Почему-то каждый раз, когда я уезжаю со своей родной Смоленщины, меня провожает дождь… Уезжаю я рано утром. Автобусом до Москвы всего пять часов. Еще накануне вечером стоит теплая ясная погода. А через несколько часов начинает моросить. И уже когда мы выносим из дома сумки, дождь в унисон настроению тоскливо стучит по крышам.
До автобусной станции рукой подать. Но отец заблаговременно нас торопит, в результате чего мы еще битых полчаса мокнем под дождем в ожидании автобуса, проверяя, все ли вещи взяты, не забыли ли чего-нибудь. Я пытаюсь в последние минуты перед разлукой сказать что-то очень важное. Но успеваю лишь выслушать очередные напутствия родителей. И тут лихо подкатывает автобус. Отец, не дав договорить, отрывает меня от матери. Мы суматошно распихиваем вещи. Так же суматошно прощаемся: водитель торопит. Вдобавок ко всему, у меня с другой пассажиркой оказываются «двойные» места.
Наконец все худо-бедно утрясается. Мать стоит под зонтиком, худенькая, сгорбленная, вытирает глаза платочком и крестится, благодаря Бога за то, что все благополучно разрешилось с моим местом. Я пытаюсь выскочить на минутку из автобуса, чтобы наконец сказать маме, что я ее очень люблю. Но шофер решительно захлопывает дверь, и автобус трогается. Я машу рукой, глядя на две уменьшающиеся фигурки, пока они не исчезают в дождевой дымке.
Сердце щемит тоска. Полдороги реву, пока наконец не засыпаю. Потом еду поездом до Северодвинска, вспоминая и досадуя, что так мало в этом отпуске уделила внимания своим родителям. И клянусь себе, что в следующий приезд свое время посвящу им. Не буду бегать по гостям, пытаясь успеть все сразу. Наговоримся наконец с мамой от души. И я скажу ей все, что не успела до сих пор.
…Мама умерла, не дожив двух месяцев до моего отпуска. Мне часто снится один и тот же сон. Я выскакиваю из автобуса, бросаюсь на шею к маме, плача от радости, что она жива, и говорю о том, как сильно я ее люблю…