***
Ей всегда нравилось, как пахнет аэропорт. В его воздухе смешивались радость встречи, томление ожидания и чудеса свершений, наполняя всех волшебным ощущением вот-вот сбывающегося желания. Горячий же шоколад в любом кафетерии аэропорта разбавлял этот невероятный адреналин ощущением уюта и тепла, добавлял нежную нотку любви ко всем вокруг, поэтому хотелось обнять весь необъятный терминал и...
И нет, сегодня она допьет свой горячий шоколад с круассаном и одна выйдет из терминала N, покатит небольшой чемоданчик по мощеной плиткой дорожке до автобуса, который довезет ее до столицы. Ни на секунду при этом она не отвлечется от воспоминаний трехлетней давности, когда здесь ее встречал он и повез навстречу 10-и сказочным дням совместного отпуска.
***
Оставив уже ставший тяжелым чемодан в гардеробной, она зашла в темный зал Планетария, где давно начался фильм о Космосе и Солнечной системе. Усевшись посередине почти пустого зала, она подняла голову и сразу утонула в бездонной синеве нарисованного неба. Ей показалось, что она падает вверх и вниз одновременно: так утопают в воспоминаниях. Поцелуев в жизни может быть не мало. Но Поцелуй может быть один на всю жизнь. Три года назад он привел ее сюда, чтобы показать красивое космическое шоу, зная, как она любит все, что связано с астрономией. В тихом гуле того зала они любовались планетами и звездами, а затем отправились в свое собственное путешествие через время и пространство... Она едва коснулась губ, боясь стереть то невероятное ощущение, когда от одного поцелуя по спине проходит холодок и мурашки, исчезает гравитация, реальность, остается только поцелуй с ароматом темного шоколада с орехами ...
В зале осталась только она, после завершения сеанса еще минут двадцать тихонько вытирая слезы и по-детски кусая губы, чтобы не расплакаться. Пора идти, вопреки желанию раствориться в черном куполе кинотеатра.
***
В уютной кофейне ничего не изменилось, даже цвет свежей розы в маленькой вазочке на том самом столике. Она расположилась спиной к бару и дождалась официанта. С усилием вспомнила то, что они заказали тогда – шоколадно-карамельную мокку и брауни на двоих. Ничему не удивляясь, официант накрыл столик на двоих и принес заказ. Слой шоколада дважды чередовался с кремовым слоем карамели, а брауни аппетитно извергался шоколадными потоками. В этот раз она съела его порцию, а свою оставила нетронутой. Кажется, она была намного вкуснее. Заплатила и вышла навстречу неприветливому октябрьскому дождю, заморосившему внезапно. Горячий перекус совершенно не согрел ее...
Этот путь с резким уклоном вверх они преодолевали вдвоем, она практически висела на его сильной руке, а он нес ее за собой вместе с их багажом легко, как пушинку. Только наверху спуска она услышала в его дыхании одышку, дотянулась и погладила лицо, приглашая сделать перерыв и отдохнуть. Каждый его взгляд, полный любви и какой-то завораживающей искринки, казался ей чудом, она пыталась запомнить все самые мелкие детали, понимая, что эта их встреча- последняя.
Странно, но погрузившись в воспоминания, она прошла этот путь быстрее и незаметней для себя. Неподалеку виднелось старое здание, где он снял им студию на первом этаже, с крошечным резным деревянным балкончиком, а на бельэтаже была шоколадная. «Выбежим туда сразу же, как тебе захочется кофе или шоколад любого вида, какой пожелаешь!», - рассуждал он. Вопреки планам, выбрались они туда только ближе к концу их отпуска, а их посиделки прервал курьер, который привез покупку для его жены: подарок из столицы.
***
Квартира почти не изменилась: такая же пустая и холодная – октябрь в этом году еще холоднее, минимализм мебели сократился вдвое, оставив только широкую кровать с огромным китайским веером у изголовья, а на кухне – всего один стул у стола. Застекленный балкончик был заставлен ненужной пыльной рухлядью. Она с трудом пробралась к окну и открыла его, впуская свежий воздух внутрь себя и тех стен, что, казалось, молча хранили тайну их встреч. Вконец продрогнув, она вернулась на кухню и заварила горячий шоколад с щепоткой острого перца, чтобы согреться. Пока он разливался по ее венам и покалывал остротой нервы, она вспомнила, как они вместе сидели здесь и ужинали. Она тогда подошла и уселась на его широкие колени, поместившись на них целиком, как ребенок, и спросила:
- Что ты чувствуешь, когда думаешь о нас и о том, как мы поступаем?
Он улыбнулся ей своей невероятной улыбкой, от которой глаза его превращались в сверкающие линии зелено-желтых искорок и сказал:
- Я чувствую, что то, что мы вместе, настолько правильно, насколько в мире вообще может быть что - либо правильным и подходящим друг другу в той мере, как подходим мы.
Глотая комок, сразу же появившийся в горле, она потянулась к нему и потерлась носом о его нос. До сих пор никакое проявление любви и нежности не сравниться с тем ощущением близости, тепла и ласки, которое она почувствовала в тот момент.
***
Гуляя по широкой площади и кормя прожорливых голубей, она вспоминала один из их последних разговоров, который безжалостно растерзал ее сердце в клочья.
- Я люблю тебя, всегда любил и никогда не перестану. Любовь к тебе стала важной частью меня, я буду нести ее в себе всю жизнь. Но я не люблю тебя настолько, чтобы разлучить тебя с мужем и бросить свою жену. Я очень уважаю твоего мужа и не хочу сделать ему больно. Свою жену я люблю так сильно, потому что мне с ней легко и приятно жить, мне гораздо сложнее в этом плане с тобой. Я не могу и не хочу разрушать семьи, я и сам вырос в разрушенной семье...
Терпкий горький шоколад смешался с ее слезами и стал странно – соленым. Ей было нечего ответить, он был прав, она нет, все было логично и верно. Приключение-приключением, страсть-страстью, а жить должна быть рациональной. Ей не в чем было упрекнуть мужа, который любил ее и был рядом всегда, он даже не знал, что она уехала, чтобы бросить его. Он не знал, что она вот уже 8 из 7 лет совместной жизни делит свою любовь между ним и соперником, который так и не смог определиться в своем выборе и не стал прилагать усилий, чтобы быть рядом с ней полноправным, а не тайным спутником жизни. Но при этом он не ушел из ее жизни, а у нее не хватило сил и воли выгнать его. Через несколько лет достаточной воли набрался он сам и сказал все это ей, завершая затянувшиеся отношения.
***
Поздним вечером, сидя на кровати в в фиолетовых парах шоколадной арома-палочки, она услышала звонок в дверь. На пороге стоял он и немного растерянно проговорил:
- Я проходил рядом и увидел свет в нашем окошке, этот дом не сдавался ни разу с тех пор... Почему-то ноги сами принесли меня сюда.
Она прижала палец к его губам, потянулась к нему и потерлась носом о его нос, а их слезы перемешались. Гладя ладонями его лицо и силясь запомнить все-все родные черты лица, она спросила:
- Ты вернешься к жене?
- ... да, - вздох,- вернусь.
- Тогда забери с собой эти плитки молочного шоколада, я ем только горький.
- Я знаю... Я принес тебе, горький, с лесными орешками, как ты любишь.