На следующее утро я впервые лично посетил нашего бухгалтера и она посвятила меня в подробности финансовой жизни нашего предприятия. Они оказались невесёлыми. Кредиторская задолженность перед нашим благодетелем-поставщиком составляла 19 автобусов КАвЗ, и я в панике собрал компаньонов на совещание. Они меня успокоили, оказалось, что Игорь с Серёгой всё знают, и посоветовали мне не драматизировать ситуацию. Не волнуйся, говорили они, это же всего лишь четыре наших шестёрки, говорили они, а также один автобус, проданный за твёрдую наличную валюту, рассованную по нашим же карманам. Один автобус сверхудачно обменян на УАЗик, который я лично отвёз к цыгану Василию Романову и сменял на ВАЗ2108 цвета мокрый асфальт, чтобы передать уже известному нам Горобничему для совершения сложной многоходовой сделки. Была так же исключительно невыгодная сделка по бартеру одного автобуса на обувь Ульяновского кожкомбината. Эту обувь мы затем грузили в автобус и возили по окрестным провинциям типа сабантуя в татарском городе Нурлат или дня Нефтяника в Димитровграде. Я прикидывал маржу от этих продаж и констатировал убытки, но мне возражали, что это ведь наличка! Вся наличка от подобный акций поступала, как выяснилось, в распоряжение Сани Горобничего-для чего, спросите - правильно! - для совершения сложных многоходовых сделок. Как оказалось, реальный учёт прихода денег и даже расчетов с нашим поставщиком отсутствовал. В довершение всему срочно найденный Горобничий вынужден был признаться, что наличные деньги за два автобуса, переданные ему три дня назад для оплаты нашему поставщику у него отняли неизвестные на трассе Ульяновск - Казань. Причём мои компаньоны об этом уже знали. Итак, мне предстояло управлять предприятием с кредиторкой, равной цене 21 автобуса и активами в виде двух с половиной автомобилей ВАЗ21063. Компаньоны убеждали не ставить в известность кредитора, но перспектива оказаться единственным ответственным по долгам, о которых я только что узнал, была кислой. Обстоятельства, при которых меня назначили директором, тоже не добавляли энтузиазма. Договорились пригласить к себе якобы на встречу без галстуков генерального директора казанского представительства Молодкина, и, когда вечер будет в разгаре, рассказать всё, максимально сбив пафос и приуменьшив для начала масштаб события. Благо, дружеские отношения Молодкина с Улетаевым позволяли организовать подобную акцию!
На встрече мои компаньоны показали себя во всей красе. Культурная программа и винная карта были на высоте. По просьбе компаньонов я ушел пораньше, предоставив им возможность непринуждённо пообщаться с шефами, но утром, провожая на поезд Молодкина и Ахтарова, я понял, что никакого разговора о задолженности не было! Пришлось заявить, что перед вступлением в должность директора я хотел бы согласовать акт сверки с дефицитом 136500000 рублей. На следующий день Эдик Ахтаров прибыл с ревизией, по итогам которой был назначен независимый и.о. директора сроком на 1 год, а компаньоны продали имущество. Мы с Кошевым продали свои машины, Улетаеву продавать было нечего, так как его ВАЗ21063 угнали, а основная нагрузка легла на функционера Горобничего. Он пояснил, что в результате всех своих многоходовых операций извлечь прибыль ему в итоге не удалось. Ситуация складывалась патовая, но вскоре вопрос решился, и в который раз подтвердился тезис о том, что мир велик и иррационален. Даже у такого безнравственного типа нашлись друзья, готовые ради его спасения на всё. Продав своё единственное жильё, они не только выручили проходимца, но и подняли веру в человечество на недосягаемую высоту в пределах отдельно взятой группы людей! Возможно, именно поэтому лихие девяностые лично мне не кажутся такими безнравственными, какими их рисуют те, кому не довелось испытать в непосредственной близости подобных актов самоотречения! Нужно уточнить, что судьба благодетелей Горобничего в итоге сложилась хорошо, и небо воздало по заслугам всем участникам этой истории, замешанной на дружбе и любви. Что касается нас, то Улетаев неожиданно вынырнул в качестве владельца крепкой производственной фирмы, Кошевой, которому его доверенный демон по имени Ир говорил-пей, Игорёк, и все у тебя будет, следовал его совету. В той жизни мы с Игорем были друзьями, и его демон конечно же был мне знаком. Во время совместных медитаций на почве тяги к спиртному лично мне он советовал смотреть в огонь. До сих пор не знаю, что это значит, но на всяких случай в доме у меня всегда есть пара огнетушителей. Сам Горобничий тихо уехал на историческую родину и, по сведениям из открытых источников, где-то в окрестностях медной горы изредка продлевает лицензию на продажу спиртного. К сожалению, по доходящим до меня слухам, такое понятие как благодарность не является приоритетным для этого канувшего в лету персонажа нашей истории…