Виктор Матюк
Тяжкие моменты
Есть тяжкие моменты: предстоит выплачивать людям дивиденды
За просроченные алименты, не будут звучать аплодисменты,
Приведу вам лишь жалкие фрагменты, но не документы из истории
Нежной и страстной любви, имевшей место на окраинах страны!
Прочь сентименты! Их исказят конкуренты,
Агенты врага заставят отправиться в бега!
Ваш покорный слуга был одним из тех,
Кто принял на душу нераскаянный грех,
Выпил за успех и удачу, а теперь скулит и плачет!
Ему дарят комплименты лишь в отдельные моменты,
Прохода не дают пожилые импотенты, суют второпях деньги в конвертах
На публичных концертах! Он мужчина в летах, ходит в золотых цепях,
Так принято в здешних краях, это сущий пустяк для богатых и статных баб!
Он спит на белых бязевых простынях, он бы весь зачах, и появились слёзы на глазах,
Если бы в холодных сенях не догорал старинный очаг, он весь в изразцах!
Он курит самосад, не всякому общению он будет рад, своей наивностью святой
Он освящает святой любви настой! Он – не Толстой и не Бетховен,
Уж сильно домашними ссорами расстроен, и чести быть среди высоких гостей
На празднике приличных людей не удостоен, он – не многословен, молчалив,
Спесив и не говорлив! Он ни в чём не виновен, но уличные слухи стучатся в его окно,
Настойчиво и громко, но не говорят ничего,
Показывают свою простоту, как оказалось совсем не ту,
Что он привык, прильнув к окну, видеть наяву рано поутру в городском саду!
Ну, что ты рожи корчишь, то ли шутишь, то ли шалишь, выжимай всё, что можешь,
Почто дрожишь, как в больнице псих? Почто не замечаешь сотоварищей своих,
А боготворишь чужих! Свет от керосинки падает на грязные ботинки,
Их носит баба, как картинка, в её руках с грибами корзинка,
Она вылитая украинка, уж точнее – не грузинка!
Она пила и ела до отвала, мало отдыхала, кричала и стонала на свежем сеновале,
Что пошёл даже пар из старинного самовара! Ей понадобилась пижонистая пара,
Она – крестьянка, уж точно не дворянка, а у него на ногах - портянки от кирзовых сапог,
От них пошёл такой запашок, что один из соглядатаев едва не сдох,
Хорошо, что вовремя заметил скрытый подвох, он же не лох и на лоха не похож!
Если бы мог, развеял дым и смог и не свалился с ног, когда в зале суда с ним произошла беда!
Кто - куда, а он под шумок стал ловить блох среди тех,
Кто на скамью подсудимых на краткий миг прилёг,
Сам до костей продрог, когда подул ветер перемен,
Резко поднялся с колен, не получив ничего взамен!
Всё – тлен! Всё – суета! Вблизи греха проведена едва заметная черта,
Туда нельзя, сюда можно, но только действовать надо осторожно!
Грозный голос с северной стороны нарушил все планы другой половины,
В них не было золотой сердцевины и в момент единый рухнуло всё,
Неизвестно сколько времени прошло, как кто-то тихо постучал в окно!
По голосу это возница, он жил вблизи польской границы,
Он - дотошный мужик, о своём хозяйстве бдит, не бандит,
Сам может в спину нож вонзить - труд не велик, главное – победить!
Темнота мы, темнота! От винта, господа! Чтите Господа и его сына Христа!
В мире всё едино, от крестьянина до господина, только одного одолевает гордыня,
А другой напоминает разиню, во время предзимья он не смог утерпеть,
Когда баба начала задницей перед ним вертеть! Съел всю снедь,
Пришлось малость попотеть и едва не умереть, чтобы за себя не краснеть
И от стыда не умереть, на теле немало клиновидных вмятин,
Их язык никому из местных непонятен, они уже уменьшились на треть,
Теперь можно их презреть, пусть остаётся тень от лунных пятен,
Они выглядят опрятно, но не всё в их почерке понятно!
Думаешь одно, получаешь в исходе другое, суета людская свары, расплетая,
Прошлое от мыслей одни махом отсекает, вместо склоки прорастает трава густая,
А вместо точки появляется жирная запятая! Жизнь течёт всякий раз наоборот,
Нам судьба положит пищу в рот, чтоб никакой обормот её втихаря не уволок!
Коль в мозгу одна извилина, значит, его тропа на несколько частей будет распилена,
С неё, как из тухлого бревна останется одна щепа! Недотёпа привык мчаться галопом
На скакуне лихом, а потом перед ним появится очень трудный подъём, грянет гром за окном.
Закончит играть патефон, прошлое пойдёт на слом, судьба сделает крюк,
Выбьет посох из ослабевших рук, спадёт наземь пояс с модных брюк,
Бабы на голое тело ох, как клюют, им всем каюк! Они на бога буром прут!
Дискомфорт приличным людям исподволь создают, долго не ждут, что и как?
Для них каждый дурак должен комфорт создавать и не зевать, не возражать,
А надеяться и ждать, когда его огреют по голове кирпичом, но он обязан соблюдать закон!
Тих речной затон, тишь за окном, вдруг кто-то громко крикнул: «Вон! Оставь мой дом!»
Что за шум, а драки нет? Небось, на уличного вора с кулаками набросился сосед, он стар и сед,
Но у него есть старенький велосипед, он – страховка от грядущих бед! Грешен каждый человек,
Греху альтернативы нет, что за бред, что за словоблудие? Странная помесь в седой голове,
Мужик кусает удела, вот-вот выпадет из седла! Дождь льёт, как из ведра,
Черёмуха в городском саду давно уже отцвела, посреди белого дня
Молодая дева на пляже лежит плашмя.
Ей сама в трусы лезет грубая мужская клешня,
Ей по душе мышиная возня! Рядом лежу, силы коплю,
Сквозь дрёму ласковые слова невзначай говорю,
Развернув голову навстречу грядущему дню!
Хожу по острию ножа, везде обман и лажа,
Куда-то свалила городская стража, не моргнув глазом,
Стал уговаривать страсть-заразу вместе добраться до экстаза!
Камень на камень, кирпич на кирпич, и вот ан крючок зацепилась дичь,
Её нечем заменить, страсть не победить,
Можно всю жизнь вспомнить и тут же забыть,
Но ничего девице вслух не говорить!
Так и быть попытаюсь праведно жить,
Но смогу ли идти под неприятельские пули?
А почему бы не пойти? Неисповедимы Господние пути!
Приятно мыслить, но гадко страдать и на кофейной гуще гадать,
Тяжко поле пахать, сеять и жать, ещё хуже голодать!
Можно всё оболгать, лжи клешня разложит правду плашмя
И будет за уши трепать, пытаясь нагло наказать, что та, видать по всему неспроста,
Не на свою стезю ещё вчера в полудрёме зашла, там не нашла ни кола, ни детвора,
Хотя её совесть чиста, как свежая белизна! Не стыдно сказать,
Что кое-кто до сих пор пытается утверждать, что нет преданных баб,
Тот, кто на передок слаб, на всё горазд, он задарма родную маму продаст,
Чтобы себя в лучшем виде подать! Я тоже был женат на бабе, не ****и,
Она была хороша собой и спереди, и сзади, стройна и высока,
А нога без каблука была длинна, словно штормовая волна,
Седая голова стала произносить слова бессвязно совсем недавно,
Фразы православные постоянно крутились в голове,
Мысли шли наперекор судьбе, у женщины той, что когда-то спала со мной,
Была отменная фигура, С ней хотелось принимать на лечебные процедуры,
Согрешая всуе бытия! Грех шершавый быстро сладил с молодой шалавой,
У неё прелестный бюст, в глазах – тоска и грусть и маленькая грудь!
Был пройден долгий путь, пришлось немало горя хлебнуть,
И в момент падения жизнь воспринималась, как сновидение!
Прозрение наступило опосля, жизнь началась с нуля,
Не дано нам выбирать: с кем нам жить и с кем нам спать?
Мы можем предателями горсоветов стать,
Можем сеять и пахать, пот со лба ситцевым платком вытирать,
Можем рвать и метать, но не дано нам от злости захлебнуться,
Прежде чем перед Фортуной до земли прогнуться нагишом!
Вот и грянул гром, разговор шёл ни о чём, слова плелись бессвязно,
Всё закончилось безобразно! Твёрдый взгляд возвращает воспоминания назад,
Ему тяжело остановиться, вот за ним прошлое в виде костра дымится,
Ты с каменным лицом стоишь под старинным лицом и думаешь о том,
Что тебе далеко за шестьдесят, но приходится опять своё достоинство защищать
От нападок врагов, отбиваться от обезумевших мыслей и слов!
Трудно жить, ещё труднее в неё свои мечты воплотить,
Кажется, что всё пропало, всё ушло,
Осталось только равнодушие одно,
Рядом ропщущее большинство, из своих рядом нет никого!
Продуман распорядок действий на жизненном пути,
Воспоминания свежи, гулянки, пьянки и кутежи – все осталось позади,
Но и впереди не видно ни зги, вот-вот набекрень свихнутся мозги!
Что ни день – новая хрень давит на мозги, можно ужаснуться
И от злости слюной захлебнуться, если в свой быт до конца окунуться!
Есть причины и следствия, но нет выбора, ты останавливаешься у ручья,
Здесь закончилась прямая степная стезя, куда повернуть,
Чтобы шею себе не свернуть? Где же праведный путь?
Как себя не обмануть и в бездну одним махом не шагнуть?
Неотвратим конец пути, как не суди, как не ряди – нет свободного пространства,
Занято всё, зато полным-полно хамства, женского жеманства и обоюдного непостоянства!
Тебе же не поможет никто на прочно ноги встать, чтобы спокойно созерцать
С птичьего полёта за охотой на волков, вновь будет литься чужая кровь,
Будут лететь грязь из-под копыт, её трудно даже с одежды смыть,
Тебе же предстоит руки и лицо от грязи отмыть, чтобы спокойно жить!
Быть может и мне предстоит заново раскаяться и жизнь с чистого листа прожить?
Что-то дождит, слякоть и дождь не благоволит извилинам мозга, слепленным из воска,
От злости остыть и о своём окружении на краткий миг забыть! Слеза скатилась с ресниц,
Не слышно смеха девиц, только щебет птиц, язык пищей исколот, плоть пронизывает холод!
На лице не дрогнул ни один мускул, разбросан мусор по ведру,
Пристойные слова недоступны перу, их засасывает промозглый ветер в огромную дыру,
Я же за речью пристально не слежу, стою на промозглом ветру и зрю вдаль,
На плечи наброшена старая женская шаль! Ушла на краткое время печаль,
Её сменила радость шальная, дикая и озорная, на неё тут же набросились стая зверья,
Перед ней глубокая полынья, куда ни шагни – сочтены твоей жизни дни!
Резину не тяни, грех на душу не бери, отдохни от ближайшей родни,
На новую стезю вступи, пройдено лишь полпути, изгони сомнение,
Авось, нагрянет в гости вдохновение! Годы жизни промчались,
Лишь воспоминания от них остались, но тот – незапамятный год
Досужую мысль к себе зовёт, тяжело дышит и акта вдоха и выдоха совсем не слышит!
Рука что-то пишет, разум ничто давно уже не колышет, резкий стон в горящую душу войдёт,
И покой на своём пути мигом сметёт, поселится среди старинных развалин,
Будет жить как барин, а души горят и горят, фанфары гремят и колокола звонят,
Тревожится взгляд: неужто опять придётся предстать перед нравственным судом?
Не жизнь, а дурдом! Всё перевёрнуто кверху дном, встал вопрос ребром:
Какой тебе резон всю ночь напролёт сидеть перед костром
Вместе с острым пером? Ровно в полночь грехам потерян счёт,
Сон не берёт, судьба вот-вот в пах ногой лягнет!
Желание грешить тут же пропадёт,
Сердце в тисках сожмёт, но подойдёт шумная компания
В сроки, обговоренные заранее, прилипнут взгляды людей тех, кто рядом,
Они, как листья банные: липкие и влажные, но не все, а через одного!
О-го-го! До истины добираться далеко. Ты стоишь в подтяжках,
Тебе неловко и тяжко осознавать, что в твоём доме матриархат!
Не помогает ни крик, ни мат себя от семейных уз освобождать!
Остаётся на всю округу хохотать, или шустро ложиться в кровать,
Глаза сразу закрывать и в тоске засыпать! Тяжела шапка Мономаха,
На плечах потная и липкая рубаха, впереди – меч и плаха!
Голова полетит с размаха на деревянный помост, вывод наивен и прост:
Пока есть силы и мощь, отвергай порочную ложь, а уж потом танцуй белый танец,
Ну, что ты тянешь кота за хвост?! Погодь, счастью освободи проход!
Оно в одно мгновенье прервёт боренье досужих дум, поднимет крик и шум,
Потом слегка опешит, язык людской молвой потешит, пол-литра купит,
Своё имя и отчество на краткое время забудет, что будет, то произойдёт
И бурление вешних вод в грешную душу благодать шальным ветром занесёт!
Старый хрыч, с тебя магарыч, тебя пока расшевелишь, наступит полный штиль,
Замрёт ковыль, наземь упадёт полынь, и только синь небес, как одно из земных чудес
Продолжен быстро текущий процесс земного бытия, где ты и – подобие пыли,
Вот так мы и жили, нежно и преданно любили, и растратили мощь и силы!
В тяжкие моменты никто не платит дивиденды, ты сидишь без денег,
Не за что купить даже садовый веник! Что-то тяжёлое на тебя сползло,
Дышишь тяжело и взираешь на бренный мир через запотевшее стекло!
Где же я через пару минут окажусь? В чьё плечо обопрусь?
К кому с бессвязными словами обращусь?
Люди языками полощут истину и суть,
Дискомфорт себе создают, но горькие слёзы не льют,
Лежат на белой простыне или летят на резвом скакуне,
Чтобы оказаться на пьедестале, но нервы не из стали,
И вот померкли дали, их затмили семейные дрязги и скандалы.
Нет жизни в идеале, истоптались даже сандалии,
Привезенные из солнечной Италии! Рот оскален,
От Москвы и до окраин один барин, один хозяин
И он – не идеален! Нету сил, и чтоб мне внутренний голос не твердил,
Его я в своей душе давно уже похоронил, не отлупил
И кинжальным взглядом насквозь не пронзил,
Его паралич разбил о старый треснувший кирпич!
С меня лишь магарыч! Старый хрыч взял в руки толстый бич
И начал всех подряд колотить и стыдить, карта бита – нечем крыть,
Пусть голова у других болит, а у меня своя земля, своя заветная тропа,
Сворачивать с неё нельзя даже среди белого дня! Разнятся ощущения,
Отличаются мнения, только камень преткновения один для всех,
Всему виной нераскаянный грех, он многих наземь поверг,
Ведётся себя, как изверг, к зеркалу подойдёшь и наяву видишь ложь!
Что посеешь, то пожнёшь! С тем и живёшь, тебя бросает в дрожь,
И грешную плоть прошибает пот, нет иных забот,
Как вброд преодолевать незнакомый брод! Жизнь – не мёд,
Тебе же невтерпёж сбить с ног повседневную ложь!
С этой мыслью уснёшь, а проснувшись, заново влюбишься в жизнь,
Есть, кого любить, есть, с кем дружить и с кем о своих желаниях поговорить!
Главное, после себя не наследить! После нас – хоть потоп,
Не свернуть бы со знакомых троп и не угодить в смертельный водоворот,
Видно между строк, что какой-то жлоб начал делать подкоп
Между толстых стен, зачем? Чтоб совершить побег,
Ему немало лет, он сед, клейма на нём нет, уж точно – не домосед!
Шумит под его ногами листва и шепчет слова жалкого большинства,
Их грехам нет числа, умная голова что-то дельное вынесла из-за стола,
Теперь сидит, как холодная скала, а над ней сияют золотые купола!
Мать ети, осталось только сказать: «Господи прости! Грехи отпусти!
Не молчи! С грешником поговори! Просвети старика, его не вразумила судьба,
Ему нужна вода и скудная еда, всё остальное – сущая ерунда!»
Балда балдою может смириться с роком и судьбою,
Он сгоряча схватится за рукоять меча, затрепещет свеча,
И что тогда? Сплошная темнота, не видно ни деревца, ни травинки, ни куста,
Неужто здесь богом забытые места? Боже, в чём мы виноваты,
Что у стен Кремля валяется колокол поломатый? Мы же всего лишь солдаты на поле рати,
Трудно людям языкатым, пьяным и поддатым, нищим и горбатым отстроить для себя палаты!
Очистясь от мирских обид, головой поник даже русский архимандрит,
Его душа болит, а разум вода святая не отрезвит, он спит и видит,
Как оторопь берёт тех, кто безбожно врёт, печален их исход!
Он вообразил, что только дебил себе в горло нож вонзил,
И погубил давнишние истоки, оставив в стороне людские пороки!
Подтверждение тому эти строки! Выметая из заблудших душ весь сор,
Над людьми вздумал глумиться районный прокурор! Он же вор!
Мне же не до шуток, где же светлый промежуток?
Хочется жить без гулянок, пьянок и проституток!
Никто не прожил без ошибок, сплетен и склок,
Каждый ублюдок быстро находит для себя тихий закоулок,
В него упирается шумный переулок, и вот на нём – Гомора и Садом!
Пальцем указывать на грешников не будем,
Зачем умным людям что-то вбивать в рассудок?
Поток забытых истин, таких, как «не убей», «не укради», «чужую жену не убеди»
Должны помнить в наши дни те, кто устал от мышиной возни и прочей фигни!
В суете да не в обиде! Священной благости исполнен сразу,
Но ему слали отказ за отказом, преследовали за веру,
А он копил примеры злодеяний Люцифера,
Его тень падает каждый день на дома окрестных деревень!
Бояре и чернь, опираясь на покосившийся плетень,
Обсуждали чужую постель, у них общая мигрень!
Что за поебень? Не унять, н6и унести, можно потерять в пути,
Словно грош в горсти! Хлопья рваных туч не пронзит солнечный луч,
Ветер, ветер, ты могуч, освети наш праведный путь,
Не дай глаза раньше времени сомкнуть!
Паровоз идёт, колёса катятся, тот, кто не грешит, опосля схватится!
г. Ржищев
17 декабря 2019 г.
18:34