Дунька - крепостная
Пётр, муж Дуньки - крепостной
Барыня
Барин
Проша - сын барина
Груня кухарка
Фенька горничная
Урядник
Приказчик
Лихо Болотное
Панкрат - крепостной
Фёдор - крепостной
КАРТИНА ПЕРВАЯ дом Барина
ФОН: 001. (Выходят Фенька и Груня(пантомима) сплетничают. Входит Барыня с Сыном).
БАРЫНЯ: Опять языком пол метёте, окаянные! В зале не прибрано, на кухне не варено! (Дуньке), А ты что тут околачиваешься? (Фенька вытирает пыль, Груня уходит).
ДУНЬКА: Оброк вам, Барынька, принесла, пряжу.
БАРЫНЯ: Хороша пряжа. Ступай работу работать! (Дунька уходит). Проша! Где ты?
ПРОША: Здесь я, маманя.
БАРЫНЯ: В носу ковыряешься?! Садись, ужо будем пряжу распутывать! (Сматывает пряжу в клубок, оба клюют носом).
ДУНЬКА: (Заглядывает в дверь). Фенька, Барынька спит?
ФЕНЬКА: Спит! Ну, чего ты рассказать-то хотела?
ДУНЬКА: Ох, Петя не велел мне сказывать…
ФЕНЬКА: Да я ж никому! Ты ж меня знаешь!
ДУНЬКА: Петя-то мой не весь оброк Барину выплатил, а тот и не заметил. Теперича мы деньжат скопим и «вольную» выкупим, купцами станем!
ФЕНЬКА: Вот же повезло!
ДУНЬКА: Ну, я пошла. А ты, смотри, молчок! (Фенька знаком показывает, что будет молчать. Дунька уходит, входит Груня).
ГРУНЯ: Ушла Дунька?
ФЕНЬКА: Ушла.
ГРУНЯ: И ничего не рассказала?
ФЕНЬКА: Рассказала. Да молчать мне велела! А ей Пётр велел!
ГРУНЯ: Ну, мне-то можно, я ж никому! Что б мне онеметь!
ФЕНЬКА: Ну, смотри! Пётр-то Дунькин оброк платить не стал! На «вольную» копит!
(Барыня незаметно подходит к сплетницам сзади, берёт их за уши).
БАРЫНЯ: Опять языком чешете, вместо того, чтобы работать?! О чём толковали?
ФЕНЬКА и ГРУНЯ: Ни о чём!
ПРОША: Врут, маменька! Я слышал! О Петре толковали!
БАРЫНЯ: Говорите мне сейчас как есть, или на двор свиней пасти отправлю!
ФЕНЬКА: Пётр говорит, что не будет больше оброк платить!
БАРЫНЯ: Как так?!
ГРУНЯ: В купцы, говорит, подастся!
БАРЫНЯ: А! Заговор! (Гоняет прислугу по комнате). Проша! Зови отца! (Входит Барин).
БАРИН: Что шумите? (Говорят все сразу). Цыц мне! Толком отвечайте! (Снова все галдят, Барин стучит кулаком по столу, все замолкают).
БАРЫНЯ: Пётр со свету нас сжить задумал!
ПРОША: Оброк платить отказывается, в купцы выбиться захотел!
БАРИН: Фенька! Грунька!
ФЕНЬКА и ГРУНЯ: Тута мы!
БАРИН: Зовите урядника!
БАРЫНЯ: Так я разволновалась, так разволновалась, аж голова трещит!
БАРИН: Проша, вели Груньке корешков целебных заварить, да матушке чай подать.
(Входит Урядник, Фенька и Грунька, Проша отзывает Груню в сторону, они уходят).
УРЯДНИК: Звали, Барин?
БАРИН: Значит, баклуши бьёшь?
УРЯДНИК: Никак нет, ваше благородие!
БАРИН: Урядник спит, служба идёт, значит?!
УРЯДНИК: Никак нет, ваше благородие!
БАРИН: Как нет, коли да?! Заговор против хозяев прощёлкал!
УРЯДНИК: Не велите казнить!
БАРИН: Веди ко мне Петра!
УРЯДНИК: Слушаюсь! (Уходит. Входят Проша и Груня).
ГРУНЯ: Барин, корешки-то кончились.
БАРЫНЯ: Как так?
ГРУНЯ: Ещё на прошлой неделе.
БАРЫНЯ: Я ж за кореньями Остапа посылала.
ПРОША: Дык, он как ушёл, так и не вернулся.
БАРИН: Сбежал!
ПРОША: Пропал.
БАРЫНЯ: Архипку тоже посылала, и Авдея, и Акима!
ПРОША: Все, матушка, как в воду канули!
БАРИН: Гнилое это место, где корешки растут, гиблое.
(Входит Урядник с Петром).
БАРИН: Отвечай, супостат, почто загубить меня решил!
ПЁТР: Не вели казнить, Барин, ни во сне, ни наяву такого не мыслил!
БАРЫНЯ: Всё про тебя знаем, и как оброк утаил, и как в купцы выбиться решил!
ПЁТР: Оброк не весь уплатил, правда ваша. А что о купечестве мечтаю, так то когда ещё сбудется-то!
БАРИН: Ну, оброк мне выплатишь сполна. А теперь ступай на гнилое болото, корешков целебных для Барыни добудь, тогда и о «вольной» поговорим.
ПЁТР: За что губите, Барин? С гнилого болота никто ещё обратно не возвращался!
БАРЫНЯ: Чепуху не мели! У меня полный сундук этих корешков был, ещё про-про-пробабушка моя за ними холопа посылала. Стало быть, вернулся он. А без корешков у меня голова гудит, а когда у меня голова гудит…
ГРУНЯ: … посуда на пол летит.
ФЕНЬКА: Вещи по комнатам летают.
ПРОША: Все тумаков получают.
БАРИН: Ступай! А ты, Урядник, проследи, чтобы Пётр по пути не улизнул! (Урядник и Пётр уходят.)
БАРЫНЯ: Ох, голова трещит, того и гляди, гудеть начнёт!
БАРИН: Ну, пойду и я, пожалуй. Проша, Пётр вернётся, дай мне знать. (Уходит).
БАРЫНЯ: Чего рты разинули? Дела на вас нету?
ПРОША: Фенька, полотенце намочи, на голову Барыне прикладывать будешь. Грунька, мяты завари, в большой кружке подашь. Пойдёмте, матушка, вам прилечь надо. (Все уходят).
КАРТИНА ВТОРАЯ – гнилое болото
ФОН: 002. ПЁТР: Беда с такой женой как у меня! Кабы не её болтливый язык, не бывать бы мне в этом гиблом месте. Где эти корешки искать? ФОН: 003. (Садится передохнуть, за его спиной появляется Лихо болотное, хватает за шею, они борются).
ПЁТР: (Вырвавшись от Лиха). Ты кто?!
ЛИХО: Я Лихо болотное.
ПЁТР: Чего тебе надо?
ЛИХО: Душу твою себе заберу, сильнее стану.
ПЁТР: Ишь, чего захотело!
ЛИХО: Захотело! Ты почто на моё гнилое болото пожаловал? Разве не знаешь, что отсюда живым никто не возвращается?
ПЁТР: Барин послал за кореньями. Барыня только от чая с этими корешками в мирное расположение приходит.
ЛИХО: За валерьяной пожаловал! Мало разве её в лесу растёт? Почто на болото идти?
ПЁТР: Разве я сам? Куда послали, туда и пришёл! Барин сказал, что только с твоего болота коренья целительную силу имеют. А как ты эти корешки назвал?
ЛИХО: Валерианой они зовутся!
ПЁТР: Странно, так отца моего звали, я ж Пётр Валерьянович. Да только отец мой крепким был да весёлым, никакая хворь его не брала.
ЛИХО: Валерьянычем тебя, стало быть, кличут? ФОН: 004. Повезло тебе, считай. Зарок я дал, кого по отцу Валерьянычем кличут, тому и кореньев с моего болота дам, и клад покажу, и живым уйти позволю.
ПЁТР: Ишь ты! Кому спасибо-то говорить? Тебе, аль отцу своему?
ЛИХО: Судьбе спасибо скажешь. Иди. Как с болота выходить станешь, под кривой берёзой обещанное найдёшь. А жене своей болтливой про клад так расскажешь. (Лихо шепчет Пётру на ухо).
ПЁТР: Где ж мне взять-то всё это? Рыбы голыми руками не наловишь, хлеб без печи не испечёшь!
ЛИХО: А я на что? ФОН:005. Заходит за куст, на фонограмму подаёт Петру маленьких рыбок – по две в каждой руке. Пётр берёт рыбёшку, усмехается).
ПЁТР: Да разве ж это рыба?!
ЛИХО: ФОН: 005 – продол.( колдует – волшебные движения руками над кустом, медленно, покачивая, будто рыба плывёт, поднимает большую рыбу над кустом).
ПЁТР: (Берёт рыбу за хвост, поднимает вверх). Вот, рыба так рыба! (Вся рыба кладётся ПЕРЕД кустом). А хлеб?
ЛИХО ведёт Петра к дереву, ФОН: 006. ЛИХО снимает с себя сеть, п подаёт Петру бублики, тот вешает их на дерево. ЛИХО берёт сеть, отходит к центру сцены, где соединяется занавес, протягивает за него руку, достаёт зайца ФОН: 007.) А зайца в сеть посади.
ПЁТР: Это дело! Спасибо тебе, Лихушко! (Собирается уходить).
ЛИХО: А коренья?!
ПЁТР: Ааа! (Хватается за голову).
ЛИХО: Идём! (Уходят с Петром за кулисы).
КАРТИНА ТРЕТЬЯ – лес
ФОН: 008.(Выходит Дуня с корзиной)
ДУНЯ: Бедная я, бедная, пропал мой Петя. Как теперь без мужа жить стану? (Ставит корзину на землю, садится перед ней на колени, берёт ягодку, кидает в корзинку, берёт вторую ягодку, кладёт в рот, говорит, раскачиваясь из стороны в сторону). И ягодки-то мне не сладкиииии, (оглядывается по сторонам, будто выглядывает грибы) И грибочки-то мне не глянутсяааааа. Долюшка-то моя горькаяааааа!(Роняет голову на руки на ручку корзины).
(Входит Пётр).
ПЁТР: Дунюшка!
ДУНЬКА: Петя! Живой!
ПЁТР: И живой, и с кореньями!
ДУНЬКА: Вот счастье-то! Идём домой!
ПЁТР: Подожди, Дуняша. Я, как лесом шёл, рыбный дух учуял. Надо бы нам к обеду рыбки под деревьями насобирать.
ДУНЬКА: Тю! Да ты, видать, на болоте пока был, умом тронулся! Откуда рыбе под деревьями быть?
ПЁТР: Вот и я думаю, откуда? А дух рыбный такой!
ДУНЬКА: А ну, пойдём, проверим! (Находят по деревьями рыбу, собирают её).
ПЁТР: Ну, видишь!
ДУНЬКА: Отродясь такого не видывала! Собирай рыбу-то! Ухи наварим!
ПЁТР: Схожу-ка я ещё на речку, да сети проверю, то-то улов у нас будет! (Достаёт сеть с зайцем). Чудеса!
ДУНЬКА: Глазам своим не верю! Заяц в сети попал!
ПЁТР: Вот и на жаркое нам Бог подал.
ДУНЬКА: Глянь, Петя, что это на дереве-то висит.
ПЁТР: Ох, ты, никак бублики!
ДУНЬКА: Где ж это видано, чтобы хлеб прямо на ветках рос да выпекался?
ПЁТР: Мне ещё мой дед, Пантелей Валерьянович, говорил, что в такие чуднЫе дни клады людям в руки даются. Надо бы под этим бубличным деревом поискать.
ДУНЬКА: И поищем. Только сперва бублики оберём!
ФОН: 009. (Пётр ищет клад, когда Дуня завязала бублики в платок, в том месте, где спрятан клад, загорается подсветка, мигающие светлячки, Дуня пугается).
ДУНЯ: Ой! Что это, Петя?!
ПЁТР: Поди, клад нам даётся! (Достаёт клад, открывает ларец).
ПЁТР: Ну, так и есть! Клад, Дуняша нам дался!
ДУНЬКА: Ах, ты! Уж не сплю ли я, Петенька? Ущипни-ка меня хорошенько. (Пётр щипает Дуню). Ай! Не, не сплю! Не сплю! Ну, быть и нам с тобой богатыми да свободными!
ПЁТР: Только ты, Дуня, никому не сказывай про клад, а то быстро нашу добычу Барин с Барыней отнимут.
ДУНЬКА: Вот уж теперь я как рыба молчать стану!
ПЁТР: Вот и ладно, мы понемногу его тратить будем, а после и «вольную» купим.
ФОН: 011. (Раздаётся сильный шум).
ДУНЬКА: Ох, что это? Не увидели бы нас тут с кладом!
ПЁТР: Да не, я ж видел, это Барина по лесу водят и колбасами бьют.
ДУНЬКА: Как бьют? За что?
ПЁТР: Он в городе был, колбасу своровал, вот его через лес, напрямки, колбасами аккурат до самого дома и гонят, чтобы неповадно было впредь.
ДУНЬКА: Бежим, Петенька, домой, пока нас не приметили!
ФОН: 011. (Уходят. Выходит Лихо болотное, стучит по деревьям палкой).
ЛИХО: А ты не воруй, Барин, колбасу! Не воруй! (Посмеивается, уходит).
КАРТИНА ЧЕТВЁРТАЯ – дом Барина.
(Барин за столом сидит, рядом Писарь с пером в руке. Барыня стоит у стола, Проша рядом. На заднем плане Фенька и Груня. Входит Фёдор с оброком).
ФЁДОР: Здравы будьте!
БАРИН: И тебе, Федя, не хворать. Подавай, что принёс!
ФЁДОР: Муки мешок, барин. (Проша забирает мешок, Барыня проверяет муку).
БАРЫНЯ: Давно ли молол?
ФЁДОР: Так, нынче.
БАРЫНЯ: Груня, неси на кухню!
ГРУНЯ: На кухне класть уж некуда.
БАРЫНЯ: Ну, так в амбар неси, да в сусеки сыпь! (Груня уходит).
БАРИН: (Писарю). Пиши!
ПИСАРЬ: (Записывает). Один мешок муки… Фёдор…
БАРИН: Чего стоишь? Ступай! Ещё два мешка должОн будешь.
ФЁДОР: Благодарствую! (Уходит. Входит Панкрат).
ПАНКРАТ: Здравы будьте!
БАРИН и БАРЫНЯ: Будем.
ПРОША: У тебя, Панкрат, что?
ПАНКРАТ: Жена коровушку доила, вот, молочко принёс. Ещё тёпленькое!
БАРЫНЯ: Фенька! Молоко в погреб на лёд поставь! (Фенька заглядывает в кувшин). Да, смотри, не пей! За космы оттаскаю! (Фенька уходит). Прошка, под ногами не путайся! А ты пиши живее!
БАРИН: (Писарю). Пиши!
ПИСАРЬ: Молоко… один кувшин, Панкрат.
БАРИН: Ступай, да не забудь масло принести, когда жена сбивать станет.
ПАНКРАТ: Благодарствую! (Уходит. Входит Дунька).
ДУНЬКА: Доброго вам здоровьичка!
ПРОША: Где уж тут доброго, коли твой Пётр так коренья и не добыл! У маменьки голова гудит, тумаки раздаёт направо и налево, никому житья нет!
ДУНЬКА: Вернулся мой Петя, цел, невредим, да не с пустыми руками!
БАРИН: Ну, говори, с чем вернулся?
ДУНЬКА: Добыл он целебные коренья-то!
БАРЫНЯ: Фенька! Грунька!
ФЕНЬКА и ГРУНЯ: Тута мы!
БАРЫНЯ: Чего встали?! Тумаков захотели?
ФЕНЬКА И ГРУНЯ: Не, не хотим!
ПРОША: Живо матушке коренья заварите, недолукие! (Фенька и Груня забирают коренья, уходят. Говорит Писарю). И ты ступай, да коренья в книгу тож запиши! (Писарь уходит).
БАРИН: А Пётр-то где? Он мне ещё оброк не сполна выплатил!
БАРЫНЯ: Ужо придёт, так я его! Я ему! Он у меня! (Тяжело дышит, разнервничалась).
БАРИН: (Барыне). Тихо, тихо, успокойся. Ужо всем у тебя достанется-то.
ДУНЬКА: Петя с похода в баньке отмывается. Чай, не на вечорку ходил, по болоту гнилому топтался. Где ж ему немытому да под барские очи.
БАРИН: Это ты верно толкуешь. Здесь жди, покуда Пётр придёт. А я пока Барыньку успокою. Полежать ей надобно.
(Барин уводит Барыню. Дунька садится. Входят Фенька и Груня).
ФЕНЬКА: Дунюшка, ну, хоть словечко-то молви, как твой Петя с гнилого болота живым вернулся?
ДУНЬКА: И не просите!
ГРУНЯ: Подружка ты нам или нет?
ДУНЬКА: И не уговаривайте!
ФЕНЬКА: Так, и мы тебе ничего не расскажем!
ДУНЬКА: Ну, и ладно… Я как рыба… Я-то как рыба, а вы-то чего? У вас-то что?
ГРУНЯ: Расскажешь про Петю, так и мы тебе расскажем!
ФЕНЬКА: Ну, раз тебе не интересно…
ДУНЬКА: А что у вас-то было?
ГРУНЯ и ФЕНЬКА: Мы как рыба!
(Входит Барыня с Барином, Проша, Урядник. Дуня их не видит).
ДУНЬКА: Да я ж не сама! Мне же Петя велел никому не сказывать! А то Барин узнает и клад отнимет!
БАРИН: Какой-такой клад?
ДУНЬКА: Так это… хорошо бы, говорю, кабы найти клад…
БАРЫНЯ: (Пьёт чай). Ты, Дуняша, лучше сразу как есть расскажи, мы ж слышали про клад-то. А Пете твоему обижать тебя не позволим.
ДУНЬКА: И клад не отнимете?
БАРЫНЯ: Ты рассказывай, рассказывай. Ох, чай хорош!
ДУНЬКА: Ну, дал нам Бог клад, а коли Бог дал, так выходит, заслужили мы его.
БАРИН: Урядник, веди сюда Петра!
(Входит Пётр).
ПЁТР: А чего меня вести, я и сам пришёл.
УРЯДНИК: Вот мы сейчас и разберёмся, кому и что Бог дал, а кто и что утаить решил!
ПЁТР: Ничего не таил, все коренья, какие на болоте собрал, до единого принёс!
БАРЫНЯ: Ты, Петруша, молодец, угодил с корешками-то. А теперича про клад нам поведай.
ПЁТР: Какой ещё клад?
БАРИН: А тот, что ты нашёл.
УРЯДНИК: Который припрятал.
ПЁТР: Ничего, кроме кореньев, я не находил.
ПРОША: А Дунька твоя нам всю правду рассказала.
БАРИН: Говорит, что ты, Петя, клад нашёл.
БАРЫНЯ: Ох, чаёк, всем чаям чаище! Фенюшка, пот мне со лба убери. А ты, Петя, коли клад нашёл, так неси его сюда.
ПЁТР: Да вы её не слушайте, она ж у меня умом недалёкая, что во сне приснится, то наяву и болтает.
ДУНЬКА: Это кто умом недалёкая?! Не во сне, а наяву мы с тобой клад нашли!
ПЁТР: Когда ж такое было?
ДУНЬКА: Аккурат в то время, как потянуло из лесу рыбным духом и мы пошли рыбу из-под кустов собирать.
БАРИН: Прям-таки из-под кустов?
ДУНЬКА: Да ещё и из-под деревьев!
ПРОША: Так, так…
ДУНЬКА: Потом Петя зайца из речки вынул.
БАРЫНЯ: Тонул разве заинька? Грунюшка, подлей чайку.
ДУНЬКА: Да нет, в сети попался.
БАРИН: Так, так…
ДУНЬКА: После набрели мы на бубличное дерево, да все бублики с него и обобрали. Тут и нашёл Петруша клад, прямо в дупле! А как из лесу шли, так услышали шум, который из-за вас, барин, учинили.
БАРИН: Из-за меня? Что за шум?
ДУНЬКА: Так вас в тот день через лес до дому гнали, да колбасами по бокам охаживали, чтобы не воровали вы колбасу в городской лавке.
БАРИН: Ты что несёшь, окаянная?!
ДУНЬКА: Истинную правду несу! Всё так и было!
БАРИН: Урядник!
УРЯДНИК: Что прикажете, ваше благородие?
БАРИН: Возьми-ка её, да всыпь ей как следует, чтобы напраслину на добрых людей не возводила!
ПЁТР: Барин, Барыня, простите жену мою неразумную. Видно, умом она тронулась, когда вы меня на гнилое болото отправили.
БАРИН: Ну, не знаю…
БАРЫНЯ: Да пусть уж идут себе с миром. Груня, ещё чайку!
ПРОША: Вот так они пойдут, а Дунька по всей округе будет слухи распускать, что батяня колбасу ворует?
БАРИН: Значит так, Пётр, чтобы духа вашего в наших краях больше не было!
ПЁТР: Куда ж нам идти, мы ж люди подневольные…
БАРИН: Урядник!
УРЯДНИК: Слушаю, ваше благородие!
БАРИН: В контору их отведёшь, «Вольную» выпишешь, да проследи, чтобы сегодня же из наших мест их ветром сдуло!
УРЯДНИК: Слушаюсь, ваше благородие! (Уходит с Петром и Дунькой).
БАРИН: И, чтобы ни слова, ни полслова об этих глупых россказнях никто и никому! (Уходит).
БАРЫНЯ: А что, Груня, чаёк ещё остался?
ГРУНЯ: Остался.
БАРЫНЯ: Что-то меня в сон клонит.
ПРОША: Пойдёмте, матушка, я вас спать уложу.
(Проша и Барыня уходят. Входят Фёдор и Панкрат).
ФЁДОР: Что это Барин так кричал?
ФЕНЬКА: Разве кричал?
ПАНКРАТ: Мы слышали.
ГРУНЯ: Слышали звон, да не знаете, откуда он.
(Входят Петя и Дуня).
ПЁТР: Вот, проститься Дуняшу к вам привёл, очень уж просила. (Дуня обнимает Груню и Феньку).
ГРУНЯ: Вот беда-то, подруженька, что умом ты тронулась.
ФЕНЬКА: Что ж она молчит, ни словечка не скажет?
ПЁТР: Видно, за ум взялась!
ФЁДОР: Эх, и повезло же вам!
ПАНКРАТ: Кабы мне так повезло, я б и сплясал на радостях!
ПЁТР: Иной раз лучше плясать, чем языком болтать. Запевай!
(Идёт народная игра «А мы просо сеяли, сеяли», В конце игры Пётр и Дуня уходят. Позже уходят остальные).