Скажите, насколько здраво заставлять верующего человека, по возможности избегающего грехов, ходить в церковь только для того, чтобы жечь свечи, молиться перед иконами и жертвовать на храм?
Мы все отлично знаем, что Церковь во всем мире поражена тяжелыми недугами. Мы все отлично понимаем, что верующему человеку известны слова о том, что милостыня должна быть тайной и от сердца, а не по принуждению. Мы все отлично знаем, что Христос не учил поклонению иконам, и не от большой веры появились первые иконы. Мы все отлично осознаем, что свеча не есть допуск в рай. Где в Ветхом или Новом Заветах сказано о том, что истинный верующий обязан ставить свечку во исполнение желаний? Нет, совсем о другом написано в Ветхом и Новом Заветах.
Но верующий человек творит милостыню так, что левая его рука не знает, что делает правая. И милосердие он проявляет к истинно страждущим. Верующему человеку нет нужды верить в чудодейственную свечку: его вера проявляется в делах. Покажи мне свою веру без дел – и я покажу тебе свою веру через дела! (Иаков, 2:18)
То же самое с патриотизмом. Патриотизм, как идеология, замена веры, эрзац-квази-религия не есть гарантия благополучной, обеспеченной мирной жизни. Патриотизм присущ большинству граждан. Вопрос в другом: насколько они готовы проявить его? Насколько сильна в них любовь к Родине, чтобы идти за нее на смерть, на убийство себе подобных?
Патриотизм по принуждению - одно из самых мерзких проявлений человеческой натуры. Прививка, вызывающая отторжение у пациента, ведущая его к медленной деградации и смерти. Наоборот, здоровый патриотизм есть результат добропорядочного сотрудничества власти и народа. Можно с уважением, даже со страхом, относиться к матери, которая по поводу и без повода наказывала и унижала своего ребенка, с целью воспитать из него успешного человека. Но любить такую мать никто не будет.
Здоровый патриотизм - есть результат качественной жизни. Страдания не облагораживаю людей, как писал Корчак. Поэтому гражданин только в том случае добровольно пойдет на смерть, когда будет абсолютно уверен в том, что его Родина (называя вещи своими именами - государство и власть) полностью обеспечат его семью в случае его смерти. Только сытый и довольный гражданин пойдет на риск. Забитый и голодный пойдет на бойню. А промежуточное звено - хомо постсоветикус, например - будет стараться "откосить". Зажиточного же хомо постсоветикуса патриотизм будет интересовать ровно настолько, насколько он, зажиточный, состоятельный хомо постсоветикус сможет сохранить и преувеличить свои ресурсы.
Очевидно, что постсоветское пространство страдает от отсутствия новой идеологии, новых идей, новых, свежих мыслей. Одновременно, на постсоветском пространстве наблюдается интересный феномен - народ стал умнее власти. В силу отсутствия новых идеологий народ ограничивается требованием экономических реформ - как и власти, народы постсоветского пространства пока что являются носителями советских шаблонов и лекал. В то же время, молодые люди, требующие мифические свободы, считаться новыми носителями свежих мыслей не могут: во-первых, не научились еще самостоятельно думать, во-вторых, находятся под воздействием огромного информационного мусора. В-третьих, молодое поколение на постсоветском пространстве не осознает взаимосвязь с предыдущими поколениями.
Не исключено, что носителями новой идеологии станут те, кто успел родиться и пожить в СССР, молодость и зрелые годы которых пришлись на 1995-2015 года. Это поколение уже не мыслит трафаретами, не пережевывает информацию, а старается анализировать ее. Одновременно, т.н. поколение Х более образовано, оно понимает, что не все в прошлом было плохо, как стараются преподнести "добрые дяди" из-за границы и местные "невинно поседевшие" радетели за права человека. Поколение Х понимает важность существования иерархии, в нем давно зреет чувство неудовлетворения существующим на постсоветских просторах "диким капитализмом" с феодальным душком.
Дело за малым и главным - созданием качественно новой идеологии, способной оставить и спасти "хорошее старое", одновременно приняв "хорошее новое", исходя из требований вышеупомянутой идеологии. Разумеется, она будет видоизменяться от нации к нации, от государства к государству.