. 33; 44, л. 246, 291]. К 19 мая в Верхние Луги перешел также штаб 141-го ОТБ. Всего к 12.00 19 мая 141-й танковый батальон насчитывал 11 танков (1 КВ-1, 2 Т-34, 8 Т-60) на ходу, 10 танков (3 КВ-1, 3 Т-34, 4 Т-60) – в ремонте; еще 7 танков Т-60 требовали отправки на заводской ремонт. Также батальон насчитывал 2 трактора и 31 колесную машину. 2 «лишние» автомашины были, вероятно, получены вместе с танками 264-го танкового батальона [3, л. 86].
20 или 21 мая потерянные в боях за Велиж 6 танков Т-60 были отправлены из района Торопца на заводской ремонт, еще 1 танк Т-60, в задней части брони которого при буксировке образовалась трещина, был отбуксирован в районе Крестов для дальнейшей отправки на заводской ремонт [3, л. 81, 85]. Всего по состоянию на 25-26 мая 141-й танковый батальон насчитывал в строю 170 человек личного состава, 10 танков (1 КВ-1, 1 Т-34, 8 Т-60), 2 трактора, 31 автомашину, 48 винтовок, а также 11 танков (3 КВ-1, 4 Т-34, 4 Т-60) – в ремонте [3, л. 80; 4, л. 33, 34; 38, л. 116].
Согласно отчету штаба 141-го ОТБ, с 1 по 25 мая 1942 г. 141-й танковый батальон потерял 5 человек личного состава ранеными и обожженными, в т.ч. 1 человек (лейтенант Митюнин) умер от ран, 2 раненых (замполитрука Галактионов и тяжело раненный в начале мая шофер ефрейтор Павел Коробченко) были госпитализированы (прим. – из них Галактионов также умер от ран), а 2 раненых (сержанты Ефимченко и Симонов) остались на излечении в батальоне. Помимо этого в именном списке потерь АБТВ 4-й Ударной армии за 1-10 мая 1942 г. также числятся еще 2 тяжелораненых (командиры Т-60 сержанты Алексей Кореушкин и Петр Попков) и 1 заболевший военнослужащий 141-го ОТБ (механик-водитель старший сержант Александр Ковенко; язва желудка), которые были госпитализированы, однако в действительности Попков был ранен еще 27 апреля, а потому не факт, что и 2 других выбыли из строя именно в мае [2; 4, л. 34].
Весь июнь 141-й танковый батальон совместно с 3-м батальоном 599-го стрелкового полка 145-й стрелковой дивизии оставался в обороне деревень Верхние и Нижние Луги, ни в каких боевых действиях не участвовал и потерь не имел [4, л. 35-39]. 2 или 3 июня находившийся в деревне Кресты исправный танк КВ-1 вместе с экипажем был передан в состав 78-й танковой бригады [3, л. 72], впоследствии на заводской ремонт было отправлено 3 танка Т-34, а 23 июня – 4-й Т-34, ранее полученный от 78-й танковой бригады, т.к. танк уже отработал 150 моточасов сверх нормы [3, л. 49; 4, л. 39].
1 или 2 июля от 78-й танковой бригады было получено 2 танка Т-34, которые были отремонтированы в ходе капитального ремонта. К утру 3 июля оба танка перешли из деревни Рудня (65 км севернее д. Нижние Луги) в Верхние Луги, присоединившись к главным силам батальона [3, л. 42, 43]. 8 июля согласно приказу командира 145-й СД 141-й танковый батальон 10-километровым маршем перешел из Верхних и Нижних Луг в район деревни Малое Шугайлово (8,5 км северо-восточнее д. Нижние Луги) и в составе 13 танков занял оборону на участке 403-го стрелкового полка (145-я СД) [3, л. 38; 4, л. 42]. До 20 июля батальон оставался в обороне в подчинении штаба 145-й СД и ни в каких боевых действиях не участвовал. По состоянию на 20 июля 141-й танковый батальон насчитывал по списку 27 танков (1 КВ-1, 10 Т-34, 16 Т-60), но из них в расположении батальона оставалось только 13 танков (3 Т-34, 10 Т-60), остальные 14 танков находились в заводском ремонте. Также батальон имел 193 человека личного состава, 31 колесную автомашину, 2 ручных пулемета, 5 ППД и ППШ, 47 винтовок, 36 пистолетов и револьверов [3, л. 33; 38, л. 178].
Начало боевых действий севернее Демидова, 20-21 июля 1942 г.
Начиная с зимы на левом фланге 4-й Ударной армии образовался большой выступ линии фронта, своей вершиной примыкавший к окраинам города Демидов. Данный выступ, представлявший собой предполье 145-й стрелковой дивизии, к 20 июля 1942 г. обороняли главным образом 1189-й стрелковый полк 358-й стрелковой дивизии (слева) и 1122-й стрелковый полк 334-й стрелковой дивизии (справа). Позади них в 23 километрах к северу у основания выступа проходила главная линия обороны 145-й стрелковой дивизии.
Утром 20 июля началось наступление 330-й пехотной дивизии (LIX.AK) с юга и 547-го пехотного полка 328-й пехотной дивизии (прим. – полк находился в подчинении штаба 205-й пехотной дивизии) с запада с целью ликвидации данного выступа линии фронта. Сдав свои позиции, к исходу дня 2-й и 3-й батальоны 1189-го СП отошли на 8-9 километров к северу на рубеж: Селивонова – Андрейкина – Бель, а 1-й батальон 1189-го СП отошел в полосу обороны соседнего справа 1122-го стрелкового полка, после чего между 1122-м и 1189-м полками образовался разрыв линии фронта [41, л. 68].
141-й танковый батальон в составе 7 танков (2 Т-34, 5 Т-60) 20 июля получил задачу совместно с 1189-м стрелковым полком контратаковать и уничтожить прорвавшегося на рубеж Подмази – Маховичи противника. К 23.00 батальон сосредоточился в деревне Заборье (6 км северо-восточнее д. Бель), где вынужден был перейти к обороне, т.к. мост через речку Сомоль в деревне Заборье оказался непроходим для танков, а все обходные пути были заминированы [3, л. 32].
Весь последующий день 21 июля батальон оставался в Заборье вдали от боевых действий. За это время, 20 или 21 июля, на пополнение батальона поступил еще 1 танк Т-34, после чего к 12.00 21 июля состав батальона вырос до 13 исправных (3 Т-34, 10 Т-60) и 3 неисправных (1 Т-34, 2 Т-60) танков. Тогда же под бомбежкой была подбита 1 санитарная машина (требовала среднего ремонта) [3, л. 32].
Контрудар на Гущино и потеря 5 танков. 22 июля 1942 г.
Рано утром 22 июля 1942 г. 330-я пехотная дивизия и 547-й пехотный полк возобновили свое наступление, сосредоточив свои усилия главным образом на участке 1122-го стрелкового полка. Отбив первые атаки на деревню Лукашева (ныне Лукашово), в 7.00 2-й батальон 1122-го СП согласно поступившему приказу оставил эту деревню, отошел в Гущино, откуда затем был выбит противником и отошел в деревню Коржуны, что в 7 км к северо-востоку от Лукашевы. Отход 2-го батальона создал угрозу выхода противника во фланг и тыл 3-го батальона 1122-го СП, который продолжал оборонять рубеж Лапиха – Бурлыгина к юго-востоку от Лукашевы, вследствие чего 3-й батальон к 15.00 22 июля был также отведен в Коржуны [42, л. 47, 48].
Утром 22 июля 141-й танковый батальон в составе 14 танков (4 Т-34, 10 Т-60) по приказу командующего армией, переданного через командира 145-й СД, перешел из деревни Заборье в Верхние Луги, где получил от командира 145-й СД задачу самостоятельно действовать из Верхних Луг в западном и южном направлениях. Сборный пункт батальону был назначен в Верхних Лугах [3, л. 29, 31].
В 13.00 22 июля батальон в составе 13 танков (4 Т-34, 9 Т-60) выдвинулся 2 группами в указанных ему направлениях. По маршруту: Верхние Луги – Коржуны – Васьковщина – Угоры – Пашино – Климяты - выступила группа из 6 танков (2 Т-34, 4 Т-60), а по маршруту: Верхние Луги – Новоселки – Климяты – Гущино – группа из 7 танков (2 Т-34, 5 Т-60) [3, л. 29; 4, л. 42]. В Коржунах правая танковая группа встретила 2-й и 3-й батальоны 1122-го СП, после чего в 15.30 2-й батальон 1122-го СП получил приказ: при поддержке танков 141-го ОТБ отбить у противника Гущино, а 3-й батальон получил приказ: поддержать атаку 2-го батальона ударом вдоль дороги Велиж – Демидов [42, л. 48, 49]. По данным штаба 1122-го СП, правофланговая танковая группа состояла не из 6, а из 5 танков (2 Т-34, 3 Т-60), а в общей сложности атакованная танкистами 330-я пехотная дивизия насчитала перед собой 8 советских танков; таким образом, можно предположить, что далеко не все танки ударных групп 141-го ОТБ принимали непосредственное участие в наступлении [18, л. 73; 42, л. 48].
Для поддержки танкистов было выделено 2 орудия ПТО со стороны противотанкового дивизиона 145-й СД и 1 взвод (40 человек) 477-го саперного батальона (334-я СД), однако в Угорах оба орудия были выведены из строя противником. Пройдя Угоры и Пашино, танки вышли к деревне Гущино. Согласно донесению штаба 141-го ОТБ, пехота 1122-го СП, достигнув Пашино, дальше не пошла, «т.к. стремилась захватить брошенные пр-м трофеи», в итоге Гущино танкисты атаковали без какой-либо пехотной поддержки. Столь же нелестно, как о действиях пехоты и орудий ПТО 145-й СД, штаб 141-го ОТБ отозвался о действиях саперов 477-го ОСБ: «Выделенный взвод сапер для указания пути танкам не указал минированных участков в р-не действия танков», «так как сами не знали, где и в каком месте минировано». В ходе атаки, согласно версии штаба 141-го ОТБ, без какой-либо поддержки пехоты правая танковая группа взяла Гущино, выбив оборонявшегося здесь противника на юг в Климово. Левая танковая группа в это время заняла деревню Климяты, вышла на дорогу Демидов – Велиж, где соединилась с правой танковой группой [3, л. 29; 4, л. 42, 45].
Штаб 1122-го СП в своем журнале боевых действий вопреки донесению и отчету штаба 141-го ОТБ особо отметил действия саперов 477-го ОСБ, в особенности некоего Коростина, который «под огнем пр-ка разминировал дорогу, чтобы дать проход нашим танкам, а после отхода наших подразделений снова заминировал ее, опять же под огнем пр-ка» [42, л. 49].
Согласно этому же журналу боевых действий, атака танков на Гущино все же поддерживалась пехотой 2-го батальона 1122-го СП, которая следом за танками в 17.30 ворвалась в Гущино, где затем еще 3 часа вела бой. После того, как 2 танка правой группы 141-го ОТБ были подбиты, а 3 других танка отошли из Гущино, 2-й батальон оказался без танковой поддержки. В 19.40 батальон был контратакован противником силою свыше батальона пехоты с 7 танками, после чего вынужден был оставить Гущино и закрепился в Пашино. Занималась ли деревня Климяты 3-м батальоном 1122-го СП, в журнале боевых действий не говорится, но, как бы то ни было, вечером, как и Гущино, Климяты были отбиты обратно немцами, а 3-й батальон отошел обратно в Коршуны [34, л. 410; 42, л. 49].
Согласно отчету штаба 141-го ОТБ, первоначально огнем немецких орудий ПТО, стрелявших из укрытий, было сожжено 2 танка Т-60 – командира 4-й роты старшего лейтенанта Михаила Давыдова и взводного лейтенанта Одинцова. Оба танка остались сгоревшими на поле боя, сам Давыдов и механик-водитель танка Одинцова старший сержант Пантелей Паровой погибли, Одинцов был тяжело ранен, а механик-водитель танка Давыдова старшина Михаил Голик был легко контужен и обожжен (прим. – в отличие от отчета, в донесении штаба 141-го ОТБ сказано, что танк Одинцова был подбит и сожжен в поединке с немецким легким танком) [3, л. 29; 4, л. 42].
Также были подбиты и отбуксированы с поля боя 2 танка Т-60, а 2 сломавшихся танка Т-60 возвратились на исходные позиции, после чего обе танковые группы сократились до 7 танков (4 Т-34, 3 Т-60) и также приступили к отходу на исходные позиции. Во время этого отхода танк Т-34 комиссара 2-й роты старшего политрука В.И. Старостина северо-западнее Гущино подорвался на фугасе и лишился гусеницы. Судя по журналу боевых действий штаба 1122-го СП, вполне возможно, что данный фугас был выставлен даже не немцами, а вышеупомянутыми саперами 477-го ОСБ. Подошедший следом танк Т-34 лейтенанта Ивана Метелло взял танк Старостина на буксир, однако трос вскоре порвался, а сам танк Метелло там же, северо-западнее Гущино, подорвался на фугасе.
Прикрывая экипажи подорвавшихся танков, экипаж Т-34 зам. ком. 2-й роты старшего лейтенанта Филиппа Королева вступил в поединок с подошедшими 3 немецкими танками, подбил и сжег 2 танка (прим. – согласно донесению штаба 141-го ОТБ, это были 1 средний и 1 легкий танки; в отчете штаба 141-го ОТБ значатся 2 тяжелых танка) и обратил в бегство 3-й танк. Далее, согласно одной версии штаба 141-го ОТБ, танк Королева выдвинулся вперед в сторону противника, свернул с дороги в кустарник, где собственно и пропал без вести. По другой версии, танк взял на буксир подбитый танк (то ли Т-34, то ли Т-60, версии разнятся), начал отходить, но в пути тросы порвались, после чего танк Королева предположительно также подорвался на фугасе. Весь экипаж Королева (командир танка лейтенант Дмитрий Гребенников, механик-водитель старшина Филипп Гокин, башенный стрелок младший сержант Николай Соловьев) пропал без вести.
Вскоре после этого немцы атаковали подбитые танки Т-34 старшего политрука Старостина и лейтенанта Метелло и сожгли их. Весь экипаж лейтенанта Метелло (механик-водитель старший сержант Иван Кокотов, башенный стрелок старшина Павел Чекушин, радист старший сержант Владимир Статкевич) пропал без вести. Старостин, его механик-водитель старший сержант Артапов и башенный стрелок старший сержант Иван Лозный были ранены, однако тяжелораненый Старостин вытащил из танка пулемет и отстреливался от немцев, пока не подоспела помощь, после чего был госпитализирован [3, л. 29; 4, л. 42, 43].
По данным штаба 1122-го СП, в 3-часовом бою за Гущино было уничтожено свыше 230 немцев, 2 орудия ПТО, 6 минометов, 7 пулеметов, захвачено 2 пленных [42, л. 49]. Штаб 141-го ОТБ отчитался о гораздо более внушительных цифрах потерь противника. По этим данным, всего в бою 22 июля 141-й танковый батальон уничтожил до 411 немцев, 2 танка (1 средний, 1 легкий), 2 автомашины, 2 мотоцикла, 4 велосипеда, 43 подводы, 9 орудий (в т.ч. 3 противотанковых), 2 миномета, 12 пулеметов, 1 ДЗОТ, захватил в ДЗОТе 2 пленных, которые были отправлены в штаб 145-й СД. Потери танкистов составили 5 танков (3 Т-34, 2 Т-60) сгоревшими, 2 танка Т-60 подбитыми (эвакуированы в ремонт), 2 танка Т-60 сломавшимися и 14 человек личного состава (2 – убитыми, 8 – пропавшими без вести, 4 – ранеными) [3, л. 29, 30; 4, л. 42].
Упомянутые выше уничтоженные немецкие танки были либо собственно танки из состава немецкого 459-го отдельного танкового взвода, либо StuG III из состава 1-й батареи 209-го дивизиона штурморудий – оба этих подразделения 22 июля находились на усилении 330-й пехотной дивизии, однако о каких-либо конкретных их потерях в эти дни ничего не известно (прим. – прежде всего из-за отсутствия у меня доступа к документам 330-й ПД и 59-го АК) [51].
В течение ночи 141-й танковый батальон выслал разведгруппу из 8 танкистов на поиски пропавших без вести экипажей Королева и Метелло и разведгруппу из 5 танкистов на поиски командира 4-й роты старшего лейтенанта Давыдова. Судьбу Давыдова удалось установить, экипажи Королева и Метелло не нашли, однако предполагалось, что все 8 танкистов погибли в борьбе с немецкими танками. Все 5 подбитых и сгоревших танков остались в расположении противника, а потому эвакуировать их той ночью также не удалось [3, л. 30].
Согласно боевому донесению штаба 141-го ОТБ, в бою 22 июля наиболее отличились экипажи танков:
Т-34 комиссара 2-й роты старшего политрука В.И. Старостина (уничтожил 35 немцев, 2 автомашины, 20 подвод, 3 орудия, 1 ДЗОТ с 2 пулеметами);
Т-34 зам. ком. 2-й роты старшего лейтенанта Филиппа Королева (сжег 2 танка);
Т-34 взводного лейтенанта Ивана Метелло (уничтожил 60 немцев, 12 подвод, 3 орудия, 2 миномета) [3, л. 29];
Т-34 старшего лейтенанта Подлисского (уничтожил 28 немцев, 1 орудие ПТО) [3, л. 29];
Т-60 командира 4-й роты старшего лейтенанта Михаила Давыдова (уничтожил 30 немцев, 5 подвод, 3 пулемета) (прим. – в наградном листе на механика-водителя старшину Голика сказано, что экипаж 22 июля уничтожил до 20 немцев, 2 орудия ПТО, 1 миномет, 1 ДЗОТ, что существенно расходится с цифрами в донесении штаба 141-го ОТБ) [3, л. 29; 27, л. 380];
Т-60 командира 3-й роты старшего лейтенанта Самохина (уничтожил до 40 немцев, 6 подвод, 1 орудие ПТО, 3 пулемета);
Т-60 лейтенанта Дмитрия Золенко (уничтожил 51 немца и 2 пулемета);
Т-60 лейтенанта Одинцова (уничтожил до 30 немцев, 1 орудие ПТО, 2 пулемета).
Всего на счет 8 танковых экипажей штабом 141-го ОТБ было записано уничтожение примерно 274 немцев, 2 танков, 2 автомашин, 43 подвод, 9 орудий, 2 минометов, 12 пулеметов, 1 ДЗОТа. С большой долей вероятности, все вышеупомянутые экипажи были представлены к награде, но по итогу награжден был только механик-водитель танка старшего лейтенанта Давыдова старшина Михаил Голик. Вероятно, это было следствием того, что успешно начавшееся контрнаступление 22 июля в конце концов закончилось потерей 5 танков и сдачей 2 из 4 населенных пунктов, освобожденных танкистами.
Бои 23-27 июля 1942 г.
Понеся накануне большие потери в танках, к утру 23 июля 1942 г. 141-й танковый батальон сократился до 4 исправных танков (1 Т-34, 3 Т-60). О действиях танкистов 23 июля ничего не известно. Вероятно, в связи с малой численностью оставшихся исправных танков батальон в боевых действиях не участвовал [3, л. 30].
Возобновив с утра 23 июля наступление, 330-я пехотная дивизия за день значительно потеснила оборонявшиеся перед ней 1122-й и 1189-й стрелковые полки, истребительный и заградительный отряды 145-й СД, в т.ч. к 12.00 заняла Верхние Луги, откуда 141-й танковый батальон отошел в Шугайлово. Уже ночью противник силами до батальона пехоты занял деревни Урганы и Малый Новинич (3,5-4 км севернее и северо-восточнее д. Верхние Луги), вклинившись между 1122-м и 1189-м полками [3, л. 28; 35, л. 298, 299].
24 июля 141-й танковый батальон, насчитывавший всего 3 исправных танка (1 Т-34, 2 Т-60), получил приказ от командира 145-й СД: совместно с учебным батальоном и 2-м батальоном 403-го стрелкового полка атаковать и уничтожить противника в Урганах, Малом Новиниче и соседних Больших Новиничах, где затем прочно закрепиться. В 13.00 танки пошли в атаку, однако пехота следом за ними не пошла, и танки были вынуждены, используя укрытия и складки местности, вести огонь по противнику с места. Всего до 17.00 141-й танковый батальон провел 3 атаки на Урганы, израсходовав при этом 3 боекомплекта. Более в атаках в тот день батальон уже не участвовал, вероятно, из-за того, что после 40 выстрелов у единственного танка Т-34 старшего лейтенанта Подлисского вышло из строя 76-мм орудие [3, л. 28; 4, л. 44, 45].
В ходе этих боев, по данным штаба армии, в 14.30 24 июля части 145-й СД все же ворвались в Урганы и Малый Новинич, к 15.20 вышли на южную окраину Урган, в 16.20 выбили противника из Глинино (севернее д. Урганы) и вели уличный бой в Малом Новиниче [35, л. 300]. По другим данным, к вечеру Глинино, Урганы и Малый Новинич все еще оставались занятыми противником. Уже в 18.30 совместно со 2-м батальоном 599-го стрелкового полка в атаку были направлены переброшенные на этот участок фронта 9 танков 171-го танкового батальона. Взяв Глинино, танки атаковали Урганы, но успеха в продвижении не имели, потеряв 4 танка из 9 [43, л. 22, 23].
Собственно 141-й танковый батальон между 13.00 и 17.00 24 июля своими 3 танками в 3 атаках, по подсчетам штаба 141-го ОТБ, без каких-либо собственных потерь уничтожил в Урганах, Малом Новиниче и Больших Новиничах 200 немцев, 5 орудий, 6 пулеметов, 4 ДЗОТа. В своем отчете штаб 141-го ОТБ также заявил, что 24 июля был подбит 1 тяжелый немецкий танк, однако, согласно донесению штаба 141-го ОТБ, данный танк был подбит не 24-го, а уже 25 июля [3, л. 26, 28; 4, л. 44].
Согласно донесению штаба 141-го ОТБ, в бою 24 июля экипаж Т-34 старшего лейтенанта Подлисского уничтожил 90 немцев, 4 орудия с расчетами, 6 пулеметов и 4 ДЗОТа, а экипаж Т-60 лейтенанта Дмитрия Золенко уничтожил 31 немца и 1 орудие с расчетом. Имена экипажа 2-го танка Т-60, который, судя по всему, уничтожил в том бою до 80 немцев, в донесении не названы [3, л. 28].
После провала контратак на Урганы 141-й танковый батальон получил задачу совместно с 403-м стрелковым полком задержать наступление противника в районе деревень Большие Новиничи, Саки, Беляны. Все оставшиеся в батальоне 3 исправных танка (1 Т-34, 2 Т-60) были поставлены в укрытия и 25 июля огнем с места отражали атаки противника на деревню Саки [3, л. 27]. По данным штаба армии, противник силами до 2 батальонов пехоты с 8-10 танками перешел в наступление в 14.25, к 16.30 занял деревни Глинино, Малое Глинино, Панино, Саки, Заболотье и к 19.00 вел бой на юго-западных подступах к деревне Токовное, где его продвижение было остановлено [35, л. 293, 303].
141-й танковый батальон за день 25 июля без каких-либо собственных потерь уничтожил 35 немцев, 2 орудия ПТО, 2 пулемета, 3 ДЗОТа. Почти все это (до 30 немцев, 2 орудия ПТО с расчетами, 3 ДЗОТа с пулеметами в них) было уничтожено экипажем танка Т-34 старшего лейтенанта Подлисского (механик-водитель старший сержант Мусин). Позже на счет экипажа Подлисского был также записан тяжелый немецкий танк, подбитый им 25 июля. 26 июля немцы отбуксировали подбитый танк в тыл [3, л. 26, 27].
К утру 26 июля 1 из 2 танков Т-60 вышел из строя по техпричинам (прим. – стук подшипников), после чего 141-й танковый батальон сократился до 2 исправных (1 Т-34, 1 Т-60) и 11 неисправных танков (4 Т-34, 7 Т-60), в т.ч. 9 танков (3 Т-34, 6 Т-60) ремонтировались в тылу 122-м ремонтным батальоном. Судя по донесению штаба 141-го ОТБ, оба исправных танка весь день 26 июля простояли в Шугайлово и в боевых действиях не участвовали [3, л. 27].
После ремонта танка Т-60 141-й танковый батальон вновь в составе 3 исправных танков получил задачу разбить командный пункт противника и уничтожить скопления пехоты у ДЗОТов на северо-восточной окраине деревни Малый Новинич. 27 июля танки были выведены в укрытия и тщательно замаскированы перед этой деревней, а затем при удобном для них моменте открыли орудийный и пулеметный огонь по противнику. Танк Т-34 старшего лейтенанта Подлисского уничтожил командный пункт и 30 пехотинцев, однако после 40-го по счету выстрела его 76-мм орудие вышло из строя, как и 3 дня ранее [3, л. 26; 4, л. 44].
Всего за 4 дня боевых действий (22, 24, 25 и 27 июля) 141-й танковый батальон освободил 4 населенных пункта (прим. – все они вскоре после этого были сданы немцам), по подсчетам своего штаба, уничтожил до 676 немцев, 3 тяжелых танка, 2 автомашины, 2 мотоцикла, 4 велосипеда, 17 орудий, 2 миномета, до 20 пулеметов, 8 ДЗОТов, 1 командный пункт, захватил 2 пленных. За это время батальон потерял 5 танков (3 Т-34, 2 Т-60) безвозвратно и 14 человек личного состава (10 – убитыми, 4 – ранеными) [4, л. 44, 45].
Отражение немецких атак 1 августа 1942 г.
28-31 июля 1942 г. 141-й танковый батальон в составе 2 исправных танков (1 Т-34, 1 Т-60) находился в Шугайлово, не участвуя ни в каких боевых действиях [3, л. 24, 25]. 31 июля штабу 145-й СД стало известно о запланированном на следующий день наступлении 330-й пехотной дивизии на деревни Саки и Сокарево, после чего в 19.00 31 июля 141-й танковый батальон получил задачу совместно со 2-м батальоном 403-го СП отбить атаку противника [4, л. 54].
К этому времени 2-й батальон 403-го СП занимал оборону на участке фронта: (иск.) Токовное – Саки – высота 185,6 – Подаяниха - фронтом на запад и юго-запад, в Токовном оборонялся 2-й батальон 729-го стрелкового полка. В ночь на 1 августа совместно с комсоставом 2-го батальона 403-го СП (4 человека) и представителем артиллерии 145-й СД командиры и механики-водители обоих исправных танков провели рекогносцировку данной местности [4, л. 54, 55]. Выход 2 танков 141-го ОТБ с исходных позиций в кустах северо-западнее Шугайлово в район танковых засад происходил во время немецкой артминометной подготовки. По данным штаба армии, артподготовка велась с 5.00 до 5.30 1 августа, согласно отчету штаба 141-го ОТБ – с 4.30 до 5.00. После артподготовки под прикрытием огня артиллерии, минометов и пулеметов противник силами до роты пехоты с 2 танками атаковал на деревню Панино (западнее д. Токовное), силами до роты пехоты – с юго-запада через хутор Бурцева на Саки и силами до батальона пехоты – на Беляны [4, л. 55, 56; 35, л. 316]. По приказу командира 2-го батальона 403-го СП оба танка 141-го ОТБ открыли огонь из засад и вели огонь из укрытий, пока к 8.00 не израсходовали по 1 боекомплекту каждый танк. В 7.50 противник выбил из х. Бурцева стоявший там в боевом охранении стрелковый взвод, однако дальнейшее продвижение немцев на Саки было остановлено главными силами 2-го батальона 403-го СП, после чего противник поджег своим огнем Саки и, оставив напротив деревни мелкие группы, повернул из х. Бурцева на север, на Панино. В 10.00 ударом с юга и с запада противник, сбив советское боевое охранение, занял Панино и одновременно с этим занял Беляны; дальнейшее продвижение немцев на Токовное к 13.00 было остановлено сильным огнем и контратакой советских частей [3, л. 24; 4, л. 56; 34, л. 490, 491; 35, л. 316].
Согласно отчету штабу 141-го ОТБ, в 12.00 противник повторил атаку в районе деревни Саки, где действовали 2 танка 141-го ОТБ, однако при поддержке танкистов атака была отбита 2-м батальоном 403-го СП. Прекратив здесь атаки, противник к 15.00 в основном вел наступление от Белян на Сокарево, вследствие чего танки 141-го ОТБ были переброшены в направлении Сокарево и открыли фланговый огонь по наступающему противнику, способствуя этим отражению атаки [4, л. 56]. В это же время немцы вновь атаковали деревню Саки, к 16.00 ворвались на ее юго-западную окраину, где затем весь вечер вели бой. По данным штаба 141-го ОТБ, противник к исходу дня силами до батальона пехоты при поддержке 2 броневиков занял не только южную, но и северо-западную окраину деревни Саки [3, л. 23; 34, л. 493, 496]. По данным штаба армии, к ночи 2-й батальон 403-го СП занимал оборону на участке: (иск.) Токовное – юго-восточная часть Панино – Заболотье – Саки – Баканова – (иск.) Большое Шугайлово. Таким образом, деревня Саки была все же удержана советской пехотой [35, л. 317].
Всего 1 августа, поддерживая пехоту 403-го СП, 2 танка 141-го ОТБ, израсходовав 3 боекомплекта, без каких-либо собственных потерь уничтожили до 80 немцев, 1 орудие ПТО, 2 ДЗОТа с пулеметами [3, л. 23]. Позже, в конце августа, в очередном своем отчете штаб 141-го ОТБ доложил, что помимо 2 ДЗОТов было уничтожено до 300 немцев, до 5 подвод с боеприпасами, 2 орудия ПТО, 3 миномета, подбит 1 немецкий танк. Вероятно, это более поздние приписки [4, л. 56].
Согласно этому же отчету, экипаж Т-34 лейтенанта Захарьяна уничтожил до 100 немцев, 3 подводы, 1 орудие ПТО, 1 ДЗОТ, подбил 1 танк, а экипаж Т-60 старшины Жукова уничтожил до 60 пехотинцев, расчеты минометной батареи и вывел из строя 1 орудие ПТО. В общей сложности это не более 200 человек. Таким образом, отчет штаба 141-го ОТБ противоречит сам себе в количестве уничтоженной живой силы противника и цифры потерь противника в этом отчете явно не внушают к себе доверия [4, л. 56].
Далее в отчете штаба 141-го ОТБ подробно описывается бой 2 августа за Саки, которое-де было оставлено 2-м батальоном 403-го СП к исходу того же дня. Вновь приводятся большие цифры урона, нанесенного противнику экипажами лейтенанта Захарьяна (прим. – до 70 немцев, 1 орудие ПТО, 1 ДЗОТ с пулеметом, расчеты минометной батареи) и старшины Жукова (прим. – до 40 немцев) [4, л. 57]. В то же время из документов штаба 4-й Ударной армии известно, что никаких боев 2 августа в районе деревни Саки не велось, а сама деревня оставалась занятой 403-м стрелковым полком [35, л. 318].
Отвод в резерв фронта. Переформирование
Начиная со 2 августа 1942 г. на участке 145-й стрелковой дивизии наступило затишье. Согласно боевым донесениям штаба 141-го ОТБ, 141-й танковый батальон в составе 2 исправных танков оставался в Шугайлово, в боевых действиях не участвовал и потерь не имел [3, л. 19-23]. Вопреки ранее поданным донесениям в конце августа штаб 141-го ОТБ отчитался, что «с 3.8.42 г. по 10.8.42 г. танки находились в засаде, организовав круговую оборону и охрану от пехоты по 8 чел. автоматчиков, но боевые действия наших танков не прекращались. Они, искусно маневрируя, меняя свои позиции, уничтожали живую силу и технику пр-ка. В течение этого времени танкисты истребили до 300 солдат и офицеров, подбит 1 танк, уничтожено 2 арт. батареи и 1 минометн. батарея, 2 ДЗОТа. Уничтожен КП и до 10 подвод с б/п» [4, л. 58]. Всего за время боевых действий с 28 июля по 28 августа 1942 г. 141-й танковый батальон, согласно отчету своего штаба, уничтожил свыше 500 немцев, до 20 подвод, 6 орудий, 3 минометных батареи, 1 командный пункт, 3 ДЗОТа с пулеметами, подбил 2 танка и 1 бронемашину, но эти цифры совершенно не подтверждены боевыми донесениями штаба батальона [4, л. 59].
По состоянию на 10 августа 141-й танковый батальон насчитывал в строю 180 человек личного состава, 2 танка (1 Т-34, 1 Т-60), 31 автомашину, 2 ручных пулемета, 5 ППД и ППШ, 47 винтовок [38, л. 193]. По списку в батальоне все еще числилось 27 танков (1 КВ-1, 12 Т-34, 14 Т-60), из них налицо имелось только 4 танка (3 Т-34, 1 Т-60), в т.ч. 2 танка Т-34 к 10 августа были отремонтированы 122-м ремонтным батальоном и до 13 августа прибыли в Шугайлово. 5 танков (3 Т-34, 2 Т-60) составляли безвозвратные потери, остальные 18 танков (1 КВ-1, 6 Т-34, 11 Т-60) находились в ремонте вне части [3, л. 16-19].
К утру 26 августа в состав танкового батальона был включен еще 1 танк Т-60, прибывший с завода. Чуть позже танк прибыл в расположение батальона, после чего состав батальона вырос до 5 исправных танков (3 Т-34, 2 Т-60) [3, л. 8, 9]. По состоянию на 5 сентября 141-й танковый батальон насчитывал в строю 179 человек личного состава, 30 автомашину, 2 ручных пулемета, 5 ППД и ППШ, 54 винтовки, 32 пистолета и револьвера. По списку батальон имел 24 танка (1 КВ-1, 9 Т-34, 14 Т-60), налицо – 8 танков (1 КВ-1, 5 Т-34, 2 Т-60), в т.ч. 5 танков (3 Т-34, 2 Т-60) – в строю [3, л. 2; 38, л. 210].
7 сентября на основании боевого распоряжения №001 штаба УАБТВ 4-й Ударной армии от 5 сентября все 5 исправных танков (3 Т-34, 2 Т-60) и находившиеся на ремонте в Торопце 2 танка Т-34 141-го ОТБ вместе со своими экипажами были приняты по акту 171-м танковым батальоном [43, л. 33]. После этого 141-й танковый батальон был выведен в резерв Калининского фронта и расположился юго-западнее деревни Мариница (ныне Маринницы, 7 км севернее пос. Охват). Всего по состоянию на 15 сентября батальон насчитывал 135 человек личного состава, 22 автомашины (1 легковая ГАЗ М-1, 21 транспортная), 3 мотоцикла, 2 ручных пулемета, 5 ППД и ППШ, 52 винтовки, т.е. при выходе из состава 4-й Ударной армии помимо всех своих танков батальон оставил примерно 44 человека личного состава и 8 автомашин [3, л. 1; 38, л. 215].
В районе деревни Мариницы 141-й танковый батальон находился во фронтовом резерве, вероятно, до конца октября 1942 г. За это время батальон даже получил пополнение личным составом и на 20 октября имел в строю 147 человек личного состава, 22 автомашины, 2 ручных пулемета, 4 ППД и ППШ, 44 винтовки [38, л. 235; 46]. В этом составе батальон был выведен в Резерв Ставки ВГК, переброшен в Приволжский военный округ в Тамбовский военный танковый лагерь, где 13 ноября согласно директиве №1105318/с НКО от 5 ноября 1942 г. был переформирован в 22-й отдельный гвардейский танковый полк [45].
Краткие предварительные выводы по боевым действиям 141-го ОТБ
Почти весь боевой путь 141-го танкового батальона связан с 4-й Ударной армией, в составе которой он пробыл 8 месяцев. За это время он 22 дня (15, 16, 18, 20, 21 января, 1, 3, 6, 14-17, 24 февраля, 27, 29, 30 апреля, 1 мая, 22, 24, 25, 27 июля, 1 августа 1942 г.) пробыл непосредственно в боях, поддерживая действия 5 различных пехотных частей (145-я, 249-я, 332-я, 360-я СД, 48-я СБр). В разное время батальон вел бои против частей 5 различных немецких дивизий (403-я охранная, 81-я, 83-я, 328-я и 330-я пехотные). Сложив цифры нанесенного противнику урона из разных отчетов и донесений 141-го ОТБ, получим, что за эти 22 дня боев батальон уничтожил примерно 2900 солдат и офицеров противника, 4 танка или штурмовых орудия, 300 повозок, 44 орудия, 20 минометов, 12 противотанковых ружей, 59 пулеметов, 15 ДЗОТов и ДОТов, захватил 2 пленных, 120 повозок, до 100 лошадей. За это время батальон потерял не менее 44 человек личного состава (18 – погибшими, 26 – ранеными) и не менее 33 танков (12 Т-34, 21 Т-60): 10 танков (3 Т-34, 7 Т-60) – сгоревшими, 23 танка (9 Т-34, 14 Т-60) – подбитыми.
Первоначально насчитывавший в своем составе 31 танк (4 КВ-1, 7 Т-34, 20 Т-60), 141-й танковый батальон за время нахождения в составе 4-й Ударной армии получил на пополнение не менее 11 танков (7 Т-34, 4 Т-60, в т.ч. 2 Т-34 – от 78-й танковой бригады, 3 Т-60 – от 171-го танкового батальона). В ходе боев батальон оставил на территории противника 5 сгоревших танков (3 Т-34, 2 Т-60), составившие безвозвратные потери. В состав других танковых частей 4-й Ударной армии было передано 9 танков (1 КВ-1, 6 Т-34, 2 Т-60: 1 КВ-1, 1 Т-34 – 78-й ТБр, 5 Т-34, 2 Т-60 – 171-му ОТБ). Еще примерно 28 танков (3 КВ-1, 5 Т-34, 20 Т-60) было отправлено в капремонт.
Список источников
1. Сайт «http://tankfront.ru/».
2. Именные списки безвозвратных потерь и прочие данные ОБД «Мемориал» (сайт «http://www.obd-memorial.ru»).
3. ЦАМО, ф. 4300, оп. 131368с, д. 1. Боевые донесения штаба 141-го танкового батальона.
4. ЦАМО, ф. 4300, оп. 205551с, д. 1. Боевые отчеты штаба 141-го танкового батальона.
5. ЦАМО, ф. 221, оп. 1351, д. 396, л. 35-37. Боевой приказ №001 штаба 4-й Ударной армии от 6 января 1942 г.
6. ЦАМО, ф. 10668, оп. 1, д. 2а. Журнал боевых действий 792-го артиллерийского полка 249-й стрелковой дивизии с 15 ноября 1941 г. по 9 марта 1942 г.
7. ЦАМО, ф. 6227, оп. 205159, д. 2. Журнал боевых действий 917-го (43-го гвардейского) стрелкового полка 249-й (16-й гвардейской) стрелковой дивизии.
8. ЦАМО, ф. 6246, оп. 21281, д. 3. Журнал боевых действий 925-го стрелкового полка 249-й стрелковой дивизии с 1 января по 30 марта 1942 г.
9. ЦАМО, ф. 1080, оп. 1, д. 12. Журнал боевых действий 249-й (16-й гвардейской) стрелковой дивизии с 28 июля 1941 г. по 2 марта 1942 г.
10. ЦАМО, ф. 1080, оп. 1, д. 25. Оперативные сводки и боевые донесения штаба 249-й стрелковой дивизии.
11. ЦАМО, ф. 1646, оп. 1, д. 17. Оперативные сводки штаба 332-й стрелковой дивизии.
12. ЦАМО, ф. 7785, оп. 157669с, д. 5. Журнал боевых действий 1119-го стрелкового полка 332-й стрелковой дивизии с 22 августа 1941 г. по 16 сентября 1943 г.
13. ЦАМО, ф. 1646, оп. 1, д. 40. Боевые донесения штаба 1119-го стрелкового полка 332-й стрелковой дивизии.
14. ЦАМО, ф. 1646, оп. 1, д. 26. Боевые приказы штаба 332-й стрелковой дивизии.
15. ЦАМО, ф. 500, оп. 12454, д. 432. Документы оперативного отдела группы армий "Центр" с 1 января по 1 февраля 1942 г. (сайт "http://wwii.germandocsinrussia.org") (собственный перевод).
16. ЦАМО, ф. 500, оп. 12454, д. 439. Документы оперативного отдела группы армий "Центр" с 1 февраля по 24 марта 1942 г. (сайт "http://wwii.germandocsinrussia.org") (собственный перевод).
17. ЦАМО, ф. 500, оп. 12454, д. 454. Документы оперативного отдела группы армий "Центр" с 1 по 30 апреля 1942 г. (сайт "http://wwii.germandocsinrussia.org") (собственный перевод).
18. ЦАМО, ф. 500, оп. 12454, д. 465. Документы оперативного отдела группы армий "Центр" с 1 июля по 14 августа 1942 г. (сайт "http://wwii.germandocsinrussia.org") (собственный перевод).
19. ЦАМО, ф. 10981, оп. 1, д. 12. Журнал боевых действий штаба 270-го пушечного артиллерийского полка РГК с 1 января по 30 июня 1942 г.
20. ЦАМО, ф. 10981, оп. 1, д. 8. Оперативные сводки штаба 270-го пушечного артиллерийского полка РГК.
21. ЦАМО, ф. 33, оп. 682524, д. 183. Наградные листы на военнослужащих 141-го танкового батальона (сайт «http://podvignaroda.ru»).
22. ЦАМО, ф. 33, оп. 682524, д. 188. Наградные листы на военнослужащих 141-го танкового и 122-го ремонтно-восстановительного батальонов (сайт «http://podvignaroda.ru»).
23. ЦАМО, ф. 33, оп. 793756, д. 38, л. 316. Наградной лист на капитана Гавриила Антоновича Половченю (сайт «http://podvignaroda.ru»).
24. ЦАМО, ф. 33, оп. 682524, д. 664. Наградные листы на военнослужащих 141-го танкового и 122-го ремонтно-восстановительного батальонов (сайт «http://podvignaroda.ru»).
25. ЦАМО, ф. 33, оп. 682524, д. 198. Наградные листы на военнослужащих 141-го танкового батальона (сайт «http://podvignaroda.ru»).
26. ЦАМО, ф. 33, оп. 690155, д. 4463, л. 112. Наградной лист на майора Василия Илларионовича Коростелина (сайт «http://podvignaroda.ru»).
27. ЦАМО, ф. 33, оп. 682524, д. 899, л. 76. Наградной лист на старшего сержанта Гавриила Федоровича Филатова (сайт «http://podvignaroda.ru»).
28. ЦАМО, ф. 1678, оп. 1, д. 14. Оперативные сводки штаба 358-й стрелковой дивизии.
29. ЦАМО, ф. 325, оп. 4570, д. 106, лл. 28-33. Отчет о боевых действиях 360-й стрелковой дивизии за 1942 год.
30. ЦАМО, ф. 1680, оп. 1, д. 10. Оперативные сводки штаба 360-й стрелковой дивизии.
31. ЦАМО, ф. 1680, оп. 1, д. 12. Журнал боевых действий 360-й стрелковой дивизии с 14 августа 1941 г. по 19 декабря 1943 г.
32. ЦАМО, ф. 1680, оп. 1, д. 8. Оперативные сводки штаба 360-й стрелковой дивизии.
33. ЦАМО, ф. 1646, оп. 1, д. 19. Оперативные сводки штаба 4-й Ударной армии.
34. ЦАМО, ф. 213, оп. 2002, д. 302. Информация о положении на фронте 4-й Ударной армии.
35. ЦАМО, ф. 213, оп. 2002, д. 279. Оперативные сводки и боевые донесения штаба 4-й Ударной армии.
36. ЦАМО, ф. 325, оп. 4591, д. 35. Документы штаба 4-й Ударной армии.
37. ЦАМО, ф. 325, оп. 4570, д. 85. Журнал боевых действий войск 4-й Ударной армии с 17 марта по 31 мая 1942 г.
38. ЦАМО, ф. 213, оп. 2002, д. 330. Сведения о численном и боевом составе войсковых соединений Калининского фронта.
39. ЦАМО, ф. 7792, оп. 6656с, д. 9, л. 68, 69. Опросный лист военнопленного солдата 6-й роты 257-го ПП, захваченного 15 апреля 1942 г. 16-й гвардейской стрелковой дивизией.
40. ЦАМО, ф. 1080, оп. 1, д. 24, л. 11, 12. Легенда к схеме по обороне Велижа на основании показаний перебежчика 6-й роты 257-го пехотного полка.
41. ЦАМО, ф. 1372, оп. 1, д. 10. Журнал боевых действий штаба 145-й стрелковой дивизии.
42. ЦАМО, ф. 7788, оп. 9137, д. 4. Журнал боевых действий 1122-го стрелкового полка 334-й стрелковой дивизии с 4 января 1942 г. по 13 февраля 1943 г.
43. ЦАМО, ф. 4348, оп. 17696с, д. 1. Доклады о боевых действиях 171-го отдельного танкового батальона.
44. ЦАМО, ф. 325, оп. 4593, д. 8. Боевые донесения штаба 78-й танковой бригады; Донесение о материальной части и вооружении 141-го отдельного танкового батальона по состоянию на 12 апреля 1942 г.
45. ЦАМО, ф. 4300, оп. 20698сс, д. 1, л. 20. Боевой путь 22-го отдельного гвардейского танкового полка прорыва.
46. ЦАМО, ф. 213, оп. 2002, д. 453. Отчетная карта Калининского фронта с 21 по 31 октября 1942 г.
47. Werner Haupt. Die 81. Infanterie-Division. Geschichte einer schlesischen Division. - Friedberg: Podzun-Pallas-Verlag, 1985 (собственный перевод).
48. Рассказ Хайнца Шмитта (сайт "http://www.deutsche-landser.de/") (собственный перевод).
49. Reinhard Tiemann. Geschichte der 83. Infanterie-Division 1939 - 1945. - Bad Nauheim: Podzun, 1960 (собственный перевод).
50. Кравцов В.М. Торопецкая операция (январь 1942 г.). Краткий очерк. - М.: Воениздат, 1943.
51. NARA, Т. 315, R. 1128, F. 32-35. Боевой приказ №29 штаба LIX.Armeekorps от 22 июля 1942 г. (собственный перевод).