Это была ее первая течка, и она чувствовала себя очень смущенной. И виноватой. Она поминутно слизывала капельки, которые то и дело появлялись на полу. Самое неприятное ее поджидало на подоконнике, где любила лежать, наблюдая за тем, как у самого окна шевелятся листья на могучих тополях. Здесь, на белом, похожие на кляксы метки казались ей верхом неприличия.
Спрыгивала она только после того, как в комнате оставалась одна, перед этим тщательно убрав за собой.
Но один, самый последний мазок, все- таки оставался на гладкой поверхности, и ее хозяйка, Виринея, старалась сразу же его вытереть, боясь, что Александр, брезгливо сморщится и буркнет себе под нос : « Опять твоя собака лежала на подоконнике».
Собака хотела бы спрятаться, забравшись под диван, как в первый день своего пребывания в этих комнатах, но тело за прошедший год выросло, и прежние укромные уголки ее не пускали, что она с удивлением замечала. Оставалось место под столом, но перекрещивающиеся деревяшки и ноги хозяев, любивших подолгу засиживаться за ним, лишали это место уюта и укромности. Однако приходилось лежать и там, если за столом сидела Липа, ее подруга, подруженька, с которой веселей веселого…
Вот откроет Виринея дверь и скажет: «Беги, встречай!”, и она тут же с лестницы через проходной двор, мимо загородки детских ясель, каких- то деревянных скособоченных строений подбежит к ступенькам школы, сядет на верхней и ждёт. А как Липа появится, тут уж радости обоим хоть отбавляй. Им хорошо!
Но сегодня Джульке не до беготни, она не находит себе места. Во- первых, она стыдится себя, во-вторых, такая странная расслабленность, что не хочется даже встать и подойти к миске с едой, не то, что бегать с Липой во дворе. На предложение девочки «Гулять!”, она лишь слабо повиляла хвостом, а потом, когда Липа ушла, перебралась в дальний угол дальней комнаты, где, подрёмывая, ждала свою подружку, лениво наблюдая за канарейками, которые, вылетая из открытой клетки, усаживались на раму массивного зеркала. Птицы то чистили перья, то спускались на комод, который стоял под зеркалом и плескались в купальне, разбрызгивая вокруг воду. Некоторые капли долетали до собаки, и тогда она слабо тявкала. Если бы не ноющая боль в животе и задних лапах, она бы подскочила к комоду и затеяла охоту, но сейчас, понаблюдав какое- то время за птицами, отвернулась и свернувшись клубком, задремала. Ей снились то какие-то другие птицы, с пестрыми веселыми крыльями, порхающие над ней парами, смеющиеся переливчатыми голосами, то Липа, выбежавшая во двор, где у подъезда ее дожидается Полина.
Переплелись Липа с Полиной пальцами и закружилось небо, сливаясь с молодой тополиной листвой, солнечными бликами на стенах. « И я, и я»,- развеселилась Джулька, ухватив Липу за развевающийся подол. Вот вам и новое платье в мелкий пятилистник... Виринея взглянет с упреком и отвернётся...
Вечером Виринея, скомандовав «Гулять», одела Джульке ошейник, прицепила поводок. Ошейник сжал горло, поводок лишил радости движений. Джулька сникла. Ещё вчера вечером, бегая вдоль вырытых во дворе глубоких траншей, она заглядывая в них, замечала на дне, отраженные в воде, огни окон, ей хотелось спрыгнуть вниз и лизнуть их, но, постояв у края, отбежала, испугавшись холодной сырости канавы. Днём же, превратившись в темно- рыжий вихрь носилась между подрастающими кустами акаций перед серым зданием детских ясель, увертываясь от детских рук, соревнуясь с ними в ловкости и скорости. Если бы не пришлось ей присесть по нужде, никогда бы не поймали...
Теперь же Джульку томила тяжесть, свалившаяся ниоткуда. Лежала на подоконнике и лишь лениво стукнула пару раз хвостом, то ли винясь перед Александром, то ли приветствуя его, когда тот в неурочное время, ещё и Липа из школы не вернулась, появился в комнате. Подошёл к креслу, где, расставив ноги, сидела Виринея.
- Ну, набегалась вчера со своей собакой? - сказал он, как обычно, сухо и спокойно.
- Так, ведь, уже срок, - на удивление тихо отозвалась Виринея, цепляясь за протянутую руку мужа и пытаясь встать.
Подняв морду, Джулька, принюхиваясь, уловила незнакомый сладковатый запах, обратила внимание на уверенные движения Александра. Почти одновременно он подавал жене плащ, одевал ей туфли, звонил по телефону, доставал из шкафа вещи и аккуратно складывал их в рыжий потрёпанный баул. Когда хозяева вышли из комнаты она завыла…
Несколько дней Липа и Джулька провели вдвоём. Александр приходил позже обычного, гулял с Джулькой. Днём заходила соседка, она расчёсывала Липе волосы и заплетала ей косы, приносила из своей квартиры кастрюльки, грела еду. Липа ела, а Джулька лишь подходила к миске и отворачивалась. Тоска по хозяйке, боль и незнакомое волнение беспокоили её, и она не могла найти себе места: то неподвижно лежала с открытыми глазами мордой к входной двери, то, запихнув нос в старую тапочку Виринеи, дремала, то вдруг начинала метаться по комнате.
Липа, вспоминая с каким наслаждением Джулька обучалась всяким выкрутасам, желая развеселить себя и собаку, ставила детское плетеное креслице на стул и отдавала команду. Но собака или ходила вокруг, или, решившись на прыжок, неуклюже промахивалась и падала на пол; арифметика ей тоже не давалась в эти дни и на постукивание Липиной указки по крашенной тушью доске, где значилось “1+1, 1 +2, 2-1” не отзывалась и даже от игры в мячик отказывалась, продолжая болеть и скучать.
Но вот как-то Александр, распахнув дверь и, пропуская Виринею, которая несла какой-то свёрток, вошёл в комнату и Джулька, бросившись к хозяйке с лаем, стала прыгать на неё, прижиматься. Виринея молча подняла руки со свёртком, а Александр тихо и глухо бросил:
- Там, где маленькие дети, собакам не место.
И Джулька, почуяв опасность, хотела подползти к его ногам, попросить за что-то прощение, но лишь сжалась и забилась под стол.
Она ещё не знала, что её настоящее имя Джулия, что Виринея скоро отдаст её в хорошие руки, которым она принесёт ни один десяток золотых яичек. А перед этим потащат её по лестнице, она будет упираться, выворачивать шею, оглядываясь на Виринею, Липу…
Потом слабая, ленивая боль, пришедшая к ней с первой течкой, станет болью нестерпимой и короткие пять лет жизни ей предстоит рожать и кормить. Рожать и кормить.
“Сколько не рожать”, - скажет ветеринар и отвернётся, а Джулька, прикрыв глаза, может быть, увидит комнату с белым подоконником, девочку в порхающем платье, женщину со свёртком на руках и плетёное кресло, поставленное на стул.