Его вели двое, медленно шествуя в полумраке дворца обширными и длинными коридорами, со стальным лязганьем кованного металла, в синих причудливых тюрбанах на головах. Навстречу изредка попадались люди, удивленным лицом сопровождавшие маленького мальчика, закованного в кандалы, но никто из них не удосужился притормозить офицеров каким-либо вопросом, они просто лавировали в этом, ограниченном толстыми колонами и стеной, пространстве коридора, уступая место маленькому худощавому заключенному. Некоторые из «изредка» все еще долго смотрели им вслед, перебирая в голове тысячи разных причин и единицы подобий.
Мальчик улыбался людским глазам. Его глубокие зеленые очи светились чем-то непонятным, но приятным и радостным. Он был хорошо одет, опрятен, со свежим лицом и красивой улыбкой. Правильной и бодрой походкой он выступал не заключенным, а будто принцем Ближнего Запада, которого сопровождал эскорт полиции. Только ступать ему было несколько тяжело. Обремененный металлом он шел медленно, поэтому офицеры вечно его подгоняли, толкая в спину.
Свет на его младенческое лицо попадал из горящих факелов, расположенных вдоль мрачных стен и колон с левой и с правой стороны соотносительно, причудливо разрывая свои языки огня под порывами холодного ветра. Пахло жарью тряпья, пропитанного воском, и дымом горящей смолы.
Во внутреннем дворце Его Величества было людно. Люди, в основном высшая интеллигенция и аристократия, группами теснились у полуоткрытого огня, что выходил из-под толщи земли, освещая и отапливая местность. Человеческие тени распющивая отбрасывало на стены дворца резко качая их поплывшие мутные изображения на белом полированном камне. Они во что-то играли и нарушали редкую тишину всплесками тонких восторженных голосов в течение темного времени. Возле них носились другие, обслуживая и воплощая желания белокожих богачей и богачек.
Проходя возле частых факелов шедшим хотелось остановится, особенно Правому офицеру, который то и дело тормозил и протягивал слегка задубевшие руки к яркому пламени колыхавшегося света.
– Сту-у-упай! – Протянул левый.
– Да погоди ты! Дай руки согреть, хоть минутку…
Тот в который раз тянет его за плечо и проговаривает, чуть слышно:
– Ты что забыл, у нас важное дело! – говорит, ударяя голосом на слове «дело» и сверху пальцем указывает на мальчика.
– Ах, да… ах, да… – в который раз соглашается Правый и вновь прибавив ходу – то и дело начинает подталкивать в спину маленькое существо в маленьких металлических и блестящих кандалах.
Дойдя до кованой толстой двери, что ведет во внутрь огромной, старовидной цитадели Правый офицер несколько раз ударил ногою о дверь.
– Ты что это делаешь? – Прошипел его коллега.
– Как что? Стучу в дверь.
– А руки у тебя на что?
– Я замерз, ты ведь не дал мне согреться…
В дверях быстро отодвинулась задвижка, неприятно прошуршав кованным железом по дереву.
– Кого это еще там черты принесли? – Выругался сторожевой, грозным лицом показавшись в маленьком тесном проеме. – Чего вам?
– Нам нужно к Его Величеству. – Официально проговорил левый офицер. – У нас сюрприз для Его Величества Короля.
– Какой еще сюрприз? Его Величество не любит сюрпризы.
– Поверьте, этот сюрприз ему понравится!
Тот попробовав высунуть свое лицо, обросшее густой бородой, словно корнями полевой травы, из маленького окна, но у него это не получилось, и он опять выругался.
– Что еще за сюрприз? – Нахмурившись вновь спросил он.
– Хороший, великолепный сюрприз.
– Покажите!
– Но, добрый человек… – начал было Правый, но тот его резко перебил.
– Покажите! Иначе не пройдете.
Офицеры за руки подняли маленького мальчика на уровень лица сторожевого. Тот посветил на него небольшим фонарем и вновь спросил:
– И что это?
– Это кто, добрый человек… – поправил его Правый.
Левый ударил своего напарника ногой, мол «Что ты делаешь?»
– Ты чего? Больно!
– Ну и кто это? – раздраженно спросил сторожевой.
Они поставили мальчика на землю и левый, наклонившись, что-то шепнул через прямоугольное отверстие на ухо сторожевому. Тот, услышав и поняв смысл нескольких брошенных слов, бегло просиял на лице и так же резко закрыл задвижку, что так же неприятно прошуршала металлом по дереву.
Потом вдруг вновь открыл и уперся лбом о край отверстия спросив, сдвинув улыбку набок:
– Шутите?
– Нет.
– Этот малыш?
– Этот малыш.
Наморщился, улыбнулся и вновь закрыл задвижку.
За дверьми послышалось слабое лязганье металла о металл. Дверь медленно открылась и в дверном проеме показался небольшой бородатый мужик в поношенном льняном сердюке с приличным кругленьким животиком. На поясе красовался большой топор, в бликующем в кирпичных цветах свете ручного фонарика. На ногах – старые затертые сапоги из толстой черной кожи и войлока. На голове – монгольская шапка из фетра и меха.